1986. Армейская группа (Украинцы - певучая нация) на фоне «Динамо» Киев – «Шахтер» 4:1
Это 22-ый рассказ из цикла «Первые полгода взрослой жизни на фоне…» игр киевского «Динамо» в чемпионате СССР 1986 года
«Рота, подъем!» - так началось мое первое утро в армейским карантине. Причем мы, шесть новоприбывших новобранцев совсем не спешили резко подрываться, как это мгновенно сделали все наши товарищи по прохождению курса молодого бойца. Ведь начальник карантина, прапорщик Савицкий вчера при нас сказал сержантам, чтобы нас сутки не трогали, пока мы не приведем в порядок выданную нам форму. Вот и подумали, что еще сутки побалдеем.
Ага, как бы не так! Первый мой земляк, лежавший от сержанта, тут же получил подачу носарем в бочину: «Команда «Подъем!» всех касается! – и, предвосхищая наши недоуменные вопросы, тут же добавил, - Зарядка, построения, отбой для всех без исключения!». И почесали мы на зарядку. Бег строем в ХэБэшках без ремней до КПП-1 и обратно, а это километра четыре наберется как минимум. Потом физзарядка на спортгородке под команды сержанта. Приведение себя в надлежащий вид с застилкой кроватей и отбиванием двумя досками кантиков на ней. Завтрак, когда все хватаешь в темпе вальса, еле-еле поспевая за сержантами, обжигаясь уже на ходу горячим пойлом типа чай и заталкивая в себя белый хлеб с маслом (успевали только перловку с вареным салом, на котором торчал свиной волос, и черным хлебом поесть, да и то не всю). А потом все шло по распорядку дня. Мы, новоприбывшие, в первые сутки покололи себе иголками все пальцы, по несколько раз перешивая шефроны с погонами, чтобы все соответствовало армейскому ГОСТу (особенно достали шинели). А вечером - отбой за 45 секунд, а потом и подъем за такое же время. И если кто-то не успевал (а это как раз и были мы вшестером), то команда выполнялась до тех пор, пока все в положенный норматив не уложатся. Одногодки нам начали советовать, что пуговицы на рукавах расстегивать не следует, так как выдергивать оттуда руку, а потом быстро всовывать экономит как минимум пять секунд…
Кстати, лишь только нам выдали петлицы с эмблемой инженерных войск, один из земляков буквально впал в ступор: «Бля-а-а, пацаны, мы шо, в стройбат попали? Это же западло! Нас же на гражданке затюкают! Я лучше уже добровольцем в Афганистан пойду!», и тут же сел писать заявление. Да, что-то странное было. Когда мы только подошли к КПП, то там кроме номера воинской части было огромными буквами написано: «ИНЖЕНЕРНЫЙ СКЛАД». «Вот, блин, прапорщик нас в Баладжарах объ..бал, в стройбат привез служить, - подумалось, - А говорил, что два года в тапочках будем в сорокоградусную жару на служить… Хороший, гля, курорт».
Вечером у нас в карантине уже был замполит части, ведь заявление в Афган написал еще один земляк. Он посоветовал эти писульки разорвать, а еще лучше сжечь. Не то проверка у психиатра обеспечена. А насчет петлиц успокоил. Мы ведь попали служить на ЗКП круга, и основной профиль нашей воинской части является важной государственной тайной и строго засекречен. И в этом я неоднократно убеждался за время несения службы. Многие грузины всерьез думали, что у нас есть шахты с ракетами, а при тревоге в автопарке автороты гора отъезжает в сторону, и из укрытий выезжают засекреченные танки. Хотя, если серьезно, я ни одного танка за все два года так и не увидел. Ни в части, ни вне ее. Разве что издали на учениях.
