Георгий Тэнно. Основоположник советского бодибилдинга, 8 лет провел в сталинских лагерях и 5 раз пытался бежать
Георгий Тэнно считается одним из основоположников советского атлетизма. В 60-ые годы им была написана книга «Атлетизм», которая вплоть до конца 80-ых годов оставалась едва ли не единственным пособием для российских культуристов. Несмотря на отрицательное отношение компартии к бодибилдингу, книга была напечатана. На страницах его книги неоднократно повторяется, что атлетизм несет своей целью развитие мышц, чтобы иметь возможность успешно служить государству, а не кривляться у зеркала.
Биография основоположника советского культуризма крайне непростая. Тэнно 8 лет отсидел в сталинских лагерях и 5 раз пытался бежать. Все попытки закончились неудачей, однако одна из вылазок позволила Георгию провести на свободе почти месяц.
Детство и юность
Тэнно родился в Брянске. Рано потерял отца. Несколько лет, пока его не нашла мать, воспитывался в детском доме города Брянска.
Свой первый побег Тэнно пытался совершить уже из детдома. В нижнем белье перелез через железные ворота – и к бабушке.
В юности Тэнно занимался спортом, в частности тяжёлой атлетикой. Во время НЭПа выступал в цирке с акробатическими и силовыми номерами, а также номерами мнемотехники (запоминание множества чисел, слов и так далее). В дальнейшем занимался тренерской деятельностью в ЦДКА, среди его учеников был двукратный чемпион СССР, призёр чемпионата Европы Александр Божко.
Также Георгий закончил военно-морское училище, а потом учился в Военном институте иностранных языков, но до начала Великой Отечественной Войны институт не окончил.
*НЭП – Новая экономическая политика, проводилась в 1920-ые годы. Стала одним из самых удачных экономических проектов советского периода, была частично разрешена частная собственность
Война
Во время войны Тэнно участвовал в обороне Москвы.
В мае 1942 года поступил на службу в военно-морской флот СССР. Служил в должности офицера связи Разведывательного отдела Беломорской военной флотилии. Получил звание: «Старший лейтенант». Тэнно осуществлял связь с союзными миссиями, кораблями и прочими транспортами, чем способствовал успеху операциям по доставке конвоев по Лендлизу. Обеспечивал связь между кораблями конвоя, а также английскими военными кораблями и советской истребительной авиацией. В зимние периоды осуществлял связь с союзными транспортами на советских ледоколах по выводу и вводу союзных транспортов из Архангельска, Молотовска за кромку льда в Белое Море.
Тэнно также проходил службу на кораблях союзников: Empire Baffin, Cape Argona, SS Empire Morn.
В 1942-1994 гг. наплавал более 10 тыс. миль.
В августе 1945 года продолжил обучение в Военном институте иностранных языков.
В сентябре 1945 года награжден медалью «За оборону Москвы», а также представлен к ордену Отечественной войны II степени, награждён орденом Красной звезды.
Арест и Побег №1
В 1948 году Тэнно внезапно демобилизовали. Это был уже сигнал (знает языки, плавал на английском судне, к тому же эстонец, правда петербургский), – но ведь нас питают надежды на лучшее.
В рождественский канун того же года в Риге, его арестовали и привели в подвал на улице Амату, рядом с консерваторией. Входя в первую свою камеру, он не удержался и зачем-то объяснил равнодушному молчуну-надзирателю
Но бороться еще было рано. До последнего был уверен Тэнно, что не посадят его в тюрьму, что разберутся. Перед этапом в Москву его ещё даже нарочно успокоили. Начальник контрразведки даже приехал проводить на вокзал, пожал руку: «Поезжайте спокойно!».
Ехал он со спецконвоем в отдельном купе мягкого вагона. За все время его срока это было самое подходящее время для побега.
Дважды за ночь Тэнно выходил в уборную по пустому ночному коридору, старшина шёл с ним. Пистолет у него висел на длинной подвеси, как всегда у моряков. Вместе с арестованным он втиснулся в саму уборную. Владея приёмами дзюдо и борьбы, ничего не стоило прихватить его здесь, отнять пистолет, приказать молчать и спокойно уйти на остановке.
