Умер Мэттью Перри – Чендлер из «Друзей». Он фанател от тенниса: на корте добивался маминой любви и боролся с алкоголизмом
В ночь на воскресенье по московскому времени, 29 октября, стало известно о смерти актера Мэттью Перри. Ему было 54 года.
Мы выпустили этот материал еще до шокирующей новости, но теперь историю любви актера, которого мы запомним по роли Чендлера в сериале «Друзья», можно воспринимать и как прощание.
***
У мемуаров Мэттью Перри, изданных год назад и сразу вошедших в список бестселлеров Amazon и The New York Times, много достоинств. Написанные без гострайтера, они содержательные, шокирующе честные и мрачно смешные.
Основная часть книги посвящена тому, как зависимость от алкоголя, наркотиков и медицинских препаратов разрушила частную жизнь 54-летнего Перри и чуть его не убила. Впервые он выпил в 14 лет, в 26 впервые прошел детоксикацию, в 28 весил 58 кг и принимал 55 таблеток викодина в день, в 30 перенес панкреатит, вызванный злоупотреблением алкоголем. Незадолго до 50-летия Перри чуть не умер от осложнений после разрыва толстой кишки, две недели провел в коме и потом еще девять месяцев – с колостомой. Восстановление после болезни включало 50-60 раз, когда он «просыпался в собственном дерьме после того, как мешок порвался», а также не меньше 14 операций.
Перри рассказывает, что больше 65 раз проходил детоксикацию, 15 раз лежал в рехабах, посетил 6 000 встреч Анонимных алкоголиков и потратил на борьбу с зависимостью порядка 7 млн долларов (его состояние оценивается в 80-120 млн). Его патологический страх быть брошенным годами приводил к тому, что он уходил от женщин, которых любил (среди них была, например, Джулия Робертс), а еще он однажды заснул похмельным сном прямо во время съемок «Друзей» на диване кофешопа (Мэтт Леблан разбудил его вовремя, так что никто не заметил, и он успел произнести свою реплику).
«Если верить [поп-социологу и автору The New Yorker] Малкольму Гладуэллу, – пишет Перри, – то 10 000 часов, проведенных за одним занятием, делают тебя в нем экспертом. Это значит, что я эксперт в двух областях: теннисе 1980-х и употреблении алкоголя».
Про увлечение Перри теннисом было известно и раньше: он бывает на US Open (на фото – в прошлом году), на IMDb сказано, что в Канаде, где он провел детство, он был 17-й ракеткой страны в одиночке и третьей – в паре. Сам Перри минимум однажды рассказывал в интервью, что по меркам Оттавы был хорошим игроком, но с переездом в Калифорнию в 15 лет понял, что это была иллюзия.
***
Перри, родившийся в США в 1969-м, переехал в Канаду с мамой Сюзанной после развода родителей, когда ему был год. Сюзанна работала пресс-секретарем премьер-министра Пьера Трюдо (с его сыном, нынешним канадским лидером Джастином, Перри учился в одной школе и однажды его «побил, но забыл все разногласия, когда у него в подчинении появилась армия»), потом – на телевидении. Перри, всегда страдавший от недостатка материнского внимания, пишет:
«Учить меня теннису начал дед, когда мне было четыре. В восемь я уже знал, что могу его обыграть, но подождал до десяти. Я играл по восемь-десять часов каждый день и часами стучал об стену, представляя себя Джимми Коннорсом. Я играл со стеной на счет, и каждый мой удар был Коннорсом, а каждый отскок от стены – Джоном Макинроем. Я бил по мячу перед собой, проводил по нему струнами и закидывал ракетку за себя, будто убирая ее в рюкзак.
Я был уверен, что ничто не помешает мне однажды выйти на корт «Уимблдона», скромно кивая восторженным фанатам. Потом я разомнусь перед пятисетовым матчем с Макинроем, терпеливо пережду его очередную тираду в адрес чопорного британского судьи, а в конце пробью обводящий бэкхенд по диагонали и выиграю турнир. Потом я поцелую золотой кубок и пригублю ячменный лимонад Robinsons – напиток, так не похожий на Dr. Pepper, что он мне даже понравится. Вот тогда уж мама обратит на меня внимание».
Перри так фанател от Коннорса – первого теннисного мерзавца и чемпиона восьми одиночных «Шлемов» между 1974-м и 1983-м, – что лучшим теннисным матчем считает не самый очевидный финал «Уимблдона»-1982, в котором Коннорс обыграл Макинроя: «Джимми после этого попал на обложку Sports Illustrated, которая до сих пор в рамке висит у меня на стене. Я был им или он был мной, но в любом случае в тот день выиграли мы оба».