Однажды вечером, когда мы, молодые бойцы, приводили себя в порядок после близкого ознакомления с ОЗК (общевойсковой защитный комплект) и бегом в нем (после чего почти весь карантин слег на карантин, так как раздевались потные на улице под пронизывающим декабрьским ветром, и банально простыли), я услышал, как внизу заиграла музыка. И не просто музыка. Играла группа. Явно музыканты репетировали. Я так и застыл. В части группа есть! Значит, мне нужно туда кровь из носу попасть! Конкуренции я не боялся, потому как был уверен в своих силах. Да и в те года было маловато клавишников. Все в основном стремились играть на гитарах и ударнике.
Оказалось, что в группе играет один парень из нашего карантина, которого каждый вечер после отбоя сержанты звали к себе в каптерку играть на гитаре и петь песни. Причем хлопчина явно гордился этим, и частенько задирал нос. Когда же я спросил у него, нужны ли в группе еще музыканты, он категорически ответил, что нет. Но я ему не поверил. Ведь на слух не жаловался и прекрасно слышал, что играют одни гитары.
Как раз 3 декабря, когда киевские динамовцы проводили свой матч с «Шахтером», я снова услышал из клуба, который был на первом этаже, музыку группы, и отпросился у сержанта типа в туалет на улицу сходить. Сам же залетел в клуб, и минут пять безрезультатно стучал в дверь, которая вела на сцену с криками: «Ребята, отворите!». Правда, ребята в это время играли и песню не прерывали. Я ж тогда не знал, что войти можно еще и через дверь в зрительский зал (в клуб попал впервые). На всякий случай толкнул эту дверь ногой, она отворилась. Уверенно пошел к сцене, выскочил на нее, и подошел к клавишнику. На меня удивленно смотрели три пары глаз.
- Электроорган не подключен, - сказал бас-гитарист, будущий мой друг Андрюха Заика.
- А шнур есть? – спросил.
- Только без штекеров, - кивнул Андрей на лежащий на полу черный шнур с торчащими проводками на концах. Я только улыбнулся в ответ. И пока парни играли «Островок» «Форума», одну за другой подпалил-потушил четыре спички, делая острые концы, вставил в гнезда клавишника и усилителя по два конца в первый-третьи разъемы. Даже успел еще заиграть вместе с группой проигрыш.
Когда песня закончилась, ритм-гитарист, как я понял, старший в группе (и, как оказалось, «дудешка» советской армии) улыбнулся:
- Как я вижу, секешь. В группах играл?
- Три года, - ответил.
- Класс, теперь у нас и клавишник есть! – при этом я вопросительно посмотрел на своего «коллегу» по курсу молодого бойца. Тот только сдвинул плечами в ответ.
И понеслись репетиции. С карантина нас отпускали каждый вечер играть в клубе, что было гораздо лучше, чем там, наверху, на третьем этаже выполнять сержантские приказы. Как оказалось, музыкантов освобождали от несения основной их службы за две-три недели до праздников, и они только то и делали, что репетировали и балдели. Играли на Новый год для офицеров (в магазине военторга, переоборудованного под кафе. Помню прикол, пьяные офицеры, типа диск-жокеи, объявляют, что сейчас будет петь Владимир Кузьмин, на стене со слайдов появляется изображение Аллы Пугачевой, а звучит песня «Форума» с писклявым голоском Виктора Салтыкова). 1 января для всей воинской части, включая офицеров с их семьями. 2 января для второй смены, которая была в карауле и несла боевое дежурство в объекте. 3 января – выезд с концертами-танцами на точки в Ксани и Игоэти. То же самое происходило на 23 февраля и 8 марта. Потом майские праздники (1, 2, 9-е) с грандиозным гала-концертом на День Победы. Дальше следовал огромный перерыв аж до очередной годовщины Великой Октябрьской социалистической революции (пишу, как тогда было заведено). Кстати, мне повезло, так как в 1987 году отмечали 70-летие этой самой революции, а в 1988-ом – 70-летие советской армии. Было очень много высокопоставленных гостей из округа и Москвы. И благодаря нам, музыкантам, замполит досрочно получил звание майора. А весной 1988-го поступил в академию. По-крайней мере ушел из нашей части в столицу нашей Родины.
