Таксист из Биля
Блог «С миру по Нитке» продолжает знакомить читателей с главами из книги Рене Штауффера «В поисках совершенства». Сегодня – рассказ о первой серьезной травме Федерера в тот год, когда Ллейтон Хьюитт стал первой ракеткой мира.
Рене Штауффер «В поисках совершенства. История Роджера Федерера».
Предисловие. Никто его не ждал
Новичок карабкается на вершину
Человек, который обыграл Сампраса
Таксист из Биля
«Травмы – это такая же часть спорта, как надоедливые двойные ошибки и утомительные путешествия по миру. Связки и суставы теннисистов каждый день часами находятся под значительным напряжением из-за того, как резко спортсмены в ходе игры меняют направление движения. И так продолжается весь год, в течение которого и условия постоянно меняются – с харда на грунт, потом на траву, потом в зал, потом снова на открытые корты. Коллега Федерера пятикратная победительница турниров «Большого шлема» Мартина Хингис в 22 ушла из профессионального тура из-за хронической боли в стопах. Чтобы избавиться от нее, потребовалось две операции.
До этого момента Федерер, к счастью, избегал серьезных травм. Даже проблемы с мышцами паха, досаждавшие ему с матча против Бьоркмана на «Уимблдоне», оказались не такими уж серьезными. В конце концов, после этого он обыграл Сампраса. Но после «Уимблдона» Федерер совершил ошибку – поехал играть на Swiss Open в Гштааде. Он легко проиграл Ивану Любичичу в первом круге и по ходу дела получил травму мышц бедра и голени. Он выбыл на 7 недель и был вынужден пропустить турниры в Монреале, Цинциннати и Индианаполисе.
8 августа 2001 года Роджер вдалеке от теннисного мира отпраздновал свой двадцатый день рождения. Он проходил физиотерапию и восстановление в Биле, где находилась его тренировочная база. В сопернике по юниорскому туру Микаэле Ламмере он нашел коллегу по несчастью – тот тоже был травмирован. Ламмер, также закончивший программу «Теннисные этюды» и из-за разрыва связок вставший на костыли, готовился к экзаменам в колледж. Роджер, по крайней мере, мог водить машину и предложил свои услуги коллеге. «Роджер мне сильно помог. Для меня он работал таксистом. Он забирал меня на станции, вез в школу, а потом встречал, и мы ехали на физиотерапию в спортивную школу в Магглингене».
Два травмированных теннисиста, за много лет до этого выигравшие международный юниорский турнир в паре, сняли двухкомнатную квартиру неподалеку от Национального Теннисного Центра. У Федерера была своя комната, а Ламмер спал в гостиной. «Там было тесно, слишком тесно – удобств не было почти никаких, – вспоминает Ламмер, почти два года проживший вместе с Федерером, – Когда там был Роджер, часто приходила Мирка. Она убирала, готовила, так что там было достаточно чисто». Ламмер рассказывает, что Федерер тогда любил поребячиться, но вообще-то был очень зрелым для своего возраста. «Мы могли выпить по паре кружек пива, но никогда не перебарщивали, – говорит Ламмер, – У него были другие приоритеты». И все же человек, обыгравший Сампраса на «Уимблдоне», по-прежнему с удовольствием мог до ночи сидеть за приставкой.
Когда Федерер в августе на US Open вернулся на корт, в его игре чувствовался недостаток практики. А после великолепного матча против Сампраса на «Уимблдоне» от каждого выхода швейцарца на корт ждали чего-то особенного. Перед ним стояла цель квалифицироваться на итоговый турнир в Сиднее, где участвовали восемь лучших теннисистов. Из-за травмы он опустился на девятую строчку в чемпионской гонке, на основе которой и проводился отбор на итоговый.
Во Флашинг-Мидоуз Федерер вышел в четвертый круг, где, к сожалению, с треском проиграл Андре Агасси. Темп и уверенность, которые приносили ему победу за победой в начале года, исчезли, а выступления на традиционно удобных кортах в залах мало помогли их возвращению. Осенью Федерер вылетел в первых кругах в Москве, Штутгарте и Париже – каждый раз он проигрывал в трех партиях, и каждый раз соперникам, стоящим ниже в рейтинге. Однако дома и стены помогают, и в Базеле он вышел в пятый финал турнира АТР, где победу у него отобрал Тим Хенмэн – 3:6, 4:6, 2:6.
Год прорыва Федерера закончился разочарованием. Он был 13 ракеткой мира и не смог попасть на итоговый. А вот к Ллейтону Хьюитту, наоборот, было приковано невиданное внимание. На US Open австралиец выиграл свой первый турнир «Большого шлема», потом стал чемпионом итогового турнира в Сиднее и закончил год первой ракеткой мира.
Пьеру Паганини было ясно, что время, потраченное на отдых и восстановление от травм, стало причиной непопадания в Сидней. Федерер не только не участвовал в трех ключевых турнирах на харде, но и пропустил важные физические тренировки. Паганини говорил, что, поскольку пострадало все тело Федерера, ему был необходим абсолютный покой и отдых. И последствия простоя были заметны: «Осенью Федерер не мог войти в ритм, – говорил Паганини, – Но травмы – это часть работы. Другие игроки от них тоже страдают. Самое важное, что в период восстановления Роджер вел себя очень профессионально».
Надо сказать, что после описанного в тексте периода Федерер был одним из самых неболеющих игроков в туре, во всяком, на фоне топовых игроков он представлялся именно таким. Достаточно сравнить с Надалем, Налбандяном, Давыденко, Сафиным и многими другими.
Ну, и конечно, смех полный: примитивный бегун Хьюитт - первая ракетка, а гениальный Федерер - где-то на задворках. Бывает же...
Что первыми в мире не становятся, это весьма спорно.
Что 2 ТБШ не выигрывают, это ближе к истине, я и сам это уже отчасти признал, можете, посмотрев чуть ниже, в этом убедиться.
А вообще-то, я недооценил силу привязанности некоторых к LLейтону Хьюитту - очень хорошему теннисисту, который, тем не менее, в сравнении со всеми теми, кто выигрывал ТБШ после него (кроме Роддика, и о дель Потро воздержусь пока что-либо утверждать), простоват, простоват. Ну, неужели с этим кто-то будет спорить?
Я чуть-чуть утрировал эту мысль, поскольку в тексте речь шла о Федерере- теннисисте несравненно более одаренном, нежели LH, и такой шум поднимается...
Язык мой - враг мой...