Илья Воробьёв: «Будет хорошо, если по качеству игры мы останемся на уровне октября»

Главный тренер магнитогорского «Металлурга» — о тенденциях современного хоккея, проблемах команды на старте «регулярки» и о том, как использовали паузу на Евротур.

Пауза в чемпионате КХЛ приурочена к проведению финского этапа Евротура. Безусловно, для «Металлурга» перерыв пошёл на пользу — после упорных матчей с Минском и «Сибирью» команда получила время на восстановление и отработку тактических нюансов. В столь плотном графике главный тренер «сталеваров» Илья Воробьёв нашёл время для общения с прессой и дал первое интервью магнитогорским корреспондентам после сентябрьского назначения.

— Илья Петрович, на ваш взгляд, нужны ли паузы в чемпионате КХЛ?

— Что значит, нужны — не нужны? Есть Евротур, есть правила игры. И всё. Для нашей команды октябрь был неплохой, мы его хорошо прошли. Плюс к нему — выиграли два матча в ноябре. Но я видел, что у ребят эмоций и сил не осталось, так мы практически больше месяца играли одним составом, и заменить было некем. Или по-другому: один вставал в строй, в тоже время один, как минимум, вылетал из него.

— Чем можно объяснить непредсказуемость результатов в первые два месяца сезона? У того же «Нефтехимика» вдруг девять побед подряд, их даже ЦСКА не смог остановить.

— В первую очередь, это размеры площадки. Когда Александр Овечкин приехал на прошлый Чемпионат мира, он сказал, что хоккей на канадской и европейской площадках — два разных вида спорта. То есть, «Нефтехимик» и другие команды вовремя это уловили, подобрали под это дело неплохой состав и играют в этот североамериканский хоккей. Поэтому у них есть успех.

— Вы можете объяснить на пальцах рядовому болельщику: в чём изменился хоккей на маленьких площадках?

— У игроков почти не стало времени на креатив, почти нет времени на принятие решения. Хоккей, в принципе, изменялся на больших площадках, когда шла игра в постоянное давление. То есть, соперник на европейских площадках играл в постоянный прессинг на всех участках поля. А сейчас на маленьких площадках это еще больше проявляется. Теперь совсем нет времени на принятие шайбы и возможность сделать с ней, например, «улитку». На тебе сразу оказывается соперник, поэтому на принятие решения у игрока с шайбой есть полсекунды. Так как цена ошибки очень высока, решение принимается больше стандартное. Сам хоккей стал более стандартным.

— А нужно ли в вашем представлении менять размеры площадок в детском хоккее? Дети должны уже сейчас тренироваться и играть на таких же площадках, как и взрослые?

— Хоккей — он должен быть единый. В детском хоккее по возрасту другие требования. Я помню, когда я маленьким был, наш тренер делил хоккейную площадку с помощью бортиков для бенди на кучу маленьких площадок. Ставил в них ворота, и мы там «два в два», «три в три» по часу играли. Размер уже с какого возраста имеет значение, чтобы получать навыки, когда идет командная игра. Маленьким детям нужно предоставлять возможность больше быть в движении, больше играть с шайбой, больше кататься. Для маленьких детей размеры льда не так важны.

— Все мастера советского и российского поколения, в том числе наш Евгений Малкин, выросли, играя на больших площадках. С теми изменениями, что сейчас происходят, будут ли в России вырастать мастера такого же уровня через десять лет?

— Ну, это в зависимости от работы школы, от талантов. Таким людям как Женя Малкин отчасти только не мешать надо. Конечно, огромная благодарность тем тренерам, которые их выпустили. Но степень таланта и работоспособности у них немного на другом уровне. Они видят эту игру и читают её не как подавляющее большинство игроков, а немного по-другому.

— На ваш взгляд, в каком направлении будет двигаться наш хоккей дальше?

— Я эту историю прессе уже рассказывал. 2016-й год, идет плей-офф. Первая серия с «Автомобилистом». Вася «ломается». Самсонов на воротах. Тяжелая серия. У первого звена игра не идет, не получается. Я Сергею Звягину даю задание: нарезать клипы голов из финальной серии 2014 года со «Львом». Он делает нарезку, и говорит мне: «Я готов, давайте выбирать». А сам смеется. Я спрашиваю: «Почему смеешься, в чем дело?». Мы смотрим, а на этой нарезке хоккей совсем другой, он тогда за два года изменился. Сейчас прошло ещё три года. То есть он меняется: он становится более атлетичным. Раньше хоккей называли игрой ошибок, теперь его называют игрой, в которой нельзя делать ошибку. Хоккей стал другим.

