Как строят стадион
У генерального директора ООО «Стадион «Спартак» сейчас горячие деньки. Остается все меньше времени до сдачи объекта – 24 июля следующего года на «Открытии Арене» должен пройти первый матч.
ГАЛЕРЕЯ СТРОЙКИ СПАРТАКОВСКОГО СТАДИОНА
ТРИ ВЕБ-КАМЕРЫ В КАБИНЕТЕ
– Андрей Арнольдович, каковы последние новости со стройки?
– Идет внутренняя отделка. Самое главное, что произошло, – закончена крыша. Основная сложность конструкции любого стадиона – козырек. Главные конструкции смонтированы, осталось покрытие – металл, стекло, но эти работы понятны и не вызывают сложных инженерных решений.
– Самым хлопотным в строительстве была как раз крыша?
– Да, на высоте от 29 до 36 метров монтировалось 8700 тонн металла. На огромной высоте большое количество сложных подъемных механизмов. Длина пролетов – 240 метров и почти 180.
– В ближайшие месяц-два будете заняты внутренней отделкой?
– Да, плюс инженерные системы должны к марту закончить: в феврале – монтаж, в марте-апреле – настройка.
– У вас два рабочих кабинета – один прямо у стадиона, другой на Краснопресненской набережной. Каждый ли день вы видите стройку?
– Каждый. Совещания на объекте всегда по средам и часто в пятницу. А в кабинете – три веб-камеры, через которые слежу за ходом работы. Хотя сейчас, когда идет внутренняя отделка, в камеры уже можно не смотреть.
«СНАЧАЛА БУДЕТ ПЛОХО, ПОТОМ ОЧЕНЬ ПЛОХО…»
– Что для вас самое интересное в строительстве стадиона, что вызывает наибольшее воодушевление?
– Если доживу до сдачи и увижу на стадионе бегающих футболистов, вот тогда будет воодушевление. Когда до сдачи остается семь месяцев, все остальное мало интересует. Сейчас самая тяжелая жизнь наступила. Все, кто строят, говорят: «Сначала будет плохо, потом очень плохо, а затем непрекращающийся кошмар». Вот у меня сейчас третья стадия. Строить типовые здания легче – вылез из земли, а дальше идет повторяемость: понятная работа по понятным графикам. Когда строятся любые нетиповые здания, на каждом шагу возникает тысяча проблем.
– То есть каждый день – подвиг?
– Я бы не называл это подвигом, но с точки зрения решения строительных задач процесс непростой, поэтому на многих этапах были задержки. Люди, великолепно строящие многоэтажные дома, здесь сталкиваются с проблемами. Пока подобралась нужная команда, мы потеряли время.
– А на каком этапе?
– Например, когда с фундаментом работали, сложно было: пойма Москвы-реки – грунты сложные. Нужно было значительно большее количество испытаний провести, чтобы убедиться в правильности решений. Плюс не надо забывать, что у нас есть такая вещь, как прогрессирующее обрушение.
– Это что такое?
– В свое время, когда происходили обрушения зданий, было принято решение: запас прочности здания должен рассчитываться так, что если одна из несущих конструкций выпадет, здание должно стоять за счет остальных. Таковы требования к любому уникальному зданию, где планируется большое количество людей. Если одна из опор разрушится, крыша не рухнет.
– Тому, кто возвел стадион, в строительстве уже ничего не страшно?
– Нет, что вы, стадион не сравнить с нефтеперерабатывающим заводом и даже с газогенераторной станцией – вот это по-настоящему сложно! Стадион – непростое здание, но не могу сказать, что это вершина строительного искусства.
«ВЫКУПЛЕНО НЕСКОЛЬКО ВИП-ЛОЖ»
– Что будет самым крутым на арене, что вызывает у вас особенную гордость?
– Каждый стадион уникальный. Сейчас самый крутой в России находится в Казани. Построим мы – будет у нас, поскольку сдаем на полгода позже и сможем внести какие-то компьютерные системы поновее. Наши люди были в Казани и учли их опыт.
