«Ни рубля с телеги и ютуба». Лучший медиафутболист дружит со Стогниенко, играет на гитаре и не рекламирует ставки
Зарабатывает тренерством.
Василий Маврин – лучший в медиафутболе. В 2023-м он стал MPV, а через год – MVP, лучшим полузащитником и лучшим блогером года. Все – по версии Winline Media Football Awards, главной премии медиафутбола.
Такое доминирование Маврина удивляет по трем причинам.
1. Василий никогда не играл в профи. Его максимум – чемпионат Нижегородской области и вторые команды «Сатурна» и «Зоркого». Ноль матчей в профи – такое редко встретишь в Медиалиге-2024.
2. Маврину – 35. Большую часть года он играл со сломанными ребрами, а в финале Кубка Медиалиги трижды уходил с поля – после у него нашли шесть мышечных повреждений.
3. Маврин развивается как блогер: у него более 122 тысяч подписчиков на всех платформах, ютуб-канал с разнообразием форматов – от музыкального шоу до тактического подкаста.
Ниже – большое интервью Маврина. Главное:
● Из-за чего Василий реже психует на поле?
● Почему он играл даже со сломанными ребрами?
● Как вышло, что Маврин снимает видео, но не зарабатывает на них?
● Где подружился с Владимиром Стогниенко?
● Раздражает ли его, что у звезд Медиалиги больше подписчиков?
«Панов подсветил наши самые сильные качества». Детали о чемпионском «Амкале»
– Ты – лучший игрок 2024 года. Согласен?
– Мне плевать на мещанские взгляды. Если награда досталась мне – окей. Я благодарен всем, кто голосовал за меня. Но если бы не получил, ни капли бы не расстроился. Гораздо важнее победа с «Амкалом» в Кубке Медиалиги. Все остальное – приятный бонус.
– В чем ты добавил в этом году?
– Не думаю, что добавил. Это вопрос, к тому, кто как использовал. Например, у молодого перспективного есть «Порше»: гоняет по Москве, используя его по максимуму как средство, которое притягивает внимание окружающих. А у какого-то дедушки такой же «Порше» тупо стоит в гараже: по деревне у себя два раза в год выезжает и говорит, что машина так себе. Вопрос в том, как кого использовать.
Панов подсветил все самые сильные качества большинства футболистов. Поэтому и показалось, что я прибавил. Но я просто выполнял его требования, чтобы играть в старте на этой позиции.
– В чем секрет Панова?
– Менталитет. Единственное, что поменялось – психология команды. У него есть очень хорошая фраза: «Мы делаем только то, что приносит результат. Все остальное мы не делаем». Это касается и игровых, и медийных моментов. Четкие требования позволяют четко выполнить задачу, которая приносит результат.
– Раньше ты часто спорил, грубил, вел себя агрессивно. Почему при Панове этого стало меньше?
– Когда у тебя в команде много футбола, то и общаться с судьями хочется меньше. Есть другие задачи. Ну и я старый стал. Третья дочь родилась – и я что-то совсем размяк. Поэтому желания доказывать что-то становится все меньше.
– Мне показалось, что Панов трансформировал твою агрессию в полезную сторону. С «Велесом» в Кубке ты как будто сбил им темп, споря с одним из игроков.
– Это как раз конкретная задача. В матче ярко выделялся крайний защитник, через которого строились атаки. Чтобы выключить его из игры, есть два способа: игровой и психологический. Я использовал второй – сбил его на разговоры со мной, вынудил получить желтую и тем самым отвлек от футбола. Я могу отвлечься и играть дальше, а кто-то уходит в гиперэмоции, им сложно сконцентрироваться.
Я сбиваю темп по заданию тренера. Или если чувствую, что команда задышала и нужен отдых.
Не зря Николаич [Панов] говорит, что любит футболистов-плохишей, которые ради результата могут использовать рычаги давления на соперника. Здесь мне стало гораздо проще. И окружающим стало проще понимать, что я делаю. В свое время я уходил из «Амкала» из-за того, что люди думали, что я работаю на себя. А для меня командный результат был превыше всего.
