Марко Ван Бастен — о проблемах с лодыжкой и о том, почему не захотел продолжать карьеру тренера
Поддержите плюсиками и подпиской на наш Telegram-канал про Милан - здесь вас ждет больше интересного контента.
«После моей первой операции на лодыжке врачи сказали мне, что я в порядке, но я продолжал испытывать боль. Я делал небольшие паузы, но они не помогали».
«Летом 87-го я подписал контракт с «Миланом» и воспользовался отпуском, чтобы отдохнуть, думая, что так я выздоровею, но в сентябре боли вернулись. Я потребовал, чтобы меня проверили еще раз, а затем, через десять месяцев после первого диагноза, мне сказали: «Вероятно, у вас порваны связки». Я десять месяцев играл без связок, и за это время повреждения коснулись моих костей».
«Меня снова прооперировали и еще пять лет я играл. Поскольку у меня все еще был дискомфорт, врач сказал мне: «Мы собираемся очистить лодыжку от костных остатков, и вы сможете играть еще пять лет с большей свободой». Это казалось отличной идеей. Но я больше никогда не смог играть в футбол».
«Я всю жизнь играл в футбол. И вдруг, после операции, которая казалась простой, мне пришлось уйти на пенсию. Было не только очень трудно смириться с тем, что я больше не буду играть. Мне было трудно жить дальше. Мало того, что я не мог играть, моя лодыжка не позволяла мне нормально ходить или что-либо делать. Это были очень тяжелые годы. Мне повезло, что врачу пришла в голову идея заблокировать мой сустав, «приварив» мои кости штифтами. Я больше не мог сгибать лодыжку и бегать, но я смог начать новую жизнь без боли. Я могу играть в гольф и даже в сквош, что меня очень радует».
«Как травма повлияла на мою игру? Я не мог ударить по мячу так же легко, как раньше, потому что моя лодыжка опухла, а подвижность суставов была ограниченной. Но я думаю, что мне удалось сделать достаточно, чтобы быть важным игроком для команды».
«Я делал все, что мог. Я думаю, что ограничения, которые накладывала лодыжка не сильно влияли. Когда я был на поле, мне удавалось приблизиться к нормальному состоянию благодаря адреналину. Боль возвращалась после матчей».
«Почему я решил, что у меня нет тренерского дара? Я делал все, что мог, но у меня не получалось делать разницу как тренер. Мне было трудно всё контролировать».
«В конце концов я почувствовал, что эта работа не доставляет мне удовольствия. Быть тренером — это действительно сложно, и, признаться, я не понимал, как иметь ключевое влияние на команду со скамейки запасных. Действительно ли знания тренера влияют на игру? Если да, то почему тренеры обычно тем менее успешны, чем больше знаний и опыта они накапливают? Предполагается, что эта работа должна со временем улучшать вас, однако мы видим, что большинство тренеров более успешны в свои 40-50 лет, чем в 50-60 лет. Это странно».
