15 мин.

White Lies - «Big TV»

212

White Lies

Big TV

[Fiction Records, 2013]

Даунтаун. Серое здание, оно как зуб в райской глотке, это твой дом с электрической жизнью и душой, а внутри есть комнатка, где стоит кровать и большой телевизор. Ты включаешь телевизор, уже в тысячный раз пытаешься понять, почему эту коробку считают увлекательной, но у тебя снова ничего не выходит.

Новую работу White Lies получается описать даже с помощью их собственной лирики. "Big TV", третий альбом британских инди-рокеров, вышел как по расписанию, через два года после предыдущего. Но если те же два года между "To Lose "My Life" и "Ritual" явно никак не повлияли на группу, то к третьему релизу можно заметить ощутимый сдвиг концепта, причем в лучшую сторону.

 

 

Электронные эксперименты "Ritual" явно повлияли на музыкантов, теперь синтезатор в песнях звучит органично, и зачастую ярко разукрашивает мелодию, в отличие от предыдущей работы, где семплы выступали в качестве приглашенного гостя. Даже больше, White Lies, наконец, заставили работать свою примитивную гитару и пафосные клавишы на себя.

С первой композиции "Big TV" слышно некое углубление звука. Сделал ли Гарри Маквэй глоток чистого вакуума, или просто такое впечатление создает обложка альбома, но звучание группы и в правду стало более холодным, и даже космическим. Точно ясно одно: ручка, отвечающая за эхо, была заметно выкручена.

 

 

Качественных и едких мелодий заметно прибавилось, теперь запоминается больше одной песни с первого прослушивания. То же самое можно сказать о лирике, которая во всех предыдущих альбомах была, мягко говоря, не ахти. Песню "Getting Even" вообще можно растащить на цитаты, а вкупе с интереснейшим звуком, она может считать лучше записью White Lies в принципе.

 

Несмотря на явный прогресс, "Big TV" страдает теми же недугами, что и предыдущие работы группы. Речь идет о недодуманных и пустых трэках, которых на альбоме достаточно. "First Time Caller" или, например, "Change" имеют характерные черты древних и скучных White Lies, а неудачные эксперименты "Space I" и "Space II" сделаны вообще для галочки, потому что 10 песен – это не престижно.

 

И все равно "Big TV" навевает чувство недосказанности и недоигранности, хотя и в меньшей мере, чем предыдущие, откровенно проходные работы группы. по-прежнему не раскрывают свой потенциал на полную катушку и не соответствуют огромной аудитории, которая увлечена творчеством группы.

Евгений Лисовский BritishWave.ru  

 

 

         

14:22/01.01.2010

 

Всего их трое — Чарли Кейв с бас-гитарой, поющий гитарист Гарри Маквей, и барабанщик Джек Лоуренс-Браун. Они бодры, веселы и абсолютно открыты.

Группа White Lies практически запрыгнула на постамент для музыкантов, с которыми критики связывают будущее британской музыки. Издав в январе 2009 года дебютный альбом «To Lose My Life…», несмотря на его суровое настроение и обилие поэтических символов, группа очутилась на вершине UK Albums Chart. Вслед за этим получила приглашение отправиться в большой тур под флагом журнала NME, а издание MOJO наградило команду премией «Прорыв». Недавно White Lies была названа «лучшей новой группой» на церемонии награждения Q Awards.

  

Мы встретились с командой до ее концерта в Берлине.

ШО: Вы согласны с тем, что White Lies — пост-панк-группа?

Чарли: Не думаю, что это постпанк, потому что для того, чтобы быть пост¬панком, нужно, прежде всего, любить панк, а далее — следовать за ним. Никто из нас особенно не увлекается панком, и наша музыка не является реакцией на панк музыку, хотя я вижу, что у нас есть кое что общее в звучании с такими группами.

Когда люди спрашивают меня, что мы играем, я отвечаю, что мы рок-группа. Как Гарри говорит: «Рок и поп — это та категория, в которой вы найдете наш диск в музыкальном магазине». Вот, кто мы такие — рок и поп. Не метал, не урбан, не джаз (парни смеются) и не классика. Мы поп-рок.

ШО: В любом случае, вы в курсе, что вас миллион раз сравнивали с постпанк-группами.

Чарли: Ага. Ну, не миллион.999 999 раз.

ШО: Вы стремились к гламурной жизни шоу-бизнеса до того, как стали звездами?

Чарли: (делает глубокий вдох) Этот шоубиз, значит… (смотрит по сторонам) Холодные бутерброды, холодная гримерка с граффити…

Джек: Холодный кофе.