Роскошь спецконвоя закончилась в Москве на вокзале. Дождались, когда из вагона вышли все пассажиры, и в вагон вошёл старшина с голубыми погонами, из воронка: «Где он?»
Тюремный приём, бессонница, боксы, боксы. Наивное требование скорее вызвать к следователю. Надзиратель зевнул: «Ещё успеешь, надоест».
Для Тэнно сознание, что его могут безнаказанно бить, – было невыносимо. Это – надругательство, и лучше тогда не жить. И когда следователь (Левшин) после словесных угроз в первый раз подступает, замахивается, – Тэнно вскакивает и отвечает с яростной дрожью:
И следователь отступает. Такой обмен своего хорошего глаза за гиблую жизнь арестанта не подходит ему. Теперь он изматывает Тэнно карцерами, чтоб обессилить. Потом инсценирует, что женщина, кричащая от боли в соседнем кабинете, – жена Тэнно и, если он не признается, – её будут мучить ещё больше.
Левшин опять не рассчитал, на кого напал. Как удара кулаком, так и допроса жены Тэнно вынести не мог.
Всё ясней становилось арестанту, что этого следователя придётся убить. Это соединилось и с планом побега! – следователь носил тоже морскую форму, тоже был высокого роста, тоже блондин. Для вахтёра следственного корпуса Тэнно вполне мог сойти за Левшина. Правда, у него было лицо полное, лощёное, а Тэнно исхудал.
В перерыве между подсматриванием надзирателя (в тюрьме каждые 45-65 секунд надзиратель смотрел в специальный глазок, это время Тэнно отсчитывал про себя) он выломал железный прут с кровати. За спиной в одежде сделал петлю и пошел на допрос. Там, в кабинете планировал убить следователя, натереть для румянца щеки его кровью, переодеться и пойти.
Но, когда Тэнно был готов воплотить свой план в жизнь следователей в кабинете оказалось двое. План сорвался. Позже ему поменяли следователя, а самого Тэнно перевели на Лубянку.
В 1948 году Тэнно был арестован по подозрению в шпионаже по 58‑й статье УК СССР и позже приговорен к 25 годам лагерей.
Заключение
Этот приговор освобождает его от унижения, от сделки, от покорности, от заискивания, от обещанных нищенских пяти-семи лет: двадцать пять, такую вашу мать??? – так нечего от вас ждать, значит – бежим!!
Или – смерть. Но разве смерть хуже, чем четверть столетия рабства? Да одну стрижку наголо после суда – простая стрижка, кому она досаждала? – Тэнно переживает как оскорбление, как плевок в лицо.
Тэнно начинает собирать информацию о побегах.
Историю побегов можно узнать от других беглецов, пойманных. Их опыт очень дорог для Тэнно. Но подробно расспрашивать о побегах очень опасно. Примерно, как спрашивать: кто знает, через кого вступить в подпольную организацию? Ваши долгие рассказы могут слушать и стукачи. Да и сами рассказчики, после длительных побоев могли завербоваться и быть приманкой, а не единомышленниками.
Но от тюрьмы к тюрьме, от лагеря к лагерю Тэнно жарко расспрашивает беглецов. Однажды продали и самого Тэнно.
Побег 2
Первый лагерь Тэнно был – Новорудное, близ Джезказгана. Вокруг – пустыня. Рек нет, набрести на колодец почти невозможно. Лучшее время для побегов – апрель и май, кое-где ещё держатся озерки от таяния. Но это отлично знают и охранники. В это время устрожается обыск выходящих на работу и не дают с собой вынести ни лишнего куска, ни лишней тряпицы.
Осенью, когда в этот лагерь был этапирован Тэнно, трое заключенных пытались бежать из лагеря вдоль реки. Но река пересохла вся. Их поймали при смерти от жажды.
На их опыте Тэнно решил, что осенью не побежит. Тэнно ходит в КВЧ (культурно-содержательная часть). Пытается создать впечатление, что пытается исправиться. В КВЧ он находит старую карту Казахстана.
За зиму Тэнно готовит план побега и подбирает себе команду из 4-ех человек…
Побег 3
Пока команда готовит побег, Тэнно однажды вывезли на только что открытый объект – каменный карьер. Карьер – в холмистой местности, из лагеря не виден. Там ещё нет ни вышек, ни зоны: забиты колья, несколько рядков проволоки. В одном месте в проволоке – перерыв, это «ворота». Шесть конвоиров стоят снаружи.