Что самое интересное, поначалу в группе были одни украинцы. В части представители 24-ех национальностей, а играют исключительно украинцы. Два наших «дедушки» - Леха Ильчук (хотя звали Леонид, служил во взводе охраны, играл на ритм-гитаре и пел) и Китенко (руководитель, пожарка, имени не помню, потому как все его называли просто «Кит», и никто не понимал, в каком смысле – Кит, как огромное водное млекопитающее, или Кит, как кот, кіт по-украински, ударник) из Донецка, Андрюха Заика из Ровенской области Гощанский район село Курозваны (авторота, бас-гитара), Юрий Кушнаренко из Ростовской области (соло и ритм гитара, вокал), ну, и я, Костенко Александр из Херсонской области (клавишник). Кстати, только я пришел в группу, и заиграл двумя руками на электрооргане инструменталки из репертуара «Спейс», «Модерн Токинг» и «Форума», так все в части попросту обалдели. Приходили слушать именно меня. А что там такого сложного? Левая рука постоянно поочередно берет октаву, в темпе нажимая нужные клавиши, а правая ведет тему. Второй, от силы третий класс детской музыкальной школы.
Кстати, доходило до приколов. Официально нас, музыкантов, отправляли на репетиции на общем построении части. И делал это командир нашей воинской части, подполковник Мацайтис. Вот он и вызывает:
- Рядовой Ильчук, выйти из строя… - Леха пошел, - Рядовой Заика… Китенко… Кушнаренко… Костенко… Одни украинцы, бл..дь… энко.. энко… энко… - и засмеялся.
- Музыкальная нация, - произнес вголос стоявший рядом с командиром части замполит Мельниченко)))
Мы всегда пели украинские песни, и всегда от них были без ума и русские, белорусы, грузины, армяне, азербайджанцы, узбеки, таджики, литовцы, курды... даже венгр. В общем, все 24 национальоности, которые служили в нашей части. А «Червону руту», ту вообще постоянно на «Бис» по два раза играли.Был и прикол, повязанный с українською мовою. Однажды жена одного из наших дежурных по связи придралась на репетициях к Андрею Заике, мол, вот ты поешь «Якщо любиш, кохай» - переведи на русский язык. Мы, конечно же сразу выдали: «Если любишь - люби». На что Танюша, репетировавшая с нами одну песню, заупрямилась, мол, нет, переведите точнее, ведь там слова-то другие. И тут Леха Ильчук, которому палец в рот не клади, нашелся: «Таня, в украинской мове матюков нету. Но если ты так хочешь - то ради бога - Если любишь, е..и (в смысле, трахай), пока кукушка на закуковала...». Таня так вся и расцвела. Распутной была, до ужаса...
25 февраля 1987 года. Выступаем на нашей точке в Ксани. Крайний слева – автор этих строчек нажимает на нужные клавиши. С гитарой – Юрий Кушнаренко. На ударных – наш «Кит». Поет - Березовская Галина Ивановна. Да, с нами часто репетировали и пели жены и дочери комсостава части. А Галина Ивановна, кроме того, что была женой майора, еще и служила прапорщиком в медсанчасти. Постоянно опаздывала на построение. Представьте себе такую картину. Вся часть, включая и офицеров, выстроилась на плацу, и тут, цокая каблучками, в форме и юбочке в обтяжку спешит стать в строй единственная женщина-военнослужащий. Грудь выпирает, нижняя часть тела туда-сюда, туда-сюда… Там весь строй от желания стонал… Не хотел бы я оказаться в те минуты на месте ее мужа, который тоже пребывал в строю и прекрасно слышал реакцию простых солдатиков, да и офицеров с прапорщиками тоже
Вторая половина июля 1987 года. Я со своим другом Андреем Заикой из Западной Украины на турбазе города Мцхета. Он там работал от автороты, а я отдыхал вместе с приехавшими навестить своего сынулю родителями. Эх, где ты сейчас, Андрюха? Отзовись!
