7 мин.

«Who-tarovich»?

47

Лучшим велогонщиком сезона 2010 в Беларуси был безусловно

Евгений Гутарович

. Две протуровские победы показали что Евгений если еще не вошел в список элиты спринта, то точно заставил соперников с опаской поглядовать на быстрого белоруса. Даже белоруские СМИ, никогда не жаловавшие велоспорт, заинтересовались Гутаровичем. Его интервью преведено ниже

Моей победе удивились только в Беларуси, — улыбается Гутарович, вспоминая, наверное, заголовки местных газет. — Я, например, чего–то подобного ждал. И от меня — тоже. 19 профессиональных побед в активе уже было. Да что там говорить, если в следующем сезоне руководство моей команды «Де Же» решило строить команду исключительно «под Гутаровича»?

 

Приятно, когда не ты таскаешь пианино, а для тебя?

А я стопроцентным «оруженосцем» никогда и не был. В первую профессиональную команду меня сразу взяли как спринтера. Я тогда за сезон во французских любительских гонках 11 стартов выиграл — вот и обратили внимание. Очень вовремя, между прочим, обратили. Я ведь в этих любительских командах по туристической визе выступал. Каждые три месяца нужно было ездить домой и все оформлять заново. В посольстве долго терпели такой «беспредел», но в конце концов сказали: «Хватит нам такого «туризма»!» А под контракт с профессиональной командой можно было уже все по правилам оформить.

 

«Любительские гонки» — это что–то вроде первой лиги чемпионата страны?

 

Почти. В том смысле, что команды про–тура высматривают там себе потенциальных новобранцев. Но популярность у этих соревнований во Франции огромная, график еще напряженнее, чем у профи. Есть гонки региональной категории, национальной и элитной. Но, например, с чемпионатом Беларуси сравнивать их неправильно. Принцип совсем другой, да и профессиональных гонщиков у нас всего человек 10 наберется.

Которые из года в год и разыгрывают титул чемпиона Беларуси..

.

 

Теоретически — белорусская молодежь может обыграть «профиков». Но между нами — ребятами, выступающими в про–туре и приезжающими участвовать в «домашнем» чемпионате, — существует негласная договоренность: майка чемпиона Беларуси должна оставаться в про–туре. Так что «лишних» на пьедестал не пустим. Например, в прошлом году я стал чемпионом, ездил в этой майке все профессиональные гонки, и было приятно, когда меня в таком виде показывали по «Евроспорту», когда комментаторы узнавали и обсуждали ее. А кто видит «второй эшелон»? Я, кстати, первый титул чемпиона Беларуси тоже выиграл, лишь когда в профессиональную команду перешел. Впрочем, сейчас у меня есть и личный стимул: отбор на «Тур де Франс». Моя команда заявляет меня туда лишь в том случае, если я являюсь чемпионом страны.

Показатель достаточно относительный...

 

Большинство команд, кстати, судят по фактическим выступлениям. Но если говорить о необходимости повышения уровня белорусского велоспорта, то мы обязательно упремся в вопрос создания своей профессиональной команды. Без нее — никуда. И глупо считать, что одного–двух сильных гонщиков достаточно для полноценного развития вида спорта в стране. Даже для того чтобы на Олимпиадах и чемпионатах мира не ловить шанс, а всерьез претендовать на победу, нужны несколько равнозначных по силе спортсменов, «выкатанных» и обстрелянных в серьезных гонках. У нас же на запрос «сверху» о том, что необходимо для создания такой команды, сама же федерация отвечает: «Нецелесообразно».

 

Возможно, игра на самом деле не стоит свеч?

 

Первая причина, из–за которой стопорится этот вопрос, — деньги. Бюджет средней команды про–тура — 5–6 миллионов евро. У российской «Катюши» что–то около 23 миллионов. Но тут важно помнить, что «Катюша» эта — лишь часть глобальной программы по развитию велоспорта в России. В нашем же случае просто обидно, что тренеры работают, зарплата у них, сами знаете, не космическая, а цели нет. В моей спортшколе на улице Данилы Сердича за 5 лет только пол и перестелили. Вместо старого линолеума сделали бетонную стяжку, от которой пыль во время занятий столбом стоит. И такую историю вам любой спортсмен расскажет. И каждый по мере сил может внести свой вклад. Например, Костя Сивцов наверняка мог бы помочь найти спонсора, я мог бы обеспечить команду велотуфлями... Но нам важно видеть заинтересованность и поддержку.

 

А сам ты перейти в белорусскую команду рискнул бы?

