«Московский Спартак. История народной команды в стране рабочих» / Часть 25-я: в канун 1937-го
Первый титул, первый иностранный тренер и первое место в стране по уровню поддержки - Боб Эдельман продолжает рассказ о первых сезонах московского "Спартака" в чемпионате СССР.
Став одним из лидеров новой лиги, «Спартак» захватил первенство и по посещаемости. Цифры статистики, относящиеся к двум главным командам, убедительно демонстрировали, что футбол уже стал подлинным феноменом массовой культуры, а «Спартак» - одним из гвоздей программы.
Уровень поддержки «Спартака», как и «Динамо», вполне может быть сравним с количеством зрителей, приходивших на игры лидеров английского чемпионата того же времени. В сезоне 1938/1939 годов «Астон Вилла» возглавляла зрительский рейтинг с 39.932 зрителями в среднем за игру. На «Арсенал» ходили 39.102 человека. «Эвертон», чемпион — 35.040 зрителей, и еще пять команд — каждая чуть больше 30.000 тысяч.
Цифры «Спартака» на домашних матчах выросли с 1936 по 1940-й с 29.500 до 53.900 за матч, у «Динамо» - от 30.000 до 44.400 (эта статистика включает в себя все московские матчи этих команд — не только те, где «Спартак» и «Динамо» были формальными хозяевами поля).
Такой уровень поддержки рождает естественные вопросы. Откуда он взялся? Что сделало «Спартак» таким популярным? В немалой степени, ответ на это был самым простым. «Спартак» просто был хорош. Более того, он держался на высоком уровне на протяжении уже нескольких лет. Его лучшие игроки, в частности, Старостины, были звездами, заслужившими свой статус личными достижениями, а не получившими его сверху от государства. «Динамо» было сильнейшей командой Союза в период с 1928-го по 1936-й. Антагонизм между «Спартаком» и «Динамо», проявлявшийся и до 1935-го, стал гораздо более заметным после основания лиги. Между 1936-м и 1940-м годом две эти команды поровну поделили между собой все чемпионские титулы и составили собой величайшее противостояние в истории советского спорта, которое, в конце концов, пережило и сам Советский Союз.
В первом сезоне нового первенства «Спартак» был главным фаворитом, наряду с «Динамо», однако красно-белым необходимо было думать о замене своих постаревших лидеров. Николаю Старостину было уже 38, и он постепенно двигался в сторону административной должности в офисе спортобщества «Спартак». Александру было 33, и он также был на сходе. Чтобы укрепить заднюю линию из «Динамо» был приглашен Виктор Соколов (1911-1999). В целом, оборона, учитывая место Акимова в воротах, была сильнейшей линией в команде. Петр Старостин, младший из братьев, начинал обретать себя в полузащите, в то время как скоростной Владимир Степанов (1910-1981) застолбил за собой место в атаке.
Среди новшеств, принесенных в футбольную жизнь новой лигой, были постоянные тренеры, которые стали отвечать за игру команды. Спартаковский выбор наставника сразу же вызвал некоторое смятение и ужас в советских футбольных кругах — по той простой причине, что первый тренер команды не был гражданином СССР. Позднее это было названо «преклонением перед Западом», а в то время «Спартак» пригласил возглавить команду Антонина Фивебра (1888-1971), специалиста из Чехословакии. До Первой Мировой войны Фивебр играл за пражскую «Спарту», а затем много работал в Италии и Испании уже в роли тренера. Так или иначе, большинство ожиданий были разбиты уже в первой игре, когда «Спартак» проиграл ЦДКА — 0:3. «Спартак» финишировал третьим в шестиматчевом весеннем первенстве, по ходу дела проиграв и «Динамо» (0:1) в присутствии 60 тысяч зрителей. Затем команда вылетела из Кубка СССР, уступив в переигровке четвертьфинала динамовцам Тбилиси — 3:6. Фивебр уехал тренировать ленинградское «Динамо», а команду принял Михаил Козлов, до того руководивший спартаковской предсезонкой. С Козловым во главе «Спартак» выиграл осеннее первенство в последний день турнира. В решающей игре «Спартак» обыграл ЦДКА — 3:1 при бушующей поддержке толпы и на последнем повороте обошел «Динамо», с которым работал старый друг еще пресненских времен, Константин Квашнин.
