Почему Новак Джокович отказал Великобритании
Опубликовано 16-го октября 2009-го года
Мы никогда не узнаем, насколько был близок Новак Джокович к тому, чтобы представлять Великобританию. Но когда его Кадиллак выехал c медленных дорожек Шанхая и стремительно набрал скорость, он не сдерживался и рассказал захватывающую историю, которая могла вдохновить эту страну на выигрыш Кубка Дэвиса вместо того, чтобы еле-еле собирать утешительные призы.
Хотя это кажется неправдоподобным, Джокович и Маррей могли играть за одну команду. На самом деле, только преданность Джоковича Сербии, страны в борьбе за свою идентичность в 2006-м году, которая не могла дать той роскоши, которую предложило британское руководство мечтательному подростку и его семье, предотвратило то, что могло помочь Великобритании прекратить все поиски новых игроков. Возможно, команда Великобритании все равно готовилась бы к встрече с Литвой в марте, но потом остальным командам Мировой группы пришлось бы непросто.
Сербия пытылась встать на ноги на многих фронтах в начала того года, когда ускорился распад ее альянса с Черногорией, и не нужно порицать Ассоциацию лаун-тенниса за то, что они разведывали обстановку в семье, не уверенной в своей ситуации. Ничего плохого в чашке чая и сэндвичах с огурцом в резиденции президента, не так ли?
- Честно говоря, разговор был серьезным, - сказал Джокович. - Великобритания предлагала мне много возможностей; им был нужен кто-то, так как Энди [Маррей] был и остается единственным. Наверняка они были разочарованы после всех их инвестиций.
- Но мне не были нужны деньги так, как раньше. Я начал немного зарабатывать, достаточно, чтобы ездить на турниры с тренером, и я сказал "Какого черта?", я - серб, я горжусь тем, что я серб, и я не хотел это испортить только потому, что в другой стране лучшие условия. Многих спортсменов из Сербии не понимали, и до сих пор тяжело быть оцененным по достоинству. Но у меня была надежда. Конечно, если бы я играл за Великобританию, я бы играл точно также, как я играю за свою страну, но я бы никогда не чувствовал себя в своей тарелке. Это я принял это решение.
Никто из Ассоциации лаун-тенниса не признал, что переговоры с семьей Джокович зашли настолько далеко. В случае успеха, согласно конституции спорта, чтобы потом представлять эту страну, Джоковичу в течение двух лет надо было бы жить в Великобритании в рамках трехгодичного периода ожидания, но он бы того стоил. Никто не делал ничего плохого; в конце концов, это правление ЛТА убеждало в 1995-м году Грега Руседски оставить Канаду, соблазняя его историями о богатствах за гранью его воображения.
Теперь мы знаем, что, если бы только они не потратили на Джоковичей весь призовой фонд Уимблдона, они не могли сделать большего, чем сделали, но это делает битву между нынешними 3-й и 4-й ракетками мира (Джокович опять обойдет Маррея в понедельник) еще более захватывающей. Каким бы это могло быть партнерством. Представьте, у нас бы было двое игроков с шансами победить на турнирах Большого Шлема, двое, которых бы преследовали на SW19.
- Энди из Великобритании, в Великобритании самый большой турнир в нашем спорте, когда он здесь играет, это безумие, - сказал Джокович, 22. - Все смотрят на него, на нем все надежды. В этом году он был близок, но [Энди] Роддик отлично играл в полуфинале. Но Маррей всегда был психически устойчивым игроком, ему надо продолжать стараться, и есть надежда, что у него есть то, что нужно для победы.
Возвращаясь в Лондон на Итоговый турнир в следующем месяце, Джокович будет защищать титул, выигранный им в прошлом ноябре. Он понимает, что его фотографии на постерах будут менее узнаваемы, чем Роджера Федерера, Маррея и Рафаэля Надаля.
- Я не жду никакого особенного внимания, так как другие теннисисты более успешны, - сказал Джокович. - В каком-то смысле, для меня это лучше. Но я испытал многое за последние несколько лет, и это дало мне время устаканить свои мысли и опыт, и они могут помочь мне развиваться в игре. Я всегда был перфекционистом, это доставляет мне и людям вокруг меня неприятности, я много расстраиваюсь.
Он видит, что сделали Федерер и Надаль, и он восхищен.
- Я видел и почувствовал на собственной коже, как это - выиграть турнир Большого Шлема, но они делают это опять и опять и опять, - сказал он. - Люди не представляют себе, под каким они находятся давлением. Если подумать, нам нужно все время перенастраивать свою мотивацию и психологию. В Пекине [на прошлой неделе] я выиграл в финале; у меня не было ни одного титула с мая и я был очень счастлив. На следующий день я ехал сюда, чтобы готовиться к еще более важному турниру, где мне было нужно играть с теннисистом на 60 позиций ниже меня по рейтингу. Мы делаем это на протяжении года.
Прорыв Джоковича состоялся на Открытом Чемпионате Австралии в прошлом году. Выиграв четверть и полуфинал в трех сетах, он встречался с Жо-Вилфридом Тсонгой из Франции. Тсонга дошел до финала на волне возмутительно уверенных ударов по мячу, и, когда он выиграл первый сет финала, он все еще был на вершине этой волны. Но Джокович, как он любит делать, окопался, сжал зубы и выиграл. Что он чувствовал, лежа на спине, в ту пульсирующую ночь?
- Вся моя жизнь прошла у меня перед глазами, вспоминались образы из прошлого, все, через что я прошел четырехлетним мальчиком, который так полюбил теннис и мечтал, что выиграет однажды турнир Большого Шлема, -сказал он.
- Вспомнил, как приходил на юниорские турниры, единственный мальчик с сумкой с приготовленными и сложенными носками, футболками и шортами, так как, когда я рос, меня научили быть очень профессиональным, очень дисциплинированным. Вспомнил, как женщина, которая меня тренировала, когда я был ребенком (Елена Генчич, прим. пер.), говорила мне, когда мне надо ложиться спать, что нужно делать уроки, и что никогда, никогда нельзя пить Кока-Колу, потому что она вредная. До сих пор я выпил всего один литр.
Он всегда будет помнить свой выигрыш в Мельбурне, но один турнир значит больше других в списке его желаний.
- Я хочу суметь поставить себя в положение, когда я смогу бороться за титул чемпиона Уимблдона, - сказал он. - Для меня это событие, его история - незаменимы. Когда мне было 6 лет, я увидел дома по телевизору Пита Сампраса, героя моего детства, поднимающим этот трофей, и в тот момент, когда мои глаза были размером с теннисные мячи, я знал, что именно там хочу быть.
Ему напомнили о футболисте, который однажды сказал, что забить гол - лучше, чем секс.
- Да, это бы Роналдо, не так ли? - сказал он.
Так что лучше, выиграть турнир Большого Шлема или секс?
- Нет ничего, ничего, ничего лучше секса, Бог для этого нас создал, - ответил он.
А что если бы он выиграл Уимблдон?
- Спросите меня опять в тот день, когда это случится, - сказал он.
