Роман Асхабадзе: «Трансфер Промеса - одна из самых сложных сделок за время работы в «Спартаке»
Бывший генеральный директор «Спартака» в интервью Алексею Золину рассказал о удачных и неудачных трансферах красно-белых, порассуждал о футбольном бизнесе в России и поделился планами на будущее.
– Роман, чем вы сейчас занимаетесь?
– На данный момент я вернулся летом из Армении, где я возглавлял клуб «Бананц». Можно сказать, что глобально – ничем. Есть спортивные проекты, которые я консультирую. Можно сказать, фрилансер.
– Ходили слухи о вашей дружбе с агентом Череповским. Так ли это?
– А связь какая, не вижу?
– Никакой. Просто такой вопрос.
– Никакой дружбы нет, я это уже устал оспаривать. Есть определённое профессиональное общение, которое у меня складывалось не только с одним агентом, а со многими агентами. У любого клуба, в частности у «Спартака», руководство коммуницирует с агентами, которые представляют интересы игроков. Тема, думаю, не совсем актуальная.
– Интересно, как в вашу бытность гендиректором «Спартак» контактировал с агентами, как с ними работал.
– Как и любой клуб в мире, контактировал с агентами, которые представляют интересы игроков. То есть у тебя в команде в клубе есть игроки, и у этих игроков практически у всех, я думаю, у 95–98% с определённого возраста есть представитель, который помогает вести дела игрока. Это ежедневная работа. Это, скажем так, более рутинная даже работа. Определенные вещи глобальные происходят во время подписания и переподписания контрактов. Все дела ведут агенты игроков и приезжают на переговоры. В большинстве случаев игроки даже не присутствуют на переговорах, потому что считают – и правильно считают, – что это не их дело. Их дело – тренироваться и показывать результат, как в тренировочном процессе ежедневно, так и на поле. Это присуще любому клубу и любому руководителю. Если вы намекали на слухи о моей агентской деятельности, то отвечу, что я ничем не занимаюсь с точки зрения того, что я должен быть определенным агентом. Я уже говорил неоднократно, что это не моё, агентом я себя не вижу и не хочу видеть. Считаю, что учился на немного другие вещи. И в принципе хотелось бы себя видеть профессиональным менеджером. Спортивным, футбольным – как угодно это называйте.
– Прекрасно. Спортивных менеджеров у нас же не хватает.
– Я думаю, да. Особенно после заявления Виталия Мутко, который отметил насущную в российском футболе проблему, что, оказывается, в РФС у нас нет достойных менеджеров. Не только в РФС, а вообще в футболе российском. Я думаю, что да, особенно с опытом людей. Есть молодые менеджеры, я знаю их немало, которые хотят и учатся на это. Менеджеров с опытом думаю, что да, их действительно можно пересчитать по пальцам. Все они работают постоянно в своих клубах, не меняя, скажем так, очень часто место работы.
– То есть, ими не разбрасываются?
– Я думаю, что грамотный владелец, акционер, совет директоров действительно не разбрасывается этим.
– Это одна из проблем нашего футбола? Или главная проблема?
– Всё решают кадры. Это не только со спортом связано и с футболом конкретно. Если мы говорим, что футбол это вообще отдельный, скажем так, мир, а у нас это вообще отдельное такое маленькое государство. Я думаю, что это проблема довольно-таки глобальная, которую в своё время, возможно, кто-то пытался решать. Но я лично для себя в этом каких-то подвижек не вижу. Хотя в своё время в бытность в «Спартаке» и в Армении нам, думаю, удалось… Во всяком случае, задача высшего руководства стояла – воспитывать кадры. И мы делали всё возможное, чтобы ребята молодые, активные – те, кто хотят работать в спорте, готовились. И, кстати говоря, многие из них – это радостно и лестно говорить – кем я имел честь поработать вместе, они росли на моих глазах. Возможно, чему-то и научил хорошему. Работают в определённых структурах сейчас в достаточно престижной сфере бизнеса, спорта и консалтинга.
– Как всегда не называете фамилий.
