25 января 2014, 14:16 18 мин.

Владимир Высоцкий в музыкальной сказке «Алиса в Стране Чудес»

Автор

212

Послушаем Евгению Лозинскую, ответственного редактора фирмы "Мелодия" в те годы. Этот рассказ, по сути, всеобъемлющ - прочитав его, мы узнаем о пластинке если не почти всё, то многое:

Все началось с Герасимова. Известный актер и режиссер, декан актерского факультета МХАТ, он был педагогом В. Высоцкого. В свободное время он писал сценарии и ставил как режиссер сказки для детей, которые выпускала фирма "Мелодия". Высокообразованный, умный, тонкий, ироничный Герасимов был интеллигентнейшим человеком.

Прекрасно чувствуя художественное слово, великолепно зная русскую и мировую литературу и будучи замечательным режиссером, он был незаменим на записи своих пластинок – неподготовленность актеров, фальшь и неправда никогда не проходили. А поскольку он был еще и классным педагогом, замечания его ни для кого не были обидными.

И вот однажды Герасимов прочел "Приключения Алисы в стране чудес". И потерял покой – захотел инсценировать и записать на пластинку. "Работа над "Алисой" – это невероятно мучительное, безумно мучительное, сладострастно мучительное счастье", – вспоминал он через много лет.

Приподнимем занавес за краешек,

Какая старая тяжелая кулиса.

Вот какое время было раньше,

Такое ровное – взгляни, Алиса!

Это из песни Высоцкого.

Их он написал для "Алисы..." двадцать семь, и все они вошли в наш альбом из двух пластинок-гигантов. Мало кто знает, что из 42 лет своей жизни любимейший бард народа Владимир Высоцкий посвятил 3 года детской пластинке.А пока мы записываем "Алису в стране чудес" в малой студии фирмы "Мелодия".

На дворе1973 год – самый разгар застоя. На каждом шагу – портреты дорогого Леонида Ильича Брежнева и лозунги, изо всех сил утверждающие, что народ и партия едины. Радио и единственный канал Центрального телевидения сутки напролет убеждают нас, что Ленин и теперь живее всех живых.

Абсурд официальной идеологии был фантасмагоричным. Распространенная шутка в то время: "То, что происходит в действительности, – совсем не то, что происходит на самом деле".Неслучайно страну нашу с легкой руки Окуджавы мы все называли тогда "страной чудес": ведь мы так резко отличались от всего остального разумного мира и очень гордились этим (по официальной версии, разумеется).

Мы антиподы, мы здесь живем!

У нас тут анти-анти-а-координаты,

Стоим на пятках твердо мы и на своем,

И кто не с нами, те – антипяты.

Иносказательность, так называемый эзопов язык Высоцкого был непонятен разве что тем, у кого совсем не было мозгов:

Нет-нет, у народа не трудная роль

– Упасть на колени – какая проблема!

- За все отвечает король,

-А коль не король, ну тогда – королева!

-Падайте лицами вниз, вниз,

-Вам это право дано.

-Пред королем падайте ниц

-В слякоть и грязь – все равно!

Смена звукозаписи длится четыре часа, но мы никогда не укладываемся и почти всегда прихватываем час-полтора. Нелегкая кропотливая работа была настолько увлекательна, что мы не замечали, как пролетало это время. В буквальном смысле мы все – и я, и звукорежиссер, замечательный специалист своего дела Эдуард Шахназарян, и его ассистенты, не говоря уже об актерах, – погружались в этот абсурдный и прекрасный мир. Белого кролика, Чеширского кота, Синюю гусеницу и других персонажей играли замечательные актеры.

Записывалась "Алиса ..." в течение двух лет. И весь год, как на работу, после репетиций в театре приходили, вернее, прибегали Евгения Ханаева, Всеволод Шиловский, Всеволод Абдулов, Виктор Петров, Наталья Вихрова, Наталья Назарова, Галина Иванова, Клара Румянова, Олег Герасимов и Владимир Высоцкий. И начиналась работа. То есть праздник.