Чарли: Холодный кофе! Мой iPod разрядился…

Джек: Это метафора жизни, не правда ли?

Чарли: (совсем разволновался) Дыня, которая покрылась плесенью! Это не гламурно. Это более скверные жизненные условия, чем те, которые у меня были бы, если бы я остался дома с родителями (саркастически смеется). Намного хуже! Совсем не гламурно, в этом ничего нет. За всю нашу карьеру было только пару дней или моментов, когда я чувствовал: «Это вполне гламурно». Один из них — на шоу Дэвида Леттермана в Нью-Йорке, о да, это было гламурно. А еще… пф-ф-ф…

Джек: Q Awards был вполне пафосный.

Чарли: Q Awards… Там не было знаменитостей особо. Например, Брэд Питт случайно не возник перед носом или что нибудь такое. Это было бы гламурно.

Джек: Там была Уайнхаус.

Чарли: Это не гламур. Это мрак. Я очень даже за некоторый гламур, но с нами он пока еще «не случался».

ШО: А вы ждали его появления?

Джек: Да ничего мы не ждали, если честно. Первый тур напоминает путешествие в неизведанное. Раньше ничего похожего не было. До этого мы были успешной группой, но не останавливали свой выбор на этом. Мы все поступили бы в университет, потому что это своего рода жизненная программа. Но мне нравится, что мы сами выковали свою дорогу в будущее без необходимости опрашивать кучу людей о том, что и как нам делать. Мы просто сделали, что хотели, серьезно сфокусировались на этом, и у нас все получилось. Это здорово.

ШО:  Вы чувствуете ответственность за то, что стали группой №1 для нового поколения британських слушателей?

Джек: Не думаю. Дело в том, что мы делаем музыку прежде всего для себя. Так что, если кому то еще она нравится или не нравится, это не так уж сильно (подбирает слова помягче) влияет на нас. Это, конечно, льстит, но это не то, за что мы чувствуем какую то ответственность, как мне кажется.

Гарри: Я так не думаю (парни смеются). Я слежу за собой, как сказал Джек. В рамках музыкального процесса необходимо думать только о себе. Если ты счастлив, когда занимаешься этим, и продолжаешь работать, то чувствуешь гордость за себя.

Чарли: Быть музыкантом — это очень эгоистично, я прекрасно об этом знаю. Это эгоистично в том смысле, что твоя карьера и твое хобби на 100 % принадлежит тебе. Будь это творческое удовлетворение или карьерный рост, это все равно эгоистично. Но всем нужно делать что то для себя. Мы очень любящие и щедрые люди по отношению к нашим друзьям и семьям, так что мы не чувствуем вину за то, что отрываемся в одиночку (парни улыбаются).

ШО: Что же вы собираетесь делать с вашим нынешним уровнем славы?

Чарли: К сожалению, не все так уж безупречно. Мы по прежнему живем со своимиродителями, и все мы хотим переехать, но это намного сложнее, чем тебе кажется.

Джек: Чтобы полностью съехать, нужно несколько месяцев.

Чарли: И нужно много денег. Денег, которых у нас нет. Так забавно: когда наш альбом стал № 1, нашлись друзья, которые сразу же заявили: «Ну что, вы теперь богатенькие! Получаете много денег?» Мы спросили: «За что?» — «За то, что оказались на первом месте?» Но кто должен дать нам за это деньги? На самом деле мы действительно много работали, и я думаю, что мы — не хочется хвастать — вероятно, работали больше, чем любая другая группа в мире в 2009 году. В том смысле, что мы точно дали больше концертов и были заняты больше, чем кто либо еще. Я собираюсь пойти и заявить об этом (парни улыбаются).

ШО:  Путь от простых парней до лидеров рок-чартов у вас был довольно короткий, не правда ли? Вы не боитесь упустить по дороге что то действительно важное?

Чарли: Единственная вещь, которую мы упустили, это университет. Честно. Теперь моим друзьям студентам кажется, что университет — это не так уж здорово, как должно быть. Они делают, в основном, все то же, что и мы: пытаются поспать как следует (парни смеются), много пьют и так далее. Мне кажется, что вместо того, что мы упустили, мы получили намного больше, чем кто нибудь из тех, кого я знаю, получит или когда либо получал. Моя бабушка, которая работала в туристическом агентстве 35 лет и путешествовала вокруг света, сказала: «Если серьезно, то за последний год ты посетил больше стран и мест, чем я за те 35 лет». Это формирование личности. Я думаю, за последние полтора года все мы повзрослели значительнее, чем за всю прожитую жизнь и чем любой другой 21 летний человек мог бы повзрослеть.

