Хай-дайвер Артем Сильченко: Ребята выступали на Олимпийских играх, так что не надо называть нас циркачами
Победой колумбийца Орландо Дьюка в Казани завершился первый исторический Кубок мира по хай-дайвингу. Представитель латинской Америки второй год кряду доказывает, что пока ему просто нет равных в этом виде спорта. При этом действующий мировой чемпион (титул Дьюк выиграл в прошлом году в Барселоне) отдает должное и соратникам, с кем вместе стоял у истоков зарождения хай-дайвинга, в том числе и моему собеседнику россиянину Артему Сильченко, за которого победитель переживал индивидуально.
За 20 минут беседы с Артемом мне удалось понять, почему наш соотечественник располагает к себе конкурентов, а также выяснить какие мысли приходят на вышке, и так ли экстремальны хай-дайверы в обычной жизни
– Артем, много ли рыбы в Казанке?
– В Казанке видимость под водой нулевая, – улыбается Сильченко. – Но когда приехал в первый день, то видел, как на поверхность всплыла рыба, и ребята ее выловили. Надеюсь, что у нас под ногами ее больше нет.
– Спросил, потому что очевидцы рассказывали: после одного из ваших первых прыжков на поверхность всплыл огромный лещ.
– Да, такое могло быть. При хорошем ударе, если он был рядом, его могло подглушить. А я слышал, что в первый день тренировок всплыло несколько бревен со дна. Вот это гораздо серьезней.
– Обычно мы привыкли, что спортсмены прыгают в море со скал, а не упражняются в центре города. Имеет ли окружающая обстановка для вас значение, и как вам местная вода?
– Центр города нас не отвлекает. А что касается воды, то естественно, что цвет у нее не Карибского моря. Но она очень теплая и пресная. Для нас это гораздо удобнее, чем прыгать в холодную морскую воду, которая плотнее и жестче. А то, что она зеленого цвета и выглядит некрасиво – так и мы приехали не на курорт, а на соревнования. И в эту воду прыгаем с удовольствием.
– Я так понимаю, что хай-дайверы пришли в свой новый вид спорта подготовленными, а практику набирали в цирке и различных водных акробатических шоу. Так ли это, и каким выдался ваш путь?
– Люди пришли не из цирка, а из водных шоу. В цирке глобально никто не работал. Все, во-первых, бывшие прыгуны в воду высочайшего уровня. Некоторые ребята выступали на Олимпийских играх за свои страны. Так что нельзя нас называть циркачами. Лично я выступал несколько лет за сборную России по прыжкам в воду. Прыгал очень неплохо, становился чемпионом России в 2001 году в синхронных прыжках с десятиметровой вышки. Потом я понял, что перестал прогрессировать. Становилось тяжеловато прыгать из-за высокого роста. Тогда подоспело предложение поучаствовать в водном шоу.
– В водном шоу нужно попасть в бассейн, который с высоты, кажется размером с носовой платок. А здесь перед спортсменом огромная акватория. Эти условия можно посчитать курортными?
– Не совсем курорт. В водных шоу тоже разные бассейны. Некоторые по своим размерам напоминают стакан. Другие – огромные дельфинарии, размерами в полсотни метров. Тяжело сравнивать. Те места, где приходилось прыгать и где мы соревнуемся сейчас, не похожи друг на друга. Но все они – сказка!
– Ваш пример, когда после занятий прыжками в воду транзитом через водные шоу спортсмен оказывается в хай-дайвинге – это частный случай или общая практика?
– Все так делают. Потому что не может просто прийти человек с улицы и сказать: «ребята, научите меня прыгать с этой высоты!» Прежде всего, ты должен уметь прыгать. Ты должен пройти эту школу, быть прыгуном в воду – с 3 или 10 метров. Уметь понимать себя в полете, понимать тело. А уже потом начинать себя пробовать. Потому что хай-дайвинг – это тоже самое, что прыжки в воду, но немножко по-другому. Гораздо жестче!
– У прыгунов в воду обычно страдают кисти рук. А у хай-дайверов какие части тела подвергаются наибольшей угрозе?
– Все.
– Илья Щуров говорил, что в первую очередь страдает психика тренера.
– Не знаю, у Ильи свое мнение. Но пока на данный момент, я не могу сказать, что в мире вообще есть хоть один тренер по хай-дайвингу. Есть такие люди, как украинец Олег Вышиванов есть другие ребята, которые могут подсказывать. Но нет таких, как в обычном спорте, где стоит тренер и говорит: «Сейчас иди туда и сделай это». Хай-дайвер должен сам дойти до нового прыжка, и только он сам может знать, готов ли он прыгать или нет. А ваше замечание, что страшно смотреть… Так и мне страшно, когда мой друг делает прыжок. В том смысле, как мы привыкли понимать слово «тренер», здесь тренеров нет.