– Ты говорил, что твоя агрессия – реакция на несправедливые решения. Всегда остро реагируешь на несправедливость?
– Ну да, у меня есть этот пункт. У меня субъективное понятие справедливости, которое, естественно, по моему мнению идеально верное. Поэтому бывали заскоки – появлялось желание сделать все, чтобы доказать правоту.
Но я взрослею, стал проще к этому относиться. Сейчас мне не хочется никому ничего доказывать.
– Почему для тебя важно не просто играть в футбол, а устраивать шоу?
– Я не думаю о шоу, нет цели сделать его. Просто мне нравится взаимодействовать с болельщиками и соперниками. Если появляется возможность – я пользуюсь.
Средние пальцы «Броукам» в финале МФЛ-4 – спонтанная история: мне что-то кричали, а я триггернулся и показал. Майку снимал, чтобы психологически давить на вратаря. Иногда это работает.
Маврин и травмы: играл со сломанными ребрами, после финала – шесть мышечных повреждений, мотивировал себя историей Кушанашвили
– В финале Кубка Медиалиги ты несколько раз уходил с поля из-за травм. Что с тобой случилось?
– Это одна травма: я зацепился за Манну, пытался отобрать мяч. Я правой ногой хотел чуть подлезть под Манну, но зацепился, а левая нога (опорная) не зацепилась шипами за траву и поехала – встала на внутреннюю сторону, где нет шипов. Ощущение, будто я сел на шпагат. Сразу понял – надрыв.
Возвращался, потому что пытался хотя бы чуть-чуть помочь команде. Если я еще могу как-то перемещаться, то дам кому-то подышать. Но у меня уже не было привода (приводящей мышцы – Спортс’’), и не было мышц живота. Я не мог высоко поднять ногу, сделать резкую длинную передачу, подавать угловые. И если бы Мара [Маричев] мог играть, я бы не дергался, но у нас в центре просто некому было выйти. Поэтому я поставил на кон остатки здоровья. Дорвался, короче. Я даже был готов бить буллит, но людей было достаточно.
– Какие еще травмы были в этом сезоне?
– Это не играет роли. Здоровых футболистов нет. При некоторых повреждениях можно играть. Допустим, самый тяжелый был матч против DMedia. Я вообще не мог бегать, поставил себе обезболивающий укол – ноль эффекта. Было максимально тяжело.
Между матчами я пытался лечить повреждения. Спасибо Николаичу [Панову]: разрешил играть, хотя я пропустил большую часть тренировок. Но этот момент я компенсировал индивидуальной работой. Мне нельзя было бегать, прыгать. Никакой осевой нагрузки. Весь тренировочный процесс построил на работе с велосипедом. Это позволило мне физически сильно не просесть.
– Ты всегда был травматичным? Или это возраст?
– Вопрос не в травматичности, а в нагрузке. Играть через два дня на третий по 90 минут или больше – тяжело для любого, не только для возрастного. Просто здесь все усугубилось. Я бы мог свесить лапки: отдохнуть месяц, залечить ахилл, вернуться здоровым. Наверное, большинство сделали бы так. Но я взял на себя риски.
– Не хотел бросать команду?
– Если я могу принести пользу команде, я делаю все для этого. Я поставил все на кон ради этого сезона. Прежде всего – здоровье.
– На матч с «Аланией» ты вышел со сломанными ребрами и с обращением к Отару Кушанашвили. Тебя мотивировала его история?
– Мы просто прошли через эту ситуацию. У моей тещи был рак, она очень быстро сгорела. Постоянно с женой занимались тещей, она жила у нас до кончины. И я понимаю: то, что делает Отар, – это очень сильно. Если человек в такой ситуации остается позитивным и жизнерадостным, то сломанные ребра кажутся пустяком.
Я хотел поддержать Отара, который влился в медиафутбольную движуху. И обозначить, что вне зависимости от того, каково вам сейчас, кому-то гораздо тяжелей. Не бывает все идеально – нужно спокойно относиться к проблемам и делать все возможное, чтобы улучшить жизнь.
Маврин до Медиалиги: играл с переписанным паспортом и участвовал в реалити на «России-2»
– В 2012-м ты участвовал в реалити-шоу «30 спартанцев» на «России-2». Ты уже тогда хотел стать блогером?
