Откуда в Портленде мужики в майках сборной СССР? «Блейзерс» лечили Сабониса назло сборной США
Во время матча с «Оклахомой» камеры поймали на трибуне в Портленде товарища в майке сборной СССР с 15-м номером.
Некоторых данное обстоятельство необычайно возбудило, но вообще-то хорошо известно, что в 1980-е «Блейзерс» пошли против интересов собственной страны и способствовали завоеванию Советским Союзом первого всеми признанного олимпийского золота на баскетбольном турнире.
Арвидас Сабонис – не меньшая легенда для «Портленда», чем для сборной СССР или «Жальгириса».
***
В баскетбольной вселенной Арвидас Сабонис, в общем-то, даже не звезда, а отдельная звездная система. Просто потому, что на протяжении более чем двадцати лет карьеры литовца люди разного возраста, менталитета и поколений имели возможность наблюдать несколько разных Сабонисов.
Опровергавший все стандартные представления о баскетболе и его игровых амплуа Сабонис времен раннего «Жальгириса».
Замедленный двумя сложнейшими травмами, но выигрывающий на одной ноге Олимпиаду-1988 Сабонис в составе сборной СССР.
Доминирующий в Европе Сабонис в сливочной форме мадридского «Реала».
Наконец, осуществивший запоздалую мечту, слегка отрешенный, грузный, но все такой же изобретательный и неповторимый Сабонис, выходивший на паркет НБА игроком «Портленда».
О каждом из них можно составить многотомное жизнеописание, и все равно останется пространство для домыслов и фантазий. Настолько многогранен Сабонис.
Именно поэтому этот материал не о нем, а о команде, которая после самого Арвидаса больше всех пострадала от злоключений, не позволивших ему уехать в НБА раньше.
«Портленду» повезло выбрать Сабониса. Везение обернулось десятилетним ожиданием
Травма, а точнее, травмы, лимитировавшие карьеру Сабониса – сериал, просмотренный всеми не по одному разу, и все же без контекста тут не обойтись.
В 1986 году в матче против югославской «Цибоны» литовский центровой травмировал ахиллово сухожилие. Травма оказалась настолько серьезной, что потребовалось лечение в Центральном институте травматологии и ортопедии в Москве.
Первый матч финала чемпионата СССР между «Жальгирисом» и ЦСКА Арвидас пропустил, и его родной клуб уступил «армейцам». После чего литовские спортивные чиновники забеспокоились и убедили руководство Госкомспорта СССР, что Сабонис восстановился и может принять участие в оставшихся матчах. Воодушевленный возвращением лучшего игрока «Жальгирис» приосанился, дважды обыграл ЦСКА и стал чемпионом СССР.
Есть люди, считающие, что уже с ЦСКА Сабонис играл, не восстановившись от травмы, но даже они согласятся, что не это стало поворотным моментом в карьере литовца.
Он произошел чуть позже, на тренировочной базе в Новогорске, где команда готовилась к чемпионату Европы. Во время тренировки, исполняя упражнение на ускорение, Сабонис поскользнулся и вновь порвал тот же самый ахилл. Ситуация была критическая, под угрозой была не только карьера Сабониса, но и его способность полноценно передвигаться на своих двоих.
Главному тренеру сборной Александру Гомельскому пришлось срочно апеллировать к правительственным структурам, чтобы те предоставили самолет для немедленной транспортировки игрока в Вильнюс, где ему сделали операцию.
Сабонис восстанавливался от повреждения практически полтора года, причем в ходе реабилитации он опять травмировался. Находясь в санатории в Паланге, центровой подвернул ногу на лестнице и снова порвал ахилл. Вновь потребовалась операция с внедрением штифтов и увеличением времени на реабилитацию.
Литва была не единственным местом, где Арвидаса приводили в чувство, часть его восстановления проходила и в США. В 1988 году в преддверии Олимпиады Сабонис ездил на тренировочную базу «Блейзерс», которые выбрали его на драфте двумя годами ранее под 24-м пиком. Тогда такая возможность казалась настоящим подарком судьбы. Ведь это был не первый раз, когда литовец участвовал в драфте НБА.
На драфте-1985 Арвидаса Сабониса в четвертом раунде под общим 77-м пиком взяла «Атланта», но комиссионер НБА Дэвид Стерн аннулировал выбор, поскольку по правилам лиги новичку на момент участия в драфте должен был исполниться 21 год: церемония проходила в июне, а 21 год Сабасу исполнился только в декабре. Эта задержка в семь месяцев – еще одно из многочисленных «а что, если» в карьере Сабониса.