Музыку к "Алисе..." написал Евгений Геворгян. Он же аранжировал все песни Высоцкого, которые звучат в нашей пластинке. Музыку записывал камерный оркестр кинематографии СССР под управлением М. Нерсесяна.Владимир Высоцкий очень серьезно, взволнованно и трепетно относился к записи этой пластинки – ведь это было его первое легальное появление как автора в таком государственном издании, каким являлась грампластинка. Несмотря на то что его песни были слышны практически из каждого окна, официально Высоцкого как автора не существовало, а он очень хотел увидеть свое имя на обложке книги или пластинки.

Но власти были на страже идеологии и народной нравственности. Самые высокие чины приглашали на свои вечера Высоцкого попеть для узкого круга, и он шел в надежде, что они поймут и разрешат к изданию его песни, но, увы... То они, а то мы... Как говорится в "Алисе...", между нами и ними была дверь, которую они не хотели открыть, а мы не могли.

Давали мне кофе, какао, еду,

Чтоб я их приветствовал: хау ду ю ду!

Но я повторял от зари до зари:

Каррамба, коррида и черт побери!

Володя постоянно присутствовал на записи пластинки, старался не пропускать ни одной смены и ревностно следил за процессом, вмешиваясь только при необходимости. Олег Георгиевич Герасимов рассчитывал, что Володя сам споет максимальное количество своих песен, однако он отказывался. Ему хотелось быть исключительно автором и наблюдать за процессом со стороны. Но тут начались проблемы – песни Высоцкого были чрезвычайно трудны для исполнения.

Когда актеры, игравшие наших персонажей, не смогли спеть "свои" песни, мы с Герасимовым стали приглашать певцов отовсюду: студентов Института имени Гнесиных, актеров оперетты и других исполнителей, но ничего не выходило. И тогда Герасимов понял: ведь песни Высоцкий писал под себя. И мы снова принялись уговаривать Высоцкого спеть эти песни. И ему пришлось согласиться.............

Это было очень счастливое время для Высоцкого. Записывалась "Алиса...", записывались его авторские пластинки. Он поверил, что его творческая жизнь полностью легализовалась, что власти поняли и приняли его. Однако все было не так, и вскоре он опять будет биться за каждое свое слово. Но это будет позже. А пока мы записываем "Алису..."

Наконец долгий труд замечательной команды окончен. И – ура! – художественный совет, в который входили писатели и музыканты, люди умные, добрые и тонкие, с восторгом принял эту работу. Мы были счастливы! Но счастье длилось так недолго... Через несколько дней в 6 часов утра у меня раздается телефонный звонок.

Мой директор Борис Давыдович Владимирский не спал всю ночь и едва дождался утра, чтобы сообщить: накануне состоялось заседание коллегии Министерства культуры, на которой Наталья Сац обвинила Всесоюзную студию грамзаписи в том, что она развращает детей чудовищными песнями Высоцкого. Борис Давыдович ко мне относился не просто хорошо, ему очень нравилась моя работа в грамзаписи, и часто он говорил, как мной гордится.

Но сейчас по его голосу я поняла, что уволена, более того, он не знал, что будет с ним. В тот же день его увезли с обширным инфарктом.

Я знала с самого начала, на что иду, – "Алису" мы взяли неслучайно: это был уникальный по своей абсурдности материал, на котором так хорошо была видна вся абсурдность нашей жизни времен заката брежневской эпохи. И поэтому я даже не очень удивилась звонку Бориса Давыдовича, скорее было удивительно, что так долго не было этого звонка и что нам дали записать все до конца.

После разговора минут пятнадцать я сидела, тупо уставившись на телефон, а потом набрала номер Высоцкого. Он молча меня выслушал и сказал, чтобы я никуда не уходила и ждала его звонка. Жду. Наконец раздается его звонок, и Володя рассказывает мне о своих действиях.