– Я попал туда случайно. Люди, которые делали этот проект, работали с нами в рамках наших проектов со спортивными лагерями. Сам никогда не пошел бы. Мне было неинтересно. Но так сложилась судьба, что меня туда занесло.
– Там были челленджи, съемки на тренировках и рассказы игроков о личном. Было похоже на то, что сейчас в медиафутболе?
– Нет, это было как на телеке. Приходишь, есть сценарная работа. Тебе говорят: «Снимаем, заставку, ты должен руками сделать так, а ногами так, сказать вот это». Работаешь больше как актер.
Из нашей команды «Спарта» многие играли в Basement в первом сезоне Медиалиги. Например, защитник Саня Чибиров, который в финале удалился. Бирюк [полузащитник «Титана»] оттуда, Ваня Шамарин сейчас тренер Fight Nights.
– В проекте ты подружился с его ведущим Владимиром Стогниенко.
– Да. С Вовой мы на связи. Мы с моей женой Дианой летом ездили к нему на дачу на день рождения. Мы тепло общаемся. Нечасто, но тепло. Вова не котирует медиафутбол. Иногда до него доходит какой-нибудь конфликт, он пишет: «Ты достал уже, долго еще будешь ерундой заниматься?» Отвечаю: «Ну, пока так».
Поздравлял меня с успехами в этом году, но обычно мы не обсуждаем медиафутбол.
– Тебе в детстве поменяли паспорт, чтобы ты сыграл на турнире за другой год рождения. Расскажи эту историю.
– Я 1989 года, ноябрьский. Раньше большим преимуществом было родиться в начале года. Я был подающим надежды, поэтому мне сделали паспорт, переделав дату рождения с 6 ноября на 6 января. Получилось, что я стал 90-го.
С этим паспортом я сыграл тайм на турнире в Минске. Забил то ли четыре, то ли пять московскому «Торпедо». Потом заступился за друга, которого тренер начал буллить. Тренер мне сказал: «Все, ты больше играть не будешь». Это был мой первый и последний матч с этим паспортом.
– В общем, в профи ты не заиграл не из-за паспорта?
– Нет, я ведь не использовал этот паспорт. И у меня его и не было никогда. Он был у людей, которые хотели, чтобы я стал профессиональным футболистом. Была такая практика. По-моему, Сычев, Горбатенко тоже были мазаные. Все кулуарно.
Я, омолодившись на два месяца, сыграл один матч, а кто-то как Сычев – катался по России по одному году рождения, а когда поехал во Францию, вдруг стал другого.
В профи я не попал не из-за паспорта. Для меня футбол – это хобби. После определенного возраста ты становишься безработным и думаешь, что делать. В 17 лет, когда я понял, что шансов заиграть профессионально немного, я просто переформатировался и спокойно выбрал тренерство.
– Ты выбрал стабильность?
– Я выбрал профессию, которая будет меня кормить вне зависимости от того, играю я или нет. Но я всегда играл, это хобби. Не было времени, когда я не играл в футбол. В Нижнем я даже залетал в студенческую сборную: мы заняли второе место на российском чемпионате и поехали в Испанию – заняли и там второе место.
Должны были получить мастеров спорта по футболу. А так я всего лишь КМС.
– В 2022-м ты остался без побед в номинациях Media Football Awards. Но президент Медиалиги Николай Осипов приготовил для тебя перстень: собирался вручить не на сцене, а лично в руки. Почему ты отказался?
– Первая церемония была триумфом 2Drots. Насколько я помню, «Амкал» не получил ничего (на самом деле Левшук стал лучшим защитником, а Прокоп – лучшим хавбеком – Спортс’’). Мы с Германом [президентом «Амкала»] сидели еле живые. Причем еще дали перстень Жеке и Некиту [президентам 2Drots] за развитие медиафутбола, а Германа не отметили.
Для меня тоже якобы было кольцо, за вклад и развитие. Не дождавшись вручения на церемонии, спросил у Коли: «А что с кольцом-то?» Он прислал фотографию этого перстня в прозрачном пакетике – как из-под бижутерии или снюса. И я такой: «Ну прикольно, спасибо».