ШО:  Я просто сверяю. Есть что нибудь пугающее в шоубизе или для вас все это легко и просто?

Джек: Я думаю, что для нас все очень просто. Если человек хочет быть знаменитым и узнаваемым, то может добиться этого легко. Но в этом не заинтересован кто либо из нас. Мы думали о том, что быть узнаваемым и знаменитым страшно, что у нас не будет частной жизни и так далее. По моему, маловероятно для нас когда нибудь превратиться в группу, которую будут тотчас же узнавать в лицо, учитывая то, какую музыку мы играем. Гарри всегда приводит их в пример: Radiohead — группа, которая продала миллионы и миллионы альбомов, но ты с трудом узнаешь большинство членов группы, когда они просто прогуливаются по улице. Вот в такой ситуации мы бы не прочь оказаться.(Заходит человек, молча выдает каждому из ребят деньги.)

Чарли: Выглядит немного странно, мне просто дают деньги! Поверишь или нет, но за то, что я являюсь членом группы, я действительно получаю деньги. И на этой неделе мы получили…

Джек: Лично я получил 60 евро.

Чарли: 60 евро на неделю.

Джек: Это на еду.

Чарли: На еду и на самое необходимое… По поводу славы… Я считаю знаменитостей интересными. Я бы никогда не хотел стать знаменитостью, я никогда бы не назвал себя так, но думаю, что встречать известных людей интересно. Мы встречали двух или трех (Джек смеется). Все они были куда более странные, чем обычные люди, и я счел это интересным. Лив Тайлер все таки просто мечта…

ШО:  Что вы можете сказать о тенденциях британской музыки?

Чарли: Мы никогда не рассматривали себя как часть британской музыкальной сцены. Когда я думаю о британской музыке, я думаю о the Beatles, об Oasis и Arctic Monkeys. Но у нас нет ничего общего с этими группами. Я вижу White Lies как международный (хихикнул) бренд мегаломании, мы абсолютно не патриотичны, у нас нет маек с британским флагом или чего то в этом же духе.

Гарри: (который все это время сосредоточенно раскладывал купюры в соответствии с каким то необъяснимым порядком). Я — патриот. Но я не патриот в том смысле, в котором обычно это проявляется. Я не смотрю футбол.

Чарли: Я не хочу внедрения евро. Это делает меня патриотом. Я люблю английский фунт.

Гарри: В Англии есть много всего, чем я горжусь. Что мне действительно нравится.

Гарри: Например, Государственная служба здравоохранения (улыбается). Еще нравится, что можно гулять по улицам относительно спокойно. Мы изобрели кучу хреновин (парни смеются). Мы — первая страна, которая пережила индустриальную революцию.

Чарли: Великобритания открыта для туристов и иммигрантов. Это действительно повод для гордости. Я ходил в школу, где всегда был в числе белого агностического меньшинства. Это было забавно. Я дружил с евреями, у которых были друзья из России, Ливана… Индии, Пакистана, отовсюду. Не думаю, что где нибудь еще можно встретить что то подобное… О чем мы вообще говорим?!

Джек: О британских тенденциях в музыке. Но Гарри понесло…

(Чарли и Джек хохочут, как вдруг замечают, что Гарри по прежнему занятперекладыванием купюр, что смешит их еще сильнее.)

Джек: Ты выглядишь нелепо!

Чарли: (лопается со смеху) Посмотри на себя! Ты выглядишь точь в точь как Фагин из «Оливера Твиста», сидишь там и пересчитываешь свои монетки.

Гарри: Я не пересчитываю, я их сортирую.

Джек: (поет) «You got to pick-a-pocket or two….»

ШО:  Вернемся к тенденциям?

Джек: В этом году преобладали молодые певицы. Мне кажется, мы двигаемся против течения, с точки зрения… (все пялятся на Гарри, который продолжает ковыряться в деньгах, Чарли хихикает, Джек срывается.) Боже мой, может, ты просто спрячешь деньги?!Гарри: (торопливо собирает бумажки) А я что делаю? Я прячу, прячу.

Чарли: Как рок-группа мы возвысились над духом времени. Ой, я использую слишком сложные слова. Мы обошли массу 18 летних девиц в этом году (посмеивается).

Гарри: Вообще то мы не обошли, потому что они продали больше пластинок.

Чарли: Ну, не Little Boots (смеется).

Гарри: Скорее всего, и она тоже.