На следующий год «Портленд» выбрал литовца под 24-м пиком на драфте-1986. И тут тоже не обошлось без казусов. Сперва Дэвид Стерн махинаторски объявил, что на драфте американской игры «Блейзерс» выбирают советского игрока, затем раздался всеобщий гул неодобрения, а после зрители, наблюдавшие за церемонией в Портленде, честно признавались, что не могут ни понять, ни произнести комбинацию букв, под которой подразумевалось имя Сабониса.
Перекликающиеся с этими ощущениями чувства неведения и недопонимания испытывали и представители «Блейзерс», когда Сабонис приехал в Орегон в 1988-м.
Реабилитация Арвидаса в США превратилась в скандал
Главный парадокс заключался в том, что никто по большому счету не знал, зачем приехал Сабонис.
Он с присущей ему прямотой говорил, что хочет воспользоваться помощью медицинского штаба «Блейзерс», чтобы как можно быстрее восстановиться к Олимпиаде. Такая формулировка резко дискредитировала всех, кроме самого Арвидаса.
Прежде всего, это касалось врачей СССР, которые представали эдакими питекантропами, чья медицина не в состоянии поднять на ноги самого топового спортсмена страны.
Но и «Блейзерс» тоже были далеки от лавров спасителей-благодетелей. Ведь к ним на базу приехал игрок, чью просьбу можно было трактовать очень просто: «сделайте все возможное, чтобы я смог поехать на Олимпиаду и надрать задницу сборной США».
В итоге так и получилось, и руководству «Блейзерс» пришлось услышать немало упреков со стороны главного тренера национальной сборной Джона Томпсона.
«Мы являемся принципиальными соперниками и очевидными конкурентами. Готовить Сабониса к матчу против нашей сборной, мягко говоря, неправильно», – едва сдерживаясь, пояснял Томпсон.
И предъявить ему за эти слова было сложно.
«Блейзерс» оплачивали любые расходы, связанные с Сабонисом, на протяжении всего периода его пребывания в США. Изначально это не должно было быть чем-то серьезным, визит центрового носил консультативный характер и не должен был затянуться более чем на неделю. Но чуть погодя советские комитетчики передумали и продлили визу игрока на шесть месяцев. В конечном итоге ознакомительный вояж Сабониса обошелся «Портленду» примерно в 50 тысяч долларов.
«Мы не рассматриваем приезд Арвидаса в контексте конкуренции национальных сборных. Он здесь, потому что является стоящей инвестицией в наше будущее», – защищал свои капиталовложения президент клуба Гарри Гликман.
Помимо обычной дипломатии, «Блейзерс» фехтовали и медицинскими сводками.
«Шансы на то, что Сабонис поедет на Олимпиаду, маловероятны. Все зависит от процесса восстановления, но уже сейчас можно говорить о том, что на площадку он сможет выйти не ранее чем через полгода», – уверял врач «Блейзерс» Роберт Кук.
Фраза была произнесена чуть более чем за три месяца до старта турнира. «Блейзерс», безусловно, рисковали как при выборе Сабониса на драфте, так и позволяя ему проходить подготовку в Орегоне.
Но для них это не было простой причудой.
«Я впервые увидел Арвидаса на чемпионате Европы, когда ему было 19 лет. По-моему, к концу первой половины на его счету уже был квадрупл-дабл, и тренер Александр Гомельский даже не выпустил его на площадку после большого перерыва. У меня и всех, кто сидел рядом со мной, просто челюсть отвисла. Это выглядело просто нечестно. Можно было начать переписывать правила баскетбола прямо там, увидев его игру в первой четверти. Так делали для того, чтобы усложнить игру для парней вроде Билла Рассела, Уилта Чемберлена и Карима Абдул-Джаббара. Арвидас совершенно точно был из этой плеяды.
Он делал все. У него были навыки Лэрри Берда и Пита Маравича, атлетизм Карима, и он мог забивать трехочковые. Он пасовал, бежал в отрыв, обходил соперников на дриблинге. Нам нужно было уже тогда начать осуществлять свой план, в самом начале 1980-х. Нужно было просто похитить его сразу после турнира и вернуться в Портленд», – вспоминал легендарный центровой «Блейзерс» Билл Уолтон.