В итоге кольцо до меня не доехало. Насколько я знаю, потом Коля обменял его на что-то в программе то ли у Феликса, то ли у Федоса.
Не знаю, какой был смысл мне его отдавать, не рассказывая общественности. Классно придумали в прошлом году: был игрок года, еще сделали футболист года по версии тренеров (получил Манна из 2Drots – Спортс’’). Это ничем не отличается друг от друга.
Любая награда должна даваться публично, чтобы объясняли почему ее кому-то дали. А то как поступили со мной – ну а мне это для чего? Я кольца не ношу, кроме обручального.
– Но ведь награда Манны размыла твою победу.
– Мне плевать было тогда, плевать и сейчас. Я остаюсь тем, кто я есть. Для кого-то я приятный человек, для кого-то неприятный. Для кого-то я делаю все, для кого-то – ничего. Кто-то меня любит, кто-то ненавидит. Но у каждого я вызываю эмоцию.
Главный секрет популярности медиафутболиста – вызывать эмоцию. Получить кольцо приятно. Но говорить, что я Лионель Месси медиафутбола, – нет, конечно.
– Какие у тебя отношения с Николаем Осиповым? За последние годы вы несколько раз публично конфликтовали.
– Я бы сказал приятельские. Больше рабочие. Я за собой ничего не несу, нет претензий, обид. Могу помнить конфликты, но отношение к человеку не поменял. За Колю ответить не могу. У нас точка соприкосновения – Медиалига. В этих реалиях живем.
– Осипов – крутой?
– Несомненно. Это самый открытый президент. Николаю может написать любой футболист Медиалиги и что-то спросить, посоветоваться. Он приходит на все шоу, рассказывает о делах, о планах. Не закрывается, несмотря на кучу косяков лиги.
В этом его прелесть – он делает все, чтобы лига действительно развивалась. В этом плане ему респект. Он очень крутой.
Маврин – блогер года. Снимает ради удовольствия, не хочет рекламировать букмекеров – поэтому не зарабатывает
– Мне показалось, что награде за лучший блог ты был рад больше, чем победам в футбольных номинациях. Я прав?
– Помимо Кубка Медиалиги – это главная победа года.
У меня нет прошлого в КВН, в детстве я не был творческим чуваком. Но захотел научиться играть на гитаре и научился. Захотел играть в группе, поиграл в кавер-группе. Потом мне захотелось снимать видосы, я работал оператором параллельно с тренерской деятельностью. А сейчас интересно развиваться медийно: вести передачи, телеграм-канал.
И поэтому мне очень приятно, что большое издание отметило мои соцсети. Выбирали люди на Спортсе’’, которые профессионально пишут статьи, введут блоги – это оценка субъективная, но от компетентных людей.
– В каком возрасте тебя потянуло к творчеству?
– Всегда хотел, но не было возможности. По мере поступления возможностей я двигался: в 17 появилась гитара, сам учился играть (денег на преподавателя не было). Снимать видосы, разговаривать на камеру тоже учился самостоятельно.
Если включить мои ролики семилетней давности, будет резко видно какого прогресса я добился. Если возможности совпадают с желаниями, я хватаюсь за них.
– Насколько «Амкал» помог в формировании тебя как блогера?
– Когда я только пришел в «Амкал», Герман [Эль Класико, президент клуба] помогал мне с форматом «ППХ». Я говорил: «Гер, в медиафутболе нет разговорки». Он помог организовать студию, съемки, монтаж. Я не понимал как это делается. Посмотрел на все и подумал: «Блин! Вот это классно!» Большой буст для меня.
Сейчас от «Амкала» большого профита нет, потому что я раскрытый персонаж. Теперь все зависит от форматов. Но «Амкал» дает хорошее – например, возможность снимать с амкаловцами.
Еще Гера мне этот год помогал закрывать расходы на контент. Договорились на пять роликов в месяц. Естественно, не что-то космическое. Но студийные видео, тот же «ППХ» Герман закрывал по денежке: покрывал оплату оператора, монтажа. Студию я сделал самостоятельно. Вложил туда денежек с Кирой – одним из операторов «Амкала». Сейчас часть этой студии переформатировалась, теперь там есть локация «Амкала», где проходят стримы.
