Удивлены прорыву Матвея Елисеева? Его разбудили жена-психолог и суперстрелок Альбина Ахатова
Похоже, у России появился еще один топ-биатлонист вслед за Логиновым. 26-летний Матвей Елисеев, которому точно не откажешь в таланте, наконец-то его реализует. Прибавка по всем параметрам очевидна, и вот промежуточный результат:
• первый подиум на Кубке мира – бронза в спринте Эстерсунда. А вообще, в четырех личных гонках сезона – три финиша в топ-8 (до этого – два за всю карьеру);
• 2 промаха на 60 выстрелов в личных гонках. Для сравнения – в прошлом сезоне Елисеев не провел ни одной чистой гонки, а мазал в среднем каждые 5 выстрелов;
• 6-е место в общем зачете – рядом с Фуркадом и Тарьеем Бо.
Прогресс Матвея – результат работы не только тренеров команды:
1) Стрелковый гуру Альбина Ахатова занималась с Елисеевым все лето: меняла ложе винтовки, а потом и изготовку;
2) Супруга Анна Елисеева (экс-биатлонистка с фамилией Щербинина) пару лет назад увлеклась коучингом и сильно помогла Матвею в психологии.
Мы поговорили с обеими женщинами, благодаря которым Елисеев так хорош.
***
Альбина Ахатова, тренер по стрельбе:
– В мае Матвей занимался стрелковой подготовкой отдельно от команды – на сборе с отцом. Мы встретились уже на июньском сборе в Чайковском, Матвей подошел и сказал, что есть небольшие проблемы с лежкой: горизонтальные колебания ствола в изготовке, пульс очень сильно пробивает.
Мы посмотрелись на тренажере СКАТТ (датчики, закрепленные на винтовке, показывают перемещения ствола относительно мишени в виде траектории – Sports.ru). Было видно, что устойчивость можно повышать. У Матвея мощный ударный объем сердца, поэтому пульс и пробивает. Но по ложе винтовки я сразу поняла: конструкция такая, что я не могу подогнать ту изготовку, которую хотела бы. Регулировки щеки, затыльника, длины приклада и другие не позволяли это сделать.
Получилось так, что с прежней изготовкой у Матвея были сильно развернуты корпус и плечи, образовался не корректный угол по отношению к линии прицеливания из-за слишком длинного приклада. И голова при этом не лежала на подщечнике ровно – Матвей смотрел в диоптр не прямо, а как бы из-за угла и немного исподлобья, но из-за особенностей конструкции мы не могли это исправить.
Я предложила изготовить новее ложе – естественно, Матвей не пришел в восторг от этой идеи, потому что уже сделал это. Нашли выход: Матвей заказал механизм регулировки отведения приклада, чтобы мы могли внести корректировки. Но все было готово только к следующему сбору в Тюмени, поэтому самое начало мы прошли без изменений.
***
В Тюмень приехал папа Матвея – он был согласен с моими доводами; и думаю, что благодаря нему мы плодотворно поработали.
Сначала укоротили приклад. Поставили механизм регулировки затыльника, с помощью которого смогли регулировать отведение приклада и разворот затыльника. На основании возможностей, которые появились, выровняли плечи относительно линии прицеливания, положили голову ровно – насколько это возможно в наших условиях. По крайней мере, чтобы не было напряжения в шее и дискомфорта.
Сделали отведение приклада в сторону намного сильнее, чем раньше, потому что Матвей – крупный мальчик, плечи широкие. Подобрали разворот затыльника так, чтобы вставлять его в плечо в правильное место, чтобы Матвею было комфортно. Плюс выровняли те завалы в линии прицеливания, которые возникали по ходу работы. Поменяли антабочный ремень, который поначалу приводил Матвея в нересурсное состояние – но со временем он к нему привык.
Поменяли мушку. У Матвея стояла мушка диаметром 3,5 мм с горизонтальными усиками – мы ему поставили более строгую, диаметром 2,9 на пеньке. Мушка на пеньке (на одном вертикальном усике снизу) дает больший обзор и позволяет заранее прогнозировать выстрел.
Мужское хобби Альбины Ахатовой: она создала дома мастерскую и собирает винтовки звездам
Конечно, Матвей переживал из-за этих изменений – понятно, что у него появились новые мышечные ощущения в изготовке. Для их наработки нужно, грубо говоря, улежаться. И потом мы еще поработали на СКАТТе, чтобы максимально улучшить устойчивость. Сделать изготовку не только комфортной по ощущениям, но и устойчивой по техническим характеристикам. Здесь подгонка изготовки идет уже по миллиметрам – и у нас это получилось, вышли на очень приличные цифры.
Хочется, чтобы теперь Матвей испытывал от стрельбы удовольствие и азарт.
Анна Елисеева, жена и психолог:
– Сразу уточню: я не личный психотерапевт Матвея, а он не мой пациент – это важно. Мы не устраивали курс терапии – это и неэтично, и никому из нас это не было нужно.
Все началось весной 2018-го, после Олимпиады – Матвей тяжело пережил поездку в Пхенчхан. Я видела, что его состояние плохое: ходит, скажем так, не в ресурсном состоянии.