Оказывается, в то утро Белла Ахмадулина улетала в Париж.

Володя сел в свой "Мерседес" и помчался в "Шереметьево". Он сказал, что "ухватил самолет буквально за хвост" и успел поговорить с Беллой. Он описал ей ситуацию и попросил что-нибудь придумать. Это случилось в конце декабря, а в новогодней "Литературке" Белла Ахмадулина из Парижа поздравила советских людей с Новым годом и с выходом альбома "Алиса в стране чудес".

"Алиса опять и всегда в стране чудес, как в моем и в вашем детстве. "Алиса в стране чудес" – вот еще один подарок – пластинка, выпущенная к Новому году фирмой "Мелодия", пришла ко мне новым волшебством. И как бы обновив в себе мое давнее детство, я снова предаюсь обаянию старой сказки, и помог мне в этом автор слов и мелодий песен к ней Владимир Высоцкий..."

Это в самом деле было волшебство – несколько печатных слов в таком солидном издании, какой была тогда "Литературная газета", могли изменить жизнь. И изменили! "Алиса..." вышла и повторялась потом многомиллионными тиражами в течение нескольких десятков лет. И я не была уволена.

Сразу отмечу, что Марк Цыбульский считает красивую историю про Бэллу Ахмадулину и её спасение сказки неправдой. Дело в том, что, судя по сохранившемуся интервью Высоцкого, которое он дал 23 ноября, пластинка к тому времени уже поступила в продажу. Так что вряд ли даже самый высокий совет может запретить уже выпущенный диск. Ну, только изъять из продажи и запретить последующие тиражи. Может, именно этому помешало новогоднее поздравление Ахмадулиной.

Да, для Высоцкого эта работа была очень важна. Ведь даже в хвалебном тексте на развороте обложки дисков было написано так: "Песни (точнее слова и мелодии песен) сочинил известный актёр Московского театра на Таганке Владимир Высоцкий". Актёр. Просто актёр, хоть и известный. Забавно сейчас такое читать, верно?

Но движемся дальше. Вот что пишет Владимир Иванович Новиков о том, как Высоцкий согласился работать над сказкой:

Когда Олег Герасимов позвал его писать песни для этой сказки, он согласился, что называется, не глядя, прочитав же сказку, решил отказаться: там какие-то вторые, третьи смыслы - как говорят советские цензоры - "неконтролируемый подтекст". Сквозь перевод в глубину не продерешься - надо понимать язык оригинала, а еще лучше - родиться англичанином. Но Герасимов все же уговорил его, к тому же Марина (Влади - прим. моё) когда-то играла Алису во французской радиопостановке.

Вторит Владимиру Ивановичу Марк Цыбульский:

Рассказывает автор сценария и постановщик дискоспектакля, в описываемое время – декан актёрского факультета Школы-студии МХАТ Олег Герасимов: "Страна наша в семидесятые годы была несколько иной. Если говорить откровенно, то Володя был автором, собственно говоря, нелегальным.

Он был известен широко, он существовал и звучал по всей стране в миллионах записей, но официально он не существовал. Идея пригласить именно его на эту работу пришла мне в голову не только по творческим соображениям, но и из желания легализовать его как автора... ...

Он прекрасно это понимал и придавал этой работе особое значение. Хотя поначалу было довольно сложно. Я ему предложил это дело, он взял у меня книгу почитать. Потом мы с ним встретились для повторного разговора. Я увидел его в таком виде, в котором я его никогда не видел ни до, ни после. Он капризничал, он дрыгал ногами, он говорил: "Я не могу делать этот материал, не буду, это не моё, я не понимаю, как это делать!"

Аналогичным образом начальный этап работы Высоцкого над песнями для дискоспектакля вспоминает и его вторая жена Людмила Абрамова:-"В то время Володя написал детскую поэму и, написав её, понёс показывать профессионалам. И профессионалы Володю обругали. Он не много об этом говорил, но внутри у него осталась такая рана солёная.