— Вам самому, как тренеру, тоже ведь пришлось перестраивать свою концепцию видения игры на маленьких площадках?

— У нас-то проблем было побольше кроме самой концепции. И физическая готовность, и травмы. Поэтому пришлось всё сразу вместе и много стараться выправить, менять и так далее.

— Есть в КХЛ команды, показывающие классный хоккей, которому вы, как тренер, удивляетесь?

— Есть, которые нравятся, есть, которые приятно удивляют, но не буду говорить, какие.

— Что нужно «Металлургу» сейчас, чтобы он заиграл ещё сильнее?

— Думаю, последние месяц-полтора мы довольно неплохо прошли. Если сделать отдельную таблицу, отбросив часть матчей в сентябре. Сильнее? Было бы неплохо, если бы мы на том же уровне остались, что тоже не так просто. В силу опять того, что мы месяца полтора-два отставали от всей группы команд в КХЛ. Они становились лучше. А нам пришлось наращивать, и ребятам уважение и хвала, что вцепились и это сделали. Но еще раз скажу, это было непросто. На последние две игры с Минском и «Сибирью» ни физических, ни эмоциональных сил особо не было. Было бы хорошо, если по качеству игры мы останемся на уровне октября. Это было бы уже здорово. Это тоже не так просто сделать потому, что другие от нас впереди. Мы сейчас пытаемся добраться до них. Мы довольно неплохо сдвинулись, но у нас еще есть над чем работать.

— Если вернуться чуть назад, как только вы приступили к работе. Какое первое впечатление было у вас о команде, и на что были направлены первые тренировочные процессы? Может, что-то вне льда поменяли? Например, в питании.

— Во-первых, на детальность. На все мелочи обращали внимание. Питанием у нас больше доктор занимался, а в остальном, включая дисциплину — тренерский штаб. Уделяли внимание деталям во всём.

— Еще вы говорили, что «физика» у команды проседает. Вы успели разобраться в причинах этого?

— Да, сразу сказали, что у игроков полетели спины и паха. Четырнадцать травм было: тринадцать — спины и паха, четырнадцатая — колени. И потом эти рецидивы пошли. Если игрок в середине предсезонки месяц пропускает, ему опять приходится начинать с нуля. И командных тренировок было маловато.

— Но эти травмы стали причиной чего-то, видимо, неправильного? В вашем понимании чего?

— Мы знаем причины и разобрались в них. Неправильно будет сор из избы выносить, когда уже всё прошло.

— Способен ли этот «Металлург» выиграть Восточную конференцию в текущем регулярном чемпионате? И какую цель вы видите в этой «регулярке»?

— В сентябре бы вы меня об этом спросили (улыбается). Аппетит приходит во время еды. Задача показывать ту игру, которую мы показывали в октябре. От матча к матчу, командную рабочую игру. Выигрывать как можно больше матчей. Мы не одни, как вы заметили, особенно на «Востоке», которые что-то могут. Там конкуренция очень-очень приличная. И есть команды не хуже.

— Усиление в игре может произойти с возвращением в строй травмированных хоккеистов? Например, О’Делла, Неколенко.

— О’Делл должен выйти. Но при этом у нас Брэндон Козун на полтора месяца сейчас выбыл. И ещё потеряли Ивана Верещагина. У нас не так, что все выйдут, и мы шашками замашем. Мы за одного битого, который возвращается, двух небитых теряем. Пару дней назад сделали операцию Козуну на паховой грыже. Я понимаю, что вы хотите, чтобы «Металлург» играл ещё сильнее. Поверьте, я тоже этого хочу, но давайте удержимся на том уровне, который команда показала в октябре. Парни и так герои. Дорофеев играл практически каждый матч. Хотя ребята его года чисто по здоровью не всегда могут выдержать игру с мужиками.

— Кстати. Про молодых. Есть Никита Рожков и Артем Минулин. В чём им добавлять, чтобы мы их чаще на льду видели?

— Добавлять надо во всём, чтобы на равных играть с мужиками.

