9 мин.

Обособленный. Николай Карпов

533

Восьмого ноября родился Николай Карпов, под руководством которого «Спартак» дважды становился лучшей команды страны. Сегодня автору «чемпионского дубля» исполнилось бы 86 лет. 

Чисто русское это слово, точно характеризующее и живо звучащее, я впервые услышал от Николая Ивановича. Не скажешь, что вычурное оно и мало понятное, но очевидно, что редко встречающееся. Обычное, но не обиходное. Карпов. 

Обособленный.

Про него словечко.

Обычный с виду тренер, а на поверку - своеобычный весьма.

Иначе не сумел бы привести профсоюзный «Спартак» к золотому пьедесталу. Да еще дважды. Да еще с шестилетним интервалом. Да еще с более чем четырехлетним отсутствием в клубе.

к

… Форвард выкатился чисто «один в ноль». И оплошал. Понуро покатился на смену. Всенепременно должен был услышать разнос на повышенных тонах с примесью крепких русских выражений. Это как минимум. А как максимум – пропуск нескольких смен, посадку на лавку до конца мачта, угрозу более суровых санкций. К вящему моему удивлению ничего похожего не произошло. Николай Иванович лишь пожурил: «Ну что ж ты, дорогой, так сплоховал?! Чего засуетился-то? Ты ж все правильно делал. Не кисни, ты ж все умеешь».

Подобной тренерской реакции на запоротый игроком выгоднейший момент важного поединка ни до, ни после того матча я не встречал.

Чемпионский дубль Николая Карпова со «Спартаком» 69-го и 76-го выводит его в ранг самых-самых. Никто с профсоюзной командой не добивался такого. Более чем достаточно, чтобы выдерживать самые смелые сопоставления с отечественными тренерскими Именами. В спорте тренерские достижения как счет на табло после истечения времени матча: можете судить да рядить всяко, справедливы эти цифры или не очень, однако ж против фактов не попрешь. Спустя десятилетие после золотого 76-го заслуженный динамовский тренер Ян Каменецкий парился в бане с еще более заслуженным армейским тренером Анатолием Тарасовым, большим докой поддать жару березовым веничком. Зашла речь о Карпове, и Ян Лазаревич выдал: 

Анатолий Владимирович, да Карпову звание Героя социалистического труда надо давать! Ведь два раза умудрился профсоюзный «Спартак» чемпионом сделать.

А что, Ян… Пожалуй, дело говоришь. 

Я вот удивляюсь – как-то недооцениваем мы Николая Ивановича…

Показательный разговор. Только с важным пояснением. Сверхвластный и сверхамбициозный Тарасов ни за что бы не признал в Карпове коллегу, которого готов уважить, в годы ожесточенных битв «Спартак» - ЦСКА под руководством обоих. Шесть этих «гвоздей» чемпионского для «Спартака» сезона 1968/69 годов вызывали неимоверный интерес народа, затмевая все вокруг; казалось, что на марафонском маршруте всесоюзного первенства расставлены шесть верстовых столбов на шести высоченных холмах средне-русской равнины, которые видны отовсюду. Четырежды карповский «Спартак» превзошел тарасовский ЦСКА, один раз уступил и еще раз сыграл вничью. В те годы ничего так болезненно и проникающе не ранило Анатолия Владимировича, как разочарования, которые доставлял именно «Спартак».

А какие две исторические и незабываемые победы были тогда одержаны под водительством Николая Карпова! 23 февраля 69-го, в День Советской Армии, в присутствии генералитета профсоюзный коллектив при всем честном народе сокрушил армейскую армаду. 6:1! После этого маршал Андрей Антонович Гречко, министр обороны Советского Союза, дал указание: «Впредь не назначать встречи со «Спартаком» на дату всенародного праздника!» 6:1! Для «Спартака» это была еще одна возможность подарить брызжущую радость миллионам трудящихся по всей стране, которые были готовы простить хоккеистам расслабленность и потери очков при встречах с середняками и даже аутсайдерами, лишь бы достойно сразились с ЦСКА. Стала та лихая игра важным шагом на пути к третьему в истории клуба чемпионству. Выигрыш у главного конкурента был для спартаковской команды исключительно значим с турнирной и еще более с психологической точек зрения. 