Для «Блейзерс» приезд Сабониса был эдакой попыткой наверстать упущенное, повернуть время вспять. Клуб старался приложить максимум усилий для того, чтобы литовец ассимилировался как можно быстрее и впоследствии мог приносить пользу команде. Недаром пребывание Арвидаса не ограничивалось одними лишь посещениями врачей и тренировочным залом.
Барбекю на солнце и шоковая терапия. В Портленде Сабас совмещал приятное с полезным
Сабонис потихоньку обвыкался на новом месте. Со второй попытки он получил водительские права штата Орегон, ездил на рыбалку, летал самолетом в Чикаго на фестиваль, посвященный литовской культуре, у него была пара свиданий, он даже загорел, что по меркам не самого солнечного штата Орегон является достижением.
«Мы выглядим как два краба», – посмеивался Кестутис Виткус, микрохирург, делавший Арвидасу операцию на ахилле.
«Вы имеете в виду лобстера?» – переспрашивал литовца Тим Ренн, пресс-атташе «Блейзерс».
«Да, лобстера. Мы просто были на балконе, готовили барбекю и сами немного подгорели», – смущался Виткус.
Виткус был особенным человечком для Арвидаса. Не только микрохирургом, дважды поставившим его на ноги и заново научившим ходить, но так же близким другом и переводчиком Сабониса.
Тем не менее, главная его работа заключалась в наблюдении за пациентом. Медицинский штаб «Блейзерс» уже тогда использовал микростимулирующие удары током для приведения в тонус мышц и ускорения их заживления. Если в СССР и было что-то такое, то скорее на экспериментальном уровне.
Правда, американские врачи не спешили язвить в адрес своих социалистических коллег.
«Его реабилитация была ультраконсервативной. Они старались не применять агрессивных методов лечения. Но я, конечно же, не могу критиковать их, потому что у него было две травмы подряд», – отзывался о работе советских врачей Роберт Кук.
С ним соглашался и его помощник-физиотерапевт Брайан Каспер.
«Арвидас тренировался с отягощениями, и в СССР есть ультразвуковое оборудование. Но им понравилось наше, более современное. Ему, и правда, было очень полезно приехать сюда и провести здесь время»
Через несколько месяцев к Сабонису с Виткусом присоединился баскетбольный специалист Александрас Косаускас. В его обязанности входило наблюдать за тренировочным процессом центрового, а заодно узнать о восстановительных процедурах и комплексах упражнений, которые нужно было делать по возвращении в СССР.
«Пять лет назад я не смог бы приехать сюда из-за всем попятных ограничений. Но все меняется, и это не может не радовать», – приветствовал зачатки оттепели Косаускас.
Косаускас сбивчиво и через переводчика часто рассказывал о своем прошлом в СССР и начальных этапах карьеры Сабониса, а люди из штаба «Блейзерс» слушали его довольно безучастно. Не потому что им было не интересно, а потому что их в большей степени интересовало не прошлое, а будущее Сабониса.
Тренеры «Портленда» пытались переучивать Сабониса, а тот рассказывал о том, на что потратит первый гонорар
Если в медицинских кабинетах Сабас безмолвствовал и показывал характер лишь тогда, когда врачи слишком долго тейповали ему ахилл, то в тренировочном зале он не стеснялся козырять авторитетом.
Помощник главного тренера «Блейзерс» Джек Шалоу изо дня в день пытался донести до Арвидаса, что от него будут требовать в качестве центрового, но тот не понимал или делал вид, что не понимал, чего от него хотят.
Зато когда его начинали опекать или навязывать борьбу под кольцом, просто выходил на трехочковую и стабильно забивал издали.
«Как Паукстис. Он самый лучший», – улыбаясь, пожимал плечами Сабас.
«Паукстис» – в переводе с литовского «Птица» – прозвище курносого идола «Селтикс» и любимого игрока Сабониса Лэрри Берда.
Когда Сабонису пытались объяснить обязанности центрового при помощи видеозаписей матчей Уилта Чемберлена и Билла Расселла, выяснилось, что он только слышал о них, но никогда не видел, как они играют.
«Удивительная скорость», – кратко подытожил часовой просмотр фильма Сабонис.
Такое отношение со стороны литовца одновременно забавляло и ставило в тупик, но при этом всем было очевидно, насколько необычен и феноменален Сабонис.