А 3 декабря киевскому «Динамо» для того, чтобы претендовать на чемпионское звание, нужно было только побеждать донецкий «Шахтер» на родном Республиканском стадионе. И 29 000 зрителей, собравшихся в тот промозглый холодный зимний вечер, стали свидетелями уверенной победы «птенцов» Лобановского – 4:1. Все было решено еще в первом тайме. Сначала Александр Заваров хорошо поймал мяч на ногу после выноса его горняками со своей штрафной площади и чуть не порвал сетку за спиной голкипера «Шахтера» Сергея Золотницкого – 1:0 на 15 минуте. А потом дважды отличился Игорь Беланов. Сначала будущий лучший футболист Европы-1986 поразил цель с паса будущего сильнейшего игрока Советского Союза Заварова. А потом, во время розыгрыша свободного удара в пределах штрафной площади «Шахтера» будущему обладателю «Золотого мяча»-1986 отбросил мяч под удар обладатель «Золотого мяча»-1975, Олег Блохин. В последней десятиминутке Беланов оформил «хет-трик», на что горняки ответили голом престижа от Игоря Петрова – 4:1. Хотя, никто в таком исходе не сомневался. И даже не потому, что киевляне после явно подаренной ничьи в Донецке (3:3, когда вели 3:1 с «хет-триком того же Петрова), ожидали от горняков ответного алаверды. Просто, ну не может команда ниже классом на равных противостоять более именитому сопернику, который к концу сезона явно пребывает на ходу, если свой последний официальный матч провела аж 9 ноября. То есть, почти месяц назад. Сомневаюсь, чтобы этот месяц горняки поддерживали форму, потея на тренировках под чутким руководством Олега Базилевича. Наверняка команда просто собралась из отпусков перед самым вылетом в Киев. Приехали горняки в столицу Украинской ССР. Прогнозируемо проиграли, так как Шахтеру выше шестого места уже было не подняться. Базилевич пожал руку Лобановскому, с которым и приводил «Динамо» к первым его евротриумфам в Кубке обладателей кубков и Суперкубке в 1975 году. И на этом для донецкого «Шахтера» сезон, наконец-то, завершился. Кстати, матч с «Динамо» был последним в футболке «Шахтера» для прекрасного полузащитника Валерия Рудакова.
А вот киевлянам еще предстоял решающий поединок. Финал всего чемпионата СССР, в котором встречались два «Динамо» - Валерия Васильевича и Эдуарда Васильевича. А вот кто окажется сильнее, чья концепция игры, рациональная, но такая привлекательная в 1986 году Лобановского, или вот «искренний» футбол Малофеева – ответ на этот вопрос и должен был дать суперматч в Киеве 7 декабря. Вся страна замерла в нетерпеливом ожидании…
Игорь Беланов наносит удар по воротам «Шахтера». В этом матче он отличится «хет-триком». Рядом Евгений Драгунов
«Динамо» (Киев) - «Шахтёр» (Донецк) 4:1 (3:0)
3 декабря 1986. 19:00. Киев. Республиканский стадион. Ясно. 2 градуса. 29000 зрителей.
Судьи: М.Ступар (Ивано-Франковск), Ю.Сергиенко (Харьков), Т.Пфайфер (Ужгород).
«Динамо» К: Чанов, Бессонов, Балтача, Кузнецов, Демьяненко (к) (Евсеев, 46), Рац, Беланов, Баль, Заваров (Яковенко, 46), Евтушенко, Блохин.
«Шахтёр»: Золотницкий, Драгунов, Сопко (Рудаков, 46), Гошкодеря, Пархоменко, Гуляев, Ященко, Соколовский (к) (Беличенко, 66), Петров, Герасимец, Раденко.Голы: 1:0 Заваров (15), 2:0 Беланов (28), 3:0 Беланов (34), 4:0 Беланов (81), 4:1 Петров (84).
Дублёры - 0:0.
Примечание: матч перенесён с 28 июня
5 октября 2015
Костенко Александр Александрович