– Я понимаю, что на следующий вопрос во время Кубка мира вам приходилось и придется отвечать сто раз, но за эти 4-5 секунд свободного полета с высоты 27 метров действительно вся жизнь перед глазами пролетает или даже подумать ни о чем не успеваете?
– Ну, 4-5 секунд, это вы, конечно, очень много хватанули. Полет хай-дайвера длится где-то около 3 секунд. Впечатлений при этом масса. Мозг и тело принимают тысячи решений, и ты получаешь порцию адреналина. Не с чем сравнивать, но это очень приличная доза.
– Сравнивать действительно не с чем или все же по ощущениям погружение в воду сопоставимо с автомобильной аварией?
– Я попадал в автомобильные аварии, но это немножко другое. В аварии зачастую от тебя редко зависит исход, особенно если ты пассажир. А когда ты выходишь на вышку – играешь со своей судьбой один на один. Есть только высота и она захватывает.
– А воду можно победить?
– Воду нужно побеждать. Если ты не победишь воду, то она победит тебя. А это, в лучшем случае, свидание с доктором в больнице.
– Во время отпуска тоже стараетесь отдыхать у воды или от нее за год подступает тошнота?
– Нет, от воды пока не тошнит. Такого просто не может быть. А отпуск, в глобальном смысле, я уже не помню когда брал. В прошлом году после финала чемпионата мира удалось немного отдохнуть. И впервые за 10 лет я перезимовал зиму в родном Воронеже. Получил огромное удовольствие. Давно не видел снег и не жил в России полноценно. Только сейчас пытаюсь наладить свое существование.
– Тот факт, что первый исторический Кубок проходил в Казани давил на вас? Все-таки публика пришла посмотреть и на двоих россиян Артема Сильченко и Илью Щурова.
– Я отработал в шоу более 10 лет и привык работать на публику. Очень долгое время я работал именно на публику, чтобы народ хлопал и оставался доволен. Теперь я соревнуюсь сам с собой и не обращаю внимания на давление. Как с этим справляться? Да как прыгал, так и буду. На хай-дайве нельзя прыгать за страну или для людей. На вышке ты один на один со своим здоровьем, со своим прыжком. У тебя бешено бьется сердце, и ты полностью сконцентрирован на попытке.
– Есть ли будущее у хай-дайвинга в нашей стране? Ведь многие только в эти дни узнали о том, что есть такой вид спорта.
– Честно скажу, вживую здесь все видят впервые. Потому что впервые проводятся на России такие старты. Будущее? Посмотрим, как пойдет. Сейчас наша общая и моя личная задача – популяризировать этот спорт. Недавно он еще был никому не известен, и до него никому не было дела. За последние 5 лет мы сделали его популярным. Нас у истоков стояло около десятка человек: колумбиец Орландо Дьюк, англичанин Гари Хант, ну и я в том числе. Мы продвигаем этот спорт во всем мире, и не просто рассказывая о нем и делая шоу-программы. Мы выступаем на соревнованиях на протяжении многих лет и все это время эволюционируем: показываем все более и более безумные трюки и доказываем, что это не просто одноразовые импульсивные поступки людей, которые их выполняют и разбиваются. Нет, вот, они – мы, прыгаем, кто десять, а кто и двадцать лет, и при этом остаемся здоровыми, красивыми, молодыми пацанами, которые готовы соревноваться и дальше. Это экстремальный спорт, но он может быть олимпийским.
– Некоторые федерации ждут признания своих видов спорта МОК десятилетиями.
– Я считаю, что FINA, как Международный Олимпийский Комитет, выиграют очень много, если возьмут нас в Олимпийские игры, потому что это будет если не самый захватывающий, то один из самых захватывающих видов спорта. И он сможет привлечь огромное количество зрителей. Нам даже не обязательно нужны какие-то специальные трибуны.
– Насколько хай-дайверы по жизни экстремальные люди?
– Это зависит от многих факторов. У нас есть чех Михал Навратил. Вот он экстремел – обожает спортивные мотоциклы, разгоняется на них до 300 километров в час. А у меня мечта попробовать вингсьют (разновидность полетов в специальном снаряжении, сравнимая с прыжком с парашютом. – Прим. ред.) в костюме белки-летяги. Но не сейчас, пока адреналин зашкаливает и так. Вот когда закончу с хай-дайвом, тогда и буду развлекаться.
Оригинал: http://sport.kazanfirst.ru/feed/22669
Дата: 11.08.2014 г.
Фото: Роман Хасаев
Еще бы ролик сюда.