«Просто посмотрите на него. Он выглядит на 2,07 или 2,10, а не на 2,21. У него такие изящные пропорции. Его баланс и координация просто нечто», – обращал внимание вице-президент по баскетбольным операциям Баки Бакуолтер.
Пресса тоже не упускала возможности уделить время пребыванию Сабониса в Портленде, но акцент делался на политическую составляющую. Больше всего СМИ заботил вопрос – почему СССР позволили Сабонису приехать.
«Играть в НБА – мечта каждого баскетболиста во всем мире. Если бы Арвидас приехал сюда – это было бы значительным фактором престижа для Советского Союза», – высказал свое мнение Виткус.
А престиж, как известно, идет рука об руку с деньгами. В то время солидный процент от зарплат советских игроков в иностранных лигах шел в казну советских спортивных федераций. И учитывая важность Сабониса и сумму его контракта, процент, очевидно, тоже мог быть немалым. В прессе обсуждали зарплату в миллион долларов.
Одним из любимых развлечений журналистов при общении с Арвидасом были вопросы, связанные как раз с деньгами. На один из таких – что вы купите первым делом, после того как приедете играть в НБА – он, недолго подумав, ответил по-русски: «Новую ногу».
Победа на Олимпиаде-1988 стала «Заявлением». Для подписания контракта с Сабонисом «Блейзерс» привлекли будущего президента Литвы
Слова Роберта Кука о шести месяцах вне баскетбола не были пустым звуком. Сабонис поехал на Олимпиаду через три с небольшим и весь турнир отыграл на одной ноге. Эту победу одинаково правильно называют спортивным подвигом, проявлением характера победителя и авантюрой, участие в которой (пусть и успешное) стоило Сабонису карьеры.
Но для «Портленда», как и для всей НБА, итоги турнира выглядели иначе.
Произошедшее в Сеуле для американцев было тем, что в НБА до сих пор называют «Statement» – доказательство и подтверждение того, что речь идет о выдающемся игроке. В таких случаях, даже если его карьера впоследствии не складывается, никаких претензий, как правило, никто не предъявляет. «Заявление» – как штамп на границе при въезде в страну. Победой в Сеуле Сабонис неофициально выдал себе вольную. Официальную чуть позже выдал СССР.
В конце сезона-1988/1989 руководство «Портленда» начало преследовать Сабониса. Литовцу был предложен потенциальный двухлетний контракт с зарплатой в 1 миллион долларов в год.
Сделать предложение «Портленд» решил довольно оригинально. «Блейзерс» попросили американца литовского происхождения Валдаса Адамкуса, который позже станет президентом Литвы, лично вручить Сабонису контракт на родине. Остается только догадываться, какие чувства испытал Адамкус, ожидая в московском аэропорту пересадку до Литвы, когда услышал новость о том, что Сабонис подписал контракт с испанским «Вальядолидом».
Какое-то время надежда на то, что Адамкус сможет убедить Сабониса передумать, все еще была жива. Но, к сожалению, для «Портленда» было слишком поздно. Пока предложение о контракте «Блейзерс» лежало в кармане Адамкуса, пересекавшего Атлантику, президент «Вальядолида» Гонсало Гонсало уже сидел напротив Сабониса в одном из ресторанов Вильнюса.
«Он прямо сказал мне: вот контракт на 1 миллион. С учетом отчислений получишь 700 тысяч. Решение за тобой. Действуй!» – вспоминал Сабонис.
С финансовой точки зрения контракт «Блейзерс», престиж НБА да и внимание со стороны клуба, оказанное перед Олимпиадой, казалось бы, должны были перевесить предложение испанцев.
Так почему же Сабас не выбрал лучшую лигу в мире?
«На тот момент я не думал, что способен играть на таком уровне», – признавался позже Сабонис. – Мне казалось, что это было немного опасно. Может быть, нет. Может быть, я ошибался. Но в то время никто из НБА не вел со мной серьезных переговоров. Люди из Испании просто оказались первыми. Они сказали: «Поехали».
Сам Сабонис, к слову, никогда не жаловавший журналистов, не любит возвращаться в прошлое и строить гипотезы.