Тэнно быстро сбивает звено из четверых: Миша Хайдаров (был в советской морской пехоте в Северной Корее, от военного трибунала бежал через 38-ю параллель; не желая портить хороших прочных отношений в Корее, американцы выдали его назад), Ядзик, шофёр-поляк из армии и ещё железнодорожник из Куйбышева Сергей.
К обеду пришел грузовик с настоящими столбами для будущей зоны. Звено Тэнно взялось добровольно разгружать машину и в перерыв. Трое залезли в кузов. Шофёр отошёл в сторонку. Все заключённые лежали кто где, грелись на солнышке.
Ядзик привёл шофёра и попросил закурить в благодарность за своевременную разгрузку. Закурили. Стали заводить машину, но мотор, как назло, почему-то не заводится. (Трое в кузове плана Ядзика не знают и думают – сорвалось.) Ядзик взялся ручку крутить. Всё равно не заводится. Ядзик уже устал, предлагает шофёру поменяться. Теперь Ядзик в кабине. И сразу мотор заревел! И машина покатилась уклоном на воротного часового! (Потом Ядзик рассказывал: он для шофёра перекрывал краник подачи бензина, а для себя успел открыть.) Шофёр не спешил сесть, он думал, что Ядзик остановит. Но машина со скоростью прошла «ворота».
Два раза «стой»! Машина идёт. Пальба часовых – сперва в воздух, очень уж похоже на ошибку. Может и в машину, беглецы не знают, они лежат. Поворот. За холмом, ушли от стрельбы! Трое в кузове ещё не поднимают голов. Тряско, быстро. И вдруг – остановка, и Ядзик кричит в отчаянии: не угадал он дороги! – упёрлись в ворота шахты, где своя зона, свои вышки.
Выстрелы. Бежит конвой. Беглецы вываливаются на землю, ничком, и закрывают головы руками. Конвой же бьёт ногами и именно старается в голову, в ухо, в висок и сверху в хребет.
Но на допросе выясняется, что никакого побега не было! Да! Ребята дружно говорят, что дремали в машине, машина покатилась, тут – выстрелы, выпрыгивать поздно, могут застрелить. А Ядзик? Неопытен, не мог справиться с машиной. Но не в степь же рулил, а к соседней шахте.
Так обошлось побоями.
Побег 2
А побег готовится. Беглецы сделали компас: взяли пластмассовую баночку, на неё нанесли румбы. Кусок намагниченной спицы насадили на деревянный поплавок и налили воды. Продукты, одежду и воду заключенные потихоньку носят на деревообделочный комбинат, с которого собираются бежать, и там прячут в яме.
Иногда ночью приходит эшелон, для этого оставляют грузчиков на ночь в рабочей зоне. Вот тут-то и надо бежать. Кто-то из вольных в обмен на за принесенную ему из зоны казённую простыню перерезал уже две нижние нити колючей проволоки напротив пилорезки. Подходила ночь разгрузки брёвен! Однако нашёлся заключённый, казах, который выследил их яму-заначку и донёс.
Арест, избиения, допросы. Для Тэнно – слишком много «совпадений», похожих на побеги.
Когда их отправляют в кенгирскую тюрьму и Тэнно стоит лицом к стене, руки назад, мимо проходит начальник КВЧ, капитан, останавливается против Тэнно и восклицает:
– Эх ты! Эх, ты-ы! А ещё – самодеятельностью занимался!
Больше всего его поражает, что беглецом оказался разносчик лагерной культуры.
Побег 4
9 мая 1950 года, в пятилетие Победы, фронтовой моряк Тэнно вошёл в камеру знаменитой кенгирской тюрьмы. В почти тёмной камере с малым окошком наверху – нет воздуха, но множество клопов, все стены покрыты кровью раздавленных. В это лето разражается зной в 40–50 градусов, все лежат голые. Попрохладнее под нарами, но ночью с криком оттуда выскакивают двое: на них сели фаланги.
