Дмитрий Занин: «Главная задача в том, чтобы, посмотрев мой репортаж, люди улыбались, и у них было хорошее настроение»
Завершился очередной биатлонный сезон. О всех его перипетиях большинство зрителей узнавало благодаря биатлонной бригаде канала «Матч-ТВ». «Овертайм» побеседовал с одним из ее участников, корреспондентом Дмитрием Заниным.
ПОНИМАЮ, ЧТО ДАВЛЮ НА МОЗОЛЬ
- Когда ты перешел в биатлонную сферу, были какие-то сложности? Все-таки это нечто другое.
- Мой нынешний руководитель, еще в бытность работы шеф-редактором программы «Неделя спорта», говорил мне фразу, которой я пытаюсь пользоваться во все моменты своей работы: «Главное, чтобы было интересно. Как ты это сделаешь – плевать». Если это интересно, это хорошо, если нет, это никому не нужно. Хоть танцуй, хоть анекдоты рассказывай, если это интересно, это хорошо - закон один. В 2014-м году ездил на чемпионат мира по дзюдо в Челябинск. Тяжелый вид спорта для понимания, для тех, кто не очень разбирается в правилах, он не такой зрелищный, там многих спортсменов не знают в лицо. Но моя задача сделать так, чтобы это было интересно. И я каждый день садился, с утра до вечера читал, готовился, изучал биографии, потом уже искал какие-то ходы, приемы, чтобы можно было это любопытно подать. Мне бы хотелось, чтобы человек, услышав в подводке фамилию Занин, понимал, что сейчас будет интересно. Согласно этому принципу работаю всегда и везде, в том числе и на биатлоне. Не скажу, что там есть какая-то специфика. Она есть в том, что все, что ты скажешь, будет болельщиками изучено до мельчайших подробностей, поскольку армия биатлонных фанатов более вдумчива, чем в любом другом виде спорта. Разве что в фигурном катании болельщики могут посоперничать в доскональности изучения материала. Поэтому надо быть осторожным, нужно пытаться во всем разбираться. Когда что-то не понимаю, спрашиваю у Илюхи Трифанова, он биатлоном раньше занимался, гораздо лучше меня во всем этом понимает. Абсолютно не стесняюсь, не гнушаюсь подходить и спрашивать: «Как ты считаешь? А вот здесь как будет лучше»? Разговариваю со спортсменами, с тренерами, подхожу и прошу, чтобы мне объяснили. Потому что они этим живут, а я смотрю со стороны. Я ни одной гонки в своей жизни не пробежал, на лыжах стоял два раза в жизни. Сегодня к Загоруйко (Анастасия Загоруйко, биатлонистка сборной России – прим. ред) подошел, ведь для меня это действительно загадка уже достаточно долгое время - когда они бегут все в контактной гонке, размахивают палками, как они друг в друга не попадают? Она сказала, что на инстинктивном уровне спортсмены чувствуют это расстояние, но при этом говорит, что бывало, тыкали палками, и это нормально.
- Ты работаешь с девушками, которые не всегда показывают хорошие результаты, но этот факт надо подать интересно. Занимает условная Шумилова 46-е место...
- Объясни, почему это произошло, вот и все. Попытайся понять, разобраться. Меня часто обвиняют в том, что я не поддерживаю спортсменок, достаю их после неудачных гонок. Я не настолько погружен в этот вид спорта и не так пропитан биатлоном, как Илья Трифанов, который всегда чувствует такие моменты, он легко ставит себя на место спортсмена, понимая, что тот хотел бы сейчас слышать. Поэтому его вопросы с точки зрения восприятия спортсменами гораздо приятнее. Он говорит не о минусах, он пытается искать плюсы, и создается положительный образ. С парнями это работает, поскольку они лучше выступают, там всегда есть какой-то оптимизм, с девушками чуть сложнее. На тех гонках, где я работал, они выступали не очень здорово. И я просто спрашивал то, что у меня в голове, и то, что наверняка в умах большинства болельщиков, сидящих перед телевизором, и которым интересно - почему ты проиграла минуту? Они смотрят по телевизору, я точно так же это делаю, только из микст-зоны и еще Диму Губерниева не слышу. Смотрю статистику, вижу ошибки на рубеже у той же Даши Виролайнен. Понимаю, что давлю на мозоль, но это то, о чем нужно говорить.
