Чемпионат мира в Германии или В объятиях Лены.
…“Тебе не жарко?” – спросила из застывшего на остановке трамвая-электрички восхитительная блондинка. Ответ на этот вопрос носил однозначно утвердительный характер, но я не успел даже рот открыть, как за меня ответили: “Да ему сейчас холодно станет, когда трамвай тронется и он поймёт, какую женщину отпустил!”. За этой фразой раздался чисто советский бассистый хохот. Приподняв брови кверху, я сразу же вспомнил наказ-совет этнического немца казахских кровей, когда он в первые минуты моего пребывания на немецкой земле оказал мне помощь в поиске моих “хозяев” и заключил: “Да, парень, и ещё тебе один совет. Если ты едешь в общественном транспорте и громко ругаешься матом и при этом думаешь, что тебя никто не понимает, то ты глубоко заблуждаешься – в Германии и, в частности, в Кёльне полно русских! Будь внимателен!”. Вот прав же был, чертяка! Как вы поняли уже, проживал я временно в Германии, в Кёльне. Город для меня был известен прежде всего тем, что там находится знаменитый Кёльнский собор воспетый во многих произведениях немецких, да и не только, классиков. Уехал я туда в июле 2005 года по программе “Au-pair”, которая предполагала собой проживание в немецкой семье и оказание помощи немецким родителям в воспитании их чад, а также изучение немецкого языка на специальных языковых курсах. Контракт я заключил ровно на год, немецким языком владел сносно и, уезжая, ставил перед собой цель поступить в какое-либо учебное заведение, чтобы продлить своё пребывание за границей. Запасным вариантом являлась… женитьба. Ну что поделать, если для достижения цели все средства хороши. Но реальность сразу же, на первых порах, разбила все иллюзии и воспоминания, сохранившиеся с моментов прежних посещений ещё только-только объединившейся «гэдээровской» Германии в рамках программы по оздоровлению детей пострадавших в результате аварии на Чернобыльской ЧАЭС, в дребезги. После 30 дней пребывания мне пришлось скорректировать свои планы. Я для себя окончательно решил, что в Германии буду только год и не более. Ну не мог я себя заставить прилежно прислуживать! В более отдалённой перспективе мне виделось посещение (по крайней мере, сделать всё возможное для этого) матчей Чемпионата мира по футболу. Признаться честно, это событие и заставило меня собрать вещички и уехать на чужбину. Изучив позже расписание игр, увидел, что в Кёльне пройдут 4 матча, а стадион, «Рейн-Энерги Штадион», находился всего-то в километре ходьбы. Но до Чемпионата ещё было много времени, за которое я открыл для себя много нового и интересного, выучил досконально немецкий, познакомился со многими интересными и красивыми людьми.
В городе вовсю царила атмосфера Польди-мании. И даже то, что местные «козлы» в бундеслиге плелись в хвосте таблицы, никак не отражалось на любви к местному любимцу, 20-ти летнему капитану команды, Лукашу Подольски. В лице урождённого поляка немцы видели главное оружие немецкой сборной, которое исправно будет поражать вражеские цели, и в конце концов приведёт сборную Германии к четвёртому чемпионскому званию. Подольски был везде: в телевизорных рекламах, в витринных проспектах, на первых полосах немецкой прессы. Моё знакомство с бундеслигой произошло в конце октября 2005 года. Гостила в самом густонаселенном городе Норд-Рейн Вестфалии «Бавария» со своими звёздами. В обойме тогда были Кан, Шолль, Баллак, Лусио. я не мог пропустить такое событие. Немного раньше закончив работу по выкорчёвыванию сорняков в саду, я приоделся в «гражданку» и побрёл к стадиону. За два часа до начала матча народа у стадиона было много. Запах сосисок-гриль будоражил аппетит, пиво лилось рекой, все имеющиеся на пути «кнайпы»-пивнушки были заполнены. Билета на руках у меня не было. Но я и не старался его заполучить. Да, было много людей с картонками, типа «ишь вилль тиккет», но для меня сам факт того, что я нахожусь в считанных метрах от такого события и дышу его антуражем, являлся бесспорной победой. В ходе матча пятидесяти тысячный «Рейн-Энерги» один раз радостно воскликнул и два – огорчённо выдохнул. Стало понятно, что «козлам» рожки–то пообломали и Рапольдеру будет всё сложнее удержаться в кресле тренера. Примерно за пятнадцать минут до окончания матча, стюарды распахнули ворота стадиона (перед которыми практически на протяжении всего матча бесновался подвыпивший безбилетный мюнхенец под элберовской девяткой и «шайзил» Кёльн, кёльш (местный диалект и сорт пива, которым гордятся только в Кёльне) и Подольски на чём свет стоит) и все пожелавшие совершенно спокойно и бесплатно могли проникнуть внутрь стадиона и доглядеть матч вживую. Я такой возможностью воспользовался сполна. Посмотрел матч, проникся духом немецких фанатов, увидел, как относятся в Германии к инвалидам-колясочникам, выделяя им исключительно первые ряды, которые и предназначены для этих целей, впивался взглядом в Баллака и созерцал, как после матча баварцы благодарили их фан-группу, а Кан забросил в их сектор свои перчатки. После игры, когда на стадионе оставалось считанное число зрителей футболисты «Баварии» в полном составе вышли на поле и совершили своеобразную четвертьчасовую пробежку-релаксацию. А что же Подольски? Он как всегда был активен, нагнетал давление на ворота соперника, но результативными действиями не отметился. Домой я возвращался с переизбытком положительных эмоций, не догадываясь тогда ещё, что следующая встреча на стадионе в Кёльне произойдёт совсем скоро и подарит массу новых впечатлений.