– Как назовут трибуны?
– Пока скажу про две: одну назовут в честь братьев Старостиных, другую – именем Федора Черенкова.
– Известно, что на стадионе откроют музей «Спартака». Каким он будет?
– Сейчас решается вопрос концепции. Подобрали компанию, которая будет этим заниматься, выделили большую площадь – около 900 кв. м, теперь задача ее наполнить. Скорее всего, это будут какие-то интерактивные решения.
– Еще я слышал о планах по созданию аллеи болельщиков со стороны Волоколамского шоссе – там можно будет купить плитку и на ней выбьют твое имя, чтобы она стала именной.
– Была такая идея, но в жизнь ее пока не воплотили, хотя время еще есть. Техническое решение оказалось сложным. Плитка индивидуального изготовления – на ней должно быть выгравировано имя – получается дорогой, и непонятно, будут ли люди это покупать.
– Как идут продажи ВИП-лож?
– Из 48 лож есть заявки на 44, но реально выкуплено штук восемь. При существующей готовности стадиона это очень хороший результат.
– В одном из интервью вы сказали, что цена одного места в ВИП-ложе – от 6 до 14 тысяч евро. Так и осталось?
– Примерно так, но вопрос не ко мне. Создана управляющая компания, занимающаяся массой направлений, в том числе и этим. Работает над технологиями гостеприимства, работы стадиона и так далее. Когда начинали строительство, была концепция – построим и сами будем управлять. По ходу действия концепция у инвестора изменилась.
Кроме стадиона и крытой арены, будет пятизвездочная гостиница. Сейчас идут переговоры с «Хилтоном», чтобы использовать его в качестве оператора. Когда заработает весь комплекс, он будет формировать бюджет клуба. Моя же задача – чтобы 24 июля здесь мог состояться футбольный матч. Уже продаются ложи, в следующем году начнут продавать абонементы.
«ВЫБРАЛИ КРЕСЛО И СДЕЛАЛИ ЕГО ШИРЕ»
– Когда появится поле?
– Заключен контракт с ирландской компанией, построившей более ста полей. Они выполнили проект, сейчас подбирают материалы, согласовываем коммуникации, сети и все остальное. Мы должны засеять поле не позже 1 мая.
– То есть готовый газон сюда не повезете?
– Как показывает печальная практика многих стадионов, в том числе и «Локомотива», не надо раскатывать газон. Это делается только в том случае, если тебе чуть ли не завтра проводить матч, при этом надо отдавать себе отчет, что через год ты его скатаешь и положишь новый. Ни один раскатанный газон не приживается. Трава должна вырасти в тех условиях, в которых на ней будут играть. Яркий пример, как надо делать, – нынешний газон «Петровского» в Питере, он сделан по той же технологии, какая будет у нас.
– Известно, какие кресла будут на трибунах?
– Да, это «Штекерт», Германия. Хорошие сиденья, специально для нас их немного доработали, немного увеличили ширину сидушки (было 43 см, стало почти 45), чуть приподняли спинку. Плюс, когда мы на нем прыгали-скакали, появились трещины.
– Мы – это кто?
– Да практически все сотрудники, кто был на стадионе, испытывали сиденья. Чтобы не появлялись трещины, немцы усилили сиденье металлом. Должно получиться хорошо, по удобству оно вроде удачное.
– Инвестор строительства, владелец «Спартака» Леонид Федун, – ваш старший брат. Тяжело работать с близким родственником?
– В чем-то легче, в чем-то тяжелее. Чужому человеку проще рассказать, что на улице холодно, идет дождь и ты не успеваешь. Здесь причины и отговорки никого не интересуют – либо ты победил, либо проиграл. Чем с ним хорошо – он инвестор и решает только глобальные вопросы, в мелочи не вмешивается. Еще – решения принимаются быстро, не надо проходить много ступеней до инвестора, чтобы что-то согласовать.
– Чему-то учитесь друг у друга?
– Ну ему у меня вряд ли есть чему учиться. А у него учишься умению общаться с большим количеством разных людей.
