Что за гений выгнал Луку Дончича
Мефистофель, Сатана, Белиал, Воланд, Иблис, Вельзевул, Луис Сайфер, Люцифер – у дьявола сотни имен, но в разговоре с фанатом «Далласа» вы не успеете перечислить и пяток, как услышите в ответ: «Оуоуоу, можно было просто сказать – Нико Харрисон».
Что сказать? Ошибочное суждение.
Ведь дьявол изворотлив, хитер, предусмотрителен, харизматичен, в конце концов, у него в загашнике всегда имеется масса вариаций неизменно коварного плана. А Нико Харрисон не таков. Генменеджер «Далласа» – типичный случай человека не на своем месте: его логика хаотична, действия сбивчивы, а успехи зачастую достигаются не благодаря, а вопреки его решениям.
Харрисон любит баскетбол, умеет ладить с людьми, но получил пост без опыта работы в лиге
Окидывая взглядом баскетбольное прошлое Харрисона, не возникает сомнений в том, что этот человек любит игру, вот только своеобразной любовью. Она носит какой-то компенсаторный характер, словно за счет баскетбола четвертый из пяти детей Стива и Кристи Харрисон сублимировал свои проблемы и неудачи.
Спортом Нико начал заниматься с пяти лет, после того как его родители развелись, и парень вынужден был кочевать по разным городам штата Вашингтон.
С баскетболом получалось лучше всего, поэтому Нико выбрал именно его как кратчайший способ получения университетской стипендии. Он стал локальной звездой команды школы Тайгард, на ранних стадиях на Нико нацеливались команды университетов престижной конференции PAC-12. Но сломанная лодыжка и порванные сухожилия на бросковой руке в последние пару лет пребывания в школе сузили широту выбора до единственного более-менее приемлемого варианта.
Харрисон сперва поступил в военную академию Вест-пойнт, где проучился год, а оттуда перевелся в университет Монтана-Стэйт.
И вот там Нико уже больше напоминал некогда перспективного баскетболиста: за три сезона Харрисон набрал более 1000 очков, помог команде пробиться в турнир NCAA, трижды попадал в сборные лучших игроков сезона конференции Биг-Скай и в целом доигрался до того, что попал в Зал славы баскетбольной команды «Монтана-Стэйт Бобкэтс».
Несмотря на престижный диплом в области биологии и медицинских технологий, Харрисон все же решил попробовать себя в профессиональном баскетболе.
На то, чтобы понять свои не самые радужные перспективы, у Харрисона ушло немногим больше четырех лет. Бельгия, Япония, Ливан, команда IBA (Интернациональная Баскетбольная Ассоциация) из Северной Дакоты – он нигде не дотягивал даже до среднего уровня. В итоге Нико хватило смелости и здравомыслия не мучить себя и свой организм, а вернуться в Орегон, где он устроился работать торговым представителем фармацевтической компании.
И было бы замечательно, если бы на этом история и закончилась, но в 2002-м приятель сообщил Харрисону, что фирма Nike ищет человека на должность регионального представителя в одном из своих филиалов. Резюме Харрисона говорило о какой-никакой профессиональной спортивной карьере, образование в сфере медицины делало его заявку еще более основательной, а коммуникабельность и немалое количество рекомендаций с прошлой работы окончательно убедили тех, кто проводил собеседование. Так он получил работу в Nike и практически сразу же был откомандирован в техасский филиал, базирующийся в Далласе.
Именно там Нико начал обвыкаться в обществе игроков НБА. Он был одним из тех, кто напрямую контактировал со звездами «Мэвс»: Майклом Финли и Дирком Новицки, у которых были контрактные обязательства с брендом. Пересекался с Тимом Данканом, до того как форвард «Сперс» подписался с Adidas. Через год с момента назначения – то есть в 2003-м – Харрисона стали привлекать для организации международных турне под эгидой Nike, так его телефонная книга пополнилась телефонами игроков за пределами Далласа: Джермейн О’Нил, Рашид Уоллес, Майкл Джордан, Кобе Брайант и многие другие.
Клиенты и коллеги затруднялись отметить какие-то из ярких черт Харрисона, но это было и не нужно, его собирательный портрет карьериста говорил сам за себя: целеустремленный, разговорчивый, приветливый, услужливый, внимательный. В общем, Харрисон был живой иллюстрацией высказывания Довлатова: «Окружающие любят не честных, а добрых. Не смелых, а чутких. Не принципиальных, а снисходительных. Иначе говоря – беспринципных».
Повышенный до уровня вице-президента баскетбольных операций Nike на территории Северной Америки Нико был готов угодить всем, но, когда дело касалось конкретных, не самых звездных игроков, он не утруждал себя индивидуальным подходом. Известно, что Харрисон – непосредственный виновник того, что Nike потеряли амбассадора по фамилии Карри. Нико не только назвал Стефа именем брата – Сетом – но и выкатил для него мультимедийную презентацию, подготовленную под Кевина Дюрэнта. И все это – для человека, который, можно сказать, был связан с Nike семейными узами, ведь в компании работал Грег Бринк, крестный отец Стефа Карри и родной отец одной из нынешних суперзвезд ЖНБА Кэмерон Бринк. Карри увидел не то что непрофессиональное отношение, а просто получил плевок в лицо, после чего переключил свое внимание на Under Armour, для которых затем с нуля создал баскетбольную платформу.