И когда Олег Герасимов, который давно мечтал заняться "Алисой", Володю позвал, а Володя, травмированный отказом и унизительными разговорами о том, что одно дело бренчать на гитаре, а другое дело – работать для детей, отказался наотрез. Олег с разных сторон заезжал к Володе, давал Володе разные издания "Алисы". Володя попробовал, начал что-то набрасывать – и он понял, что может получиться, но ещё не обнадёживал Олега.

Ведь сделать тридцать текстов и тридцать мелодий – это огромный труд. Вот так постепенно это сложилось. Для человека, который планирует эзоповым языком сказки покритиковать режим, поведение странное, но для поэта, желающего создать действительно достойную вещь, а не проходные вирши на злобу дня, – абсолютно естественное.

Снова слова Владимира Ивановича Новикова:

До сих пор нет, однако, уверенности, что получится. Русский смех прочно связан с сатирой, с социальной критикой. Мы с нашими Гоголем и Щедриным бичуем "недостатки", исходя из какой-то нормы, какого-то идеала, считая, что мы знаем, "как надо".

А Кэрролл вышучивает само устройство мира, видит "сдвинутостъ" буквально во всем...Стал высматривать на улицах, в магазинах и ресторанах "живую натуру" - людей, похожих на персонажей "Алисы". В том числе и тех, кого он придумал сам. Разбитные Робин Гусь и Орленок Эд встретились довольно скоро, около какого-то паба.

На Кэрролла пробовал нескольких джентльменов, но в лицах у них чего-то не хватало - парадоксальности, что ли. Наконец в магазине "Фортнум энд Мэйсон" на Пиккадилли, где он жадно взирал на разноцветные банки с чаем, попался на глаза один худощавый человек с глубоко посаженными грустными глазами.

Вот этого утверждаю на роль Кэрролла, он же Птица Додо! Грустный англичанин в этот момент вдруг улыбнулся краешками губ. Натуральную Алису углядеть среди здешней детворы он и не пытался, скорее во взрослых особах искал нечто "алисье", доверчивость и любопытство.

Все эти физиогномические игры помогли настроиться на нужную волну. Конечно, хорошо бы родной язык Кэрролла освоить, но времени нет, будем изобретать для нашей сказки особую речь - не английскую, не совсем русскую, а "высоцкую"...

Продолжит рассказ Артем Липатов:

Приняв кэрролловские правила игры, он ввел в текст инсценировки, основанной на классическом переводе Н. М. Демуровой, современные и сугубо отечественные фантазмы типа "топора, которым Петр рубил окно в Европу", "куркулятора, ворующего продукты", "Атаки Гризли, знаменитой писательницы на заборах"...

Понятное дело, главной удачей этой работы стало участие в ее записи Высоцкого. Он сочинил мелодии, написал песни, исполнил несколько ролей и стал негласным, но, пожалуй, главным героем сказки -- и причиной того, что пластинка едва не легла "на полку", и одновременно ее спасителем. Понятно, что в то время само имя Высоцкого было жупелом.

Но на "Алисе" ему удалось перешагнуть собственную планку, работать в диапазоне от детской абсурдной песенки ("Я страшно скучаю, я просто без сил") до жесткой социальной сатиры ("Нет-нет, у народа нетрудная роль: упасть на колени, какая проблема?") и глубинной философской лирики ("Вдруг будет пропасть, и нужен прыжок - струсишь ли сразу, прыгнешь ли смело?"), временами удивительным образом сплавляя воедино и то, и другое ("Много неясного в странной стране, можно запутаться и заблудиться. Даже мурашки бегут по спине, если представить, что может случиться...").

И безусловным шедевром стала "Песня башенных часов" - та самая: Приподнимем занавес за краешек,Такая старая, тяжелая кулиса. Вот какое время было раньше Такое ровное - взгляни, Алиса...