к

11 мая 69-го. Хоккейный спектакль «Спартак» - ЦСКА, который по бурлению страстей и фантастичности сюжета затмил все, что прежде бывало, и который по сей день остался не превзойденным никакими решающими и драматичными поединками на протяжении почти полсотни последовавших лет. Достаточно лишь штриха – матч, решавший кому достанутся золотые медали, был надолго прерван из-за демарша полковника Тарасова, который в середине третьего периода из-за недовольства судейским решением увел команду команды ЦСКА со льда, и был продолжен только после вмешательства… главы государства, генерального секретаря КПСС Леонида Ильича Брежнева.

Карпов – Тарасов. 

Их противостояние определяло многое. В исторических битвах достойных друг друга соперников психология выходит на первый план, а за нее в значительной мере в ответе наставник коллектива. Словно барометр определяет то давление, которое будет в командной атмосфере: повышенное – нервическое и потому излишне давящее на сознание игроков; пониженное – граничащее с аморфностью, с покорностью судьбе; нормальное – комфортное для тех, кто получил передышку и кто скоро ринется в ледовое пекло. Все это проявляется, когда дела плохи – команда уступает в счете, хронометр неумолимо отсчитывает минуты, кажущиеся секундами… При равной в общем-то игре спартаковцы были инициативней и раскованней цээсковцев, вели 2:0 благодаря шайбам Фоменкова и Старшинова; так продолжалось два периода. Мимика Тарасова выдавала то напряжение, которое испытывал; Карпов держался привычного курса, был деловит и оптимистичен. В начале третьего периода армейцы взвинтили темп, обрушили шквал яростных атак, и Викулов сквитал одну шайбу. Инициатива был в их ежовых рукавицах, спартаковцы сохраняли разве что бодрость духа. Однако никакой паники в поведении Николая Ивановича не наблюдалось. Перед самой сменой ворот, проводившейся в те годы по истечении десяти минут третьего периода, случилась конфликтная ситуация: после броска Петрова шайба пересекла линию ворот Зингера; табло показывало, что оставалась еще секунда; однако судья-хронометрист зафиксировал то, что несколько секунд команды переиграли и потому гол не засчитывается. Тарасов не справился с давлением гигантского ртутного столба и увел команду с площадки на глазах заполненной правительственной ложи и самого Брежнева, который, правда, был… горячим болельщиком ЦСКА. Кто знает, возможно, где-то эта мысль и сидела в подсознании полковника Тарасова?!.. А что же Карпов – использовал длиннющую паузу, чтобы успокоить своих парней, приободрить их всячески и настроить грамотно на оставшиеся десять минут игры.

к

Николай Карпов: «… В коридоре под трибуной все руководители из федерации собрались. Алехин говорит: «Начинайте игру, Тарасов!» А тот: «Вы меня не пугайте!» Алехин еле себя сдерживал: «Я вас не пугаю. Мы завтра с вами разберемся. Начинайте игру!» Так они препирались. Я в разговор не встревал, стоял рядышком. И кто-то оттуда, от Брежнева приходит: «Начинайте игру! Завтра многие будут демобилизованы!» Тарас понял, что переиграл. Теперь спасаться надо: «Хорошо, я выведу команду – только снимите с меня штраф две минуты!» Тогда я говорю: «Товарищ судья, вы наказали команду ЦСКА». И мне отвечают: «За неведение игры тренером ЦСКА на команду наложен двухминутный штраф». И я обращаюсь ко всем: «Товарищи, а чего мы обсуждаем-то?» Тарасов аж вскипел – было б можно, он меня бы ударил… Мы выходим на лед, третью отвозим – Зимин, кажется, исполнил. И все закончилось благополучно».

Переводя дух, спартаковцы заиграли в своем стиле, и Зимин блистательно реализовал выход «один в ноль»; напротив, армейцы был непохожи на самих себя, из-за получасового бездействия их пыл угас безвозвратно, был сбит темп и настрой. Так демарш Тарасова стал подарком для «Спартака», которым умело воспользовался Карпов.