— То есть, главное это — «физика»?

— «Физика» большую часть составляет в современном хоккее. Особенно, когда приходится отрабатывать и в обороне, и в атаке — играть в две стороны.

— Вы сказали, что команда истощена. Сил осталось не так много. На что будет направлена подготовка в паузе на Евротур? Каким вещам будете уделять внимание?

— Физике, деталям, каждой мелочи в зоне обороны, атаки, в средней зоне. У нас будут двухразовые тренировки. Все детали, которые мы можем чуть-чуть улучшить. Вы поймите, в других командах тоже тренеры работают. Мы работаем над разными мелочами, чтобы улучшить командную игру. Тренеры соперников также ночами не спят, работают с утра до вечера, тренировки планируют.

— Физическая подготовка — фундамент, который закладывается именно летом. Как в нашей ситуации использовать паузу в чемпионате, ведь если сейчас всё бросить на «физику», возможно, где-то потеряем в свежести против команд, с которыми необходимо брать очки?

— Да, так и есть. Если у нас это упущено на предсезонке, то мы месяц в сентябре «барахтались», потому что не могли сыграть 60 минут на должном уровне. Сейчас через игры мы более менее вошли, но у нас посыпались травмы. Нужно понимать, что этот оптимальный баланс в тренировочном процессе не так-то просто найти. Правильно вы говорите, нужно и очки набирать, и чтобы не было травм, и улучшать «физику». Это очень сложно. Работаем над этим.

— Насколько быстро после назначения удалось перестроить игру «Металлурга»?

— Здесь несколько факторов, прежде всего, физический. Возможно, можно было и быстрее, а может, только сейчас или через месяц. Тут сложно дать однозначный ответ.

— Феномен «Металлурга» за двадцать последних лет в том, что при Илье Воробьёве команда проводит лучшие первые периоды по проценту побед (больше 55%). Даже при Дэйве Кинге было 44%. Что говорите игрокам в раздевалке перед матчами?

— Надо подумать (улыбается). Главное, чтобы так и оставалось. Ребята молодцы, нужно им кредит в этом плане дать, что они верят. Не хочу на себя что-то наговаривать. Может, собрания перед матчами короткие просто.

— А вообще, что-то изменилось в системе подготовки к матчам?

— Некоторые вещи, возможно, чуть-чуть меняются. В плане видео, например. Раньше больше внимание уделялось раскатам и откатам, а сейчас — давлению и выходу из-под него. А так, в принципе, с изменением хоккея меняются и какие-то вещи в подготовке.

— Сколько времени уделяете именно видео разбору игровых ситуаций, и как это проходит?

— Каждый из тренеров режет клипы. Через специальную программу скидываем эти метки вместе и всем тренерским штабом просматриваем после наших игр. Решаем, что нужно изменить. И также по последним двум матчам готовимся к играм соперника. В этом нам помогает Яков Палей, которого мы недавно пригласили в наш штаб. В октябре из-за недостатка времени Алексей Мишуков (тренер-оператор ХК «Металлург») снимал каждую тренировку, мы её прогоняли через программу, резали и смотрели на детали даже в тренировочном процессе. Иногда показывали кому-то индивидуально, иногда — всей команде.

— Сейчас в тренерском штабе команд появились и тренер-оператор, и тренер-аналитик. Это облегчает работу главному тренеру?

— Да, конечно. Если это всё правильно направлено. Недавно вот разговаривал с Николаем Заварухиным (главный тренер «Сибири»), у него семь тренеров стоят на лавке. А у нас четыре. И каждый отвечает за отдельный аспект игры. Когда шли с пресс-конференции, я спросил: «У тебя никто не суётся со своим мнением?» Он ответил: «Нет, каждый занимаются своим делом». Да, это тенденция. А в Северной Америке тренеров ещё больше.

— Кто сейчас занимается поиском игроков для «Металлурга»?

— Сейчас пока совместно. Но, прежде всего, пытаемся разобраться со своими травмированными.

— На старте сезона защитники мало забивали, но в последних матчах помощи от них в атаке стало больше?

— Наверное, это тенденция всей команды, что она лучше играет. Тогда и защитники подтягиваются.

— Максим Матушкин в последних встречах набрал отличную форму: забивает, раздаёт передачи…

— Макс — молодец. Но вы знаете, самый хороший защитник тот, которого не видно. Про которого ещё после матча спросят: «А играл ли он?». А если он и сверх забил или отдал, то это вообще здорово.