Теннисной базой Перри был клуб Роклифф в Оттаве, в этом году отмечающий столетие (на входе там какое-то время висел знак «Whites Only», подразумевавший белую форму, – пока кто-то не осознал его двусмысленность и не заменил на «White Dress Only»). На восьми роклиффских кортах в основном пара на пару играли пенсионеры, так что Перри дежурил в клубе на случай, если кому-то понадобится четвертый.
«Меня любили, потому что я мог достать любой мяч, но еще я был очень вспыльчивый, – вспоминает актер. – Я швырял ракетку, и сквернословил, и злился, а если проигрывал в одну калитку, еще начинал реветь. Обычно после этого я возвращался в матч и побеждал: мог лететь сет и 1:5 0:40, рыдать, а потом вернуться и выиграть в трех. Все это время, рыдая, я думал: я выиграю, я выиграю, я точно выиграю».
В 1983-м, когда 14-летний Перри у себя дома в отсутствие взрослых впервые попробовал вино, у него уже был национальный канадский рейтинг. В новой семье мамы он чувствовал себя лишним, они с Сюзанной много ссорились. «Единственным местом, где я был счастлив, был корт», – пишет он.
В 2002-м в интервью The New York Times актер, вместе с «Друзьями» находившийся на пике славы, вспоминал: «Чем бы я ни занимался, мне было нужно добиться успеха, потому что только так я переставал чувствовать себя никчемным. На корте я горел невероятным рвением».
В 15 лет на фоне портящихся отношений с мамой Мэттью переехал в Лос-Анджелес к отцу, актеру третьего эшелона Джону Перри, известному в основном по рекламе Old Spice. За переезд в США говорили и лучшие теннисные возможности; Перри даже думали отправить сына в академию Ника Боллетьери во Флориду.
С Энди Марреем на следующий день после его победы на US Open-2012
«Но, только оказавшись в Лос-Анджелесе, я сразу понял, что не стану ничем больше, чем хорошим клубным игроком. Помню, я участвовал в «Сателлите», и папа и его молодая семья приехали посмотреть на меня. В своем первом матче я не выиграл ни одного очка.
Средний уровень игроков в южной Калифорнии был нереальный. Там, где каждый день за 20°С, а в каждом дворе и на каждом углу есть корт, пацану из обледенелой Канады, где с декабря по март -17°С, будет сложновато. Это как быть очень хорошим хоккеистом из [района Лос-Анджелеса] Бербанка. В общем, мои мечты стать новым Джимми Коннорсом быстро померкли, встретившись со 160-километровыми подачами загорелых калифорнийских богов 11 лет от роду».
Отказавшись от теннисной мечты, Перри переключился на актерскую, где у него были предпосылки к успеху. Почти сразу он стал получать мелкие роли, а в течение пары лет сыграл главную в сериале «Второй шанс» (продлился один сезон). Первым заметным проектом, в котором снялся Перри, стала серия «Беверли-Хиллз, 90210», где он сыграл школьную теннисную звезду Роджера Азаряна.
«Серия начинается на корте, где я со всей дури бью по мячам, демонстрируя свой канадский класс: мощный крученый форхенд и агрессивный бэкхенд. Я действительно умел играть. Я даже играл миниатюрной винтажной деревянной ракеткой Donnay, как была у Бьорна Борга. Я ее даже случайно сломал, потому что бил слишком сильно».
Обмен репликами про ракетку Борга – первый диалог серии между героями Перри и Джейсона Пристли, пишущего для школьной газеты. Когда теннисист не хочет общаться, репортер говорит ему: «Знаешь, Борг стал звездой только после того, как начал разговаривать с прессой».
***
По мере того, как Перри погружался в глубины зависимости (с 2001-го, по собственным подсчетам, он в основном трезв, но все равно срывался 60-70 раз), в теннис он в основном играл в рехабах: в своем первом в 1997-м «был еще достаточно молод, так что набрал вес, поигрывал в теннис и прекратил принимать таблетки».
Лето-2002 между восьмым и девятым сезонами «Друзей» Перри снова провел в накродиспансере, «много играя в теннис», но когда в 2004-м его пригласили на благотворительный pro-am в академии Крис Эверт во Флориде, он уже «был сильно не в форме. Не играл несколько лет и от земли бил плохо. Но я по-прежнему очень сильно подавал – однажды счетчик показал 179 км в час. Единственной проблемой было, что я не знал, куда мяч полетит. Не так страшно, когда это происходит на обычных общественных кортах – другое дело, когда на тебя смотрят 2 тысячи человек, включая бывшего президента Буша». Кульминацией выступления Перри стала одна из его подач, попавшая в пах его кумиру комику Чеви Чейзу.