Не знаю, почему здесь эта песня так названа ("Башенных часов"). Мы-то знаем, что это "Песня об обиженном времени".

Обнаружила интересную цитату самого режиссёра, Олега Герасимова:

Это единственная работа, где такой органически свободолюбивый человек, как Высоцкий, поставил условие, чтобы внутри сценария в качестве ремарки было написано содержание песни – в том месте, где она нужна. Я писал, и на первых порах ему это, видимо, было нужно. На первых порах он следовал этому, но чем дальше, тем больше он отходил от того содержания, которое предлагал я, и становился совершенно в этом смысле самостоятельным.

Правильно, ведь Герасимов был не только режиссёром, но и автором исценировки.

Обратите внимание, на обложке пластинки написано: "Перевод Н. Демуровой". Однако, в самой сказке довольно-таки много отступлений от этого перевода. Болванщик стал Шляпником, Бег по кругу - Странными скачками... Думается, это был выбор самого Высоцкого. Тем более, что про одно такое "нововведение", крохей (в оригинальном переводе - королевский крокет), он вот что сам говорил: "Но ведь, чтобы объяснить эту игру, нужна целая страница текста. Не крокет, а крохей! Как наш хоккей, причем королевский..."

А что касается музыки, то была в истории "Алисы..." такая некрасивая история... Впрочем, её пусть пересказывает Марк Цыбульский:

После того, как Высоцкий принял окончательное решение писать песни для дискоспектакля, требовалось найти композитора, который сделает аранжировки. Сначала Высоцкий пригласил композитора-песенника Алексея Чёрного. "Высоцкий предложил мне написать музыку на его стихи к альбому "Алиса в Стране чудес", – рассказывал мне Алексей Лейбович. – В это время мы с ним очень плотно общались, я написал очень много музыки для этой работы.

И вот однажды мне Высоцкий говорит такую вещь: "Давай мы с тобой сделаем таким образом. Я напишу музыку к одной песне, вся остальная музыка будет твоя, а на конверте мы напишем: "Музыка Высоцкого и Чёрного"". Я говорю: "Нет, Володя, давай мы договоримся иначе. Если ты хочешь написать музыку, – напиши (я даже помню, что он хотел написать музыку к "Песне Кролика"; точнее, он хотел сочинить музыку, записывать он её не умел), и на пластинке укажем, что "Песня Кролика" – это музыка и слова Высоцкого, а остальное – это музыка Чёрного".

Он мне говорит: "Если я буду автором музыки, то потиражные деньги мы разделим пополам, а единовременные деньги за музыку ты получишь все". Я говорю: "Нет, так тоже не пойдёт. Давай мы с тобой разделим деньги сообразно тому, кто и сколько написал. Это будет по-честному, мы же с тобой приятели".

На что он мне – как я сейчас понимаю, вполне резонно – возразил, сказав, что тираж пластинок будет зависеть не от того, что там стоит фамилия Чёрного, а от того, что там будет фамилия Высоцкого. Я ему сказал, что его предложение меня совершенно не устраивает, и более того – обижает и оскорбляет. Я находился с Высоцким в состоянии спора, а он за моей спиной договорился с Геворгяном. Я ничего об их переговорах не знал, честно продолжал писать музыку"............."

Геворгян написал 90 минут музыки для "Алисы в Стране чудес". Это композитор, которого к нам привёл Володя, потому что Геворгян писал музыку для фильмов, в которых снимался Володя", – сказала редактор "Мелодии" Е. Лозинская.

Видимо, и он отказался от предложения делить с Высоцким потиражные деньги за музыку, но зато был найден другой вариант – на конверте пластинки указано: "Слова и мелодии песен В. Высоцкого. Музыка Е. Геворгяна".

Вот это уже интересно... Хотя пусть его, за давностию лет забудем.

