Павел Гоголев: «Разговаривали на русском в раздевалке «Гелфа». Тренеру это категорически не нравилось, у нас было противостояние с ним»

– «Гелф» называли самым русским клубом – в команде была целая пятерка русских хоккеистов. Намного комфортнее находиться в коллективе, где много соотечественников?

– Для нас пятерых, Торопченко, Саморукова, Гордеева, Чайки, и меня все было великолепно! Для остальных, думаю, не очень (смеется).

В раздевалке мы все время разговаривали на русском. Тренеру это категорически не нравилось. Мы ему объясняли, что Торопченко и Саморуков не лучшим образом понимают на английском, и мы с ними хотим говорить на родном языке. Не будут же канадцы между собой в команде КХЛ говорить по-русски! В общем, у нас в этом смысле было постоянное противостояние с тренером.

– Приходилось задабривать его голами, передачами и победами?

– Да нет. На самом деле этот тренер, Джордж Барнетт, который и генеральным менеджером «Гелфа» был по совместительству, очень адекватный. Он был уже не молодой, но понимал, что хоккей меняется. Подстраивался под тенденции и игроков. Так что мне играть у Барнетта нравилось.

– Что русское вы с партнерами привнесли в «Гелф»? Мат? Может быть, какие-то русские блюда? Ритуалы?

– Без русского мата никуда (смеется). У меня и в «Ньюфаундленде» постоянно спрашивали как то слово будет, как это. Например, женщина-доктор спрашивала, как будет «привет» и другие простые слова на русском, чтобы выстраивать общение. При этом кого-то, бывало, научишь русскому мату, а он потом на тебя же при его помощи орет, когда не отдал передачу, – сказал нападающий «Сибири».