В качестве бонуса за выигранный титул, игроки «Спартака» разделили между собой 10.000 рублей. С учетом того, что билет на игру стоил от 1 до 5 рублей, а обычная домашняя посещаемость колебалась в районе 30.000, такая сумма кажется довольно скромной. В конце концов, футбол теперь стал и большим бизнесом. Возможность платить игрокам деньги, освобождая их от другой работы, повысила уровень самой игры. Футболисты, не говоря о командной администрации и тренерах, теперь получали на уровне лучших советских писателей, балетных прим и кинозвезд. Средний бюджет на момент поздних 30-х предположительно составляет 800 рублей в месяц для одного игрока. Без учета бонусов за победы и кубковые игры. В некоторых командах игроки получали дополнительные выплаты. Главные тренеры и руководители больших команд получали на уровне 1300 рублей. Старостины, согласно разным источникам, зарабатывали около 2.000 в месяц. Это был уже шикарно, особенно с учетом тех привилегий, которые они получали за свою принадлежность к «Спартаку» - возможность приобретать вещи в зарубежных поездках и жить на дачах неподалеку от тренировочной базы «Спартака» в Тарасовке.
Очевидно, что люди из мира футбола были на самой верхушке советской шкалы зарплат, а Старостины — самыми высокооплачиваемыми фигурами в советском спорте. Не менее очевидно и то, что сами они не видели в этом ничего предосудительного. Почему чемпионы Советского Союза в самом популярном виде спорта должны жить как нищие? Разве они не работали изо всех сил, чтобы заслужить то, что получают, чтобы иметь некоторые привилегии? Промкооперация могла давать немало для того, чтобы запустить общество «Спартак», но футбольная команда, разумеется, сама по себе приносила прибыль. Стандартный бюджет обычной команды включал в себя затраты около 637.365 рублей в год. Более половины этой суммы уходило на налоги. При средней цене билета в 3 рубля, становится очевидно, что посещаемость в те годы должна была быть высока, чтобы футбольная команда могла приносить доход.
Пусть игроки получали гораздо больше, чем московские рабочие, составлявшие ядро футбольных болельщиков, однако те выбрали своим клубом «Спартак». Московские рабочие с разных предприятий всегда оказывали поддержку предшественникам «Спартака», а теперь у них была команда, которая могла на равных конкурировать с «Динамо». Спортивное клише «Враги на поле, друзья вне поля» могло работать среди футболистов-профессионалов, однако люди из руководства обеих команд и их группы поддержки быстро разонравились друг другу. Корни этого антагонизма уходили в тот разлом, который образовался в советском обществе в середине 30-х и развивался позднее. Как мы вскоре увидим, события вне поля, пересекаясь с политическим напряжением момента, только ожесточили это противостояние.
Константин Квашнин
Накануне следующего сезона, Михаил Козлов объявил о своем возвращении к преподаванию в Сталинский институт физкультуры. В то же время Квашнин был уволен из «Динамо» - и «Спартак» быстро заполучил его себе. Его работа в «Спартаке» на протяжении двух последующих сезонов заложила основу для всех будущих успехов этой команды. Талантливый спортсмен, выступавший в разных видах спорта, и способный музыкант, Квашнин был спортивным интеллектуалом, постоянно ищущим возможности для развития. Его подход помог утвердить стиль работы многих советских тренеров, в самых разных аспектах. Они должны были быть образованными людьми с некоторым налетом культурности, в советском смысле этих слов. Квашнин был в московской делегации на игре с «Рэсингом». Присутствовал он и на лекции Комптона о преимуществах дубль-вэ, и теперь готовился перевести «Спартак» на игру по этой тактической модели. Этот переход не был простым. Еще до начала сезона в чемпионате, «Спартак» вылетел из кубка на стадии 1/8. Впрочем, совсем скоро ему предстояло добиться одного из величайших успехов в своей истории.
в ожидании продолжения
Спасибо за перевод.
Шикарно и интересно.