НАЗЫВАЮ СЕБЯ ПЕТРУШКА С МИКРОФОНОМ
- Как относишься к общению с болельщиками? Не все медийные персоны считают, что общаться со зрителем здорово.
- Мы стараемся исключительно для них. Для тех, кто приезжает на биатлонные гонки, кто смотрит их дома. Все, что мы делаем, для них. Это не то, что наша обязанность, но это долг - отвечать людям взаимностью. Рейтинги у нас откуда? От них. Плюс ко всему, у меня очень простая философия - коль уж стал широко известным в узких кругах, если я остановлюсь сфотографироваться, дам автограф, и если кому-то от этого станет лучше, и кто-то, возможно, на определенный период времени почувствует себя счастливее, то как я могу это не сделать? Для меня это не стоит ничего, а человек некоторое время будет ходить довольный. Почему я ему должен отказать? Вообще, какое право я на это имею?! Мне до сих пор очень неловко за все это: «Вот, распишитесь на флаге, здесь у нас Бьорндален еще расписался». «Да, а можно я на другом конце флага распишусь?». Есть звезды, есть суперзвезды, есть выдающиеся спортсмены, те, кто действительно заслуживают такого внимания, а я…называю себя петрушка с микрофоном.
- Как появилась идея отправлять болельщикам маленькие подарочки, аккредитации с автографами?
- Так уж вышло, что в контакте есть группа, посвященная мне. И девочка, которая ею занимается, предложила мне разыграть мои автографы. Блин, ну какие конкурсы, в группе два с половиной землекопа, решили, что люди просто напишут свои адреса, а я что-то подпишу и отправлю им. Написало человек восемь. Потом в Поклюке в Перископе трансляцию устроил и невзначай объявил, что если кому-то что-то нужно от нашей биатлонной бригады, то мы можем прислать. И за два часа пришло больше ста сообщений. В итоге брал аккредитации, ходил на работу, просил, чтобы Димон Губерниев, Илюха Трифанов их подписали, чтобы все это было поименно каждому. Потом с почтой дня два разбирался, подписывал, клеил марки, отправлял. Ну, у меня это два дня работы, а людям радость.
- У тебя персональная болельщица появилась.
- Да, Настя из Междуреченска. Это все по-разному воспринимают, но мне кажется, что так надо делать. Зашел в Твиттер, увидел отношение человека ко мне, ну и написал ей в Инстаграм: «Привет, как дела?». Она подумала, что это Криворучко разводит, потом предложил ей в скайпе поболтать. Поговорили где-то полчаса.
- Можно представить, какие эмоции были у человека.
- Да! Вот об этом и говорю. Мне не стоит это каких-то усилий, а ей будет здорово.
- Приятно же!
- Конечно, дико приятно! Здорово, что у меня есть возможность делать хорошие вещи. Я помню историю из своей жизни, когда я не то, чтобы расстроился... Купил первый альбом Noize MC, потом появился сайт ВКонтакте, я знал все песни наизусть, ходил на его выступление в Красноярске, тогда он еще не был сильно популярным (в клуб пришло человек шестьдесят), хотя я уже тогда понимал, что он крутой. И я добавился к нему в друзья, а у него лимит был на добавление, в общем, я там не в кассу был. И я сидел, думал: «блин, ну что, сложно что-ли добавить в друзья».
- Гадости пишут?
- Конечно. Вот сейчас зайди на сайт sports.ru и прочитай комментарии к мужской гонке. Там будет что-то вроде: «Занин, да гнать его надо, непрофессионально работает абсолютно». Слушаю всех, но не все сказанное воспринимаю. Я стараюсь быть лучше, знаю свои ошибки, свои недочеты, знаю, над чем мне нужно работать. Тем не менее, всем не угодишь. Хотя было бы гораздо хуже, если бы всем было наплевать. «Занин? Да и Бог с ним».
- Ты сказал о своих недостатках. Опиши подробнее их.
- У меня очень плохая дикция, плохая память, слабый английский, с логикой проблемы, не всегда все сразу правильно выстраивается в голове. Знаешь, такое ощущение, что есть способности к чему-то, но я их пока очень слабо развиваю. Понимаю, что могу быть значительно лучше. У меня был дикий кризис, когда я поехал на Олимпиаду в Сочи, где я был единственным корреспондентом, не снявшим золотой медали. Ехало нас восемь человек, а один я так и не сделал ни одного репортажа о победе нашего спортсмена. Чувствовал, что вообще провалился!