– Фамилии смысла называть нет. Есть люди, которые работают в ФИФА сейчас, которые представляют здесь, скажем так, офис. Чемпионат мира будут представлять. Есть люди, которые работают в большой консалтинговой четвёртке, ушедшие после «Спартака» туда. Есть в Армении менеджеры, которых, скажем так, я попытался подготовить. Я думаю, что это получилось. И после моего отъезда в принципе остался весь менеджмент. Те люди, которые со мной работали, остались. Мой зам получил повышение, он стал генеральным директором клуба. С этой точки зрения я могу говорить, что пытаюсь и всегда пытался сделать так, чтобы люди учились. Потому что, если не учиться понимать только какие-то определённые веяния в футболе, спорте, которые уже относятся к 20-летнему, 10-летнему этапу давности, это не совсем правильно. Футбол развивается, как и любая сфера, и развивается довольно быстро.
– Давайте вернёмся к вашему пребыванию в клубе «Бананц». Там же клуб выиграл кубок при вас, насколько я помню.
– Да, нам удалось в течение, наверное, полугода выиграть кубок с клубом. Кубок страны. Понятно, что уровень не сопоставим с российской Премьер-лигой. Но мы находились в таких же условиях, были достаточно амбициозные задачи, отладить клубную систему. И, самое основное, наверное, сформировать профессионально действующую академию. Потому что детей очень много, как и здесь, так и там. В любой стране дети хотят заниматься спортом, родители хотят, чтобы дети занимались в частности футболом. Да, выиграли, но под это был заточен сам проект, моё пребывание. Мы сразу с акционерами договорились, что я в долгосрочной перспективе вряд ли себя вижу там. Моя задача была поставить на рельсы весь проект. И попытаться запустить в дальнейшем. Обучая. Опять же одна из задач была – обучать местных специалистов, как и тренеров. Потому что приехал тренерский состав в большом количестве из Испании. Мы проводили семинары, обучение на своей базе. Поэтому все эти задачи выполнились в срок. И я вернулся сюда.
– То есть, вы ушли после выполнения задач.
– Я ушёл после выполнения тех задач, которые были передо мной поставлены акционерами по контракту. И, соответственно, в устной форме по нашей договорённости.
– А почему была выбрана Армения? Неожиданный ход.
– В тот момент была выбрана Армения, потому что это было самое конкретное предложения для меня. Мне было всегда интересно подумать о том, как я смогу работать в другой стране. И ещё в ситуации, где бюджеты несопоставимы – «Спартака» или любого российского клуба. Как можно почувствовать себя с точки зрения менеджера в других условиях. Можно сказать, даже в более жёстких и тяжёлых условиях. И мне понравился этот вызов. Я принял решение поехать.
– Это прекрасно. То, что вы готовили местные кадры – это правильно, на самом деле.
– Это правильно, да. Но, к сожалению, как мы уже отметили, и у нас в стране, и в других местах, к сожалению, наверное, кроме Европы… Мне импонирует с этой точки зрения Испания. Не только потому, что они показывают, по моему личному мнению, самый красивый футбол, но и с точки зрения организации. Я много был в испанских клубах, общался с руководителями, смотрел, как они работают. Для меня это система, это действительно система с большой буквы, которая у них есть, которая работает. Они все понимают, что они делают, как они делают. И мне было, опять же, интересно поработать в Армении. Так как было получено добро по заключению контрактов по всем направлениям. Не только первая команда, вторая и третья. Медицина, и восстановление, и физиотерапия. Тренеры по физподготовке и руководители академий. Мне было интересно в глобальном масштабе посмотреть, как эта система может работать и имеет право на жизнь. Мне было интересно.
– Говорят испанцы – жуткие лентяи.
– Не соглашусь. Не знаю, как в других областях. Наверное, это стереотип, который сложился у людей, которые посещают курорты туристами. Сиеста опять же… Возможно. Но в плане футбола мне посчастливилось работать с настоящими профессионалами. Другой бизнес или другие сферы я не знаю. Но это люди, которые 24 часа себя посвящают исключительно футболу. Испанцы, приехавшие в Армению, жили постоянно на базе. И 24 часа в сутки пытались сделать вместе со мной то, что в итоге и сделали. В течение шести месяцев добиться скачка вперед и выполнить задачу, попасть в Еврокубки – а мы попали в еврокубки, выиграв кубок страны. Сделали ещё один шаг в истории развития клуба. Я думаю, это дорогого стоит. И говорит о том, что эти ребята не лентяи.
– Роман, вы говорите, что это такой бизнес. Но ведь в нашей стране футбол, и весь спорт – это не бизнес.
– Я сказал «бизнес». Это структура. Там, где есть доходы, расходы – минимальные или не минимальные – это может быть бизнесом. Вопрос в другом. Футбол и, в частности, спорт у нас в стране, скорее всего, убыточен на 95%.