«Послушайте, что случилось, то случилось. Я знаю, что в моей жизни произошло. События, которые случились. О них я могу рассуждать. А насчет «что было бы»? Кто знает? Если бы я пришел в НБА 1986-м или 1992-м. Если бы что-то из этого произошло, мы бы обсуждали другие события. Но я пришел в 1995-м, поэтому мы можем говорить только о 1995-м», – негодует Сабонис, когда ему напоминают о позднем пришествии в «Портленд».
В «Блейзерс» пришел надежный, исполнительный, но другой Сабонис
Приезд Сабониса в НБА – не вызов себе, не попытка доказать ошибочность мнений критиканов, а во многом стечение обстоятельств. Банально, но это так.
У Сабониса заканчивался контракт с мадридским «Реалом», а на должность генменеджера «Блейзерс» пришел Боб Уитситт. А что является одной из главных задач любого человека, приходящего на руководящую должность? Правильно, аналог того самого «Заявления» – необходимо дать понять, что ты инициативен, напорист и полон множества идей. Это множество, как правило, делится всего на две – уволить кого-то или нанять.
Уитситт оказался чуть более сметливым и решил доказать правильность своего назначения транспортировкой в «Портленд» игрока, который некогда должен был стать его важной частью.
Уитситт съездил на матч в Мадрид и увидел то, в чем по большому счету и не сомневался; Сабонис не был тем Сабонисом, о котором все мечтали десять лет назад, но он оставался знаковым персонажем, а также опытным и нестандартным баскетболистом.
Уитситт позвонил Сабонису с просьбой посоветовать хороший ресторан в Мадриде, а заодно пригласил игрока на ужин.
«Мне было 30, мой контракт с «Реалом» заканчивался. Он не сказал ничего такого, чего бы я не знал. Он был честен. Сказал: «Если ты хочешь, мы ждем тебя. Просто учти, если не приедешь сейчас, то не приедешь никогда. И никогда не почувствуешь, что такое НБА». Это был мой последний шанс», – вспоминал Сабонис.
Уитситт попросил все еще работавшего в «Блейзерс» доктора Кука взглянуть на рентгеновские снимки Сабониса до его прибытия.
Ответная реакция его не слишком воодушевила.
«Он сказал, что Арвидас может претендовать на парковочное место для инвалидов уже на основании одного рентгеновского снимка», – признавался Уитситт.
И все же «Блейзерс» подписали Сабониса. Не столько ради популистской акции, скорее, для того чтобы показать, что клуб умеет доводить дела до конца.
Пускай и не всегда счастливого.
Со стороны все выглядело вполне успешно. Сабонис вошел в первую сборную лучших новичков сезона, а о пресловутой адаптации никто уже и не вспоминал. Но оценить его и сравнить с тем, другим Сабонисом, могли только те, кто видел его вживую.
«В конечном счете, баскетбол – игра творчества, воображения и самовыражения. Представьте, вы играете в нее на самом высоком уровне, становитесь лучшим, и это становится эмоциональным проявлением того, кто вы есть. Вы получаете признание за то, кем вы являетесь, за то, насколько вы креативны. Это имеет очень мало общего с вашей генетикой или физиологией. А у Сабониса было все. У него был артистизм, ум, талант, характер, умения. Все, кроме здоровья», – сокрушался Билл Уолтон.
В «Портленде» Сабонис был профессионалом и примером для подражания. Он тренировался, шел домой, отдыхал, выходил на площадку, а затем повторял все сначала. Сабас не стремился налаживать отношения с партнерами по команде, вместо этого он чаще общался с персоналом клуба, с людьми, которые еще помнили его по поездке в 1988-м.
«Я много раз спрашивал: «Арвидас, как твоя нога?». И он отвечал, знаете, своим глубоким голосом с небольшими паузами: «Все так же. Болит. Как и всегда», – рассказывал доктор Кук. – Он испытывал боль весь день, каждый день. Менялась только степень болевых ощущений. Просто в один день может быть полегче, в другой хуже. Если бы вы посмотрели на его рентгеновские снимки, то спросили себя: «Как, черт возьми, он передвигается по площадке?»
Даже вполноги Сабонис был лучше молодой элиты НБА
Большинство обычных зрителей не видело снимков искалеченных ног великого литовца, поэтому с большим удивлением открывало для себя новый тип игрока. Он не был быстрым, не был атлетичным, мускулистым, но при этом каждое его движение на площадке запускало цепную реакцию, которая обостряла игру и чаще всего заканчивалась набором очков. В первой же встрече против «Ванкувера» Арвидас провел на площадке меньше всех из игроков стартовой пятерки (25 минут), но почти сделал дабл-дабл (оформил уже в следующей игре с «Ютой») и совершил меньше всех потерь (10 очков, 7 подборов, 3 передачи, 2 перехвата, 2 потери).