- Слушай, но не от тебя же зависел результат нашей команды.
- Я понимаю, но опять же пытался раскручивать историю с конькобежцами, чтобы это было интересно. Кто знает конькобежцев? Никто! Только сейчас узнали Кулижникова. А раньше никто не знал. А тогда были Юсков, Фаткулина, оба чемпионы мира. Денис Юсков вообще один из моих любимых спортсменов, мы с ним каждый день писали интервью. Мне хотелось сделать все, чтобы про Дениса Юскова узнала вся страна! Но на своей дистанции в 1500 метров он стал четвертым…Кто знает Дениса Юскова по олимпиаде? Никто, он стал четвертым! У меня лучший материал был за день до этой «полуторки», единственный, который мне самому понравился. Мы сильно заранее приехали на заключительную тренировку перед той дистанцией, заходим на стадион, там приглушенный свет, нет вообще никого на льду, пустой абсолютно каток, и просто один Юсков круги наматывает. Это было так круто! Мы стоим, вокруг тишина и лишь звук от коньков. Мы все это снимаем, оператор Валера Харланов просто, как Бог отработал, это было гениально. Как в кино, когда человек приходит ночью в спортзал, начинает бить грушу и в этом духе. Здесь было один в один. Но потом он стал четвертым. И олимпиада закончилась для меня, так и не начавшись…
БЕДАРЕВ – ПРОСТО КОРОЛЬ
- Какие вещи делаешь для того, чтобы получился хороший репортаж?
- Текст, драматургия, сюжет, задумки, приемы, стенд-апы. Пытаюсь делать вещи, которые мало кто использует. Например, стараюсь делать стенд-апы из серии: «включай камеру, поехали». И ты говоришь обычным языком, не продумываешь заранее текст. Просто за десять лет работы на все это насмотрелся, видел, как люди «включают» корреспондента, делают строгий голос, не улыбаются, стоят с солидным видом. Но я стараюсь быть собой, в кадре я такой же, как и в жизни. Понятно, что не надо опускаться до определенного уровня, но есть вещи, которые плюс-минус допустимы. Меня дико удивляет, что во всех репортажах, как правило, ставят кусок интервью без вопроса, без всего. Якобы идеальный репортаж длиною две с половиной минуты, где все синхроны (фрагмент интервью – прим.ред) по пятнадцать секунд, стенд-апы по семнадцать. Никогда этого не понимал, у меня все стенд-апы секунд под тридцать, не потому, что я так люблю себя в кадре. Я воспитан на репортажах Михаила Солодовникова, он был собкором федеральных «Вестей» в США. Он в каждом репортаже писал стенд-ап на фоне Капитолия, секунд сорок стоял и говорил какие-то крайне любопытные вещи. Там играла дикция, интонация, он мог цитировать, и все это было так круто, просто космос! Если ты рассказываешь интересные вещи, то можно и на сорок пять секунд делать стенд-ап. Та же история с синхронами. У нас на телевидении даже предпочитают вопросы вырезать, получается один длинный ответ на сорок секунд, ужасно! Так не говорят люди, оставь ты с вопросами корреспондента, ничего страшного.
- Ты сказал про Михаила Солодовникова, а был у тебя некий кумир в журналистике?