– На 95%?!
– Да. Нет ни одного клуба, который работает в плюс. Поэтому тяжело назвать это бизнесом. Естественно, очень много есть споров. В частности, я недавно читал высказывание Галицкого, я с ним полностью согласен. Пусть УЕФА, высшие футбольные органы власти объяснят, как финансовый фейр-плей может работать в России точно также, как и в любой другой стране Европы, и возможно, даже в Латинской Америке, с которой я тоже знаком хорошо. На тех же равных условиях. Если у нас в России, к сожалению, это не зависит от отдельно взятого клуба или акционеров. Это зависит от реальности, которая есть, от экономической ситуации. Как может работать на тех же условиях финансовый фэйр-плей, если футбол здесь – это не бизнес. Мы не зарабатываем на этом деньги. Это убыточная вещь. Любой клуб, даже если мы возьмём даже топ-3 ведущих клубов, самых больших по бюджетам – они всё равно в итоге в окончательном остатке имеют дефицит бюджета, который накапливается из года в год.
– В принципе это в какой-то степени понятно. Ну, как минимум Леонид Федун и Евгений Гинер пытались вывести клубы как минимум в ноль.
– Естественно. Это нормальная задача любого акционера. Если ты тратишь деньги. Ещё раз говорю, надо отдать должное людям, которые вкладывают в спорт, в бизнес, и в футбол, создают инфраструктуру. Сейчас открываются стадионы. То, что построил ЦСКА стадион… «Спартак» первым открыл стадион. Сейчас Галицкий открыл великолепный стадион «Краснодара». Мы понимаем, что со всеми этими инвестициями это невозвратные деньги. Но то, что клуб ставит и стремится к этому, это нормальная практика, нормальная вещь для любого бизнесмена, который хочет, как минимум, минимизировать свои расходы, а не увеличивать их каждый год.
– Давайте назовём, как минимум, какие-то цифры или что-то ещё, чтобы выходить хотя бы в ноль. Четвертьфинал Лиги чемпионов?
– Это всё верно, совершенно верно. Начали со спортивных результатов. Это правильно, потому что это очень большие деньги и очень большая, скажем так, доходная составляющая любого бюджета. Это хороший трансфер и продажи. Естественно, само собой. Поэтому иногда клубы принимают решения в довольно-таки тяжёлых финансовых ситуациях и в условиях продавать игроков. Понятно, иногда недопонимание со стороны, наверное, возможно СМИ. И даже болельщиков рядовых. Зачем продали того или иного игрока? Но клуб внутри видит свою смету. Если в один момент не продать игрока, либо не сделать определённые шаги, можно лишиться вообще, наверное, футбольного клуба. Поэтому всё стоит рассматривать в совокупности. Это участие в Лиге чемпионов, большой доход, правильная трансферная политика. И работа с болельщиками с точки зрения развития и коммерциализации той инфраструктуры, которая у клуба есть. Если она есть. Это билетная программа. Почему я говорю про третий пункт? Потому что по сравнению с предыдущими двумя – это самая маленькая доходная составляющая. Но она есть, и с ней надо работать. Потому что мы прекрасно понимаем: чем больше людей приходят на стадионы, чем больше вовлечены в спорт, тем охотнее они готовы тратить какие-то деньги. Я могу говорить про «Спартак». Мы к этому стремились и в «Бананце», разделив академию на профессиональную и непрофессиональную. В рамках текущих бюджетов пытались хотя бы минимизировать наши расходы и покрывать зарплаты тренерам, тренерскому штабу. В частности, если обращать на «Спартак», это те затраты, которые несёт академия. Мы понимаем, что большие доходы, которые клуб собирает, если он профессионально выстроен, он тратит впервую очередь на инфраструктуру и поддержание детского-юношеского футбола.
– Понятно. А дальше детско-юношеский футбол будет давать отдачу только, если игроки будут вырастать и будут интересны командам Премьер-лиги. Чтобы их можно было продавать.
