Никита Джигурда: «Малафеев — многогранная личность»
Во втором выпуске «На чужом поле» представители FootballTop.ru встретились с Никитой Джигурдой. Главный фрик российской эстрады, самый одиозный артист, интернет-сумасшедший и обладатель еще множества схожих ярлыков на поверку оказался весьма адекватным собеседником. Как и у любой творческой личности, у Джигурды есть свои идеи, собственное мировоззрение, что не мешает ему здраво рассуждать о самых разных вещах. В том числе и о футболе.
— Никита, футбол для вас — не чужая тема…
— Так и есть. В детстве я занимался в киевском «Динамо», играл в юношеской команде. Пока не получил травму. Очень сильно повредил коленный сустав и надкостницу.
— А еще вы тесно общаетесь с вратарем «Зенита» и сборной России Вячеславом Малафеевым. Можно назвать вас друзьями?
— Очень хорошими знакомыми.
— Как завязались приятельские отношения артиста со спортсменом?
— Ну а как бывает? Проходят ведь всякие фестивали, тусовки. Где-то пересекались. Сейчас же на различные передачи приглашают политиков, спортсменов, актеров… А поскольку я в свое время в киевском «Динамо» стоял на воротах, мне Малафеев оказался близок.
Очень интересен и его фильм о голкиперах. Удивительное кино! Там Слава показал, как они на мистическом уровне чувствуют пространство. Никогда раньше об этом не задумывался. Понимаешь? Как игроки, по одиннадцать человек из одной и другой команды, выходят на поле мистической игры. Потому что, конечно, есть некая предсказанность, но вместе с тем от воли каждого в отдельности и всех вместе зависит, смогут ли они изменить судьбу. Говорят, что она предопределена у всех людей, а здесь команда коллективной магией может изменить ход матча. Правда, если судья не помешает. :)
В спорте есть своя хорошая магия. Правда, доводилось слышать упреки: «Вот футболисты матерятся!» Слушайте, раньше вообще «мочили» друг друга — гладиаторы до смерти сражались! А сейчас выходят, мирно играют и только матерятся. Радуйтесь!
— Огромные деньги, которые нынче есть в футболе, не портят игроков?
— Это вопрос скорее философский. Мы же знаем, что были времена, когда у футболистов, хоккеистов не было таких денег, а они показывали высший пилотаж. Но ведь часто великие спортсмены, рекордсмены потом умирали в нищете, ломались, так как оказывались не нужны социуму по завершении карьеры.
Сейчас же люди, за действиями которых наблюдают миллионы, защищены деньгами, чтобы потом они могли нормально существовать. В иностранных командах бегают миллионеры. И что, разве это их портит? Зидана они разве испортили?
Вопрос сверхзадачи. До тех пор, пока человек получает кайф от игры, все хорошо. Смотря для чего ты выходишь на поле: чтобы принести радость себе, людям, получить наслаждение или для того, чтобы получить баблос? Часто, глядя на наших футболистов, понимаешь, что они как раз зарабатывают баблос. Не хватает внутренней свободы. Человек, который свободен внутри, может проявить себя. Есть, правда, другой вариант — тоталитарная система, когда тебе говорят: либо победа, либо смерть. Но это форсаж. Я, разумеется, не за такой путь, а за то, чтобы поощряли.
— Вячеслав Малафеев — свободный человек?
— Безусловно. Он независим, имеет право выбора команды, его никто ни к чему не принуждает. Слава получает от игры кайф. Малафеева ведь никто не заставлял делать фильм, тратить собственные деньги и снимать кино о великих вратарях. Хотя, казалось бы, это должно было делать государство, заинтересованное в пропаганде спорта и здорового образа жизни. Вячеслав — многогранная личность.
В фильме была мысль, что футбольное поле — поле жизни. Чем выше класс игрока, тем лучше он на подсознательном уровне чувствует партнеров. Это вещи, о которых если не говорить, то их никто не заметит! Ну играют себе, бьют, пасуются…
— Сборной России руководит уже третий иностранный специалист кряду…
— Мне тоже в некоторой степени обидно, что наших не могут найти!
— Не могут найти или их нет?
