Экс-игрок системы «Трактора», фонк-исполнитель Zodivk: «Нас с братом наказывали за любую ошибку, сажали на лавку. Говорили, что мне надо подстричься. Другие брились налысо, их все равно не выпускали»
– В сезоне-2021/22 ты дебютировал в МХЛ за «Белых медведей». Как прошла адаптация?
– В плане игры не было сложно, потому что постепенно подтягивали. Но на меня сильно влияло доверие тренера. А когда не получал его, меня сразу же… Наказывали почти за любую ошибку. То есть я сразу садился на лавочку. Со временем боялся ошибок. И, соответственно, меньше брал на себя ответственности. Это сыграло ключевую роль.
– Почему к тебе придирались?
– Периодически нас с братом спускали из молодежки на важные матчи в ЮХЛ. Говорили, что это для игровой практики, но на деле оказывалась не так. После удачных игр нас сажали на лавку без объяснения причин.
Например, мы поехали в Ханты-Мансийск. За две игры нас ни разу не выпустили, хотя в команде мы были лидерами. Мы психанули и после игр, поставив в известность тренера, улетели домой. После состоялся разговор с [Александром] Шининым (бывший спортдир «Трактора» – Спортс’’).
Говорю ему: «Не вернусь в ЮХЛ. Вы рассказываете, что я нужен системе, но при этом я не прохожу даже в команду ЮХЛ и уже молчу про МХЛ. Какой смысл? Я не хочу сидеть – я хочу играть». Он ответил: «Если ты не вернешься в ЮХЛ, я сделаю все, чтобы ты закончил с хоккеем».
В ЮХЛ я больше не играл. Нас с братом оставили в молодежке, но выпускали только для галочки и постоянно кормили завтраками.
– Так а что с тобой было не так?
– Не было объективных причин. Спрашивал: «Почему не играю?» А толком не было ответа. Говорили, что надо подстричься (у меня были длинные волосы), но я этого не делал. Вряд ли бы это помогло. Другие брились налысо, а их все равно не выпускали, – сказал бывший защитник системы «Трактора», а ныне фонк-исполнитель, известный под псевдонимом Zodivk, Павел Афанасьев в интервью Спортсу”.
Экс-хоккеист провел всего 56 матчей за два сезона в «Белых Медведях» и «Челмете». Он завершил хоккейную карьеру в 18 лет.
«Это болото, в которое не хотелось возвращаться». Он ушел из «Трактора» и стал музыкантом