- Александр Бедарев. Он просто король. То, как он писал, работал в кадре, общался со спортсменами. Он всегда умел держать дистанцию с ними. С одной стороны такое панибратство, а с другой все равно ощущалась определенная дистанция. Я делал фильм про Евро 2008, изучал архивные съемки и нашел такой эпизод: после тренировки выходит Павлюченко, и все ему кричат: «Роман, Роман, можно два вопроса?». Саня Бедарев стоит и выдает: «Эй, нападающий, разговаривать-то будем?». После этого уже прихожу в микст-зону на чемпионате России, играют «Локомотив» со «Спартаком». Все стоят в микст-зоне: «Гильерме, Гильерме…». Я говорю: «Гильерме, две минутки внимания удели российской прессе, расскажи, как сыграл-то?». Такое общение, не переходящее грань нахальства, когда корреспондент немножко поднимается на уровень спортсмена, на котором они себя ощущают. Это работает. Это не смотрится похабно, вульгарно. Сегодня подхожу к нашим спортсменкам: «Катюша …», почему нет? Она разворачивается и уже улыбается. Разве это плохо? Так вот, а второе у Сани Бедарева - это крайне уверенная работа в кадре, без запинок. Во всем, что он говорит, проглядывается четкая логическая нить, хороший русский язык. Еще я обожал тексты Тараса Тимошенко. Когда приехал в Москву, каждый вечер распечатывал сюжет Тараса и в метро раз по двадцать перечитывал его. Там просто такой русский язык, это что-то запредельное, почти «набоковщина». А Бедарев как раз отличался тем, что писал очень простым русским языком, но это было круто. Поэтому Саня Бедарев мой абсолютный кумир. Помню, сделал какой-то материал, опрос на улице про Усэйна Болта, вроде, смешно получилось. И мне после этого Саня написал в Фэйсбуке, мол, классный сюжет, красавец. Я подумал: «блин, это круто, меня похвалил чувак, на которого я всю жизнь ровняюсь».
- Юрий Дудь утверждает, что журналистика умирает в России. Какое твое отношение к этому и к журналистике в целом?
- Я, наверное, никогда в жизни не называл себя журналистом, ну какой я журналист? Я корреспондент телеканала «Матч-ТВ», работник телевидения. Это разные профессии. Андрей Колесников журналист, Евгений Дзичковский журналист, Юрий Дудь журналист, Илья Трифанов журналист…
- Почему? Ведь вы делаете схожие вещи.
- Как-то столкнулся с понятием «журналистика мнений», когда человек аргументированно выстраивает свою позицию, что-то объясняет, и ты к нему прислушиваешься. Для меня журналисты это люди с тем уровнем авторитета, благодаря которому ты к ним прислушиваешься. С упоением читаю все, что пишет Дзичковский, Дудь, это мне очень нравится, и я не могу ставить себя в один ряд с ними. По уровню владения русским языком, аргументации, размышлениям. Журналистика может что-то менять, я не думаю, что я что-то меняю. Моя главная задача в том, чтобы посмотрев мой репортаж, люди улыбались, и у них было хорошее настроение, для меня это важно. В Америке мне сказали, что нужно сделать 15-минутный спецреп о женской сборной России по биатлону. И было важно не свалиться влево, крича, как идиот, что мы вообще короли, хотя все видят, что все плохо. И не упасть вправо, говоря, что на самом деле мы на дне, давайте рвать на себе волосы и вообще отвернемся от нашей сборной. Нужно было пройти аккуратно по этой полосочке, чтобы у всех осталось впечатление того, что, может, у нас все и не здорово, но все может быть хорошо. И потом, когда люди писали мне, что мы верим в нашу команду, мне было очень приятно.
- У тебя был период в жизни, когда ты разочаровывался в работе и хотел все глобально изменить?
- Когда я вижу талантливых людей, мне хочется закончить с профессией, понимая, что они гораздо лучше меня, что я вообще здесь случайно. Есть люди, рожденные этим заниматься, а есть решившие, что они могут работать, и у них что-то получается, это про меня. Мой приятель из Красноярска, Серега Сыркин, сейчас на НТВ работает. Только он пришел на телевидение, сразу стало видно, какой способный парень. И ты понимаешь, насколько ты слабее по таланту, способностям, потенциалу. Когда я видел его материалы, мне каждый раз хотелось в этот же момент пойти и написать заявление об уходе. Но останавливало меня всегда другое – я смотрел на остальных и понимал, что они еще хуже меня. И если я уйду, то придут вот эти люди, которые делают такие вещи, что мне неловко становится, смотря на это.
ГАМБУРГ – ГОРОД С ХАРАКТЕРОМ
- Как ты относишься к тому, что журналист обязан иметь высшее образование по данной специальности?
- В чем вообще плюс журналистского образования? Это просто потеря времени! Абсолютно. У меня была история, когда я на журфак не поступил, пошел на филфак и с первого курса работал на местном канале. И курсе на третьем к нам пришла девочка стажироваться, которая только окончила журфак с красным дипломом. А у меня в дипломе тройки, каждые полгода пытались отчислить из университета, я со скрипом держался. И она была вообще не готова ни к чему. И я понимаю, что лучшая школа это опыт. Все в нашей жизни приходит с опытом. Еще важна начитанность, знание русского языка и понимание того, что происходит в мире. А журфак это лайт-версия филфака. Они делают вид, что чему-то учат, а на самом деле, можно научиться, только работая.
