Выдержки из книги Бернда Брюклера «Это Россия: Жизнь в КХЛ» - База
Источник: InoProSport
Если сказать, что база «Торпедо» находится в глухомани, это не будет преувеличением. Попробуйте найти ее на «GoogleMaps». На карте вы можете найти улицы Нижнего Новгорода, но базу там вы не найдете.
База «Торпедо» - это двухэтажное здание из красного кирпича в40 километрахот города, находящееся посреди леса. Оно находится в добрых5 километрахот трассы. В обычный день у нас занимало один час и 15 минут, чтобы добраться туда от арены.
Это здание сделано под базу. Снаружи находилась старая площадка для тренировок вне льда, которая выглядела будто для использования военными. На ней лежали старые шины и висели веревки. Это предназначалось для тренировок. Наш тренер, Михаил Варнаков старший, рассказывал нам, что когда он играл за горьковское «Торпедо», команда тренировалась на этой же базе, и оборудование для тренировок было тем же самым.
Йоаким Линдстрем и я плохо спали в нашей комнате. Мы понимали, что определенных правил нам никто не навязывает. Но я не мог избавиться от идеи, что я мог в это время спать в своей собственной кровати дома, рядом со своей женой, в 5 минутах от арены. Йоаким и я разговаривали об этом, и нам не особо нравилось на базе. Но, в то же время, мы хотели демонстрировать на льду свои лучшие качества. Всего через несколько недель после переезда в Россию мы решили, что с базы мы уедем. Просто сбежим и поедем домой.
У «Торпедо» было 2 клубных доктора – Иванович, джентльмен постарше, и Валерьянович, мужчина помоложе, который учился у Ивановича. В команде они были важными людьми. Они были не только докторами, но и тренерами, а также глазами и ушами руководства. Старшие игроки говорили нам, что если мы хотим заручиться доверием докторов, нам нужно держаться подальше от Валерьяновича, и держаться поближе к Ивановичу, который был дружен с игроками. Он знал, что хоккеисты проносят алкоголь и выпивают в комнатах, но тренерам об этом никогда не говорил.
Другой доктор был крысой.
На базе доктора должны были следить за игроками, стучаться им в двери, чтобы удостовериться, что игроки были в своих комнатах. Но в начале сезона они этого не делали, и по причине этого мы чувствовали себя непринужденно. Мы полагали, что нам удастся улизнуть с базы, и никто об этом не узнает.
После собрания команды и видео сессии в 8 часов вечера на базе ничего не происходило. Утром сервировали завтрак, но игроки кушали когда хотели, в разное время.
После завтрака хоккеисты ехали на арену либо на клубном автобусе, либо на своих машинах. Это создавало возможность для меня и Йоакима. Мы просто могли появиться на арене на следующее утро и сделать вид, что накануне мы были на базе, как и все остальные. Если тренеры и другие игроки, или доктора, не видели, как мы покидали базу, все было нормально.
Выбраться из самого здания сложности не представляло, хотя на выходе и стоял охранник. Как и в фильмах охранником обычно был большой парень, который, по большей части, смотрел телевизор или спал. Я так и не понял, что вменялось ему в обязанность: слежение за тем, чтобы мы не сбежали с базы, или за тем, чтобы на нее не проникали посторонние. (Вдруг кому-то захочется покушать маминой еды?).
Йоаким и я решили, что я пойду первым. Будучи профессиональным хоккеистом, я всегда испытывал некоторое волнение перед игрой. Игроки всегда говорили, что волноваться полезно, потому что это держит тебя в тонусе.
Я нервничал, и это было чувством не из приятных.
Я вышел из комнаты, спустился вниз, и прошел во дворик мимо охранника. Наш помощник тренера стоял на улице и курил, также там находились еще несколько игроков, которые делали телефонные звонки. Так как база находилась в глухомани, телефонная связь работала не очень хорошо, кроме одного места, около ста метров от здания. После ужина посреди деревьев всегда можно было увидеть десятки огоньков от мобильных телефонов. Хоккеисты толпились на кусочке земли размером в половину футбольного поля.
После того как я прошел через дверь, я достал свой телефон и пошел на то место, где все делали телефонные звонки, делая вид, что я собираюсь сделать то же самое. Я прогуливался с телефоном, но на самом деле прокладывал свой путь к выходу из базы.
Я шел и шел, пока не вышел на дорогу, где меня в машине ждал Юрий в сером автомобиле. Я прыгнул на заднее сиденье.
Дальше все, что мне требовалось, так это дождаться Йоакима. Через 20 минут он объявился. Было десять часов вечера, так что впереди была темнота. Юрий завел машину и проехал200 метровбез включенных фар. Затем мы выехали на магистраль, и Юрий повез меня домой.
Я чувствовал себя не в своей тарелке, и не мог поверить, что уезжаю. Но я уже сделал это. Но мне было это нужно, чтобы чувствовать себя лучше, и лучше играть. Я нервничал, когда покинул базу, когда шел с мобильным телефоном, и когда ждал Йоакима. Я нервничал дома, и нервничал, когда вернулся на каток.
Я придумал истории на тот случай, если нас поймают. Я бы сказал, что моя жена, Веера, больна, или что я забыл в городе что-то важное. Что мне нужно было в банк, или еще что-то.
На следующее утро мы появились на базе для утренней раскатки и вели себя так, будто накануне мы, как и все остальные, находились на базе. Все прошло нормально. Никто не догадался, что мы ночевали дома, и мы выиграли 3 матча кряду, против рижского и московского «Динамо», а также против череповецкой «Северстали».
