Наша звезда скелетона бунтует против боссов: его в последний момент отцепили от Олимпиады-2022 из-за ковида. В чем конфликт?

В сборной России по скелетону – странный сюжет перед Олимпиадой: Никита Трегубов, серебряный призер Игр-2018, на сборе в Сочи сдал положительные тесты на ковид.

Казалось бы – времени на лечение достаточно, ведь первые заезды только 10 февраля. Но Никите сообщили, что вместо него на Олимпиаду едет запасной – Евгений Рукосуев. А федерация, теряя лидера, не дает внятных объяснений.

Мы связались с Трегубовым, чтобы узнать, что он думает о случившемся.

***

– Утром 22 января мне написали: у тебя положительный тест. Потом пришел еще один. Сказали, что надо выселяться с базы. Говорят: сейчас вызовем скорую, поедешь в больницу. А вы понимаете, что там меня положат с больными, и я точно на Игры уже не попаду. Поэтому я написал отказ.

Мы с Алексеем Пушкаревым (бобслеистом олимпийской сборной, у которого тоже положительный тест – Sports.ru) сняли по квартире, заказываем еду через доставку. Только так. Все – за свой счет, пока никаких разговоров с федерацией не было.

К нам приехали в квартиру, взяли еще тест. Само собой, он будет положительный. За два дня-то что изменится? Если ложный, то да, но вряд ли там ложный, тем более уже два положительных было.

В общем, нам в федерации сказали: все, сейчас уже бессмысленно брать другие тесты и оставаться в олимпийской заявке. И мы с Алексеем стали искать, где можем сдать новые тесты, чтобы позже все-таки выехать на Олимпиаду.

Наша команда вылетает 31 января, но, думаю, если очень захотеть, то можно и позже полететь. Главное – желание. Понятное дело, я не могу позвонить в ОКР, Министерство или «Аэрофлот» и сказать: «Вот, я такой-то, везите меня, когда я захочу». Этим должны заниматься федерация, тренеры, руководство. Если они заинтересованы в том, чтобы я выздоровел, сдал отрицательные тесты и поехал, тогда да. Понятно, что в теории я могу много рассуждать, а по факту – для меня это не так открыто.

Вчера вечером мне сказали, что едет запасной. Я говорю им: «Можно я сдам ПЦР-тест, и мы узнаем, омикрон это или нет?» Омикрон быстро проходит, это не я придумал. Хотел сдать, чтобы определить, какой именно вариант вируса у меня. На это мне ответили: «Нет, все, ты не едешь, тебя заменяют».

– А как вы себе это объясняете?

– Я не знаю. Сказали, что это решение ФМБА, Министерства, ОКР. Я не знаю, на самом деле, чье это решение. Как мне сказали, так я и говорю. Я ничего не придумывал.

– Вы – лидер команды, имеете хорошие шансы на медаль. Неужели в федерации не заинтересованы в том, чтобы вы поехали на Олимпиаду?

– Ну, это уже не ко мне вопрос. Не могу за кого-то ответить.

После того, как меня отправляли в больницу, мне предложили снова заехать на базу, но я сказал, что точно туда больше не поеду. Зачем? Я опять сдам положительный тест, и меня опять попытаются уложить в скорую, повезут в больницу? Я снимаю квартиру и все. Вариантов других нет. Больше нет никаких вестей. Хоть сейчас это раскрутилось, начали шевелиться.

Я же не один такой. Со мной разгоняющий Алексей Пушкарев, Вася Кондратенко. Знаю, что в Новогорске у двух спортсменов все так же, они уехали.

Может, есть приказ сверху и им сказали: «Все, у кого положительные, никуда не едут». Хотя я, конечно, сомневаюсь. Что, если у всех лидеров сборной будут положительные тесты за две недели или 10 дней до выезда, им скажут не ехать? Будут искать какие-то варианты, я думаю.

Никакого инструктажа перед сборами не было. Не знаю, кстати, почему даже не предусмотрели, что такая ситуация может сложиться. Тем более, сейчас разгар пандемии, очень сильная вспышка. Не говорили: «Если сложится такая ситуация, то будем действовать вот так». Такого не было.

Запасной Евгений Рукосуев – хороший спортсмен, отличный парень. Я о заменах не буду ничего говорить. У нас были отборы, все отобрались туда, куда отобрались. Это спорт, соревнования высокого уровня. Здесь нельзя гарантировать, что кто-то что-то выиграет, этот станет вторым, а этот проиграет. Шансы есть у всех. И все это прекрасно понимают.

– Нет ощущения, что федерация сейчас идет по более легкому пути?

– Не знаю, не знаю… Это лучше у них спросить.