- У многих людей есть иллюзия, что работа трех парней: Губерниева, Трифанова и Занина - это работа мечты. Делать ничего не надо, путешествуешь, еще и деньги за это получаешь.
- Но это так и есть. Это приятно, интересно и дико круто.
- Но это работа.
- Никто не спорит. Когда делали последний в этом сезоне выпуск программы «Биатлон с Дмитрием Губерниевым», я лег спать в девять утра, ничего страшного, такое бывает примерно раз в неделю, когда ты за ночь пишешь и монтируешь три-четыре сюжета. Но работа классная. Всегда в новых местах, с новыми людьми, с новыми спортсменами. По поводу того, что мы путешествуем, один пример. Однажды на Новый год мы с моей женой Таней летали в Хельсинки. Мне на работе все говорили: «Что ты там забыл? Это самая скучная столица в Европе». Мы приехали, провели там неделю, и я чуть ли не влюбился в этот город. Я просто понял, в чем разница. Когда ты приезжаешь в командировку, ты в первую очередь воспринимаешь город как место работы, как будто цех сменил. Ты не воспринимаешь город как место отдыха. В Новый год мы приехали в Хельсинки просто отдыхать. Ты турист. Делай, что хочешь, иди, куда хочешь. Хоть в семь утра, хоть в три ночи, тебя ничего не держит и не гнетет. А когда у тебя голова забита мыслями только о работе, где бы ты не находился, ты не воспринимаешь красоту и прелесть того, что тебя окружает.
- Где больше всего тебе понравилось?
- Я безумно люблю Гамбург, был там раз пять. Город с характером. Люблю, когда есть большая вода, а в Гамбурге есть река Эльба, там много мостов, много каналов, еще озеро в центре города. Там улица Репербан, где кого только не встретишь: наркоманов, проституток, бомжей, там же молодежь, толпы туристов. Живой город.
- Твоя супруга Татьяна журналист?
- Нет. Мы с ней представляем две противоположные стороны телевидения. Я петрушка-весельчак в кадре, а она менеджер, организатор, делает все, чтобы телевидение работало. Из серии «для вас все условия созданы, идите, работайте».
- А как познакомились, если не секрет?
- Мы были на каком-то общем собрании. Я на втором курсе учился, она в одиннадцатом классе. И я как-то ее увидел, мне дико понравились ее волосы, и она сразу понравилась. Потом у меня оказался ее номер, начал ухаживать, хотя абсолютно не было денег. Не ел какое-то время, чтобы купить ей цветы. Хорошее было время. Девять лет уже с Таней вместе. Опять же в Гамбурге сделал ей предложение, очень банально, в Новогоднюю ночь, купил кольцо дорогущее, за которое почти год потом рассчитывался. Мне как-то сразу было все понятно в том плане, что никого в жизни я лучше не найду, что она та, с которой я хочу прожить всю жизнь.
- Слышал, что в свое время ты работал в котельной.
- Да, история есть одна. Готовился к экзамену по зарубежной литературе и знал, что преподаватель очень любит Фауста. На работе у меня была должность машинист-обходчик котельного оборудования четвертого разряда. Стоял огромный котел, и каждые полтора часа я должен был бить по нему железкой, чтобы на стенках не оседала зола. Тогда была дико холодная зима, помню, залезаю на этот котел, расстилаю фуфайку, ложусь и читаю Фауста. А потом пришел на экзамен и попался Фауст, сдал на четверку.
- Что-то хочешь изменить, если вперед заглядывать?
- Хотел бы, чтобы времени побольше было, чтобы я дома успевал бывать. С одной стороны это здорово, что ты чувствуешь свою занятость, свою нужность, а с другой…Не удивлюсь, если я однажды приеду домой, а там мои вещи валяются на лестничной клетке. Но, к счастью, у меня мудрая жена, которая с пониманием относится ко всем этим сложностям.
Фото: Instagram Дмитрия Занина
Ставьте "+", делитесь с друзьями, спасибо за внимание :)