– Совершенно верно. Это работа менеджеров, о чём мы и начали говорить. Я почему затронул трансферы не только покупок, но и продажи. Потому что можно выделить за последнее время, кто кого купил и продал. В частности, я могу говорить о «Спартаке». Я у «Спартака» до сих пор не вижу грамотной продажи игроков. Есть свои причины внутренние, которые я не знаю, о которых не могу не говорить, находясь в клубе. По крайней мере, мы очень удачно в своё время продавали и повышали доходную составляющую клуба. Всё это релевантные доходы для финансового фэйр-плей. Был хорошо продан Уорис, был продан Эменике. Мы в своё время как бы компенсировали те затраты, которые понесли трансферами Ибсона, трансферами Алекса. Как минимум, задача менеджера, заключается в том, чтобы компенсировать те затраты, которые были на него в течение лет, которых он играл. Хотя, опять же, здесь правильно нужно считать математику и экономику вопроса. Для меня понятно, если игрок позволил нам выйти в Лигу Чемпионов. Это заработок. Это тоже нужно учитывать при трансферной стоимости игрока. Мне всегда нравится смотреть… Не так давно читал в прессе, появлялась статистика, котора берутся с трансфермаркета о стоимости самых дорогих игроков или клубов. Но это на самом деле больше для обывателей и болельщиков. Не для профессионалов. Цифры красивые могут быть. Теоретически у меня вопрос, кто это составляет. Но каждый клуб, если правильно подходит стратегически к формированию бюджета, должен учитывать сам для себя трансферную стоимость того или иного игрока, которая также должна учитывать его расходы и тот доход, который он принёс клубу, если клуб добился спортивных результатов.
– Один из таких людей – Эменике. Вы его сами упомянули. Ведь он тогда нужен был «Спартаку», Почему же он был продан?
– Старая тема. Сейчас будем ворошить прошлое. Многое было сказано, но могу повториться: игрок сам посчитал необходимым это сделать по определённым причинам, в том числе по семейным – всегда есть наличие семьи, никто этого не отменял. Опять же, по финансовым каким-то условиям, которые предлагают игрокам. Я знаю, что турецкий клуб предложил ему большие деньги, чем те, которые на тот момент мог предложить «Спартак». Сам игрок принял решение. Но, несмотря на это, мы достаточно долго общались с нашими турецкими коллегами. Нам удалось в принципе сделку реализовать в очень хорошем финансовом эквиваленте.
– Сейчас перейдем к российскому футбольному союзу. Но, чтобы закрыть тему трансфера, какие считаете трансферы самыми удачными, например, в «Спартаке», какие не получились, скажем так?
– Самый удачный, очевиден, по-моему. Я лично ездил разговаривать с руководством клуба, потом с игроком. Это была одна из самых сложных сделок, которая заняла время. Тем более, там получилось, что я был один. Мне было тяжело связываться постоянно с нашими юристами. И так далее, и тому подобное. Ничего страшного, подписали игрока на хороших условиях. Сейчас игрок прогрессирует, является ведущим игроком «Спартака». Очень многого бы не было у «Спартака» без Квинси. Естественно, теперь игрок сам по себе стоит больших денег. Потому что он из «Спартака» закрепился за сборной. В сборной Голландии считается основным игроком. Насколько я знаю, «Спартаку» удалось продлить контракт с Промесом. Поэтому игрок остался на ещё какое-то определенное время. Трансферная стоимость игрока возросла.
– Неудачные можете назвать?
– У каждого клуба за столько времени было очень много неудачных трансферов. Почему – это уже другой вопрос. Стоит учитывать, какие условия, опять же, были. И возможности в тот момент у клуба, и договоренности с руководством высшим. Я не хочу никого обижать, но по КПД и по «выхлопу от данного трансфера», наверное, и по затраченным средствам на этого игрока самым неудачным трансфером стал… Я думаю, что это Динияр Билялетдинов, который, к сожалению, в «Спартаке» не показал того, чего мы от него ожидали, покупая из английского клуба к нам. Я думаю, остановимся на одном игроке… Говорить о других игроках, которые стоили дешевле, не стоит. Билялетдинов – самый неудачный трансфер.
– У нас недавно был выбран новый старый президент РФС – Виталий Мутко. Это плюс или минус?