Харрисона не уволили, вместо этого он продолжил укреплять свои связи с игроками и представителями клубов НБА. В частности, с генменеджером «Далласа» Донни Нельсоном, который в 2021-м, уходя с поста, фактически передал эту должность Харрисону. То есть человеку без опыта работы в лиге, без соответствующих навыков и компетенций. Единственным достоинством Харрисона на тот момент была его имиджевая кредитоспособность: он знал многих, и его знали многие. Но знать и уметь – разные вещи.
Главный шок от обмена Дончича – в том, что в НБА Харрисон зарекомендовал себя одним из самых хитроумных руководителей
По всей видимости, главный секрет раскрыл бывший директор по развитию «Далласа» Боб Вулгарис: «Деннис Линдсей – великолепный баскетбольный аналитик – был в команде в прошлом году и уехал в «Детройт» в этом. Делайте выводы сами».
Нико Харрисон вполне обоснованно может считать, что прошлогодний финал «Мэвс» – это не только заслуга Луки Дончича, но и в гораздо большей степени его собственная. Вопреки мнению фанатов словенца, поход «Далласа» никак нельзя охарактеризовать фразой «вытащил в одного». Техасская команда переродилась по ходу сезона, обретя защитную идентичность, и произошло это благодаря оригинальным обменам фронт-офиса и работе Джейсона Кидда.
Харрисону до сих пор предъявляют за потерю Джейлена Брансона. Однако в данном случае он как раз был ни при чем – разлад с ним и его отцом, а также недопонимание о том, какой компенсации ждал игрок, проистекало от тогдашнего владельца «Мэвс» Марка Кьюбана, который на тот момент был активно задействован в принятии решений.
Менеджмент же «Мэвс» за короткий промежуток (всего полтора года) нивелировал урон от этой ошибки, проявив потрясающее чутье и понимание того, как строить претендента на титул вокруг Луки Дончича.
1. Выменял у «Бруклина» Кайри Ирвинга за скромную компенсацию в виде Финни-Смита, Динуидди, пика первого раунда и двух пиков второго раунда.
В «Далласе» Ирвинг перестал эпатировать публику и вернулся на уровень вспомогательной звезды чемпионской команды рядом с Дончичем, выдав несколько легендарных матчей по ходу плей-офф.
2. Слил уже проигранный сезон ради того, чтобы сохранить собственный пик и усилить команду Дереком Лайвли. Молодой центровой стал одним из самых полезных игроков уже в свой первый сезон.
3. Подписал Деррика Джонса. Гиператлетичный форвард, которого до этого знали как прыгающую палку, в «Мэвс» превратился в элитного защищающегося игрока, которого бросали на главную угрозу соперников.
4. Вернул в НБА оборонительного «малыша» Данте Экзама, оказавшегося в регулярке самым эффективным защитником в составе «Далласа».
5. А перед дедлайном провернул обмены, изменившие траекторию «Далласа». Пи Джей Вашингтон и Даниэль Гэффорд приехали из «мусорных команд», но сходу влились в число самых ярких помощников Дончича: адресатов его передач на одной половине и старательных защитников – на другой.
Этому невозможно было не удивляться: человек пришел со стороны и за считанное число ходов сделал то, что его сверхопытному предшественнику не удавалось на протяжении многих лет. С ограниченными ресурсами и без привлечения звездных свободных агентов Нико Харрисон перевернул игру.
Однако работа фронт-офиса никогда не сводится к одному человеку. И множество инсайдов, которые посыпались после обмена Дончича, объясняют, откуда родилось несоответствие между Нико Харрисоном, одним из лучших управленцев прошлого сезона, и Нико Харрисоном, который отдал своего лучшего игрока.
Вот что написал Джерри Энгельманн, баскетбольный аналитик, работавший в «Санз» и «Мэверикс».
«Я отработал с Нико Харрисоном примерно год – его первый на должности главы фронт-офиса клуба НБА.
За это время я понял, что Нико плохо понимал, кто из его сотрудников действительно разбирался в баскетболе. Ему не приходило в голову, что некоторые просто повторяют его слова, чтобы польстить ему и получить повышение.
Эта сделка является кульминацией всего этого процесса. Его критики давно ушли, а подпевалы заняли руководящие должности. Его помощники были не способны раскритиковать эту исторически ужасную задумку».
После ухода Денниса Линдсея решения от руководства «Далласа» действительно потеряли прежнюю остроту: здесь и контракт с Клэем Томпсоном, и обмен Граймса на Калеба Мартина, и попытки всучить кому-нибудь Гэффорда...
Пресс-конференция Харрисона – персональное фиаско генменеджера «Мэвс»
Для полновесного ощущения происходящего сюра сидящему рядом с Харрисоном Джейсону Кидду нужно было надеть майку с надписью «I’m with stupid». Так Кидд хотя бы выказал свое отношение к человеку, который знал его долгие годы. Харрисон познакомился с Киддом, когда тот выступал за «Даллас», затем нанял его в качестве главного тренера (Кидд пришел практически вслед за Харрисоном), а потом за его спиной и без его ведома состряпал трейд главной звезды команды.