Укусы фаланг не опасны для жизни, хотя могут вызывать разного рода воспаления из-за наличия гниющих останков пищи на их жвалах. Кроме того, крупные особи в состоянии пробить жвалами человеческий ноготь.
В кенгирской тюрьме – избранное общество, свезенное из разных лагерей. Во всех камерах – беглецы с опытом, редкий подбор орлов. Наконец попал Тэнно к убеждённым беглецам!
Тэнно нашел себе сообщника.
Жданок – чернявый, маленький, очень подвижный, приблатнённый. Ему 26 лет, он белорус, оттуда вывезен в Германию, у немцев работал шофёром. Срок у него – тоже четвертак (25 лет). Когда он загорается, он так энергичен, он исходит весь в работе, в порыве, в драке, в беге. Ему, конечно, не хватает выдержки, но выдержка есть у Тэнно.
Изначально планировали бежать с известкового завода, на который выводили работать заключенных. Но бригадир штрафников Лёшка Цыган, сука (так называли тех. кто сотрудничает с администрацией лагеря), щуплый, но наводящий ужас на всех, убивший в своей лагерной жизни десятки людей (легко убивал из-за посылки, даже из-за пачки папирос), отзывает Тэнно и предупреждает:
– Я сам беглец и люблю беглецов. Смотри, моё тело прошито пулями, это побег в тайге. Я знаю, ты тоже хотел бежать с Воробьёвым. Но не беги из рабочей зоны: тут я отвечаю, меня опять посадят.
Во время работы на известковом заводе украли у вольного электромонтера кусачки и готовят себе 2 ножа. Главным ключом к свободе опять должно стать КВЧ. Тэнно заявляет, что вместе со Жданком будут готовить концерт самодеятельности. Так как в этой тюрьме еще ни одного концерта не ставилось, руководство быстро разрешает Тэнно и Жданку ходить из режимного барака после его запирания.
Они бродят по ещё незнакомой им экибастузской зоне, замечают, как и когда меняется на вышках конвой; где наиболее удобные подползы к зоне. В самом КВЧ Тэнно внимательно читает павлодарскую областную газетку, он старается запоминать названия районов, совхозов, колхозов, фамилии председателей, секретарей и всяческих ударников. Дальше он заявляет, что играться будет скетч и для этого надо им получить свои гражданские костюмы из каптёрки и чей-нибудь портфель. (Портфель в побеге – это необычно! Это придаёт начальственный вид!) И – кепки настоящие вместо лагерных картузиков.
Заключенные делают вид, что много репетиций требует скетч, что не хватает времени и до общего отбоя. Поэтому одну ночь и ещё как-то другую Тэнно и Жданок вовсе не возвращаются в режимный барак, ночуют в том бараке, где КВЧ, приучают надзирателей режимки.
Когда самый удобный момент побега? Вечерняя проверка. Когда стоит очередь у бараков, все надзиратели заняты впуском, да и зэки смотрят на дверь, как бы спать скорее, никто не следит за остальною частью зоны. День уменьшается, – и подгадать надо такой, чтобы проверка пришлась уже после заката, в посерение, но ещё до расстановки собак вокруг зоны. Надо подловить эти единственные пять-десять минут, потому что выползать при собаках невозможно.
Выбрали воскресенье 17 сентября. Удобно, воскресенье будет нерабочее, набраться к вечеру сил, неторопливо сделать последние приготовления.
Еды беглецам не хватает, но за несколько дней до побега Тэнно получает посылку от матери.
Накануне побега в Тэнно идет в КВЧ предупреждает, что не придут на репетицию, так как Жданок заболел. Лешку Цыгана он предупреждает о том, что пойдут в КВЧ. Не ждут их ни тут, ни там.
Воскресенье кончается. Золотистое солнце заходит. Рослый медлительный Тэнно и маленький подвижный Жданок набрасывают ещё телогрейки на плечи, берут портфель (уже в лагере привыкли к этому их чудацкому виду) и идут на свою стартовую площадку – между бараками, на траву, недалеко от зоны, прямо против вышки. От двух других вышек их заслоняют бараки. Только вот этот один часовой перед ними. Они расстилают телогрейки, ложатся на них и играют в шахматы, чтобы часовой привык.
