Писаревский: Хоккей - это искусство. Верю в светлое будущее нашего хоккея

 

О чемпионате мира-69 в Стокгольме и неприличных шведских журналах, памятном случае с чехословацким комментатором, причинах поражения сборной СССР от американцев на Олимпиаде-80, советском хоккейном стиле и о светлом будущем российского хоккея.

— Какой хоккейный турнир больше всего запомнился лично вам?

— Турниров было огромное количество, но мне, наверное, больше всего запомнился 1969 год. Тогда мы вместе с Озеровым и Яном Спарре комментировали. Это было после событий в Чехословакии, и нас предупреждали, что не надо особо ни с кем контактировать, поменьше общаться. И вообще ни с кем не разговаривать о политике. Масса была пожеланий. А началось с того, что мы, прилетев в Стокгольм, увидели, как к трапу нашего самолёта бежит какой-то человек. Были разговоры, что там остался какой-то наш комсомольский деятель, который выступал за Советский Союз, но как только он выехал за границу, сюда решил не возвращаться. Но в итоге выяснилось, что это не он, а кто-то из посольства, кто должен был нас сопровождать в гостиницу. Очень тяжело было работать в той обстановке. Тогда и сборная Чехословакии нас дважды обыграла, а на трибунах творилось безумие, постоянно звучали взрывы. Я про хлопушки, конечно же. Сплошные провокации. Расскажу про ещё один момент, который тоже очень запомнился. В то время в Швеции был сильный разгул порнографии. Буквально через каждые 500 метров стояли ларьки и магазины с разной неприличной продукцией. Для меня, тогда ещё молодого человека, это было шоком. Причём торговали этими журналами уже достаточно пожилые женщины. Но когда мы возвращались на родину, наши люди, которые работали в Скандинавии в различных фирмах, принесли именно эти журналы на память о Швеции. Озеров и Спарре говорили, что мы их не провезём через границу, на таможне конфискуют. Но поскольку чемпионат мира мы выиграли, настроение у начальства было хорошее. Нас торжественно встретили в аэропорту и вещей не проверяли. В результате эти журналы здесь в Москве и раздарили. Успех был грандиозный, все, кому подарили, были довольны. Интересным видится и ещё один случай с того чемпионата. Журналисты съезжались в одну из гостиниц Стокгольма, а у лифта случилась сцена, которая буквально не выходит из памяти. Был такой чехословацкий комментатор, которого звали Галла и с которым я позже подружился. Мы стояли у лифта и, проходя мимо, поздоровались с ним. В ответ он сказал, что с оккупантами здороваться не будет. И в одном лифте с нами не поедет. А Озеров и Спарре очень хорошо его знали. Они спросили: "Галла, ты чего это вдруг?" Он вновь повторил, что не поедет с оккупантами. Мы сели в лифт, поднялись к себе на этаж, зашли в номер. Вдруг стук в дверь. Открыли, а на пороге стоит Галла. Мнётся, просит разрешения зайти в номер. Пройдя в комнату, он попросил у нас прощения. А Озеров ему заявил: "Да хватит, садись уже с нами за стол, давайте лучше отметим нашу встречу". Достали бутылочку, посидели. Закончилось тем, что вспомнили разные песни, которые распевали на весь номер.

— На ваш взгляд, почему сборная так неудачно выступила на Олимпиаде в 1980 году?

— Думаю, что просто не настроились, слишком хорошо всё складывалось по ходу турнира. Наша сборная была в сильнейшем составе за всю историю. Именно вот того года. Собрались звёзды первой величины. Вот и закружилась голова немного. Все прочили победу нашей команде, никаких сомнений ни у кого не возникало. Это ещё раз доказывает, что можно обыграть любую команду, даже самую сильную. За счёт дисциплины, сверхусилий. Да и тренеры сборной США просчитали нашу игру, нашли слабые стороны. Полная самоотдача, невероятное катание. Похоже, советские хоккеисты не ожидали такого поворота событий. Порядок побил класс. Вы знаете, я уверен, что в серии из 10 матчей мы бы 9 выиграли точно. Или вообще все 10. Но получилось так, как получилось. Такой энергией американцы обладали, таким сгустком эмоций… А ведь в той сборной США не было звёзд. Но там была команда. К тому же, как это ни странно прозвучит, растерялся наш тренер Виктор Васильевич Тихонов, заменивший Третьяка. Случился эпизод, когда Владислав пропустил нелепую шайбу, за секунду до конца периода. Вместо него вышел Мышкин, но всё это было похоже на агонию. Что тут скажешь, американцы были на высоте. Уже позже я общался со Скотти Боумэном и задал ему вопрос: "Как же канадцы, обладая таким мощным составом, не смогли справиться с той сборной США?" Он тогда, помню, страшно разозлился: "Да мы этих американцев всегда обыгрывали. Видимо, просто несчастный случай". Вот что-то было в той сборной США, раз такие специалисты, как Боумэн и Тихонов, не смогли разгадать этот ребус.

— В конце нашего разговора хотелось бы спросить, что же представлял собой советский хоккейный стиль?

— Хоккей – это искусство. Оно многолико: тут и великолепное владение клюшкой, и катание. Фирменное катание, ведь наши хоккеисты всегда отличались своим стилем. Высокая скорость, маневренность. Я вот сейчас думаю, что надо бы делать специальные ролики и показывать их молодым хоккеистам, дабы они смотрели, как надо кататься. Сейчас мы, увы, многое потеряли. И нельзя утверждать, что именно наш стиль самый прогрессивный, ведь очень многое смешалось. Мы кое-что взяли от канадцев, но самое обидное, что это не всегда является лучшим. Нам надо просто много работать, мы ещё не до конца разрушили свой былой фундамент. Важно восстановить и вернуть свою марку, свой фирменный почерк и стиль. Пока мы находимся где-то на перепутье, но верю, что всё будет нормально. Порой мы мало бросаем по воротам, стараемся чуть ли не въехать в них с шайбой, а иногда надо просто бросить и не терять времени. Иногда мне кажется, что канадский стиль более рациональный, чёткий. Но я верю в светлое будущее нашего хоккея. Тем более интерес к этому виду спорта в стране из года в год только повышается.

Владимир Дехтярёв и Игорь Кытманов