Я прекрасно себя чувствую, но нанервничался уже, конечно… Пять дней на нервах, но по-другому никак. Спокойным тут не будешь в любом случае, ну, либо надо опускать руки.

Меня можно в чем-то обвинять, за что-то ругать, но мне кажется, что я сделал все правильно. Если бы я опустил руки, то, значит, я никудышный спортсмен. Не знаю, будут ли меня ругать в федерации… Но я считаю, что сделал все правильно. Я иду до конца, это моя цель, и я хочу ехать на Олимпиаду. Плохого я ничего не сделал.

– Можете сопоставить эти сложности с Олимпиадой-2018, на которой вы были без тренеров и помощников?

– Всем кажется, что Олимпиада-2018 была очень трудной для меня, но я скажу, что сейчас намного тяжелее. То, что было там, даже рядом не стоит. В Пхенчхане я был один, да, но это никаких трудностей не доставляло.

– Получается, вы и тогда, и сейчас остались один.

– Ну да, что-то напоминает, действительно. Но напряжение сейчас сильнее. В прошлый раз у меня его не было. Мы приехали на Олимпиаду, я был спокоен. Никто ничего не говорил, все было хорошо.

Сейчас же напряжение со всех сторон. Каждый день что-то меняется. Мне могли утром сказать: «Мы еще сдаем тесты, еще есть шансы», а вечером: «Все, тебя заменяют». Такое чуть ли не каждый день. И представляете, что внутри происходит?

– Вы знаете, когда примут окончательное решение?

– Нет, не знаю.

– То есть решения еще нет?

– Ну, вчера мне сказали, что есть.

***

Мы обратились в Федерацию бобслея России за разъяснениями.

Ее глава Елена Аникина на наши звонки не ответила, но в беседе с РБК сказала: «Я не в курсе. Пока идет тестирование сборной и нет окончательных списков».

Пресс-атташе Анна Митькова ответила Sports.ru: «Извините, федерация официально ничего не будет комментировать, пока не будет окончательных результатов тестов. Так что извините, пока нет. Окончательное решение, думаю, будет ближе к выходным».

Главный тренер сборной России по бобслею и скелетону Данил Чабан в интервью «Р-Спорт» заявил, что у Трегубова еще есть шансы: «Все будет зависеть от того, кто из спортсменов будет готов за 96 часов до вылета сдавать тесты официально для оргкомитета Игр. Мы должны его сдать, чтобы получить зеленый QR-код здоровья атлетов.

_{Елена Аникина (слева) на фоне Данила Чебана}

Замен в командах пока нет – ни в бобслее, ни в скелетоне. В Пекин поедет тот, кто за 96 часов до вылета будет готов сдать тест и получить зеленый QR-код для Китая».

Вылет запланирован на 31 января. Значит, отрицательный тест должен быть 27-го.

Уход от конкретных ответов и молчание со стороны федерации – это странно. Почему спортсменам не рассказали об алгоритме действий заранее? Почему Трегубов говорит, что решение уже принято, а в федерации заявляют, что это не так?

Возможно, замена Трегубова – единственный вариант?

По регламенту для переболевших, минимум за 8 дней до вылета спортсмен должен сделать следующее:

1. Отправить организаторам документы, которые подтверждают факты заболевания и выздоровления.

2. Заполнить специальную анкету (с указанием дат положительных и отрицательных тестов, выписки etc).

3. Если атлет выздоровел в течение 30 дней до вылета в Пекин (а это как раз случай Трегубова), то нужно сделать два дополнительных ПЦР-теста с интервалом в сутки после восстановления.

Заявку оргкомитет Пекина рассматривает в течение 5 дней (обычно за 1-2 дня), а потом принимает решение о том, может ли спортсмен участвовать в Олимпиаде.

Получается, что даже если Трегубов сдаст отрицательные тесты завтра, он уже не успеет отправить все документы, чтобы вылететь 31-го. А 8 дней истекут в феврале – и это большая проблема.

Дело в том, что с 1 февраля Пекин перестает принимать регулярные рейсы из других стран: все участники Олимпиады прилетят раньше, самолет «Аэрофлота» вечером 31-го – последний для России. Исключение сделают только для наших хоккеистов, которые прилетят чартером 2 февраля. Но присоединиться к хоккейной сборной у Трегубова или кого-то еще вряд ли получится – Китай строго следит за рассадкой в салоне.

Прилететь в Пекин спортсменам нужно до 1 февраля, даже если соревнования начинаются в конце Игр.

Но почему федерация не может это проговорить? Неужели призер Олимпийских игр и лидер сборной не заслужил внятных объяснений?

Фото: Gettyimages.ru/Dean Mouhtaropoulos; globallookpress.com/Arvid Muller via imago-images.de; РИА Новости/Владимир Астапкович, Евгений Одиноков; instagram.com/nikitatr13