Николай Рахманов. Из одной эры в другую
Возвращаюсь в свои старые фото-пенаты, потому что мне в них, как бы, удобнее жить. Я сейчас о фотографии людей и города. Отвлекаясь от излюбленной темы, я всё равно буду идти обратно. Меня не оттащишь от советского ретро-фото за уши. Оно манит, увлекает и заставляет вновь учащённо работать грудной насос.
Сегодня в этом замечательном блоге будут представлены работы замечательного Николая Рахманова.
"В начале сентября 1953 года в моей трудовой книжке появилась такая запись: «Управление «Фотохроники ТАСС». Зачислить с 28 сентября учеником фотокорреспондента». Правда, летом этому радостному событию предшествовало весьма печальное. Поступая во ВГИК и успешно пройдя фотографический конкурс, я был допущен к первому экзамену — по русскому языку. С русским все оказалось в порядке, но вот синтаксис… Три запятые, пропущенные в сочинении, лишили советское кино великого оператора.
Ну что же, ученик фотокорреспондента ТАСС тоже неплохо. Вот и первое наставление маститого маэстро Валентина Кунова: «Никто тебя здесь учить не собирается. Смотри, как работают мастера, и усваивай все, что сочтешь лучшим в нашей работе. И если ты не дурак, может, из тебя через лет пять что и получится!» Я смотрел, усваивал, правда не уверен, что это было самым лучшим. Три месяца носил штатив и тяжелый кофр Николаю Ситникову, суровому ветерану Великой Отечественной, который не разрешил мне за это время сделать ни одного снимка. В конце четвертого месяца я взбрыкнул, заявив начальнику управления «Фотохроники ТАСС» Николаю Кузовкину, что времена Ванек Жуковых канули в лету, и попросил сменить мне учителя. В результате за строптивость характера был сослан на полгода учиться печатать снимки на маленькую фабрику фотопечати при Управлении. Как я впоследствии был благодарен Николаю Васильевичу за это «наказание». Ведь я освоил за короткий срок еще одну очень нужную мне профессию — фотопечатника.
Следующая запись в трудовой книжке — фоторепортер-практикант. В конце 50-х годов в «Фотохронике» организуется новый отдел иностранной фотоинформации. Именно в этом отделе я и встретил своего первого учителя. Петр Семенович Клячко был бильд-редактором. Именно он, поверив в мою преданность делу, открыл мне тайну моей профессии, которую я помню всю жизнь: — «Запомни, друг мой, снимают не фотоаппаратом, снимают головой и сердцем!» Его очень полезные и нужные советы по построению фотоочерка и фотосерии и позволили мне подняться на следующую ступеньку моей творческой стези. Я начал считать себя не только репортером, я становился фотожурналистом.
В то время, да и сейчас тоже в «Фотохронике ТАСС» был незыблемый принцип: любая информация должна была начинаться со слов «сегодня». Единственное исключение было сделано для нашего отдела, где я и два мои друга, Женя Кассин и Валерий Генде-Роте, готовили фотоматериалы о выдающихся людях страны, о знаменательных событиях или необыкновенных происшествиях в Москве. Вспоминаю, с какими трудностями мне удалось сделать фотоочерк о Галине Улановой, которая у себя дома в этот день готовилась отметить свое пятидесятилетие. Витрины ТАССа на площади Революции были дважды вдребезги разбиты, и фотографии Галины Сергеевны были растащены поклонниками великой балерины.
Мы с Женей Кассиным снимали первые успешные эксперименты в космосе, я отвечал за очерки о первом Международном фестивале молодежи и студентов в Москве в 1957 году и первые кинофестивали французских фильмов в столице. В моем архиве хранятся снимки Вана Клиберна, Марио-дель-Монако, Поля Робсона, Яблочкиной, Грибова, Турчаниновой — многие из них с очень теплыми автографами. Ван Клиберн поместил мой снимок во время исполнения им Первого концерта П.И.Чайковского на вышедшей в Америке пластинке.
Мой черно-белый период продолжался и в 1960-м году в «Неделе», воскресном приложении к газете «Известия», куда я был приглашен Алексеем Аджубеем. За несколько лет работы были опубликованы многие мои фотоочерки: «Люди в масках», «Гимн колесу», «Лампы ХХ-го века», «Так одеваются мужчины», «Новые приключения трех мушкетеров и Д’Артаньяна в Москве».
Мой шуточный апрельский фоторепортаж вызвал лавину откликов читателей. В него, в частности, входил один снимок с изображением рыбака, поймавшего зимой на мормышку 75-ти килограммового осетра на Химкинском водохранилище. Одни утверждали: «Да, такое быть может!». Другие считали: «Нет, не может!» (На самом деле замороженный до минус 35 градусов осетр был взят на соседнем хладокомбинате под залог моего известинского удостоверения.)
К началу 1960-го года мой черно-белый период закончился. Напечатав в «Неделе» фотоочерк о взрыве заводской трубы под названием «Дело труба…», я довольно смело шагнул в журнал «РТ-программа» (сегодня полная подписка этого журнала — библиографическая редкость), а затем в журнал «Журналист» осваивать новую для меня область — цветную фотографию."