«Я и Роб Пелинка «держали это между нами». Джей-Кидд не знал о происходящем», – говорит Харрисон. И тут же добавляет: «Джей-Кидд и я – единомышленники, мы говорим об архетипах и баскетбольной культуре, которую хотим создать здесь. Так что я знаю, какой тип игроков ему нравится, даже не говоря с ним об этом лично».
И такими перлами нашпигована вся пресс-конференция, которая сразу же разошлась на цитаты и мемы. Если у Харрисона была задача переключить гнев болельщиков на себя и выгородить владельцев, не захотевших платить 350 миллионов Дончичу, то он с ней гениально справился.
«Я написал Дончичу сообщение и оставил голосовое. Но, по всей видимости, он не хочет со мной общаться»…
«Мне жаль, что болельщики расстроились, но мы в клубе верим, что этот обмен сделает нас лучше. Мы убеждены, что это поможет нам побеждать не только сейчас, но и в будущем. Когда мы выиграем, то они перестанут унывать».
«Я здесь для того, чтобы побеждать. И одна из составляющих моей работы – это принимать тяжелые решения, которые позволят нам двигаться вперед».
«Есть некоторые уникальные моменты касательно контракта Луки, на которые нам пришлось обратить внимание. Есть другие команды, которые готовились к тому, что в какой-то момент он сможет принять решение, хочет ли оставаться с нами или нет. Станем ли мы давать ему супермаксимальный контракт или нет, станет ли он пользоваться опцией выхода или нет. Нам пришлось принять это все во внимание, и мы заранее отреагировали на вызов в виде крайне напряженного межсезонья, который мог встать перед клубом».
От Харрисона ждали чутких и честных объяснений. Он же предпочел говорить языком парадоксов.
«Защита выигрывает чемпионство», – главный довод от Харрисона в пользу обмена Дончича на Дэвиса.
Притом что в команде и так сформирована неплохая защитная передняя линия из Лайвли, Гэффорда и Вашингтона, которой нисколько не мешали Дончич и Ирвинг по ходу прошлого плей-офф.
Зачем же тогда 32-летний Энтони Дэвис?
«Думаю, он подходит по таймингу, он хорошо вписывается в наши временные рамки. Если поставить его в пару с Кайри и остальными парнями, то он поможет нам побеждать прямо сейчас и в будущем. Будущее для меня – через 3-4 года. Будущее через 10 лет? Я не знаю. К тому времени они, вероятно, похоронят меня и Джей-Кидда или мы похороним самих себя», – пытался неловко хохмить Харрисон.
Удивительное ощущение времени и пространства, Кристофер Нолан с его «Интерстелларом» обзавидовался бы. Мы хотим выигрывать сейчас, но отдали нашу звезду с потенциалом роста за актив, не славящийся могучим здоровьем. Не сподобимся сейчас, то объединим его с Кайри и этими парнями, чтобы выиграть на дистанции в 3-4 года. Ну да, и плевать что этим летом у Ирвинга вступает в силу опция игрока, и он, глядя на весь этот бардак, попросту может покинуть клуб. Кто его после этого осудит, ведь в «Далласе» даже самые эпохальные трейды проворачивают втихомолку от игроков, зато шутя-играючи.
«Переговоры были только с «Лейкерс» перед заключением сделки. Разговор с Робом Пелинкой начался с чашечки кофе, затем кто-то из нас произнес что-то вроде «Эй, не могли бы вы когда-нибудь...» «Да ты шутишь, так?». «Хм, интересно, возможно, я бы сделал такое». Сделка началась как бы случайно, а затем в течение трех недель стала реальностью», – не унимался Харрисон.
Добавьте к этому рассказ Нико о том, как он презентовал детали обмена владельцу клуба Патрику Дюмону, который, по словам Харрисона, рассмеялся, когда увидел сделку на бумаге, и вы поймете, насколько это какая-то гротескная ситуация.
Эту сделку действительно сложно оценивать, поскольку в ней нет здравых точек опоры. Есть спектр самых разных эмоций и буффонада аля «Аншлаг и ко.» от Харрисона, который, судя по всему, пока еще не до конца осознает, какой урон нанес организации.
Трейд Дончича не просто обнулил многолетний прогресс «Мэвс». Пострадали фанатская лояльность, имиджевая репутация клуба в переговорах с тренерами и игроками, сегодняшний «Даллас» на фоне стремительного роста акций «Сперс» и «Рокетс» за одну ночь превратился в самую слабую команду Техаса. И тут уже даже не понимаешь, какой их двух важнейших вопросов звучит более абсурдно: «Зачем это было сделано»? или «Почему это было сделано именно так?».
Ясно одно – ни на один из них Нико Харрисон не ответит. Даже не пытайтесь ничего спрашивать.
Фото: Gettyimages.ru/Harry How, Ethan Miller; East News/AP Photo/Matt Strasen, AP Photo/Jeff Chiu