– Ситуация уже изменилась. Если бы всё оставалось также, как и было до этого, возможно, с учётом всех ошибок и малого количества времени, которое у него было с момента назначения это было бы плюсом. Но с точки зрения того, что сейчас уже официально Виталий Леонтьевич назначен на пост вице-премьера и входит в Правительство, я думаю, что те задачи, которые озвучивались ему непосредственно Медведевым и Путиным увеличили его занятость в разы. Я недавно где-то говорил, что я считаю, что президентом РФС на данный момент с учётом изменившейся ситуации должен быть другой человек, который будет заниматься постоянно 24 часа футболом, развитием футбола. Может быть, это будет протеже какой-то Виталия Леонтьевича. Наверняка, ситуацию это он просматривал и предвидел. И, может, готовы кадры какие-то. Там нужен человек постоянный, который будет уделять время футболу. Для меня лично это должен быть человек больше с точки зрения менеджерской, с коммерческой жилкой. Это должен быть человек, который помимо организации, понятной и чёткой, сможет ещё и привлекать определённых спонсоров, деньги и эту структуру коммерциализировать. Кто бы что ни думал, ни говорил – без денег, без определённых инвестиционных вливаний, развития ни одной структуры не может быть.
– А кто тогда может? Конкретного человека назвать можете?
– Я лично не могу назвать конкретного человека, потому что…
– Роман Асхабадзе может?
– Я думаю, что на данный момент – нет.
– Почему? Чего не хватает?
– Я думаю, что не хватает определённых знаний именно не в сфере одного футбольного конкретного клуба, а во всей глобальной структуре. Структура РФС действительно очень большая. Очень много направлений, проектов, которые нужно реализовать. С этой точки зрения, я думаю, что на данный момент не хватает достаточного опыта. Если бы я какое-то время поработал в РФС на какой-то позиции другой и понимал на все 157%, о чём идёт речь, то, думаю, что такая возможность была бы. Ещё раз: должен быть более опытный человек с точки зрения управления глобальными проектами. Вопрос тяжёлый. Я думаю, что Виталию Леонтьевичу с этой точки зрения виднее в первую очередь. Во-вторых, я думаю, что он примет правильные решения. Если он посчитает нужным остаться у руля РФС, посмотрим, что будет дальше. Ещё раз повторюсь, немного странно слышать заявления о том, что раздутые штаты, нет у нас футбольных людей. На самом деле они есть. Это то, с чего мы начали наш разговор. Их мало, но они есть. Вопрос привлечения, вопрос общения. Никто же не говорит, что всех нужно сразу трудоустроить. Нужно пытаться вести определённый набор персонала. Общаясь с ними, общаясь на профессиональные темы, где будет ясно, готов ли человек, подкован ли он профессионально к тому, чтобы возглавлять те или иные направления. Опять же, в свою бытность в «Спартаке» и участии в определённых заседаниях, в рабочих группах при РФС, общаясь с людьми, которые там работают, непосредственно с руководителем, у меня сложилось чёткое впечатление того, что, к сожалению, за эти долгие годы сама по себе структура не развилась. То есть она дышит тем, чем дышала сколько-то лет назад. Никаких определённых шагов конкретно сделано не было. Многое для меня, если перекидываться с РФС и говорить про премьер-лигу, то уже неоднократно говорил, что и Сергей Прядкин говорил на общих собраниях о том, что нужно многое менять, о том, что нужно усиливать коммерческий блок, пиар-службу. Мы должны жить все в одной канве и бороться за развитие футбола и популяризацию этого вида спорта в нашей стране, особенно в преддверии чемпионата мира. Но, к сожалению, я этого за последние годы не увидел.
– Как относитесь к натурализации игроков?
– Знаете, как я скажу… Я, наверное, отношусь не совсем плохо к этому. Но считаю, что, если игрока уже натурализовали, то это должен быть обдуманный взвешенный шаг, после которого игрок будет вызываться в сборную и, скажем так, показывать, как минимум то, что от него ожидали в начале в самом. Я не сторонник того, чтобы натурализовали игрока, и он по каким-то тем или иным причинам сразу же или спустя несколько месяц или дней перестал вызываться в сборную и о нём все забыли. Грубо говоря – ну, сделали и сделали. Это «на авось». «На авось» мне не нравится. Если есть понимание чёткое, что игрок даст результат, что он поможет и он на голову или на полголовы сильнее – в нашем случае сейчас, чем какие-то игроки на этой позиции, то да.
– Ведь была возможность же натурализовать в «Спартаке» Веллитона или, может быть, Джано?
– На тот момент уже не было, потому что Джано был заигран на то время. Тогда он был молодой совсем. Я не знаю, сколько лет уже прошло. Лет десять. Тогда он попал в «Спартак», рано ещё было об этом говорить. Потом Джано был заигран за сборную Грузии. Опять же определённые сроки по законодательству должны были пройти, что касается Веллитона… Когда они прошли, он как раз перестал уже интересовать не только, наверное, российскую сборную, но и сам «Спартак» с точки зрения результатов, которые он давал на протяжении предыдущих двух-трёх лет. Ситуация стала неактуальной.