В начале ноября 2005 года я узнал из местной прессы, что немецкая сборная, в преддверии товарищеского матча в Париже с доменековской Францией, проведёт сбор в Кёльне. На 9 число у неё была запланирована открытая тренировка. Вход бесплатный. Данное мероприятие собрало на трибунах 15 тысяч любителей футбола от мала, до велика. Я также был в числе «великих». Происходящее завораживало: вот они, «живые», Бирхофф, выполняющий упражнения вместе с остальными, «голуборубашечник» и легенда Германии Клинсман, Кёпке, а ещё Лам, «старый знакомый» Баллак, Фридрих, Фрингс, Марсель Янсен, Польди и Швайни, Леманн. Кана на сборе не было, так как Клинсманн в то время проводил политику ротации вратарской позиции и, помня о былых «дружеских» отношениях с Каном, отдавал больше предпочтения Йенсу. Надо сказать, фигуре неординарной во всех её проявлениях. Это позже мы узнаем, как он во время матча бегал за рекламный щит «по-маленькому», а тогда он каждый раз, перед тем как занять место в воротах, проходился маленькими шажками по линии ворот, измерял её и «чертил» носком бутсы середину линии. А после этого отражал, отражал и отражал удары партнёров, неизменно оставаясь при этом спокойным уравновешенным человеком, жующим без устали жевательную резинку. В конце тренировки на трибуну полетели жёлтые мячи от спонсоров ("Дойчепост"). А венцом всему была автограф-сессия. Футболисты, выстроившись в ряд, подписывали листочки, брошюрки, календарики, майки и прочую атрибутику. Достав из кармана заранее заготовленный чистый лист бумаги, поднёс его сразу Подольски, после – Швайнштайгеру, чуть коснувшись при этом его руки и вызвав тем самым улыбку немецкого хава. Третьим оказался Марсель Янсен, тогда ещё совсем неведомый мною, но его автограф в виде аванса, казался мне перспективным. Собираясь идти на «шпрахкурсы», заметил, что в арьергарде колонны маячит Йенс Леманн. Достав карточку с его изображением, заблаговременно привезённую из Беларуси, я устремился к барьеру. Йенс, не изменяя себе, жевал жвачку и особо не напрягался: шагал уверенным широким шагом, оставляя без заветной росписи девять из десяти немецких мальчуганов и дядечек-тётечек. «Вот урод!» - подумал я, но, казавшуюся бесперспективной идею заполучить росчерк фломастера не оставил. В итоге я оказался десятым. Немец глянул на карточку, увидел непонятные буквы, на секунду призадумался, глянул в мои глаза и, наверное, прочитав в них русское «Ну давай же, чёрт тебя бери, подписывай!», махнул по картонке фломастером, оставив на нём ярко красный след. Всё, сейчас можно идти. К сожалению, я сейчас не имею этих памятных мне подписей – утерял во времена смены работы. Кстати, тогда немцы в Париже сгоняли с французами скучную осеннюю безголевую ничью.
