5 мин.

Верзила из Нижнего Тагила

2 k

Пока вчера многим было стыдно за свою страну (а некоторым – и за родной город) из-за разнообразных неприятностей в российском футболе, я совершенно случайно выяснил, что давным-давно в моем родном городе Нижнем Тагиле родился выдающийся спортсмен, о котором до недавних пор не знали даже историки родного края. Звали его Виктор Старухин, он, как это ни парадоксально – один из самых выдающихся бейсболистов... в истории Японии.

Старухин появился на свет еще в Российской империи, в 1916 году (американские биографы полагают, что «в маленькой уральской деревне», но Тагил, хоть и формально не считался городом, был уже достаточно крупным заводским поселением). Бейсбола в России тогда не было, тем более в такой глуши, да и не до бейсбола было в военное время – хотя любопытно, что практически все профессиональные бейсбольные мячи в Америке изготавливались из лошадиной кожи, импортировавшейся из Российской империи. Как выяснил многолетний автор «Тагильского рабочего» Юрий Шарипов, семья Старухиных, вышедших из рабочих, была достаточно зажиточной, у них была даже собственная лесопилка.

Во время гражданской войны большинство обеспеченных жителей покинули город вместе с армией Колчака, направившись на восток. Отец Виктора, Константин Федотович, после долгих мытарств, включавших в себя поездку в вагоне с больными тифом и необходимость прятаться в повозке с трупами, добрался со своей семьей до Маньчжурии, тщетно надеясь переждать там смуту. После десятилетия неустроенности семья Старухиных переехала из Китая в Японию, на остров Хоккайдо, где и решила окончательно обосноваться.

Виктор начал играть в бейсбол в японской школе, уже в юности став главной спортивной звездой Хоккайдо – и именно спортивные успехи в итоге помешали ему получить высшее образование. Его захотел видеть в своей команде Мацусаро Серики, человек международного масштаба, первый японский медиамагнат, политик, парламентарий и обладатель наивысшего, десятого, дана по дзюдо (а также военный преступник, ответственный, в частности, за корейские погромы в Токио).

Серики организовал первый в истории Японии матч со сборной США (за что поплатился 40-сантиметровым шрамом от катаны националистов, рассерженных тем, что враги ступили на японскую землю), а затем основал первую профессиональную бейсбольную лигу.

Законы Японии не позволяли профессиональным спортсменам получать высшее образование – и Серики пришлось действовать грязными методами, чтобы убедить Старухина начать играть в его командах немедленно. Отец Виктора к тому времени сидел в тюрьме, осужденный за непреднамеренное убийство русской девушки – впрочем, обстоятельства дела были крайне темными (сам Константин говорил, в частности, что она была советской шпионкой).

Временные визы семьи Старухиных на волне растущего национализма в Японии вполне могли быть не продлены (что вело к неминуемой депортации и гибели в лагерях СССР), и Мацусаро предложил Виктору выбор: либо он играет в выставочном матче сборной и его клубе «Токио», и Серики использует все свои связи, либо принадлежащая магнату крупнейшая газета столицы «Йомиури Шимбун» начинает полномасштабное расследование дела Старухина-старшего. Виктор выбрал спорт и жизнь – в итоге наказание его отцу сократили до двух лет.

С 1936 года и по конец сороковых Старухин (его фамилия превратилась к тому времени в Starffin) был безоговорочно лучшим питчером лиги. Этому способствовали и его гигантский по японским меркам рост (192 см), и нечеловеческая выносливость (Старухин, казалось, вообще не уставал и был готов играть чуть ли не каждый день), и то, что с наступлением войны многие японские бейсболисты были призваны в армию. «Голубоглазый японец», разумеется, не мог воевать в войсках императора; более того, в 1940-м ему пришлось сменить имя на японское (Суда Хироши), ближе к концу войны «Джайантс» перестали ставить его в состав (боясь, что бейсбол признают вражеской игрой и запретят), а какое-то время Виктор и вовсе провел в концентрационном лагере.

Несмотря на успехи на поле – Старухин стал первым питчером, одержавшим 300 побед в лиге – и всеяпонскую славу, жизнь его не была счастливой. Постоянные подозрения в шпионаже и разладившаяся личная жизнь привели к тому, что Виктор стал крепко пить. Пьянство, депрессия и последствия плеврита, заработанного в концлагере, в итоге сказались и на его игре – в поздние годы карьеры Старухин, доигравший до 38 лет, уже не был похож на себя прежнего, закончив последний сезон с 7 победами и 21 поражением (на видео – фрагмент его последнего выдающегося сезона-1949).

Закончив карьеру, Старухин попробовал себя на радио и в телевидении, но меньше через два года погиб при невыясненных обстоятельствах – его машина столкнулась с поездом. Версии гибели питчера варьируются от езды в нетрезвом виде и самоубийства до вмешательства контрразведки. В 1950-м Виктора включили в японский Зал Славы, а стадион в городе Асахикава, где он учился в школе, был переименован в его честь (перед входом на трибуны установлен памятник, а внутри находится небольшой музей памяти питчера).

В 2003 году съемочная группа из Японии, снимавшая документальный фильм о легенде бейсбола, прибыла в Нижний Тагил – впрочем, ни дома, ни улицы, где жили Старухины, не сохранилось; зато обнаружился живой наследник, правнук тетки Виктора, и не знавший ранее о достижениях своего родственника.

Было бы странно задаваться вопросом, почему Старухин, которого так уважают в Японии, остался практически неизвестным даже в своем родном городе – ответ слишком очевиден и сложен одновременно. В XX веке истории Японии и России (которая в данном случае не столько Россия, сколько три совсем разных государства) переплелись слишком запутанным и неприятным образом – и бейсбол, по-прежнему воспринимающийся в нашей стране как некоторая экзотическая дикость, уж точно не выглядит способом улучшить взаимопонимание.

Разве что эта история лишний раз напоминает, что ограниченность и расизм не имеют конкретного происхождения и адреса – и иногда любого таланта и заслуг недостаточно для нормального человеческого отношения, если у тебя попросту голубые глаза.

Фото: commons.wikimedia.org

Виктор Старухин