Лучше порассуждаем о работе Геворгяна. Его задачей было не только написать "фоновую" музыку, которая звучит на протяжении всей сказки, во время диалогов, но и аранжировать песни Высоцкого. Композитор сделал это мастерски: песенные моменты гармонично вписаны в общую мелодическую ткань, как будто один человек из придумал...

Но ведь, по-хорошему, почти так всё и было: Геворгяна можно назвать соавтором Высоцкого. Создавая аранжировки, композитор "причёсывал", обрабатывал мелодии песен, делая их такими, какими мы их знаем сегодня.

Даже можете сами провести сравнение: ведь сохранились записи Высоцкого. Он под гитару сам спел ряд песен из "Алисы...". Было это году в 73-м, то есть, за год до начала записи сказки. В начале страницы есть ссылка на архив с песнями в исполнении Высоцкого - качайте и изучайте (плюс интересное: в этом архиве вы обнаружите вырезанную из сказки в итоге "Песню-представление Робина Гуся").

Да-да, несколько песен пришлось из сказки вырезать - не вместились. Потому приглашаю вас пройти ещё по одной ссылке (если вы этого ещё не сделали): на полные тексты песен, авторский вариант. Слушайте, читайте, сравнивайте.

Как вы уже поняли по первой цитате Евгении Лозинской, актёры с величайшей радостью участвовали в постановке. Правда, певцов искали долго (вы же помните, что песни Высоцкий писал "под себя" - видимо, иначе не умел, привык говорить "от сердца"). Но там Лозинская пересказывала слова Герасимова, а здесь мы прочитаем оригинал:

Ему хотелось выступить как автору в легальном, государством изданном издании, каким является альбом пластинок. Поэтому для него эта работа имела совершенно особое значение. Я это не сразу понял, я рассчитывал, что он в ней будет петь, как можно больше, а он отказывался. Он сразу спел несколько песен, которые предназначал для себя, а от остальных песен начал уклоняться.

Мы страшно намучились, потому что я только тогда понял, что хрипун-то он хрипун, но у него же оперный диапазон. Сколько мы актёров перебрали – из оперы, из оперетты, просто актёров из разных театров, – никто этого дела спеть не мог.

Тогда он спел ещё какие-то там песни, но ему очень всё-таки хотелось участвовать в этом деле как творцу, быть несколько в стороне. Он придавал очень большое значение этой работе. Сужу по тому, что он неоднократно приводил на записи Марину Влади.

Видимо, она где-то что-то ему подсказывала, где-то им руководила.

А закончу я повествование, пожалуй, замечательными словами вдовы Высоцкого, Людмилы Абрамовой:

Всё, в конце концов, сложилось в эту звонкую, яркую, весёлую и в подтексте – невыразимо грустную сказку. Это объяснение в любви. Как Кэрролл в какой-то степени объяснялся в любви этим сёстрам, этим девочкам, ради которых он из учителя математики сделался великим английским сказочником, – так и Володя объяснялся в любви.

Быть может, своим детям, с которыми он жил отдельно. Конечно, он никогда их не бросал, и они его не забывали, но всё-таки какие-то слова любви он им боялся сказать, не умел, стеснялся. И вот эта сказка, когда она была готова – надо было видеть, с каким лицом он пришёл подарить детям с автографом вот эту вот красиво оформленную, шикарную, замечательную пластинку.

Получился роскошный альбом – художественный, красивый, музыкальный, бесподобно исполненный актёрами. Все актёры, которые пели Володины песни, они все на высоте. И ведь смотрите – Севы Абдулова уже нет, Олега Герасимова нет, – как уже давно нет Кэрролла и этих девочек.

Для других поколений остаётся только радость, только праздник и, может быть, только один или два человека из поколения понимают, что за этим стоит трагический труд, мучения, творческие сомнения, желание кому-то что-то сказать о большой, невероятной, яркой любви.

Владимир Высоцкий

Тексты песен из дискоспектакля «Алиса в Стране Чудес».....

http://vysockiy.ouc.ru/alisa-v-strane-chudes.html