Жизнь шла своим чередом, напоминая о приближающемся празднике футбола большими красочными вывесками, рекламой в телевизоре, прессе и интернете. Дни проведения матчей бундеслиги можно было вычислить по веренице людей, тянувшихся к стадиону перед, и по веренице уже машин, застрявших в пробке на Марсдорфер штрассе после матча. А результат матча – по поведению водителей. Если «1. FC Koeln» выигрывал, то из машин доносились вопли радости вперемежку со знаменитой песней «Viva Colonia», а если проигрывал, что чаще всего и происходило, то машины звенели яркими звуками клаксонов, на которые жали расстроенные и торопящиеся домой бюргеры. Испытывая нехватку русской речи, начинал штудировать интернет. Так я приплыл к берегу популярных уже в то время среди молодёжи сайтов знакомств. Мелькающие лица барышень и фрау навевали тоску по родине и явно давали понять о серьёзности намерений вторых половинок, не желающих заводить долгосрочные отношения с заезжим белорусом. Но из этого бесконечного списка женских лиц мне запало одно. Фото было серым с надписью: «NO FOTO». Но за этой надписью, скрывался совсем искренней души человечек, за встречу с которым я до сих пор благодарен судьбе. Наши отношения развивались по-разному, но при обязательном условии, что мы никогда не увидимся «вживую». Через некоторое время я выпросил у неё (назовём её Леной) фото, которое она скинула мне на «мыло». Она была великолепна: простая белоснежная улыбка, блеск глаз выдавали в ней широкой души человека, который не обделён богом неземной красотой. Слово за слово и две человеческие души раскрылись друг другу, словно знали до этого один одного много-много лет. Но в этом и вся «фишка» всемирной сети. Человек, попадая в неё, просто тонет и начинает жить виртуальной жизнью. Уезжая с мужем на Родину в Украину, Лена обещала мне писать. Обещание выполнила, но уже было совсем не то. Отвлекаясь на галушки и борщи, была утеряна нить взаимоотношений, прошёл холодок. Две недели пролетели незаметно. По возвращении был получен мною смайлик, но я не ответил. У меня был уже запасной латышский вариант, который в плане первозданных отношений мужчины и женщины был более перспективен. Так оно и вышло, что Лена из «сборной Украины» оказалась в тени Лены из «сборной Латвии». Отношения были более приземлёнными, но моментально наполненные страстью и безрассудством. Женщина, рождённая в Риге, заставляла трепетать в её объятиях, переживать во время непредвиденной отлучки в турне по Бенилюксу в компании зажиточных русских, прилетевших отдохнуть «от тяжёлой работы на металлургических заводах в России», но это рано или поздно должно было закончиться. А закончилось тогда, когда я уже сам лично отправил смайлик «гарной дивчине». Ответ был положительным, виртуальные отношения восстановлены. Но всё же, мне не хватало «реала». Узнав, что семейство во главе с Уве (хозяин) и в составе Сюзаны (жена хозяина), Робина (6 лет, старший сын) и Фердинанда (3 года, младший сын) 26 июня улетают в отпуск в Испанию на две недели, я начал «готовить почву». Трёх месяцев духовного знакомства, я был уверен, должно было хватить для встречи в реальной жизни. Я не ошибся. Мы встретились в парке в центре города 27 мая. Друг другу понравились и положили начало этим коротким (по 2 часа, пока муж Лены был на шпрахкурсах) встречам. Тёмно-бордовые розы, вино, свежий воздух – всё это придавало романтики встречам. Мы были счастливы. Каждому нужно было то, что он получал друг от друга. Именно Лена задала мне этот глупый по тридцати градусной жаре вопрос, о котором я писал в начале рассказа.
Это было 9 июня 2006 года, в день открытия ЧМ. После очередной встречи я провожал её домой. Проводив взглядом трамвай, скрывшийся за очередным мостом через Рейн, я двинулся в направлении открытой площадки, где уже вовсю горланили немцы, тунисцы, турки, бразильцы, аргентинцы. Там были все. И эти «все» (пятнадцать тысяч) увидели победу сборной Германии. Впечатлений – выше крыши, адреналина – ещё больше.