«Четыре медика выбежали на корт, положили его на носилки и увезли в ближайшую больницу. Если так мне суждено обращаться со своими героями, Майклу Китону и Стиву Мартину стоит поберечься».
Растеряв здоровье, Перри постепенно переключился с большого тенниса на маленький, так что в начале 2010-х в очередной рехаб заказал стол для пинг-понга. «Я не Форрест Гамп, – пишет Перри про свои скиллы, – но в пинг-понг тоже играю нормально. Если вы видели последнюю серию девятого сезона «Друзей», знаете, что я могу обыграть по крайней мере Пола Радда».
В той же серии Чендлер открывает присланный по имэйлу и зараженный вирусом файл, который называется «Голая Анна Курникова», а на замечание Росса, что она не выиграла ни одного «Шлема», отвечает: «Ну, я бы попробовал Билли Джин Кинг...» В пятом сезоне Чендлер и Моника играют в большой теннис с его боссом, но Чендлер там наоборот поддается.
Поздний Перри стал активистом борьбы с зависимостью и на время даже отдавал один из своих многочисленных домов под общежитие для людей, окончивших реабилитационные программы. Его новое ракеточное увлечение, конечно, пиклбол:
«До недавнего времени я никогда не слышал о пиклболе, не думал, что еще смогу заниматься каким-либо спортом. Я уже давно не махал теннисной ракеткой, но этот новый Мэтти ждет возможности постучать по желтому пластиковому мячу в [теннисном клубе] «Ривьера».
***
И все же самые красноречивые отсылки к теннису в мемуарах Мэттью Перри – фигуральные. Он вспоминает, как во время трехмесячного пребывания в больнице в 2018-м от усталости и отчаяния вдруг вышел из палаты и пошел на лестницу между этажами:
«Никогда не смогу объяснить, что произошло дальше, но вдруг я стал изо всех сил биться головой об стену. 15:0 – БУМ! 30:0 – БУМ! 40:0 – БУМ! Гейм. Эйс за эйсом, один идеальный удар с лета за другим, моя голова – мяч, стена – хардовый корт, вся боль в одной точке, я бьюсь головой об стену, кровь на бетоне и у меня по всему лицу, собираю Большой шлем, судья вопит: «ГЕЙМ, СЕТ, МАТЧ – НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИЙ БЕЗ СОПРОВОЖДЕНИЯ, ШЕСТЬ НОЛЬ, НУЖДАЕТСЯ В ЛЮБВИ, ШЕСТЬ НОЛЬ, БОИТСЯ ЛЮБВИ. <...> Я бился головой об стену так же сильно, как Джимми Коннорс бил форхенды по линии. Сильное вращение. Точно в чертову линию».
Много раз Перри повторяет, что слава, которой он жаждал в молодости, не принесла ему ни счастья, ни удовлетворения и «не заполнила дыры».
«Я ни от чего не могу получать удовольствие. По-умному это называется ангедония – словом, на то, чтобы узнать и понять которое, я потрачу миллионы.
Может, поэтому я постоянно выигрывал теннисные матчи после того, как был в нескольких очках от поражения».
Тотальный путеводитель по спортивной вселенной «Друзей»
Подписывайтесь на наш телеграм о теннисе
Фото: /Jason Merritt, Chris Trotman, Elsa, Clive Brunskill, Mark Mainz; скриншот Amazon
Вообще Мэтт по своей философии и юмору мне всегда напоминал Джима Керри. Оба по хорошему сумасшедшие, умные, но с огромной частицей того самого "грустного клоуна" в душе. Когда смеша людей ты постоянно ходишь на грани между комедией и психическим расстройством.
Добрая память тебе Мэтью. Надеюсь на небесах ты обретешь покой.
Ломкие они, все талантливые или это просто от того,что они на виду, хз. Столько сгинуло по глупости...
ЗЫ Перри, кстати, фан Сенаторз еще.
ЗЫ2 Отдельно спасибо за 9 ярдов.
Очень жаль, что принеся столько радости людям, он так и не смог обрести покой и счастье сам в этой жизни. Если есть та, другая, жизнь, то пусть ему возвратится всё хорошее, что не было дано здесь.