– Веллитон… Вы же больше всех знаете об этом. Совсем неуправляемый был в этом отношении?
– Нет, почему… Если человек был бы совсем неуправляемый, он бы не становился два года лучшим бомбардиром чемпионата страны. И его результаты до сих пор ещё никто не улучшил, насколько мне не изменяет память, 22 или 21 гол он забил. Поэтому, я думаю, не надо так говорить, это неправильно. У каждого игрока, как у человека, есть свой определённый характер. К сожалению, так получилось. Сейчас, по-моему, Веллитон неплохие результаты показывает в Турции. Забил там пять или шесть мячей. Видимо, сделал себе небольшой сюрприз на 30-летие.
– Оппонентом у Мутко был Валерий Газзаев. У него опыта достаточно для управления нашим футболом?
– Я думаю, что опыта, если мы говорим исключительно про опыт – достаточно. Но, насколько я понимаю, просто по всем дебатам, которые сложились и случились, я думаю, что два человека – Виталий Леонтьевич и Валерий Георгиевич – они, наверное, настолько кардинально разные взгляды на подход к развитию общественной организации РФС имеют, что неуместно, наверное, говорить о том, что они могли бы вместе поработать. Здесь, как говорится, либо тот, либо другой. Достаточно опыта – да. Хотя я – единственный человек, который предоставил, насколько я понимаю, программу, с которой я частично знакомился. Мне было интересно почитать. Она у меня тоже вызывала вопросы по некоторым пунктам, моментам. Я думаю, что некоторые амбиции были завышены и были показатели определённые, которые могли с точки зрения денег… Я могу ошибаться, мне тяжело говорить, это моя предвзятая, наверное, позиция, потому что я не знаю многого. Может быть, это и правда, это колоссальные деньги. Но по определённым пунктам всё равно так или иначе было у меня недопонимание. Что касается опыта, человек должен быть опытный, необязательно взрослый. Но опытный. В первую очередь, ещё раз подчеркну, возможно это должен быть и не футбольный с точки зрения человек, который всю жизнь проработал в футболе. На данном этапе организации требуется структурализация и система работы для меня. Хотя бы разбить по отделам. И поставить те или иные задачи и цели – руководителям департаментов, которые там работают. И контролировать это всё. Самое основное – повышать доходность самой организации.
– Есть ещё другой Валерий Георгиевич, который сейчас на телевидении работает. Я про Карпина говорю.
– Эксперт.
– Вы же с ним проработали. У него есть эта жилка?
– Вы знаете, я думаю, что с точки зрения опыта и управления эта жилка…
– Он 24 часа в сутки работал?
– 100 %. Я думаю, что есть у него такая жилка. Вопрос уже к нему, может он, хочет ли рассматривать себя, как, скажем так, потенциального кандидаты. Может быть, не сейчас, может быть, позже. Но эта жилка есть. По крайней мере я точно могу говорить, что 24 часа футбола и все люди вокруг, которые занимались бы этим, они бы также 24 часа себя посвящали. Потому что спрос у него очень серьёзный, очень большой и сам по себе Карпин очень требовательный сам по себе человек как руководитель.
– Он жёстко спрашивает?
– Он ставит задачи и, естественно, спрашивает. Многие игроки, с кем я общался, ветераны в частности, отличаются подходом к делу. И немного менталитетом. Я сейчас попробую сформулировать, почему. Потому что они именно те, кто прожил долгое время за границей. Этот опыт опять же, который даёт им возможность смотреть на вещи немного по-другому. Я считаю, что он уникальный в своём роде. И я бы к таким людям больше, скажем так, присматривался бы. И коммуницировал бы с ними. Потому что смотреть со стороны, имея менталитет русского человека и смотреть со стороны ещё не только наших реалий, а со стороны развития общеевропейского – это очень важный фактор, который никто не отменял. Европа всё равно в плане футбола впереди на очень много шагов.
– При вас в дерби были самые разные результаты. От победы со счётом 3:0 «Локомотив» до обидных поражений. Что больше всего запомнилось?
– Если говорить именно про дерби, то, наверное, та игра, которую мы проиграли, когда ЦСКА был в меньшинстве. Тогда было удаление. И ЦСКА всё равно выиграл эту игру, будучи в меньшинстве. Это, если оперировать термином, обидно. Я думаю, что это было самое обидное.