Их головы – у самой травы, к тому же – сумерки, они не видят своего лаза, по которому сейчас поползут. Но он хорошо присмотрен заранее: сразу за зоной вырыта яма для столба, в неё можно будет на минуту спрятаться; ещё там дальше – бугорки шлака; и проходит дорога из конвойного городка в посёлок.
План такой: сейчас же в посёлке брать машину. Остановить, сказать шофёру: заработать хочешь? Нам нужно из старого Экибастуза подкинуть сюда два ящика водки. Какой шоферюга не захочет выпить?! Поторговаться: пол-литра тебе? Литр? Ладно, гони, только никому! А потом по дороге, сидя с ним в кабине, прихватить его, вывезти в степь, там оставить связанного. Самим рвануть за ночь до Иртыша, там бросить машину, Иртыш переплыть на лодке – и двинуться на Омск.
Ещё немного стемнело. На вышках зажгли прожекторы, они светят вдоль зоны, беглецы же лежат пока в теневом секторе. Самое время! Скоро будет смена и приведут-поставят на ночь собак.
Из воспоминаний Тэнно о побеге:
Ползу по-пластунски. Хочется вдавиться в землю. Посмотреть на часового или нет? Посмотреть – это увидеть угрозу или даже притянуть взглядом его взгляд. Так тянет посмотреть! Нет, не буду.
Ближе к вышке. Ближе к смерти. Жду очереди в себя. Вот сейчас застрекочет… А может, он отлично видит меня, стоит и издевается, хочет дать мне ещё покопошиться?
Вот и предзонник. Повернулся, лёг вдоль него. Режу первую нить. Освобождённая от натяга, вдруг клацнула перерезанная проволока. Сейчас очередь?.. Нет. Может, мне одному только и слышно этот звук. Но сильный какой. Режу вторую нить. Режу третью. Перебрасываю ногу, другую. Зацепились брюки за усики перерезанной упавшей нити. Отцепился.
По-пластунски одолели первый холмик шлака. Кладу кусачки под камень.
Вот и дорога. Близ неё – встаём.
Не стреляют.
Пошли вразвалочку, не торопясь, – теперь настал момент изобразить безконвойных, их барак близко. Срываем номера с груди, с колена – и вдруг из темноты навстречу двое. Идут из гарнизона в посёлок. Это солдаты. А на спинах у нас – ещё номера!! Громко говорю:
– Ваня! А может, сообразим на пол-литра?
Медленно идём, ещё не по самой дороге, а к ней. Медленно идём, чтобы они прошли раньше, но – прямо на солдат, и лиц не прячем. В двух метрах от нас проходят. Чтоб не поворачиваться к ним спинами, мы даже почти останавливаемся. Они идут, толкуют своё – и мы со спин друг у друга срываем номера!
Не замечены?!.. Свободны?! Теперь в посёлок за машиной.
Но – что это?? Над лагерем взвивается ракета! другая! третья!..
Нас обнаружили! Сейчас погоня! Бежать!!
И мы не решаемся больше рассматривать, раздумывать, соображать – весь наш великолепный план уже сломан. Мы бросаемся в степь – просто дальше от лагеря! Мы задыхаемся, падаем на неровностях, вскакиваем – а там взлетают и взлетают ракеты! По прошлым побегам мы представляем: сейчас выпустят погоню на лошадях с собаками на сворках – во все стороны по степи. И всю нашу драгоценную махорку мы сыпем на следы и делаем крупные прыжки.
Оказалось, что совершенно случайно через три-пять минут после выполза Тэнно и Жданка погасает свет зоны – и только поэтому с вышек швыряют ракетами.
Побег их продлился почти месяц.
На двадцатую ночь Жданок попросил развести костер. Георгий отказывал. Костер бы их показал издалека. Увидели юрту и зашли к казахам погреться. Те положили беглецов спать, а сами вызвали помощь. Тэнно вовремя все понял. Отбился от нескольких нападающих, вырвал Николая и убежал.
На следующий день встретили лодку переселенца. Могли забрать паспорт, деньги и сесть на поезд в уже близком Омске. Но пожалели. Впоследствии переселенец рассказал о них оперативной группе.