— Думаю, здесь все идет от той же внутренней свободы. Так получается, что иностранцы оказываются более свободными. Понимаешь, да? Все-таки мы выросли в Советском Союзе, где, конечно, было очень много хорошего, но при этом прививались внутренние страх и закрепощенность, отдаленность от мистических процессов. Видимо, иностранцы свободой, желанием и драйвом умеют что-то такое, что пока не дается нашим. Потому что наши ведь пробовали — не получалось…
Хотя в фигурном катании наоборот. Знаю, поскольку супруга — олимпийская чемпионка (Марина Анисина. — прим. FT.). Там наши специалисты тренируют и американцев, и канадцев, и французов. Парадокс.
— У Владимира Высоцкого, чье творчество сыграло важную роль в вашем становлении, есть целый сборник спортивных песен. А у вас что-то есть?
— Нет. Зачем? Он же уже сделал. Мне вот иногда говорят: «Высоцкий не матерился, а вот вы…» Ну так правильно, Владимир Семеныч уже без мата все сказал. Причем настолько ярко, что несколько поколений на нем выросло. Но что делать, если молодняк растет и не знает, кто такой Высоцкий? Прибегаю к такой форме подачи: рэповая, с использованием мата, свободы — она более яркая.
Я продолжаю дело земного учителя, каковым Высоцкий для меня является с 13 лет. Когда он ушел, сказал себе: «Я должен продолжить». Но при этом делаю то, чего Высоцкий не мог себе позволить, чего не позволяла сделать ему система.
Хотя он и так пел. «Что ж ты, б…ь, зараза, бровь себе подбрила? Для чего надела, падла, синий свой берет?» Этого было достаточно, чтобы отца вызывали в КГБ и говорили: «Повлияйте на сына, пусть он откажется от своих ранних песен, иначе вы не получите звание генерала. Или отрекитесь от сына». Но он не отказался, так и остался настоящим полковником. Хотя пытался наставить сына на путь истинный.
Отношения отцов и детей вообще отдельная тема для разговора. Если мостик между поколениями не найти, а просто говорить: «Вы — козлы, вы — п…расы. Все, война!», всем будет плохо. И вот я — Никита Джигурда — чувствую и молодое поколение, и старшее, и древнее. Не очень просто быть такой растяжкой — от ортодоксов-коммунистов до тинейджеров-анархистов — и нужно всех примирить. Но в любом случае это колоссальный кайф — понимать, что ты можешь быть полезен.
— Как-то вы предлагали футбольным тренерам воспользоваться вашими матерными стихами, дабы заряжать подопечных на матч.
— Да-а-а. Говорил, мол, все равно вы не выходите в финал или даже в полуфинал, пригласите меня: буду перед играми заходить в раздевалку и за пять минут до начала читать свои монадные стихи, повышать ребятам адреналин. Говорил об этом как бы в шутку. Но пока сознание руководства, видимо, не готово :).
Хотя в каждой шутке только доля шутки. Раньше, в советские времена, ведь как тот же Тарасов наставлял хоккеистов? «Б…ь, мать вашу! Вы должны выйти и вставить! Вставить, б…ь!» И матюки по полной программе. И они выходили и вставляли канадцам! Потому что русский мат… А потом все как-то так более культурно стало.
— Могли бы вы остаться в спорте?
— Все-таки есть предназначение. И в шутку, и всерьез говорю, что родился в Международный день театра, как раз в тот год, когда в ЮНЕСКО решили его праздновать. Я начинал учиться в институте физкультуры, мог бы стать тренером, но существует некая предначертанность.
— Если бы не травма, чувствуете, что могли бы в спорте добиться таких же успехов, как на эстраде?
— Конечно. Все зависит от того, куда транспортируешь внутреннюю энергию. После футбола я занимался греблей, был чемпионом Киева, Украины среди юношей. Другое дело, что стал спрашивать себя: а что дальше? В то время уже начинали применять допинг, давали спортсменам таблетки. Я не хотел этого. Задался вопросами: а ради чего? быть первым, чтобы что? А тут выходишь на сцену, получаешь кайф. Спел песню — люди радуются.
Хотя я понимаю спортсменов, которые чего-то добиваются, побеждают, ставят рекорды — это тоже жизнь человеческого духа. Просто это не мое. Конечно, если бы уперся, мог бы тоже чего-то в спорте достичь. Но кто бы хулиганил? Кто бы «Вертикаль русского мата» создал? Каждый на своем месте.
Фото: Петр Петровский / FootballTop.ru
