7 мин.

Новый дивный мир И.К. Родниной

716

В это трудно поверить, но Адажиетто Вирчью-Мойра-Шпильбанда-Зуевой в начале этого сезона не очень-то впечатляло. В нем было много неточного, даже фальшивого. Тесса и Скотт разыгрывали под Малера какие-то вчерашние свои Шербурские зонтики. За первый официальный прокат в Париже они получили 97 баллов (сейчас – 110). Мы кидаем в судей только комья грязи. Но Вирчью и Мойр – наглядный пример того, что судить можно не только подло, но и тонко, талантливо.

Судьи тоже участвовали в создании Адажиетто. Своими оценками они подсказывали канадцам и их русским тренерам, в каком направлении следует развивать программу. К финалу Гран-при в Токио Адажиетто уже было практически избавлено от мелодраматизма, всего этого досадно неуместного человеческого, слишком человеческого. Пусть их преимущество над Дэвис и Уайтом в произвольном танце исчислялось еще какими-то микроскопическими десятыми, но в токийском прокате уже проглядывал этот мерцающий, бесконечный, трагический космос, который мы увидели вчера так ясно. Простите мне этот приступ красноречия. Я до сих пор переживаю их прокат.

То, что было брошено мною в конце статьи о Плющенко в качестве злой шутки, я теперь готов повторить серьезно – победы Сюэ Шень и Хунбо Чжао, Лайсачека, Вирчью и Мойра – спортсменов разных талантов и разного масштаба таланта – это победы назидательные, можно сказать, педагогические. Они утверждают не только величие конкретных спортсменов, но и ценности культуры. Ее иногда называют «элитарной», иногда «высокой». Эти эпитеты раздражают публику, заставляя ее метать камни в мифическую башню из слоновой кости, заселенную господами в вельветовых пиджаках. Назову эту культуру «предельной». Так вот в мире не так много площадок, где бы широко пропагандировалась и прославлялась эта предельная культура. В кино это, скажем, – Каннский фестиваль. Фигурное катание формально не является, но ДОЛЖНО БЫТЬ такой площадкой, где Густав Малер может щелкнуть по носу Эндрю Ллойда Веббера. А где он еще это может сделать? И Малер, конечно, помог выиграть вчера канадцам. Олимпиада закончится и жизнь пойдет обычным путем: Ллойд Вебер будет звучать отовсюду, а Малер отправится в свое гетто, в дальний безлюдный угол музыкального мегастора.

Элитарная культура – тоталитарна. Переживают ее, наслаждаются ею немногие. Большинству она насаждается. Иногда грубо и беспощадно. Потому что если не насаждать, козы по колизею будут разгуливать. Многие ли из нас знают «живого Пушкина»? Для большинства граждан нашей страны Пушкин – это всего лишь начальник литературы, холодный истукан, стоящий на площади. Но баловать с ним нельзя. Назначили. Отдадим должное назначавшим, как умнО и тонко назначили – ведь можно было и Некрасова назначить или Есенина – вот уж кто никакой не начальник, а свой в доску. На этом принципе – делай, что должно, а не что хочется, на лицемерном почтении к культуре, которая изучает пределы, а не подпевает урчанию слабого человеческого желудка – и держится евроатлантическая цивилизация. Наша цивилизация, посмею сказать.

Думаю, нет, даже уверен, что вчерашние судьи ничего в жизни не слышали из Малера, кроме второй части Пятой симфонии. Но у них есть знание о том, что этот Малер – большая шишка в истории культуры. Это даже не знание, а нюх. Раболепие в чем-то. «Заслуженный был человек, сложную музыку писал, уважить надо». В поединке как будто бы во всем равных, достойных друг другу пар они отдали честь Малеру. В этом было заведомое преимущество канадцев. Но здесь важно, что Шпильбанд и Зуева понимали, что только Тесса и Скотт это заведомое преимущество могут реализовать. Собственно, они единственные в мире, у кого в союзниках мог быть Малер. Кто мог вынести эту и фору, и непомерное отягощение одновременно. Рискованный это был трюк, очень рискованный.

Я вот думаю, а что бы сталось со Скоттом и Тессой, если бы они родились в России и сделались танцорами на льду? Во-первых, их никогда не поставили бы в пару из-за роста партнера. Во-вторых, если бы все-таки поставили, они были бы сейчас у нас третьей парой – молодые ведь еще. Катались бы в кошмарных костюмах, под плохую музыку, чтобы не затмевать старших.

В следующем олимпийском цикле они стали бы второй нашей парой (потому что теперь Хохловой и Новицкому нужно возместить моральный ущерб от предыдущего олимпийского цикла). Костюмы стали бы получше. Надували бы губы, получая свои пятые-шестые места, и винили во всем судей. Наконец, в 2018-м году чистым и неспешным прокатом они выиграли бы Олимпийские игры под Сару Брайтман или Эмму Шаплин. Если, конечно, к тому времени им вдруг не перебежали дорогу какие-нибудь внезапные Мойры и Вирчью, выросшие на свежем воздухе и в свободе.

В этом, разумеется, нынешнее невезение Домниной и Шабалина. Ни в чем другом. Канадцы и американцы неопровержимо талантливы. Делобель и Шонфельдер потому так бесцеремонно в Турине обокрали, что они все же не были настолько очевидно лучше всех (умеем же с Америкой дружить, если хотим!). Собственно, это первый случай в истории, когда на две высшие ступени олимпийского пьедестала поднялись столь молодые люди – совершенно без выслуги лет. Исключительно, кстати, и то, что тренирует их один человек – Игорь Шпильбанд.