- В ту ночь сломался позвоночник нашего побега, - вспоминал Георгий. Потеряли уверенность, начали ошибаться. Бросили лодку, пошли пешком. Зашли в дом бакенщика, попросили поесть и побриться. Пока варили, приплыла опергруппа. Жданок убежал. По Тэнно стреляли, захватили и связали. Николай Жданок украл в ближайшей деревне велосипед и поехал на нем в Омск. Вместо того, чтобы бросить его перед городом и идти дальше пешком, продолжал езду. За километр до Омска Николая нагнал мотоцикл. Двое сбили с велосипеда, вывалились из мотоцикла и связали беглеца. Собравшимся сказали, что задержали убийцу.
Только один был грозный поворот в следствии – когда пообещали судить нас как экономических подрывников. Это невинное слово было опаснее избитых «саботажник», «бандит», «разбойник», «вор». Этим словом допускали смертную казнь, введенную за год перед тем.
*Смертную казнь отменили в 1947 г., но в 1950 г. ее вернули, «по многочисленным просьбам трудящихся*
Побег 5
Летом 1951 года в Экибастузе в одном из бараков собралось много «убеждённых беглецов». Из них стала сколачиваться надёжная группа на побег из двенадцати человек. Все там были равны, но Степан Коновалов, кубанский казак, был всё же главным. Они замкнулись клятвой: кто проговорится хоть душе – тому хана, должен кончить с собой или заколют другие.
Экибастузская тюрьма была обнесена четырехметровым сплошным забором. Вдоль него шёл четырёхметровый вспаханный предзонник, за забором отмежёвана была пятнадцатиметровая полоса запретки, кончавшаяся метровой траншеей. Всю эту полосу обороны решено было проходить подкопом, но таким надёжным, чтобы он ни за что не был обнаружен раньше.
*Запретка – полоса вскопанной и разровненной граблями земли, хорошо сохраняющей следы наступившего на нее; расположена между заборами, окружающими все ИТУ или промышленную и жилую зону.
Группа заказывала техническое оснащение у тех, кто работал на объектах, все это с риском передавалось в режимку – в баланде, в хлебе или в лекарствах. Были заказаны и получены – ножи, точильные камни. Потом – гвозди, шурупы, замазка, цемент, побелка, электрошнур, ролики.
Ножами аккуратно перепилили шпунты трёх половых досок, сняли один плинтус, прижимающий их, вынули гвозди у торцов этих досок близ стены и гвозди, пришивающие их к лаге на середине комнаты. Освободившиеся три доски сшили в один щит снизу поперечной планкой, а главный гвоздь в эту планку вбит был сверху вниз. Его широкая шляпка обмазывалась замазкой цвета пола и припудривалась пылью. Щит входил в пол очень плотно, ухватить его было нечем, и ни разу его не поддевали через щели топором. Поднимался щит так: снимался плинтус, накидывалась проволока на малый зазор вокруг широкой гвоздевой шляпки – и за неё тянули. При каждой смене землекопов заново снимали и ставили плинтус. Каждый день «мыли пол» – мочили доски водой, чтоб они разбухали и не имели просветов, щелей. Эта задача входа была одной из главных задач. Вообще подкопная секция всегда содержалась особенно чисто, в образцовом порядке. Никто не лежал в ботинках на вагонке, никто не курил, предметы не были разбросаны, в тумбочке не было крошек. Всякий проверяющий меньше всего задерживался здесь. «Культурно!» И шёл дальше.
Вторая была задача подъёмника, с земли на чердак. В каждой секции, была печь. Между нею и стеной оставалось тесное пространство, куда еле втискивался человек. Там они и соорудили проход на чердак.
Следующая задача была – копать. Копать ножами и их точить, это ясно, но здесь много ещё других задач.
Углубиться до безопасности, но не более чем надо; вести линию кратчайшим путём; определить наилучшее сечение тоннеля; всегда знать, где находишься, и верно назначить место выхода.
Тут и организация смен: копать как можно больше часов в сутки, но не слишком часто сменяясь, и всегда безукоризненно, полным составом встречая утреннюю и вечернюю проверки. Тут и рабочая одежда, и умывание – нельзя же вымазанному в глине подниматься наверх! Тут и освещение – как же вести тоннель 60 метров в темноте? Потянули проводку в подпол и в тоннель (ещё сумей её подключить незаметно!). Тут и сигнализация: как вызвать землекопов из далёкого глухого тоннеля, если в барак внезапно идут? Или как они сами могут безопасно дать знать, что им немедленно надо выйти?