Примерно в то же время я начала заниматься коучингом и видела практическое применение этого в спорте. Очень непринужденно и в простой форме мы с Матвеем затрагивали какие-то моменты – постепенно это переросло в конструктивные обсуждения.
Были техники, которые я узнавала и практиковала на себе и клиентах. Потом в разговоре с Матвеем мы случайно приходили к моментам, которые его тревожат. На что я предлагала: слушай, у меня есть такая-то техника – можем обсудить, проработать, если тебе интересно. И он все чаще соглашался; хотя иногда отвечал: это мне не надо. Если не надо – в все, ок, я в таких случаях больше не лезла и не ковыряла его.
Техники, которые мы используем, напрямую касаются спортивной психологии: релаксация, умение справляться с эмоциями и тд. Я проговаривала ему, какую ценность это несет, и он воодушевлялся. Я всегда говорю: Матвей молодец, что усваивал и использовал это – а не просто слушал и забывал.
***
Основное над чем мы работали:
1) Сначала – Олимпиада. В какой-то момент он ее переварил, но было видно, что след есть, он мешает: Матвею было подсознательно неприятно вспоминать о ней, плюс, возможно, оставалась боязнь, что такой опыт может повториться.
2) Его внутренние моменты, связанные со спортивной психологией. Было бы неэтично приводить конкретные примеры; скажу так: это конкретные задачи, которые он решал по ходу дистанции.
В тактике и технике он более грамотен как человек с техническим складом ума. И он говорил: мне надо подумать на эту и эту темы, решить, как здесь поступать. Потом в разговоре он создавал себе путь и тестировал гипотезы: а нужно ли мне это? А это? И в любом случае осознанность росла: он понимал, что нужно анализировать свои действия. Я помогала больше как друг и жена, чем как психолог.
В работе со мной спортсмены прорабатывают грамотную постановку цели – и даже взрослые спортсмены удивляются: оказывается, вот как еще можно взглянуть на цель, грамотно разложить. То есть иной взгляд на вещи потенциально создает полезную историю – ключ к росту.
***
Матвей первым заговорил о сдвигах. Опять же, без примеров, но он начал со мной делиться: раньше было вот так – теперь вот так. Я понял, что раньше на что-то реагировал вот так, а теперь по-другому.
Внешне по спортсмену не заметить перемену: все бегут гонку одинаково. Тот, кто психологически слаб, не идет кривее, не старается меньше. Разница – в самоощущении: либо ты бежишь, боясь неудачи, упрека тренера, разочарования в себе – и убегаешь от этого. Либо бежишь к развитию, признанию, мечте. Физические действия одни и те же, но результат и подход к делу – разные.
То же самое в стрельбе: либо ты приходишь на рубеж ошалелый, в эмоциях, не можешь с собой совладать – не дай бог ошибка. Либо ты понимаешь: нужно сделать такие и такие конструктивные действия, подойти к ним таким-то методом.
Понятно, что мы не роботы: даже с нормальной психологической подготовкой можно проиграть гонку на рубеже – из-за эмоций. Ок, мы это принимаем и движемся дальше. Но постепенно спортсмен преображается: понимает, что от соревнований можно кайфовать, ждет их и стартует в другом состоянии.
Наши спортсмены в основном воспринимают старты как стресс; а для иностранцев это шоу, развлечение. Я как бывший спортсмен тоже с этим столкнулась. Много факторов, среди которых мы росли, приучили нас: выходить на соревнования нужно как на смертный бой – или все, или ничего.
Один пример: я недавно увидела в соцсетях пост девчонки, с который мы бегали раньше. Она тоже закончила и вспоминает спорт – выставила красивую фотку, написав: были в спорте и позитивные моменты. Какие-то отдельные позитивные моменты! Но основа – негатив. Получается, большую часть жизни в спорте человек мучился. Хотя можно было поменять отношение: действия на тренировках и соревнованиях не изменились бы, но изменилось бы качество жизни. И результат.
***
Надо ли нам продолжать работу – больше зависит от Матвея, а не от меня. Для выхода на каждый новый уровень нужен внутренний прорыв. Это сопровождает любого человека, у которого есть карьерный рост – надо определить новые возможности, стиль и стратегию поведения.
Допустим, ты выиграл Олимпиаду один раз. Чтобы сделать это во второй, третий и четвертый раз, как правило, нужно выйти на новое мышление: находить новые стимулы и желание достигать этого снова и снова, мыслить другими категориями. Есть нечто привычное, а есть то, что кажется невозможным и недостижимым – особенно в спорте.
Матвей в этом сильно продвинулся – вышел на другой уровень мышления. Ему это помогает в гонках, хотя мы прекрасно понимаем: если ты физически не готов и не умеешь стрелять, то никакая психология тебя не вытащит.
Фото: Gettyimages.ru/Stanko Gruden/Agence Zoom; РИА Новости/Александр Вильф; instagram.com/eliseevacoach; instagram.com/akhatova.albina;globallookpress.com/JOHAN AXELSSON via www.imago-ima/www.imago-images.de
Вяльбе во главе лыжной федерации, результаты на лицо. Есть конечно исключения. Но я к тому, что спортсмены должны заниматься спортом и после карьеры, а не лезть в Госдуму, тем более они там не нужны никому и дать они там ничего не смогут