Кстати, почему его имя не звучит в речах молодого карьериста Антона Сихарулидзе, который, судя по всему, страшно хочет порулить спортом? Это же так напрашивается. Или вот легенда России, член Общественной Палаты РФ Ирина Константиновна Роднина страшно обличает Писеева. Он – причина всех наших бед. Чем же ужасен Писеев, Ирина Константиновна? «Тем что «не смог склонить чашу весов в нашу сторону» в случае с Плющенко. Как это? Когда же весы колебались? В тот момент, когда судьи ставили оценки Плющенко? То есть Писеев, Ирина Константиновна, должен был по ступенькам подбежать к судьям, пока они колебались, и стремительно провести «колоссальную работу». Но ведь это запрещено регламентом. Писеева, прорвавшегося к судьям, тут же скрутили бы секьюрити. Или нет, не так? Писеев должен заблаговременно провести «колоссальную работу»? Ага, вижу, Ирина Константиновна. Вижу, извините: «Раньше ответственные за команду фигуристов не на трибунах восседали, а вели колоссальную работу — с коллегами из других стран, судьями, представителями международной федерации».

Но этот упрек еще более обескураживает. Согласно Родниной, «с Писеевым дел иметь не хотят, у него нет авторитета, он не пользуется уважением». Так ведь и дела с ним иметь не хотят, потому как считают, что проводит он «колоссальную работу – с коллегами из других стран, судьями, представителями международной федерации». По-русски. По-английски не говорит. То есть и страны, и «представители», с которыми ведет работу Писеев, speak russian. Получается, что главный ужас Писеева в его моноязычности. Охват его «колоссальной работы» не очень широк. Коррумпирует мир фигурного катания Писеев банально. Роднина так и говорит: «Речь не о банальном подкупе, нет». А что такое небанальный подкуп? «С людьми надо разговаривать, отношение формировать». Только Виктор Степанович Черномырдин мог сказать еще лучше.

Ирина Константиновна ратует за нового человека – «хорошего менеджера, представителя бизнеса». Здравое предложение. А чем, скажем, по мысли Родниной, должен был бы заниматься этот новый, дивный деятель российского спортивного движения ну, скажем, накануне произвольного танца? Разумеется, отправляться в гостиницу, где живут судьи и офишиалз. Вылавливать поодиночке их в лобби, поить кофием и кормить пирожными, кружить в танце (если дама) и, благоухая Aqua di Parma, жарко шептать в ухо на posh English: «Ну вы же понимаете, насколько Оксана и Максим художественнее этих плоских, низкорослых канадцев. Это было бы преступлением перед истиной поставить их выше. Разве вы не согласны? Давайте я вас провожу наверх». Да, пожалуй, это было бы небанально.

Вот такое видение проблемы демонстрирует легенда России. Ровно так мыслит и поступает сам Писеев. Ровно того же ждет от спортивных чиновников народ: почему не забашляли судьям, почему не положили им под двери конверты с долларами, ну или с сибирской язвой, если они русского языка не понимают? Почему не вывезли всех судей, да самого Чинкванту в какой-нибудь лес под Ванкувером?

Я понимаю, зачем Олимпиады сегодня, в XXI веке, когда никто никого уже бомбами не собирается закидывать. Олимпиада – это комплексная диагностика матрицы национального сознания. ТО. Я, может быть, мало читаю по-английски. Но я ни разу не встречал на этом языке такую формулировку в применении к обязанностям спортивных чиновников: «Защищать своих спортсменов». И я точно знаю, что на английском вообще нет такого жанра – интервью со спортивным чиновником. Америка не знает, как зовут президента национальной федерации фигурного катания (видимо, этот безвестный князь тьмы проделал колоссальную работу накануне произвольной программы мужчин). В любой обычной стране федерация – это факс, который стережет милый седенький человек. Репортеры CNN в пятидесятую очередь подумают об этом сидельце как о ньюсмейкере.Их зрителям интересны только атлеты, иногда тренеры. «Виталий Мутко – суперзвезда» – сугубо русский жанр.

А Ирина Константиновна женщина, конечно, умная. Просто как член Общественной Палаты РФ и участник агитпоездов «Единой России» она говорит не то, что думает, а то, что народ хочет слышать. Популизмом занимается, угу. Мы обсуждаем, собственно, качество этого популизма. Качество это изумительно. Ведь можно было бы сказать что-то столь же безответственное, но, по крайней мере, хоть на грамм более разумное. Что неплохо бы, например, попробовать вернуть на родину Игоря Шпильбанда – лучшего на сегодня в мире, с какого угла ни посмотри, тренера в танцах на льду. И что стоить это будет в разы меньше контракта Гуса Хиддинка. Это, конечно, популизм сравнивать футбол с фигурным катанием. Но ведь и вправду подобная операция не будет очень затратной, а эффект даст мгновенный. Но, конечно, никто Шпильбанда не позовет, да и Шпильбанд никуда, конечно, не поедет. Он ведь не разучился читать по-русски. Он же понимает, что Писеева сменит Писеев. Со знанием английского. А вы говорите – Малер-шмалер.

logoИрина Роднина
logoТесса Виртью
logoМэрил Дэвис
logoСкотт Моир
танцы на льду
logoЧарли Уайт
Валентин Писеев
logoМаксим Шабалин
logoВанкувер-2010
logoОксана Домнина