5 мин.

Правила жизни Вячеслава Козлова

137

Фото: nhl-wallpapers.com

В моем родном Воскресенске у молодежи раньше был интересный выбор: она могла играть в хоккей или идти на химзавод.

Дедушка приложил массу усилий для того, чтобы я полюбил эту игру, а отец продолжил в том же духе. Как я мог в таких условиях не стать хоккеистом?

В детстве мы практически ничего не знали о том, что происходило за пределами СССР. В школах нам говорили, что учить иностранный язык не нужно, так как скоро во всем мире люди будут говорить по-русски. Даже когда юношеские команды выезжали за границу, хоккеистов держали на замке. Около нас всегда был агент КГБ.

Думал об НХЛ еще на юношеском чемпионате мира в 1990 году, когда меня пытались уговорить. Чуть было не «убежал» тогда, но делать этого не стал, поскольку не те были времена – родители же оставались в СССР.

На первых порах в США основные трудности исходили из незнания языка. Сидишь в раздевалке – все смеются, шутят. Наверное, думаю, и про меня что-то говорят. Очень неприятно, когда никого вокруг не понимаешь. Потому и жил поначалу затворником: приду, на тренировке отработаю и побыстрее уединяюсь.

Трагедия Снайдера – страшный момент. Когда увидел по телевизору эту груду металлолома – жалкие остатки от «феррари», – от ужаса лишился дара речи. Сразу, конечно, и моя собственная авария вспомнилась, и та, в которую попали Слава Фетисов, Вова Константинов и Сережа Мнацаканов в Детройте. Как будто всю жизнь они меня преследуют. Не дают ей уйти в прошлое.

Мудро кто-то сказал: первые два года ты Америку ненавидишь, через четыре – привыкаешь, а через восемь – жить без нее не можешь. Примерно так со мной и было.

В России прежде всего удивили безобразные гостевые раздевалки во многих дворцах спорта – души, туалеты, гостиницы. Все это в принципе не меняется, к сожалению, а порой находится просто в плачевном состоянии. Однажды кто-то из канадцев «Ак Барса» зашел в туалет, где не было двери и стульчака. Он не понял, где оказался. Смех, да и только. Ремонт в раздевалке стоит не миллионы долларов, которые уходят на зарплаты игроков. Это Равшан и Джамшут, которых надо просто нанять.

Слишком много в России нечестных людей. И страдают от этого в первую очередь болельщики. Люди, заплатившие свои деньги, приходят и смотрят, как две договорившиеся команды три периода разыгрывают на льду свой позорный спектакль.

Мы берем от НХЛ только плохое. Начали швыряться большими зарплатами. Многие затраты не оправдывают себя.

Я человек старой, можно сказать, советской закалки. Нас учили, что в хоккее главное – не личная статистика, а командная. Поэтому набранные мною баллы никогда не подсчитывал.

В НХЛ «разборы полетов» не приняты. Все претензии, упреки, советы были только в перерывах и в ходе игры, а после матча никто никого не ругал, не обвинял. Проиграли – сезон закончился. Сказали друг другу спасибо, сфотографировались на память и разошлись.

Хоккей – это импровизация! Как ты загонишь в рамки того же Ковальчука? Игра должна идти от души. Многие же тренеры в НХЛ этого не понимают и говорят: «Вбрасывай шайбу в зону, а там всей командой будем за нее бороться». Не думаю, что тренеры в России работают по такому же принципу.

В том же «Баффало» просто гробят игроков. Мне искренне жаль и Максима Афиногенова, и Дмитрия Калинина, не говоря уже о Леше Житнике. В «Баффало» же игроков ставят в очень жесткие рамки, тем самым убивая в хоккеистах их лучшие качества.

Главная фишка Русской пятерки была в том, что все охотно играли в пас. Но больше всего передач раскидывал Ларионов, выступавший в центре. Игорь вытаскивал на себя двух-трех соперников и делал пас на меня или Федорова. Ларионов видел «поляну», как никто другой. Он был мозгом Русской пятерки.

В межсезонье больше всего поразил финал Уимблдона. Надаль против Федерера. Сумасшедшее зрелище. Лучший финал в многолетней истории турнира. На английской траве еще Борг играл, Сампрас… Но то, что вытворяли испанец и швейцарец, – фантастика! Я от телевизора не мог оторваться.

Атланта – отличный город. Большой и зеленый. С заводским Детройтом и провинциальным Баффало не сравнить. Возможно, поселюсь в Атланте, когда завершу хоккейную карьеру.

Теория исполнения буллитов простая: не нервничать, изучать вратарей, смотреть за тем, как другие игроки им забивают. Буллит – это такой игровой момент, от которого надо получать удовольствие.

Физподготовка для меня на первом месте. Если не заботиться о своем теле, играть будет тяжеловато. Когда мне было 18-20 лет, я не ходил в тренажерный зал ежедневно. А сейчас хожу.

Диетолог из меня тот еще: ем все, но в небольших количествах. Максимум, что могу себе позволить, – один-два бокала вина или пива за ужином.

Иногда люди называют меня Виктором (однофамилец Вячеслава выступает за «Салават Юлаев» – прим. Sports.ru). Порой даже судьи. Правда, сейчас все разобрались, но пару раз случалось. Однажды журналист, назвав меня Виктором, попросил об интервью. Я ответил: «Мое имя не Виктор, так что разговора не получится».

Я до сих пор не понимаю, в чем интерес гольфа. Наверное, чтобы его любить, надо родиться американцем.

Люблю гулять со своими собаками. У меня две мини-таксы: одну зовут Луи Тринадцатый, вторую – Бобу. Также мне нравится теннис, футбол, конечно, европейский, а не американский. Баню еще обожаю.

Хоккею нужно учиться в России, в Штатах трудно чему-то толковому не научится. В Америке детей в основном тренируют любители, сами родители. Чему они могут научить?

При подготовке материала использованы цитаты из интервью Козлова в «Советском спорте», «Спорт-Экспрессе», Sports Illustrated, Atlanta Journal-Constitution, «Время и деньги», «КоммерсантЪ», ESPN.

Другие материалы о Вячеславе Козлове, новости, фото.

Подписывайтесь на блог!