Атлант расправил плечи. Как футбол действительно становится тотальным

У Стругацких есть прекрасный образ кадавра – модели идеального потребителя. Существо, едва появившись, пытается забрать у окружающих все материальные ценности, до которых может дотянуться, при этом не заботясь о ценностях духовных, становящихся вторичными. К счастью, кадавр достаточно быстро гибнет, не успев стать всемогущим. Повесть «Понедельник начинается в субботу», в которой происходят эти события, появилась в 1965 году, показав суть тотального футбола почти за десятилетие до чемпионата мира-1974. Сейчас, спустя сорок лет после первой попытки, мы видим, как футбол во второй раз пытается выйти на новый уровень. Выйти за пределы статуса «всего-навсего» главной игры мира.

Последние два с половиной десятилетия футбол стагнировал, топчась на месте и переживая эпоху застоя. Мы были свидетелями настоящей революции на трансферном рынке, взорванном малоизвестным бельгийским футболистом по фамилии Босман. Нас приучили к тому, что для того, чтобы увидеть классный футбол в исполнении лучших игроков мира, не надо дожидаться раз в два года чемпионата мира или Европы, достаточно пару раз в неделю смотреть матчи Лиги чемпионов. Для демонстрации умений тренеров по физподготовке и медиков не обязательно стало дожидаться и матчей Лиги чемпионов: включай хоть каждые выходные игры любого топ-чемпионата и наблюдай космические скорости и феноменальное умение восстанавливаться за пару недель после травм, из-за которых раньше можно было пропустить несколько месяцев. Вся эта красота помогала футболу удерживать футбол в роли первого среди равных.

Но, согласно третьему закону Ньютона, сила действия всегда равна силе противодействия. Золотой век трансферов, когда за посредственностей вроде Хави Морено или Филиппа Кристанваля топ-клубы, не глядя, выбрасывали полтора десятка миллионов долларов, закончился для всех, кроме Флорентино Переса и парочки клубов арабских шейхов. Лига чемпионов откровенно приелась даже ее фаворитам, которые напрягаются, лишь начиная с четвертьфиналов. А ответом на доминирование реактивного английского футбола, после сезона в котором игроки премьер-лиги просто валятся с ног на турнирах сборных, стало самое симпатичное и одновременно унылое в истории спорта орудие массового поражения под кодовым именем «тики-така».

Параллельно за счет умелого подчеркивания своих плюсов стали расти акции баскетбола с его монструозной коллекции суперменов из НБА, хоккея, в котором исход каждой отдельной игры НХЛ выглядит более слабо предсказуемым, чем где-либо еще, тенниса, в котором выдалось просто феноменальное поколение великих спортсменов и спортсменок. Что там говорить, если даже бейсбол с американским футболом начали интересовать у насне только экспатов и снобов, но и просто тех, кто устал от великого однообразия игры, также известной как «соккер».

Перестали радовать даже чемпионаты мира: вселенское уныние 2006-го, когда от всего чемпионата в памяти обыкновенного зрителя остался лишь тычок Зидана в грудь Матерацци, сменилось еще большей засухой в ЮАР. Роботизированная, лишенная намека на карнавал Бразилия Дунги, «механический апельсин» Голландии, где определяющим словом стало прилагательное, играющая вудиалленовскую пародию на саму себя четвертьвековой давности Аргентина с затянувшимся и ставшим несмешным камео Марадоны, выродившиеся Франция и Италия. На весь турнир лишь и запомнилась попытка сыграть от себя Германии Лева да железная поступь испанцев, вымучивавших одну за другой минимальные победы в плей-офф. Вроде бы все пытаются идти вперед, а на деле пятятся назад. Это даже не Кэрролл с его «нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее». Футбол, показанный на ЧМ в ЮАР – чистый Майкл Джексон, лунная походка, от Моря Кризисов к Озеру Ненависти.