Надзиратели не могли незаметно подкрасться к бараку. Слишком много манипуляций им приходилось делать, чтобы войти (между колючих оплетений идти к калитке, отпирать замок и т.д). Все это наблюдали из окна. Сигналы в забой давались светом: два раза мигнёт – внимание, готовься к выходу; замигает часто – атас! тревога! выскакивай живо!
В начале сентября, после почти годичного сидения в тюрьме, были переведены (возвращены) в эту же режимку Тэнно и Жданок.
Через какое‑то время Тэнно пришел в себя и начал готовить побег. Но никто в режимке не отзывался на его предложения. Однако Тэнно слишком хорошо знал этих ребят, чтобы поверить в их повальное равнодушие. Все они не могли так дружно испортиться!
Они со Жданком установили наблюдение.
Он заметил, что часто ходят ребята курить всё в одну и ту же «кабинку» у входа и всегда по одному, нет чтобы компанией (наблюдатель). Что днём дверь их секции бывает на крючке, постучишь – открывают не сразу, и всегда несколько человек крепко спят, будто ночи им мало. То Васька Брюхин выходит из парашной мокрый. «Что с тобой?» – «Да помыться решил».
Наконец они устроили толковище и решили принять Тэнно с достойной четвёркой.
Самое тяжёлое было – нехватка воздуха в тоннеле: кружилась голова, теряли сознание, тошнило. Пришлось решать ещё и задачу вентиляции. Вентиляционные отверстия можно было просверлить только вверх – в самую опасную, постоянно просматриваемую полосу – близ зоны. Но без них дышать было не под силу. Заказали «пропеллерную» стальную пластинку, к ней поперёк приделали палку, получилось вроде коловорота – и так вывели первое узкое отверстие на белый свет. Появилась тяга, дышать стало легче.
Коновалов, Мутьянов, Гаджиев и Тэнно к этому времени уже разработали план, принятый всеми шестнадцатью. Побег вечером, около десяти часов, когда проведут по всему лагерю вечернюю проверку, надзор разойдётся по домам или уйдёт в штабной барак, а караул на вышках сменится, разводы караулов пройдут.
В подземный ход одному за другим спуститься всем. Последний и предпоследний прибивают вынимаемую часть плинтуса прибивают наглухо к люку. Люк будет намертво закреплен. Также они снимут решетку с окна, чтобы надзиратели подумали, что режимники пошли сводить счеты со стукачами.
За два дня по даты побега Тэнно и еще одного заключенного взяли на этап. В итоге Тэнно не смог участвовать в побеге. Но остался Жданок.
Сделали все, как было задумано. А потом в траншею выполз Жданок. Послышались невдалеке сверху шаги. Он от излишней шустрости высунул голову. Шел помощник начальника караула.
Поднялась тревога. Все, кто успел спуститься в туннель вернулись, но 4 человека уже остались с той стороны туннеля. Их быстро поймали.
Подкопа из секции – не нашли! (Сколько бы же они искали, если бы всё удалось, как задумано?!) Около того места, где просыпался Жданок, нашли дыру, полузаваленную. Но и придя тоннелем под барак, нельзя было понять, откуда же спускались люди и куда они дели землю.
Эпилог
Тэнно был освобожден в 1956 году и полностью реабилитирован.
В начале 60‑ых написал книгу «Атлетизм»
С 1964 года — член Комиссии по атлетической гимнастике при Всесоюзной федерации тяжелой атлетики
Уже смертельно больной, Тэнно помогал Солженицыну распространять его известное письмо к съезду писателей. Также он участвовал в написании «Архипелаг ГУЛАГ», он искал для Солженицына бывших полтизаключенных, которые могли бы дополнить своими историями эту книгу.
Георгий Тэнно умер 22 октября 1967 года от рака.
Статья написана на основе произведения А.И. Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ". Также использовалась статья.
Прочие источники:https://gazeta.ua/ru/articles/history/_rodonachalnik-sovetskogo-atletizma-5-raz-ubegal-iz-stalinskih-lagerej/533748
Ставьте "+" и подписывайтесь