В дебютном сезоне 31-летний новичок стал лидером команды по Win Shares (8,4), вошел в первую сборную лучших новичков и долгое время лидировал в гонке за звание самого лучшего из них.
По итогам голосования Сабонис уступил своему будущему одноклубнику – разыгрывающему Дэймону Стаудемайру из «Торонто» – зато оставил позади выбранного первым на драфте Джо Смита, Майкла Финли, Джерри Стэкхауса и Кевина Гарнетта.
«Его влияние на команду больше, чем показывают цифры. Мы лучше двигаемся без мяча, у нас каждый раз появляется больше пространства в атаке. С ним на площадке у нас, по сути, есть еще один дополнительный плеймейкер. Теперь мы можем начинать розыгрыш комбинации не только с позиций задней линии, но и из-под кольца. В этом сезоне ни один из новичков не внес настолько сильный вклад в формирование стратегии своей команды. Для меня Арвидас – лучший новичок сезона», – нахваливал Сабониса тренер «Блейзерс» Пи Джей Карлесимо.
Но и объективные мнения звучали не менее солидно.
«Он отличается от баскетболиста, против которого я играл на Олимпиаде. Тот был быстрее, атлетичнее, но это не значит, что сейчас он хуже. Наоборот. Главным качеством Сабаса было умение читать игру, пасовать, видеть сценарии развития атаки. И в этом он только прибавил. Знаете, есть игроки, которые продолжают эксплуатировать свои лучшие качества, даже когда те уже начинают ослабевать. Этот парень не из таких. Он стал больше, медленнее, тяжелее, и теперь использует это в качестве своих достоинств.
Сабас стал чаще играть спиной к кольцу, он не бежит сразу на подбор, а более тщательно занимает позицию, благодаря габаритам он может отрезать от щита сразу двух парней, в отрывах он использует скорость и атлетизм молодых парней, направляя их своими передачами туда, куда не успевает добежать сам. Это игра в шахматы, а не в баскетбол. И этот здоровяк – гроссмейстер», – проводил параллели центровой «Сперс» и сборной США Дэвид Робинсон.
В следующем сезоне литовец окончательно закрепился в старте и провел свой самый результативный матч в заокеанской карьере (33 очка в январском матче против «Далласа»), а затем выдал свой лучший сезон – 1997/1998: 73 матча (все в старте), 32 минуты в среднем за игру, 16 очков, 10 подборов, 3 передачи, 1 блок-шот и очередное лидерство в команде по Win Shares (9,7). Приход на пост главного тренера Майка Данливи и появление молодняка вроде Стаудемайра, Рашида Уоллеса, Брайана Гранта, Бонзи Уэллса расширило игровые полномочия Сабониса и создало отличный баланс опыта и молодости.
«Он совершенно точно был лучшим «большим» пасующим из тех, с которыми я играл, и одним из моих учителей. Причем он мало говорил, никаких лекций или назиданий, зато каждая игра рядом с ним была уроком. После того как мне в лицо несколько раз подряд прилетела пара его скрытых передач, я быстро смекнул, что мяч нужно ждать всегда, и нужно не смотреть на мяч, а стараться предугадывать его движение, ловить его краем глаза.
Еще он показал мне, что флопинг может быть разным. Мы играли в важном матче против «Лейкерс», и Сабаса бросили защищаться против Шака, но до этого сказали, чтобы он не симулировал фолы.
Он упирается в спину Шака, тот делает шаг к кольцу, и Арвидас картинно размахивая руками падает на пол, я бегу на подстраховку и мимоходом Сабас попадает своей рукой мне по зубам. Один зуб вылетает сразу, другой съезжает куда-то в сторону. Шак получил фол в атаке, но когда мы сели на лавку, я грубо швырнул в Сабаса полотенце, и мы не разговаривали до конца игры.
Потом в раздевалке мы все уладили, я извинился, но все равно долгое время чувствовал себя хреново. Это одна из тех вещей, которые я бы хотел никогда в жизни не делать. И вот почему, вот почему я так запомнил тот матч. Я вижу лигу сейчас, спустя много-много лет после того случая, и я не могу поверить, насколько часто и неумело эти парни симулируют.