Логично предположить, сколь тщательно тренеры готовили свои дружины к главному поединку сезона. В отношении Тарасова так и было, Анатолий Владимирович всегда на установках уделял повышенное внимание нейтрализации старшиновского звена. А вот Карпов осуществлял подводку хоккеистов к «золотому матчу» в весьма облегченной манере, свойственной только ему. Не нагнетал обстановку и не шлифовал «до винтиков» тактическое взаимодействие. Вел себя так, будто предстоит календарный матч – да, очень важный, да, с очень сильным оппонентом, однако ж это вовсе не означает, что следует с утра до вечера твердить об очевидном. Ну ЦСКА, ну судьба чемпионства решается – так ведь спартаковцы и без его нотаций все прекрасно осознают. Нотации, нагнетание обстановки – такое не про Карпова.

«У нас впереди выезд. Свердловск, Челябинск, Новосибирск. Тяжелый, скажу, выезд. Вот это меня очень волнует. Потом возвращаемся и играем с ЦСКА. Ну с армейцами, ребятки, все нормально будет. За это я вообще спокоен». Ну кто кроме Николая Карпова мог проводить такую абсолютно алогичную с виду рекогносцировку хоккейной местности? Только он, пожалуй.

Тренерская стезя – это прежде всего взаимодействие с людьми. Нахождение общего языка с каждым игроком и с коллективом в целом; создание той обстановки, которая будет по сердцу всем участникам процесса. «Человеческий фактор» являлся наиболее выигрышной компонентой его профессионального арсенала.

к

Николай Карпов: «Я не кричал на игроков. Во время игр не кричал, как бы что ни складывалось. У меня-то внутри все кипит, эмоции переполняют, а слова-то у меня все время мягкие были. Уж не знаю, что там на моем лице написано было. Я вообще не ругался, мата от меня не слышали. Я игроков теребил, само собой. И они как-то уже привыкли ко мне. Если он подъезжает к лавке, я – к нему, он ошибся и он знает, что ошибся; я только скажу: «Понял, в чем дело?.. Все. Ну, давай исправляйся!» …

Ведущий спартаковский форвард, прежде не замеченный в нарушениях командного распорядка дня, вдруг нарушил его и довольно-таки грубо. Ладно опоздал к отбою на базе – вообще заявился лишь раненько поутру. Зато к побудке, к началу трудового дня был в строю, причем в нормальном физическом состоянии. И как же поступил Николай Иванович? Да никак. Сделал вид, что ничегошеньки не заметил. И правильно, кстати, сделал: хоккеист прекрасно отыграл следующие матчи и больше никогда не отлучался без спросу

… У спартаковца-сборника по весне накопленное за выступления на двух фронтах утомление привело к бессоннице, что еще усугубляло ситуацию, ведь нормальный сон является главным восстановительным средством. Он пожаловался «старшему» на свалившуюся напасть. И что же предпринял Николай Иванович? Позвал врача команды и попросил выписать снадобье успокоительное? Ничуть не бывало. «А ты стаканчик хорошего сухого вина перед сном выпивай – и все наладится». Так и вышло. Курс винотерапии продлился считанные дни.

к

Настоящим спартаковцам претила казарменная дисциплина, без эдакой вольницы в атмосфере дышалось с хрипотцой и прерывисто, сказывалось во всем и в конечном итоге влияло на саму игру. Они должны были ощущать себя людьми с высоко поднятой головой. Это окрыляло команду, способную тогда летать, творя чудеса. Хоккеистам казалось, что они все сами совершали. И были правы по-своему. Как прав был и Карпов, через всю долгую жизнь гордо пронесший (правда, частенько перебарщивая с ролью своей личности в истории) звание наставника, дважды приведшего профсоюзный клуб к хоккейному золоту. Было у него это чувство меры в дозировке свободомыслия. И был неиссякаемый оптимизм, ставший верным спутником на спартаковской орбите в годы карповской режиссуры.

«Особенный».

Так называют Жозе Моуриньо. Эпатажного португальца, весьма активно рисующего автопортрет ни на кого не похожего футбольного «спеца».

«Обособленный».

Так назову Николая Карпова. Настоящего русского мужика, державшегося в хоккее собственной линии, с виду совсем незатейливой да и лавров ему принесшей не столь уж много.

Зато в «Спартаке». Зато дважды.

(с) Леонид Рейзер

взято отсюда

logoЦСКА
logoАнатолий Тарасов
logoСпартак
Виктор Зингер
logoВячеслав Старшинов
Валерий Фоменков
Евгений Зимин
Владимир Викулов
Николай Карпов