Чемпионат мира-2014 побил рекорд результативности своего предшественника уже на стадии 1/8 финала. Но войдет он в историю не из-за того, что сразу полтора десятка команд (оценка условная, будем считать – может и больше оказаться) посмели добиваться результата не только за счет выжидания ошибок соперников. Многие уже поспешили отказать турниру в интересе, когда в четвертьфинал впервые при нынешней схеме проведения вышли лишь победители групп. И бороться с этой логикой, помноженной на отсутствие голевого изобилия в четвертьфиналах, непросто да и не нужно. Римляне были правы со своим de gustibus non est disputandum, на вкус и цвет фломастеры разные. Чемпионат все равно останется отличным, даже если последние 4 игры закончатся нулевками и сериями пенальти. Отличным от других, мы наконец видим не разово, не у одной-двух команд умение не просто идти к победе, а использовать для этого приемы, которые раньше считались штучными, идеи других видов спорта.

Два года назад многие были в шоке, увидев хорошо известную, например регбистам и прыгунам, синюю ленту под футболкой Балотелли. Сейчас же сложно назвать команду, которая не применяла бы кинезотерапию, а у медиков сборной Чили нашим врачам стоило бы покупать конспекты их работ за любые деньги. Луи ван Гал ставит на уши весь мир и основного вратаря собственной команды заменой под серию пенальти, ходом который многие знакомые назвали гандбольным. Мне больше по душе сравнение с баскетболом, в котором нет ничего зазорного, если основной игрок команды при отставании в -3 от соперников уступает место на площадке человеку, специализирующемуся на трехочковых. Подобный ход применяется не впервые, но впервые на таком уровне, и, убежден, станет достаточно распространенным теперь. Это не выход Александра Рыбки в полуфинале молодежного Евро-2006, это игра за попадание в четверку лучших в мире, резонанс несравним. Мы видим, как, казалось закостеневшие в своих догматизме и чванстве, ФИФА и УЕФА решаются сначала на применение технологии определения взятия ворот, а затем Блаттер начинает ратовать за право команд на использование видеоповторов и возможность тренеров делать больше, чем 3 замены в игре. Ересь – и от кого? В Средневековье, аналог которого мы совсем недавно видели глазами Фрэнка Лэмпарда и Марко Девича, старика Зеппа уже объявили бы антипапой и сожгли бы на костре. Шах и мат, мои дорогие атеисты-любители американского футбола.

Футбол уходит от принципа «неподвижное в подвижном». С этим девизом еще в 19-м веке боролись герои книг Жюля Верна, что уж говорить о том насколько он неактуален сейчас. В ситуации, когда тебя окружают более молодые и зубастые конкуренты, надо меняться. Теория эволюции, ставшая иконой в веке двадцатом, меняется практикой революции, на которую сознательно и несознательно работают сотни и тысячи людей со всего мира. Проигрывают те, кто варятся в своем котле, неслучайно самый унылый футбол на турнире показала сборная России, все 23 игрока которой выступают в местной премьер-лиге. Футбол, показанный голландцами в 70-х, назвали тотальным за стертые грани отличия между позициями игроков. Футбол в 2014-м становится тотальным из-за уничтожения барьеров между достижениями разных видов спорта. Слово то же, смысл новый. Что может быть лучше статуса главной игры мира? Статус единственной игры мира, которая способна вбирать в себя, словно кадавр, все лучшие достижения конкурентов.

Мария Шарапова не знает кто такой Сачин Тендулкар, но прекрасно знает Дэвида Бекхэма. Тебя может боготворить хоть миллиард людей, но без грамотного продвижения игры, в которой ты стал лучшим в истории, ты будешь уступать в известности парню из третьего десятка главных игроков лишь одного десятилетия. Мода на интерес к футболу, который проснулся в США, весьма показательна: американцы знают толк в перспективных вещах. Это была прекрасная даже в своем падении эпоха, но ее конец, символично совпавший с крахом испанской «Непобедимой армады», уже не подсказывает, а просто кричит о том, что пора избавлять от смирительной рубашки, надетой много лет назад. Мальчик вырос – и расправил плечи. Выше только небо.