– Почему теперь «ППХ» выходит в прямом эфире на твиче?
– Мне всегда было интересно закулисье. Допустим, никто не покажет как снимается «Стол» (одно из самых популярных шоу о медиафутболе – Спортс’’). А мы в прямом эфире показываем как шутим, как общаемся. Люди видят насколько ты скилловый: можешь ли импровизировать, делать дополнительный движ.
Второй момент – общение с чатом, оно добавляет динамики и дополнительного интереса в разгоны.
– Как ты перебарывал страх камеры?
– Я не стеснялся. Я просто пробовал записывать.
Мне нравилось шоу «Прожекторперисхилтон». Ведущие там якобы импровизировали. На самом деле была серьезная подготовка, почти все шутки были прописаны. Но все равно на съемках происходило что-то необычное, и это оставалось в монтаже. Смотришь – будто глоток свежего воздуха.
Адаптировал формат так, чтобы и себя улучшить, и раскрыть других. Как Ваньку Некласико, который с каждым выпуском становится более уверенным ведущим. У «Стола» есть законы: не перебивать друг друга, быть серьезным. А у нас – легкость: с друзьями сели и накидали шуток, покайфовали, все обсудили, никого не оскорбили. Мне дико нравится, когда в непринужденной обстановке, без сценария.
– Какие еще форматы тебе нравятся?
– У меня был музыкальный формат Собственный саунд. Гость раскрывался через музыку: рассказывал о вкусах, а в конце вживую исполнял трек, который сам выберет. Мне это дико нравилось, но аудитории не зашло. В медиафутболе и так мало людей, которые готовы петь вживую. А тут еще зрители пишут: «О, вот он тут херово в ноты попал». Конечно, гости переживали.
Думаю запустить в телеграме утреннее радио. Я когда-то делал такое: обсуждал новости, ставил музыку. Хочу еженедельное вечернее шоу.
– Сколько тратишь в месяц на съемки?
– Много. На выпуски, которые оплачивает Герман, не трачу нисколько. Но расходы все-таки есть. Недавно брали петлички в аренду, чтобы был хороший звук – 10 тысяч. Стол купил – еще 10 тысяч. Кира покупал свет – десятка. Телек – 30 тысяч. Подкастер-станция – 35. Траты, которые в какой-то месяц больше, в какой-то меньше. Я даже не считаю.
Это непредвиденные расходы, о которых не знает моя жена и которые мне никогда не вернутся, потому что у меня нет партнера, который мог бы закрыть часть. Герман оплачивает монтаж, оператора и превью.
– Получается, ты не зарабатываешь на блогерстве?
– Никакого дохода. Ни рубля с телеги и ютуба. За год было только три месяца, когда у меня был партнер. Остальное время за свой счет.
– Почему у тебя при наличии развитых соцсетей нет партнера?
– Я отказываюсь от предложений букмекерских контор, если нужно обязательно прилагать скрины ставок. Я не могу обманывать аудиторию, так как сам не делаю ставки. Если кто-то ставит ставки – ну окей, я не против этого.
Возможно, из-за того, что я много работаю с детьми, букмекеры не хотят связываться. А может я себя не умею продавать: у меня нет продажника, а сам я этому не уделяю внимания. Если бы я писал всем, возможно, у меня бы были партнеры.
Плюс не хочется за три копейки продавать рекламу. Какой смысл, если себестоимость выпуска «ППХ» в районе 50–100 тысяч, а интеграция – 15 тысяч? Снизить стоимость выпуска я не могу, а платить больше за интеграции не хотят.
– Зачем ты снимаешь видео, если это не приносит денег?
– Я люблю это. Футбол и съемка контента – мои хобби. А если приносят денежку, то вообще супер. Потому что моя профессиональная деятельность – тренерство. В основном я тренирую индивидуально, реже занимаюсь командами, потому мне это не особо интересно. Я обучился на одну лицензию, когда будет возможность пойду на вторую.