 

Вопрос опять–таки в деньгах. Но я там и не нужен. Там должна ездить наша способная молодежь, которая могла бы расти рядом с опытными соперниками, а не мариноваться на чемпионате Беларуси. У нас ведь есть Сергей Новиков, который, тренируясь исключительно в Минске, сумел выиграть профессиональную гонку в Польше, есть 18–летний Никита Жаровень, отобравшийся в Сингапур на юношескую Олимпиаду, Шумов в 16 лет мастером спорта стал. Есть и другие ребята, но невозможно растить чемпионов только на личных связях и просьбах...

 

Твоя нынешняя команда «Де Же» — французская. Тебе в ней комфортно?

 

В минувшем сезоне я конкурировал с местным спринтером Себастьяном Шаванелем. Сегодня остался единственным спринтером и проблем больше нет. Правда, тут еще много зависит от того, что ты за человек. Если лидер команды, пусть даже самый толковый, после гонки не снисходит даже до того, чтобы сказать спасибо ребятам, которые ради его победы буквально легли на трассе, то его национальность значения, по большому счету, не имеет. Велоспорт, кто бы что ни думал, — командный вид спорта, и те, кто просто умеет хорошо крутить педали, здесь ничего не добьются.

 

Тебе нравится быть популярным?

 

Для меня это не показатель, не стимул и не цель. Куда важнее то, чтобы все хорошо в семье было. Буквально на днях жена родила мне вторую дочку, и вот это — здорово! А вся эта шумиха... К счастью, пока мне удается оградить личную жизнь от чрезмерного внимания.

 

К антидопинговым службам это, думаю, не относится... Говорят, могут даже ночью нагрянуть?

 

У меня личный «рекорд» — в 6 утра. Во Франции было дело перед «Тур де Франс»... А вообще, за минувший сезон 27 раз проверяли — такой график кого хочешь напряжет!

 

Их понять можно: Лэндис, Пантани, Армстронг, Контадор... Как относятся к попавшимся коллегам сами спортсмены?

 

По–разному. У французов, например, существует какая–то маниакальная уверенность в том, что если кто–то побеждает в гонке, он обязательно «заряжен». Их просто невозможно в этом переубедить: за своей злостью и завистью они не хотят слушать никаких аргументов.

 

«Настучать» в ВАДА могут?

 

Запросто. Более того, мне кажется, в мире велоспорта существует такое негласное правило, что, если попавшийся на допинге человек «сдает» пару нечистых на руку товарищей, ему могут сократить срок дисквалификации. Я не могу утверждать достоверно — сам не сталкивался, но примеры с дисквалификацией Рикардо Рикко, Берндарда Коля, Штефана Шумахера наводят на определенные выводы. Да и вообще ситуации, когда дисквалифицированный на два года гонщик уже через год вновь садится в седло, встречаются не так уж и редко.

 

Ты во Франции уже 8 лет. Не было желания осесть насовсем?

 

Я там уже достаточно освоился, язык знаю, друзья появились. Но мы все равно остаемся второсортными людьми. Даже если выигрываем этапы на «Вуэльте». Я не чувствую себя комфортно. Там я на работе и едва ли не с первых дней начинаю думать о том, как сяду в машину и поеду домой.

 

Сейчас у тебя уже должны быть другие мысли: о новом сезоне...

 

В следующем году я хочу одержать три важные победы. Во–первых, попасть в призы на Париж — Рубе. Эта гонка не самая раскрученная, но в мире велоспорта это своего рода показатель класса гонщика. Тот, кто побеждал здесь, будет всегда пользоваться уважением, и, честно говоря, если бы мне довелось выбирать между победой в общем зачете «Тур де Франс» и Париж — Рубе, я выбрал бы Париж — Рубе с ее брусчаткой, грязью, холодом и непредсказуемостью. Один из этапов «Тур де Франс» — моя вторая цель. Эта победа мне нужна для своей, как бы сказать по–русски... Коллекции, что ли. После того как я победил Кавендиша на «Вуэльте», я понял, что могу сделать что–то подобное и на «Туре». Тем более что теперь команда будет работать на меня. Третья цель — чемпионат мира. Да, это сложно, да, я говорил о «командности» велоспорта, но из своих 5 побед в этом году 3 я одержал самостоятельно. Где–то сам поработал, где–то сел на колесо группе, которая «везла» кого–то из спринтеров... К тому же в Копенгагене трасса равнинная, подходящая для меня. И если удастся осуществить этот план, я смогу сказать, что добился по–настоящему значимых результатов в велоспорте.

 

Советская Белоруссия