Обухов: «Юран носил нам с пацанами «дошираки» и колбасу»
Об игре с Шатовым и Канунниковым в Нижнем Тагиле, помощи Юрана и установках Карпина и Гунько – в интервью с лучшим бомбардиром «Спартака-2».
«БЫВАЕТ, ВЫХОДЯТ МУЖИКИ, ЧТОБЫ ТЕБЯ СЛОМАТЬ, – ПРИХОДИТСЯ ОТВЕЧАТЬ»
— 11 голов в 19 матчах – вы перед сезоном сами ожидали, что он получится настолько результативным?
— Никаких целей я перед собой не ставил. Просто в голове постоянно держу, что в каждом матче желательно забить, вот и всё.
— Пару недель назад «Спартак-2» сыграл в пейнтбол. Как родилась эта идея?
— В понедельник была запланирована лёгкая тренировка, но мы с ребятами подумали, что толку от неё будет не много. Решили, что лучше зарядиться эмоционально – выбрали пейнтбол. Я подошёл к Евгению Александровичу (Бушманову. – Прим. «Чемпионат») – он идею поддержал. Собрались да поехали. На команды поделились прямо в автобусе жеребьёвкой: всем составом бумажки нарезали и раскидали. Получилось две команды по пять человек и две по шесть: вместе с докторами, с тренерами. В общем, смешанные составы.
— В сезоне-2012/13 вы поиграли в ФНЛ, сейчас – во второй лиге. Разница между дивизионами существенная?
— В первую очередь разница в классе. В ФНЛ один раз ошибся – привёз гол. Соперник тут же ушёл в такую оборону, что ты до конца матча уже не отыграешься. Во второй лиге с этим попроще. Да и вообще ошибаются там чаще – этим можно пользоваться.
— Самая дикая история, произошедшая в низших лигах?
— Да взять хотя бы последний матч с «Долгопрудным», в котором меня удалили. Смешная игра. Я в итоге так и не понял, что происходило с судьёй: придумал нелепые штрафные, пенальти, а нам две железные «точки» не поставил. Причём уже подносит свисток ко рту, а в последний момент убирает. И такие вещи в низших лигах происходят постоянно. В первом дивизионе куда-то приезжаешь, пропускаешь первым и тебя наглухо сажают на свисток. Ты вроде бы хочешь лететь вперёд отыгрываться, но этими свистками игру постоянно тормозят. Когда это происходит каждую минуту, от динамики и темпа ничего не остаётся.
— «Спартак-2» — такой же раздражитель для других, как и первая команда?
— Конечно. Причём не только «Спартак-2», но и дубль, и школа.
— Но такого, чтобы специально выходили и играли грубо, не бывало?
— Бывало, конечно. Иногда выходят мужики – видят, что против них играют молодые ребята, но всё равно летят в кость. Пытаешься им как-то по-доброму объяснить, но всё без толку. Пару раз приходилось бить в ответ.
— В 2013 году вы впервые в карьере сменили команду и ненадолго ушли в «Торпедо».
— Психологически очень сложно покидать клуб, в котором провёл 10 лет. Естественно, желания уходить не было – это реально тяжело, но я понимал, что нужна игровая практика. Хорошо, что в «Торпедо» тогда выступало много русскоязычных футболистов. Даже иностранцы знали язык – тот же Эдгар Гаурачс, Лукаш Тесак. В команду меня приняли сразу же – клуб тогда боролся за выживание, так что ребята сплотились ещё сильнее, атмосфера была классной.
— После того как они вышли в Премьер-Лигу, обратно не звали? И вообще были ли варианты с арендой? Например, весной писали про «Рубин».
— Они уже тогда предлагали остаться, но не договорились со «Спартаком», который как раз создавал вторую команду. По-моему, кто-то в итоге разбежался по арендам, но я остался в «Спартаке-2». А варианты… Какие-то предложения были, но я сейчас не вижу особого смысла переходить в ту же ФНЛ – интереснее уж со «Спартаком-2» решить задачу по выходу в первую лигу. Что касается «Рубина», то я своему агенту давно сказал: «Если будет что-то определённое, сообщай мне. Если вокруг да около – не надо». По переезду в Казань мне он ничего не говорил.
— Мурата Якина и его помощников на матчах «Спартака-2» часто видите?
— По-моему, из 12-13 матчей, которые мы провели дома, они пришли на 2-3 игры. Как раз на последний матч приехали все, даже Леонид Федун был. У Якина работал на летних сборах, но никаких обещаний и гарантий он никому не давал.
«В БАТАЙСКЕ ГУНЬКО ЧУТЬ ЛИ НЕ ОРАЛ, ЧТОБЫ МЫ ВЫШЛИ И УБИЛИ СОПЕРНИКА»
— Как вы вообще оказались в «Спартаке», учитывая, что родились в Узбекистане, а оттуда переехали в Нижний Тагил?
— Вдобавок к этому я в детстве ещё и футбол с боксом совмещал! Папа – тренер по боксу, а первым моим наставником был его друг – Наиль Лутфуллин, арбитр ФИФА. До восьми лет я потренировался, после чего мне сказали: «Либо учишь узбекский язык, либо уезжаешь». Пришлось переехать в Нижний Тагил к бабушке, купили там квартиру, и я продолжил заниматься. Команда у нас, кстати, приличная подобралась: я, Шатов Олег, Максим Канунников. В итоге Олег уехал в «Урал», я перешёл в «Спартак», а Канунников остался в Нижнем Тагиле.
— Условия для футбола в Нижнем Тагиле, наверное, совсем чумовые?
— Было непросто, конечно, но тогда об этом как-то не задумывался. Зимой все поля были в снегу, поэтому мы играли в мини-футбол. А летом – нормально.