– Ты согласен, что в медиафутболе проблемы с контентом? Большинство игроков ничего не снимают.
– Я понимаю, снимать на ютуб дорого. Но как можно не написать два-три поста в телеграм? В телефоне есть камера, финальный монтаж освоить несложно. Вопрос желания, поиска своего стиля. Наверное, в этом плане люди не хотят развиваться.
– Это просто лень?
– Наверное. Это же индивидуально, я не могу за других ответить. Вопрос желания. Если оно есть, ищешь возможность вести хотя бы телегу.
Когда петух клюнет переподписывать контракт или улучшать условия, вот тогда снимают. «Я снимаю только когда мне это выгодно» – не моя позиция. Я снимаю, потому что я хочу.
– Те, кто, находясь в медиафутболе, ничего не снимают, упускают шанс раскрутиться?
– Да, сто процентов. Но это их жизнь. Я лишь могу посодействовать тем, у кого есть желание развиваться. Допустим, Белого [капитана ФК «10»] в «Десятке» не особо используют. Когда он пришел на «ППХ», был очень хороший фидбек, люди его классно его восприняли, спрашивали: «Почему его нет?» Белый медийно может раскрыться гораздо ярче, чем сейчас.
– Кого ты смотришь в медиафутболе?
– Никого. Детей стало трое – вообще не до ютуба. Пока разговариваем, жду старшую с тенниса. Дальше что-то со средней, потом с малой – свободного времени стало меньше.
Челленджи я не смотрю. Из последнего – посмотрел кусочек видео, где Серега [Кутуз, нападающий ФК «10»] водит такси на канале «Десятки». Контент Сибыча мне всегда импонировал.
Я в свое время перестал коллаборировать с кем-то, чтобы не зависеть от амкаловцев, от дротов. Искал свой сольный формат. Нет такого, что контент Медиалиги или каких-то команд мне по душе. Старый я, короче.
«Смотришь на Модрича – человек играет топ-клубе в Испании. Хочется равняться на лучших». Как доминировать в Медиалиге в 35?
– Ты родился и начал заниматься футболом в Ленинске-Кузнецком. Суровые были условия?
– Условия были разные. Естественно, зимой это был зал. Единственный в городе – когда его закрыли, играли на улице, в снегу. Параллельно хоккей. Была в свое футбольная время структура, где мы занимались в подвале жилого дома. Выполняли физическую работу, например, прыжки через барьеры. Но тогда мне казалось, что ничего страшного. Я же не знал, какие условия бывают.
– Такие условия закаляют?
– Несомненно. Но вопрос не в условиях, а в том – хочется ли тебе выбраться? Потому что у нашей семьи не было денег, связей. Приходилось все самому. Меня воспитывала не только мама, но и тренеры – они научили меня: если хочешь развиваться – надо работать.
Если работаешь, то возможности появятся. Я устал всем говорить: наращивай готовность на пути к возможностям. Твоя готовность и возможности – эти две шкалы идут рядышком. У большинства в жизни появляются возможности, но готовность слабая – они терпят неудачу. Работай сегодня, чтобы завтра, когда появится возможность, ты был готов.
– Почему в 2021-м ты пошел в «Амкал»?
– Возможность стать блогером. Видел: ребята снимают, набирают просмотры, зарабатывают денежки, катаются. Но я сам не проявлял заинтересованность. Это «Амкал» меня пригласил. Я недавно выставлял в телеграме первое сообщение от Германа.
– Ожидал, что задержишься в «Амкале» так надолго?
– Я даже не думал об этом. Раньше же не было Медиалиги, «Амкал» был локальной историей: раз в год турнир и какие-то выезды. Меня тот формат устраивал.
– Медиалига – второй шанс для тех, кто не попал в профи?
– Я не знаю. Мне кажется, сейчас она становится более обособленной. Хотят ввести буллиталити перед матчем, ауты ногами. Это отдаляет медиафутбол от профессионального спорта. Тренеры и так не особо котируют Медиалигу, а когда будет много правил, отличающих ее от обычного футбола, будет сложнее будет попасть в профи.
