3 мин.

Задать Чарру

Алексей Сукачев в блоге на Sports.ru измеряет степень значимости победы Виталия Кличко над Мануэлем Чарром.

Театр, как хорошо известно, начинается с вешалки. А бокс всегда (за очень редким исключением) начинается с андеркарда. Андеркард не только задает тон всему мероприятию, но и позволяет почувствовать и прочувствовать подлинную атмосферу бокса, обменяться мнениями с экспертами и, в конце концов, просто занять время (порой значительное) перед главным боем. Для тех, кто включает телевизор только ради Кличко (Пакиао, Мэйэузера, Поветкина и так далее) – это ожидание, это ощущение недоступно. Но для тех, кто сидит рядом с рингом, кто живет рядом с ним, андеркард – это барометр настроения, и его показания никак нельзя упускать из виду. Все о предварительных боях вечера читайте в специальном материале.

И вот, наконец, ожидание окончилось, и в ринге появились главные действующие лица – Виталий Кличко и Мануэль Чарр. Из-за суровой пиротехники зона ринга наполнилась какой-то липкой, блестящей фигней, а со всех сторон вдруг отчетливо запахло серой. Какая это защита у Виталия? 666-я? Нет, пока только 9-я (если считать от победы над Питером).

По привычке расчехлил правую и отправил Чарра на настил коротким правым

Здесь должен пойти скучный рассказ-описание того, что происходило в ринге, но зачем, если перед глазами есть недавний онлайн, а бой оправдал и все ожидания (уверенная, без шансов победа чемпиона WBC, методичность Кличко и бессилие Чарра, досрочный конец) и все опасения (неудачное окончание, излишняя осторожность чемпиона, монотонность). Интереснее остановиться на деталях. Например, вспомнить, как Чарр начал свой поединок: никакого намека на атаку там вовсе не было – он только смещался от каната к канату. Позже он осмелел и жестоко поплатился за это: пошел вперед с ударами, некоторыми даже чисто попал, но Виталию это все, как слону дробина: он эти удары почти и не почувствовал, но по привычке расчехлил правую и отправил Чарра на настил коротким правым. Это было уже в 3-м раунде…

Мы все гадали, доживет ли сириец до середины поединка, и он, пожалуй, дожил бы, но ему не повезло: сечка, и бой останавливается в середине 4-го раунда. Останавливается слишком рано для всех, а в результате страдают… журналисты. На пресс-конференции после боя Чарр старательно убеждал всех, включая чемпиона, в несправедливости исхода (чего и подавно не было), ругался с доктором и главой немецкой федерации бокса, а также призывал Кличко дать ему реванш (шутку оценили почти все) – и занял в итоге почти все отведенное на журналистов время.

Чарр хочет реванша, но не получит его. В эпоху Кличко (и, заметьте, я не говорю, что это какое-то страшное для мирового бокса время) сириец ливанского происхождения (и наоборот) низведен до обыкновенного винтика. Получил свой шанс? Освободи место другим потенциальным жертвам, которые заменят тебя в этом действительно адском конвейере.

Чарр хочет реванша, но не получит его

И в этом смысле вчерашняя победа, в сущности, совсем даже незначима. Нет, она очень важна для нас, обычных зрителей, дождавшихся на излете карьеры Виталия Кличко его визита в Москву. Она очень важна и современникам и их детям, еще только подрастающим, но наверняка запомнившим масштаб того события, который показывался по телевидению, или на который их отвели неравнодушные к боксу родители. Когда они вырастут, они все равно будут помнить этот день и обязательно передадут память о нем дальше. «Это сейчас у нас X – король тяжей, а вот в мое время чемпионами считались совсем другие ребята, которых победить было почти невозможно»…

Для остальных – еще одна, очередная защита титула чемпиона WBC, еще один шажок к Залу боксерской славы и еще одно доказательство фактической непобедимости братьев Кличко в настоящий момент времени и в данной точке пространства. Сможет ли победить их (или хотя бы Виталия) кто-то в обозримом будущем? У меня есть только отрицательный ответ на этот вопрос, и вчера я лишь укрепился в своем мнении. Праздник Кличко продолжается, и никто не посмеет (и не сможет) омрачить эти многолетние торжества, пока этого не захотят их виновники.