Роман об особенном материнстве и послеродовой депрессии. Тяжелый, но важный
«Одиночка».
За последние два года вышло несколько автофикшен-книг о материнстве. В «Отслойке» Алтынай Султан без прикрас рассказывает об опыте родов и не только благополучном, но и трагическом опыте материнства. В «Хорее» Марины Кочан героиня готовится к родам и задумывается, не передала ли сыну редкую генетическую болезнь. В «Яде» Таня Коврижка рассказывает о том, каково это – следить за ребенком 24/7 и все равно быть виноватой в том, что с ним произошел несчастный случай. В самиздате «Дочь не по карману» Ирина Мартьянова пишет о том, как воспитывает дочь, у которой найден муковисцидоз – опасное для жизни наследственное заболевание.
Тему особенного материнства раскрывает и дебютный роман Маргариты Ронжиной «Одиночка» («Альпина. Проза», 2023, 18+). Подробнее о книге рассказывает Валентина Сулименко, филолог, книжный обозреватель и автор блога «Заметки о книгах».
Героине романа Саше не повезло со всех сторон: она забеременела, и отец ребенка сразу же ее бросил, сказав, что он не готов. Саша тоже, конечно, не готова – к первому ребенку трудно быть полностью готовой, но она решает рожать. Саша одна: ее мама умерла, отец уехал так далеко, что его как будто и нет. И, что самое тяжелое в этой истории, ребенок рождается непростой – с эпилепсией и угрозой ДЦП.
«Одиночка» – это не только мать-одиночка. Это еще и одиночная камера в тюрьме, откуда не выйти. После рождения ребенка Саша оказывается заперта в квартире – без семьи, без близких, без друзей. Героиня как будто заперта внутри собственного сознания, она все глубже погружается в послеродовую депрессию, пока не достигает в ней дна. Она пьет, грубит родственникам, которые предлагают помощь, оставляет спящего ребенка одного дома и занимается сексом со случайными мужчинами. В этот период Саша ни разу не называет сына по имени, она как будто не ощущает, что он живой человек.
Чаще всего мы ожидаем от матерей особенных детей силы, героизма и полной отдачи, а в жизни, конечно, все бывает по-разному. Саша неидеальна. Несколько раз она уходит в клуб на всю ночь, и даже не отдает себе отчета в том, что оставляет ребенка в опасности. Даже здорового младенца оставлять одного в квартире нельзя. Он может захлебнуться, если начнет срыгивать. В квартире может начаться пожар. Подросший ребенок может пытаться выбраться из кроватки, если проснется. Младенца нужно кормить и поить – мало кто спит всю ночь без еды и воды. Даже для здорового ребенка такое поведение матери – угроза жизни.
Очень трудно, читая об этом темном периоде в жизни героини, ей сочувствовать и не осуждать. Но кто-то станет сильнее, прожив такую ситуацию, а кто-то проявится иначе; так что книга развивает терпимость к ближнему и его ошибкам.
Зачем вообще Саша сохранила ребенка, если не способна о нем заботиться? Почему не сделала аборт, когда ее бросил отец ребенка? У Саши не хватило мужества: «Можно было принять взрослое решение и пойти на аборт. Можно было отвечать, да, отвечать за это самой. Сил не хватило. Сил не было».
Поддержка, как водится, приходит от людей, переживших то же, что и Саша, но чуть раньше, и уже приспособившихся к новому образу жизни. Только женщины, у которых есть дети с инвалидностью, могут по-настоящему понять и поддержать Сашу. Тот же сюжетный ход есть в «Голоде» Светланы Павловой, и кажется, что это универсальное правило: попал в тяжелую ситуацию – обратись к тем, кто там уже побывал.
Постепенно Саша учится жить в новой реальности. Она обнаруживает, что на самом деле не одна: в ней просыпается любовь к сыну. Героиня находит опору в других матерях, чьи дети отличаются от большинства, находит и врача, которому начинает доверять. Учится принимать непростые решения, связанные со здоровьем сына, налаживает отношения со своим отцом и получает шанс на взаимную любовь. Саша как будто постепенно оттаивает, начинает двигаться, действовать в этом новом для нее мире. Становится сильнее и взрослее.
Есть и минус книги – она словно не до конца правдоподобна. Пока ребенок маленький, он присутствует чисто номинально, все время где-то на заднем плане, то ли спит, то ли его вообще нет, и никак не мешает матери. Возможно, так вышло потому, что и Саша в это время в депрессии и как будто не видит ребенка, но все же не до конца верится, что младенца можно настолько не замечать.
Иногда по одной выразительной детали можно достроить целую картину, и вот именно таких деталей не хватает в романе. Это не автофикшен, но отчасти это личная история писательницы. Возможно, Маргарита Ронжина решила поберечь читателей и не раскрывать до конца весь свой опыт, или не смогла это сделать. Даже в интервью Маргарита не говорит напрямую, как связана история с реальной жизнью: «После определенных событий я знала, что напишу эту книгу. Должна. <...> «Одиночка» не автофикшен, но обладает большой долей автопсихологизма. Я переношу добытые – пережитые и увиденные, рассказанные, пересказанные и оброненные – эмоции на художественную канву».
Но главное здесь, конечно, исходное желание рассказать то, о чем пишут только на специализированных форумах, сделать детей, непохожих на других, видимыми – и сделать видимыми их матерей.
Фото: unsplash.com/Kelly Sikkema, Bady Abbas