Я не понимаю до конца что такое Медиалига и для чего она нужна. Как отдельный вид спорта – окей. Сквош тоже сейчас модный и популярный, но большой теннис он не заменит.
– Главным молодым талантам Медиалиги – Скоропупу, Прокопу, Алишеру – стоит идти в профи?
– Я бы на их месте делал все, чтобы эти предложения были. Стремился бы туда. Но у них сейчас такие условия – деньги, стадионы, раздевалки, съемки, – что даже в Первой лиге такого не будет. А в Премьер-лиге кому они нужны?
– В Медиалиге есть хоть один футболист, который мог бы заиграть в РПЛ?
– Все, кто могут играть в РПЛ, уже там. А все, кто могут там играть, но не играют по своим субъективным причинам – туда не стремятся. Должен быть виден вектор.
Чтобы заиграть в профи медиафутболист должен предпринять определенные шаги. Но никто этого не делает.
– Тебя не удивляет, что одна из главных звезд комьюнити – это ты, футболист-любитель?
– Я не думаю об этом. Все эти награды субъективны. Мне это приятно, несомненно. Но делаю ли я все целенаправленно, чтобы стать лучшим игроком или полузащитником? Нет, я стараюсь делать хорошо то, что я делаю. Это принесет результат команде, а командный результат принесет результат и мне. Это мой вектор.
– В интервью «Советскому спорту» ты сказал: «Работа смысл моей жизни». Ты правда такой трудолюбивый?
– Если бы можно было работать с утра до вечера, я бы этим занимался. Я люблю тренироваться и тренировать, люблю делать контент. У меня даже жена ругается. Я очень люблю работать – это моя ахиллесова пята.
– Это и есть твой секрет успеха?
– Наверное, не знаю. У меня стойкое желание работать. Я не умею отдыхать. И единственное, что могу – поменять одну работу на другую.
Утром потренировался сам, вечером – кого-то другого. Или снимаю.
– Тебе не обидно, что ты столько вкладываешься, а у многих в медиафутболе подписчиков больше?
– Наверное, когда-то это меня триггерило, а потом я понял – не количество подписчиков важно, а их качество и вовлеченность в твою жизнь. В телеграме у меня очень активная аудитория: много общаются в чате, оставляют фидбек. Мне это приятно. Люди сопереживают моей жизни, а я стараюсь общаться с ними, узнавать, как у них жизнь проходит. Это классно. Я не знаю, Миша Прокоп общается с подписчиками? Наверное, нет. Поэтому меня это не триггерит.
Я принципиально не делаю розыгрыши. Ни с кем. Как-то поучаствовал в амкаловском гиве и понял, что мне это неинтересно. Сейчас всем отказываю, Спортсу’’ тоже отказал. Потому что мне интересны подписчики, если они будут расти естественным образом. Я не гонюсь за количеством. Ну, пришли там сейчас 26 тысяч – прикольно.
К тому же число подписчиков ничего материального не дает. Что переживать, 20 тысяч или 500 тысяч? Если полмиллиона подписчиков принесет миллионы рублей – наверное, задумаюсь: блин, надо бы их набить. Но пока я двигаюсь планомерно. Не хочу ничего искусственного. Потому что тогда ты можешь быть не готов. А когда придет популярность вселенского масштаба, я хочу быть к ней готов.
– Планируешь заканчивать карьеру в медиафутболе?
– Точно хочется еще год отыграть. Я сейчас договорился с тренером, он будет индивидуально готовить меня к новому сезону. Хочется еще подвигаться. Тем более, смотришь на Модрича – человек так-то играет не в Медиалиге, а в Испании в топовом клубе. И ничего, двигается. Хочется равняться на лучших.
👑 Лучший в медиафутболе – Маврин из «Амкала». Главный игрок и блогер года
Следи за карьерой Василия Маврина в его телеграме
Фото: соцсети Василия Маврина; соцсети Владимира Стогниенко; Winline Медиалига
Прочитал первую фразу: «Мне плевать на мещанские взгляды» - и решил не читать этого аристократа)
Чехов в гробу перевернулся, а Зощенко подмигнул.
кто лучше всех танцует пресли на гитаре?
и каждый ответит....