– Понятно. Правда, у ЦСКА было в другой момент удаление. И тогда победа была. В Лужниках это было. Вернёмся к этой теме. Дело в том, что болельщики тоже готовятся. Естественно к этому дерби что только не происходит. Но я сколько знаю, сколько слышу, всегда болельщиков ругают за то, что они устраивают пиротехнику, безобразия. Но когда дерби – никто никого не ругает.
– Да нет… Что значит, ругать? Вы же не знаете. Я думаю, что клубы, руководители клубов, очень часто встречаются с представителями движений. И я не думаю, что любой клуб… Опять же мы говорим о том, что клуб защищает свои интересы. В любом случае, должен защищать свои интересы. И самое основное для акционеров клуба, которые требует с менеджмента – это сокращения расходов. Любые, скажем так, нарушения, норм, регламентов, они ведут к каким-то штрафам определённым. Можно посчитать, сколько клуб тратит денег за год, на сезон, на штрафы за зажжённые файеры. Если бросят на поле, если что-то ещё случится… Это на самом деле очень весомые суммы, которые могли бы спокойно пойти в развитие детско-юношеского футбола. Могли бы пойти детям в академии. Поэтому я не согласен с этой точкой зрения, я думаю, что каждый клуб готовится масштабно к дерби, но в голове держит, лишь бы дай Бог ничего не случилось такого, что противоречит регламенту и, не дай бог, нормам безопасности.
– Регламент каждый год ужесточается. А у «Спартака» всегда штрафы даже, если ничего криминального не было. То есть, одному клубу дозволено много – другому нет. Вы пытались с этим бороться в РФС?
– А кто утверждает, что одному клубу дозволено? Насколько я знаю, штрафуют все клубы.
– Штрафуют всех – несомненно. Но, если что-то сделал «Спартак» – сразу соточку.
– Мы же присутствуем на КДК при разборах определённых ситуаций. Наши представители ездили. Сейчас та же самая процедура. Я читал в СМИ, что после каждого тура – информацию эту можно найти – штрафуют всех. Деньгами. Сейчас так или иначе эта тему ужесточилась. Она с точки зрения сбора средств достаточно эффективная – не для клубов, а для того органа, который деньги собирает. Это один из вопросов. Я специально пошутил или в ироничной форме сказал. Но также вставал вопрос, куда идут эти деньги, как мы не пытались выяснить – ответа не было. Мы не только говорим сейчас про штрафы в этом направлении. Куда шли деньги, никто не мог толком показать и рассказать. Это не связано с тем, что кто-то что-то себе оставляет. Это связано с тем, что тот же документооборот и понимание того, куда идут эти деньги – они размыты в РФС. Не было понимания. Не было. Может, сейчас есть, я не знаю.
– Хорошо. «Спартак» и ЦСКА. У обоих клубов есть сейчас свои стадионы, они имеют такую возможность полностью работу с болельщиками проводить, маркетинговые какие-то варианты устраивать, стадионы сдавать под концерты и так далее. Могут ли наши клубы хотя бы в каком-то отдалённом будущем надеяться, что это будет приносить всё-таки дивиденды в такой степени, что будут выходить в ноль или больше?
– Я же специально подчеркнул, что я эту доходную составляющую поместил в третий пункт. Нереально возместить бюджет клуба, который тратит колоссальные деньги на первую команду, на всю инфраструктуру, на академию. Несоизмеримые траты средств только за счёт инфраструктуры. Невозможно. С учетом, если мы будет приплюсовывать затраты на строительство самого стадиона. Это нереально. И все клубы должны стремиться к тому, чтобы как можно чаще участвовать в Лиге чемпионов, проводить правильные и грамотные сделки с точки зрения последующий продажи и не только покупки игроков… Сейчас вспомнил, ещё хорошо Рохо продали… Получили ещё от «Манчестер Юнайтед» хорошие деньги. И самое основное для меня, что касается темы РФС и вообще спорта России – это возможность делать только посредством основного телевещателя.
– Последний вопрос про вас. Вы тоже выбрали свой жизненный путь. Кем вы себя видите в ближайшее время всё-таки.
– Как я уже говорил, хотелось бы конкретно себя видеть футбольным менеджером.
– В каком-то клубе?
– По-разному. Или в организации футбольной.