— Нормально – это прям газон?
— Ну, по краям поля газон, да. А в середине земля.
— Так, а со «Спартаком» что? Ещё ведь был просмотр в «Локомотиве».
— Почти. Мы с отцом приехали в спартаковский манеж, но до тренировки было ещё четыре часа. Решили съездить в «Локомотив», но когда дошли до базы, я как-то резко передумал и сказал, что в эту команду не хочу. Развернулись и поехали обратно. Причём я тогда даже не думал, что меня реально могут взять в «Спартак»! Когда приезжаешь из глубинки, кажется, что сейчас придёшь на просмотр, а там одни Пеле и Марадоны. Но у меня как-то пошло: одна тренировка, вторая и в итоге остался.
— Где жили?
— На три месяца я остановился у дяди в Жуковском. В интернат меня не брали, потому что я был очень молод. Потом, когда перешёл в пятый класс, переехал в гостиницу «Байкал» — там прожил около года. Тогда, если не ошибаюсь, начались проблемы с финансированием – денег не было, и даже с едой были проблемы. Помню, как Юран нам с пацанами привозил «дошираки» и колбасу.
— Каково было в таком возрасте оказаться в Москве?
— В нашей команде тогда было много приезжих – человек 10-12 точно. Поначалу держался за ребятами, чтоб не потеряться. Но вообще, конечно, сложновато: тебе 10 лет, а ты без родителей в другом городе.
— Чем запомнилось время, проведённое в спартаковской академии?
— Тем, что было очень много работы на технику. Алексей Николаевич Леонов нас гонял по полной программе: минут по 20-30 приём – передача, приём – передача. И так четыре года. Все бесились, но когда подросли, поняли – если бы не это, было бы ещё сложнее.
— Правда, что за невыученные уроки могли не допустить к тренировке?
— Ну, нам так говорили, но больше запугивали, наверное. Я тогда действительно думал, что не будешь учиться – не будешь играть. Хотя возвращаешься с утренний тренировки – спать охота, мрак! Но ничего – ложишься на парте, засыпаешь. Особенно если уроки скучные.
— Ваш возраст, если не ошибаюсь, был самым сильным?
— Да. Не скажу, что по всей России, потому что боролись всегда с Тольятти. Но опять же – когда приезжали к ним на турниры, было тяжело. Во-первых, команда хорошая. Во-вторых, судьи поддушивали. А в Москве мы выиграли 14 чемпионатов из 15.
— Чем запомнился Дмитрий Гунько? Слышал, у него необычные установки.
— Он на них запросто мог процитировать кого-то из писателей или выдать какой-нибудь афоризм. Но тренер очень сильный, настоящий фанат своего дела. Много внимания уделял тактике, потому что во взрослом футболе важна не столько техника, сколько тактические действия и физика. Вот у Гунько был ассистент – Хавьер, он нас нагружал по физике. Вообще, тренерский дуэт у них был очень мощный.
— Правда, что на матч с принципиальным соперником Гунько мог вообще не давать установку?
— Да. Приходил, называл состав, всё. А однажды было наоборот. Приезжаем в Ростов, нас отвозят на какое-то поле, где стадион уже весь рушится, а вместо травы – выжженная солома, вся жёлтая! И тут судьи решают, что там нельзя играть. Но это был тактический ход «Ростова». В итоге мы поехали играть в Батайск. И вот там-то я первый раз увидел такого Гунько, когда он буквально взорвался и чуть ли не орал, чтобы мы вышли и просто убили их!
— Убили?
— К перерыву в два или три мяча вели. Так что это только с виду Гунько спокойный, но вообще он достаточно эмоциональный человек.
«ЕСЛИ БЫ НЕ ФУТБОЛ, ОСТАЛСЯ БЫ В БОКСЕ»
— В 2008 году вы дебютировали за дубль во Владивостоке. Такое событие врезалось в память?
— Конечно. Я сидел в раздевалке и во время установки даже не думал, что попаду в основной состав. Готовился выйти максимум минут на 15. Но как только услышал свою фамилию, внутри сразу заколотило! Вышел – и началась паника, всё пропало! Матч получился непростым – мы же ехали на игру сразу после долгого перелёта, не отдыхая. Но сыграл вроде неплохо.
— Когда произошёл переломный момент и вы точно решили, что окончательно уйдёте в футбол? Родители не говорили про учёбу, институт?
— Никогда. Я совмещал бокс и футбол, но в девять лет пришлось выбирать. У нас был суровый тренер, который за опоздание мог тебе выписать штраф в тысячу приседаний! В принципе, в боксе у меня были неплохие успехи, но в итоге выбрал футбол, а через год уехал.
— То есть если бы не футбол, то остались бы в боксе?
— Думаю, да.
— А как же машины? Откуда такое увлечение?
— Из детства, наверное. Всё время с ними возился. Ну а сейчас просто интересно. Причём любопытен даже не столько сам выбор автомобилей, сколько техническое оснащение: тюнинг и так далее. Ещё гитару люблю. Меня в детстве отец отдал учиться играть, но после переезда я начал заниматься сам.
— К тренировкам с основой вас впервые подключил Валерий Карпин. Как это произошло?
— У нас регулярно проводились двусторонки – дубль против основы. Потом постепенно на эти матчи за основу стали подключать по два-три игрока, и так получилось, что в трёх играх подряд я забивал. Ну и началось: сначала один раз позвали тренироваться, другой, на сборы съездил – там забил «Металлисту».
— Карпин правда крутой мотиватор?
— Правда. Помню, как его все боялись! Да и сейчас, наверное, боятся. Очень жёсткий тренер, но говорит всё по делу – не придерёшься.