Потому что для Сабаса это не было привычкой, он выкидывал такие штуки, когда не мог действовать иначе. Представь, тебе 35 лет, у тебя болят ноги, а тренер говорит: «Ок, ты закрываешь Шака». А речь о том Шаке, о праймовом Шаке из «Лейкерс». И вот тогда Сабас использовал все свои трюки, только он делал это эффективно, убедительно и непринужденно. Он продавал эту историю с фолом всем – судьям, тренерам, соперникам, партнерам по команде. Он был настоящий мастер и артист. А сейчас парни падают так, словно они поскользнулись на банановой кожуре. Сабас умел делать красоту из всего, что касалось баскетбола. В этом и заключалось его величие», – ностальгировал Рашид Уоллес.
Сабониса действительно часто позиционировали как одного из тех, кто за счет разницы в стиле игры был способен переигрывать Шака. Иногда и впрямь получалось.
Но самое важное противостояние с ним Сабонис проиграл. В финале Запада плей-офф-2000 «Блейзерс» затащили «Лейкерс» в семиматчевую серию и долгое время вели в четвертой четверти. Но рывок имени «Шакобе» все перевернул.
Время от времени литовец все еще давал разовые мастер-классы, вроде «почти идеального матча» против «Уорриорз» в 2001-м.
Но возраст и пробег давали о себе знать.
Летом 2001-го Арвидас не стал продлевать соглашение с «Блейзерс», сославшись на физическую и ментальную усталость. Он вернулся в Европу, где за символические деньги подписал годичное соглашение с «Жальгирисом», чтобы помочь родному клубу в решающих матчах сезона. Но сил не хватило даже на это: весь год Сабонис переводил дух и восстанавливался от травм.
Свой заключительный благодарственный тур в составе «Жальгириса» он проведет потом, в сезоне-2003/2004, когда выведет команду в топ-16 Евролиги и станет MVP групповой стадии турнира и стадии топ-16.
Но до того будет последний, финальный заезд с «Портлендом». Очень символический (78 матчей, 1 в старте, 15 минут в среднем за игру), но очень теплый и по-домашнему уютный.
«Мне нравится здесь, моей семье здесь нравится. Лесной ландшафт, воздух, возможность быстро выехать на природу. Портленд действительно стал для меня домом и началом новой жизни. Когда я здесь, я чувствую себя моложе, мне хочется играть как раньше, но мое тело уже не позволяет этого», – по-доброму реагировал Сабас на призывы провести еще один сезон за «Блейзерс».
Отчасти лукавил. Даже в своем последнем матче Арвидас демонстрировал, что не является почетным статистом.
С учетом всех обстоятельств, сопутствовавших попаданию Сабониса в НБА, даже удивительно, насколько стабилен и постоянен оказался литовец. «Трэйл Блейзерс» выходили в плей-офф в каждом из семи сезонов Сабониса в «Портленде».
«На Арвидаса всегда можно было положиться. Если ему предстояло играть против кого-то, кто хуже его, ты знал – он просто разорвет его. Если ему надо было противостоять кому-то более молодому и мощному, тогда это вариант пятьдесят на пятьдесят. Но Арвидас никогда не обманывал ожидания. Некоторые люди обманывались на его счет, когда его выбрали. Это было. Но это нормально, людям свойственно ошибаться. Но Арвидас всегда был честен по отношению к игре, команде и зрителям. Я прекрасно знал, что получу от него максимум в каждом матче», – вспоминал тренер «Блейзерс» Майк Данливи.
И это минимум, за который Арвидаса Сабониса стоит уважать.
Фото: РИА Новости/А. Бочинин, Игорь Уткин, Улозявичюс Аудрюс, Сергей Гунеев; Gettyimages.ru/Joe Patronite, Andy Lyons
Мой отец, в 90ых и 00ых когда я начал интересоваться НБА, в баскетболе знал только 2 человек - Джордана и Сабониса. и всегда говорил мне - Сабонис это великий игрок. Я ему говорил но как же Пиппен, Шакил и прочие. Нет, Сабонис, это Великий. Я смеялся, ведь думал ну что знает человек далекий от НБА, но когда ближе узнал карьеру литовца понял, что такие таланты и правда рождаются раз в 10 лет