— Какую пользу приносит команде Андрей Нестрашил в том звене, в котором он сейчас играет?

— Он проделывает много черновой работы. Несмотря на то, что очков у него пока что не так много.

— При этом в большинстве с Сергеем Мозякиным и Денисом Паршиным вы его не выпускаете…

— Ничего страшного, там всего лишь десять мест. Может, сейчас и будет в большинстве играть.

— Тревожит ли вас игра на вбрасываниях или сейчас это не имеет большого значения?

— Имеет, конечно. Это контроль шайбы. У нас не было такой тренировки, где бы мы не работали над этим компонентом. Будем продолжать работать.

— В чём феноменальность Оскара Осалы, у которого был отличный процент выигранных вбрасываний?

— У него рост два метра, и он с обложки журнала «Men’s Health». Просто «брал на силу». Более того, он фанат хоккея и фитнеса. Его попросту никто не мог «пережать». Это большое подспорье для тренера, ведь ты знаешь, что можешь его выпустить в трудную минуту в обороне или в большинстве, и вбрасывание будет выиграно.

— Оскар в одном из интервью рассказывал, что его многому научил Тим Брент…

— У Тима низкая посадка, и, если технически сказать, он очень хорошо ставил ногу, и потом шайба попадала туда, куда надо. Такой приём у него хороший был. Тим — очень ответственный парень. А Оскар, в принципе, крайний нападающий. Но мы его ставили в центр и, естественно, на вбрасывания, так как у него очень хорошие физические и силовые качества.

— В большинстве матчей команда проигрывает по силовым приёмам. Волнует ли вас этот компонент?

— Конечно, эта статья волнует, но самое главное, чтобы было на один гол больше, чем у соперника.

— Планируете ли по ходу чемпионата проверить третьего вратаря Глеба Носова, который сейчас получает практику в ВХЛ?

— Мы брали Глеба в поездку, хотели дать ему шанс, но тогда у нас немного не сложилось. Поэтому дальше будем смотреть. Сейчас он поедет в сборную. Конечно, следим за ним. Он, несомненно, талантливый парень. Насколько он готов к КХЛ, это сложный вопрос.

— А вообще, какой график игры вратарей вам кажется более правильным?

— Мы смотрим по очень многим моментам. Конечно, у нас есть предварительный план. Потом мы смотрим по игре и по физическому состоянию. У нас есть тренер вратарей, который разговаривает с вратарями. От этого мы исходим и потом принимаем решение, кто у нас на этот момент может выдать лучшую игру. То есть, предварительный план — не стопроцентный.

— В последних матчах много шайб команда забрасывает после встречных передач, после которых следуют броски в касание. Насколько сложно играть в такой хоккей в зоне соперника именно на канадских площадках?

— Хотелось бы, чтобы ещё больше было бросков в касание. Это тенденция из НХЛ, где при недостатке времени и пространства много бросков именно в касание. Стараемся это развивать, и упражнения под это подкладываем.

— При этом, третье-четвёртое звенья стараются действовать проще в зоне атаки. Если защитник получил шайбу на синей линии, нападающий двигается на «пятак» и следует бросок по воротам…

— Опять же, это тенденции современного хоккея. Броски в касание, броски защитников, закрывание вратаря. Сейчас мы были на тренировке выпускного 2003 года. Они там занимаются тем же, чем и мы на тренировках: закрывают вратаря, набрасывают. Сейчас если посмотреть НХЛ, то с «пятака» забиваются около 60–70% голов.

— Часто ли бываете в Детском дворце и какова цель посещения тренировки выпускного года?

— В эти полтора месяца нет, не часто. Раньше чаще посещал. И на играх «Лисов» чаще был — в этом году только на двух. Много чего у себя надо подкорректировать было. В принципе, немного напутствовал ребят, пожелал удачи. Поговорили о тенденция современного хоккея, рассказал, над чем нужно работать. У них сейчас очень сложный переходный возраст.

Интервью вели Артур ИВАННИКОВ и Михаил СКРЫЛЬ.

Первоисточник: материал автора блога на www.magcity74.ru

Фото: ХК «Металлург» / Максим Шмаков , www.magcity74.ru / Анастасия Толмачёва