Чарли и Джек: Нет!

Чарли: Рок музыка сейчас не слишком популярна в Англии, правда. Но я чувствую, что наш успех в 2009 году состоялся. Мы пошли наперекор людям, к которым раньше прислушивались, по прежнему умудряемся находить фанатов. Много музыки вышло за год — в основном это поп музыка, и это не всегда потрясающая поп музыка. Это танцевальные хиты, заточенные под то, чтобы на пару недель попасть на первую позицию радийных хит-парадов, чтобы в ближайший месяц крутиться во множестве клубов, баров, спортзалов, а в дальнейшем — исчезнуть. У нас совершенно не такая музыка. Я хочу сказать, что ни один наш сингл в Англии ни разу ничего не заслужил. Но мы по прежнему хорошо справляемся с альбомом, который продается, и раскуплены все билеты на наш тур по Европе и Англии, это здорово.

ШО:  Вам не страшно использовать в текстах темную тематику смерти? Это достаточно серьезная вещь.

Гарри: Невозможно написать действительно хорошую музыку, если не пишешь о чем то, что имеет значение для тебя самого. А темы, которые мы затрагиваем, как мне кажется, что то значат для каждого человека. Не важно, кто ты, откуда пришел в этот мир, у тебя так или иначе есть опыт в том, о чем говорит наша музыка, поэтому такие песни писать очень легко.

ШО:  Когда то в одном из интервью вы говорили, что не хотите петь о личном. Как дела обстоят сейчас?

Чарли: Скорее всего, это относилось к нашей предыдущей группе, когда тексты, которые я писал, были очень слабенькой комедией. Сейчас мы поем об очень личных вещах, и вещах, которые имеют для нас значение. Это то, о чем каждый должен писать, потому как нет смысла писать мусорные тексты. Если только ты сам не мусор.

Джек: Чарли пишет тексты, поэтому только он может в полной мере ответить на этот вопрос. Это в большей степени его личные переживания, чем мои или Гарри.

ШО Вы всегда честны с людьми? Какие обещания вам всем труднее всего даются?

Гарри: Для меня сложнее всего говорить своей девушке: «Через пару месяцев у нас будет перерыв на отдых», — потому что когда этот день настает, то на него назначено восемь каких нибудь важных дел. Получается, что опять нет свободного времени, чтобы провести его вместе. Обещания вернуться домой к каким то конкретным событиям, как правило, становятся разочарованием для тех, кому я это обещаю.

Джек: У меня есть пара друзей, с которыми мы ездили в прошлом году на фестиваль на юге Англии. В начале этого года я обещал им, что мы обязательно поедем туда снова, клялся. Я обещал, что оставлю эти выходные свободными, если только не случится что то действительно важное. И как раз на тех выходных мы играли на стадионе «Уэмбли» вместе с Coldplay, поэтому мне пришлось нарушить обещание.

ШО:  Чем бы вы занимались в жизни, кроме музыки?

Гарри: Я думаю, что пойду изучать историю, когда группа распадется. В частности, историю Второй мировой войны. Я не могу понять, насколько изменился мир за этот период времени. Насколько сильно одно маленькое событие вспыхнуло, изменило и вовлекло весь оставшийся мир. Это что то совершенно невероятное и это то, что меня интересует.

ШО:  Для тебя было бы полезно поехать в Восточную Европу.

Гарри: Да, но, по моему, тут, в Берлине, это заметно тоже хорошо. 20 лет назад рухнула Берлинская стена, это круто изменило мир… не сегодня, но недавно. Поэтому U2 на днях играли у Бранденбургских ворот после MTV Awards. Да, думаю, это меня действительно интересует. Знаешь, я скачал «Мир во время войны», сериал из 70 х. Мне понравилось.Чарли: У меня вопрос! В Украине все говорят по русски или по украински?

ШО: На двух языках.

Чарли: Насколько они похожи?

ШО:  Русские могут понимать украинский язык, но не всегда. А украинцы…

Чарли: …всегда понимают русский язык. Это интересно.

Гарри: Чарли пытается учить русский сейчас.

Чарли: Это очень сложно. Кстати, не забудь написать в журнале, что в феврале мы едем в Россию. Мы уже когда то были в Сибири, что недалеко. Боюсь, мы не приедем в Украину, но в Польшу и в Россию явимся. По-твоему, у Украины есть потребность в нас? Надо ли написать менеджеру, что нам нужно дать концерт в Украине на обратном пути, как думаешь? Это было бы здорово.

текст и фото: Людмила Погодина

http://sho.kiev.ua/article/398