Но я ждал воскресенья, 11 числа, когда должны были встретится на «WM-Stadion Köln», так на время ЧМ был переименован «Рейн-Энерги Штадион», Португалия и Ангола. И вот 11 число наступило. Яркое солнце слепило, в городе, в метро слышалась португальская речь. Матч начинался вечером. К этому времени я был у стадиона. На время проведения Чемпионата мира, организаторы, отодвинув заграждения от стадиона на метров триста, создали тем самым своеобразную «санитарную зону», напичканную различного рода вкусностями, спонсорской продукцией и многим чем ещё. Попасть внутрь этой «зоны» можно было по предъявлению именного билета, пройдя кордон из полицейских, стюардов, рам металлоискателей и улыбчивых волонтёров. Билета у меня не было. Да и откуда ему было взяться, если в свободную продажу их поступило мизер, а на официальных сайтах висел лейб «Ausverkauf» - продано. Но подождав, когда с течением матча стадион померкнет в надвигающемся сумраке ночи, я решил действовать. План был незамысловатым: увидев, что люди покидают стадион не дождавшись окончания матча и как другие болельщики, снующие у стадиона, пользуются этим, прося уже использованные тиккеты и применяя их повторно по прямому предназначению, я решил поступить также. Не все получали заветные квитки, но всё же. Матч был неинтересен многим и после первого тайма «клиентов» было в избытке. После некоторых неудачных попыток с одним немцем завязался у меня следующий диалог:
- У вас есть билетик? – спросил я.
- Да, но у меня только старый, – брякнул тот.
«А какой же ещё, тупорез, какой же ещё?! Конечно же, старый!» - пронеслось в голове.
- Мне именно старый и нужен. Можете мне его продать?
- Да, конечно.
С этими словами немец полез в рюкзак, шаря по карманам и карманчикам в поисках билета. Найдя его, выдал:
- Вот, держите!
- Спасибо. Сколько я должен? – переминая в руках «Ойро», вопрошаю я.
- Нет, берите за бесплатно!
Сказав эту фразу, Томас Шпичак (именные же билеты, ё-моё) поспешал к остановке, а мне только оставалось в немом вопросе догадываться, откуда же он узнал, что моя бабушка в юности была увезена на работу в Германию. Таким вот способом, может, он решил часть боли и невзгод компенсировать её внуку? Ну, да ладно! Стюарды, наблюдая за нами, не дремали, и мой порыв души быстро охладили фразой одного из них:
- Я понимаю, что билет служит основанием для пропуска на матч. Но дело в том, что за этим кордоном находятся ещё несколько и ты просто их не пройдёшь, так как билет с электронным чипом и автомат повторно его уже не пропустит.
- Да мне всё равно. Мне бы ближе к стадиону, почувствовать эту атмосферу, - перевернув глаза, сказал я.
Немцы были не против. Облапали меня и запустили «в периметр». Переходя на бег, я уже видел, слышал, чувствовал стадион. По пути никаких кордонов не было. Вернее, они были, но ворота у всех были широко распахнуты, а стюарды никакого внимания мне не придавали. Матч подходил к концу. Оставалось минут пятнадцать. Я ворвался на стадион и сразу же был ослеплён ярко зелёным прямоугольником поля, пёстрыми трибунами. Никого не спрашивая, подошёл к металлическому ограждению на трибунах. Через минуту, когда осмотрелся и немного успокоился, я понял, что могу мешать другим зрителям и, ненайдя свободного места, шлёпнулся на ступеньки. Мгновенно ко мне подошёл человек в оранжевой жилетке:
- Здесь сидеть нельзя. Тут проходят пути вентилируемого воздуха и вы можете простыть. Какое у вас место?
- Я и сам не знаю какое у меня место. А какое у меня место? – вопрошающе процедил я.
Работник стадиона, глянув билет, пояснил, что место моё на втором ярусе с этой стороны. «Только по лестнице бегать во время матча ЧМ мне ещё не хватало» - промелькнула мысль. Но всё-таки я метнулся ярусом выше и занял своё место… на ступеньках. Снова оранжевый жилет и песня о простуде. Но к счастью в секторе были свободные места и мужчина-немец предложил:
- Вот там место свободное, присаживайтесь!
Мысленно поблагодарив уходчивых работников за заботу о моём здоровье, я продолжил смотреть матч, увидел удар Манише, Криштиано Роналдо, к тому времени уже заменённого, и весь блеск португальского и ангольского футбола.
А что же Лена? Мы с ней продолжали встречаться тайком. Узнал я о том, что жизнь помотала её по польским злачным местам в поисках длинного рубля, почувствовал весь этот накопленный опыт, что называется, на собственной шкуре, наслаждаясь виртуозным владением её тела, переживал на открытой площадке за Украиной в матче с итальянцами, мечтал пересечься с ней на финале в «Хоймаркте». И вообще, мы больше времени стали проводить у «меня дома», тщательно убирая от хозяев «следы преступления». Было и такое, что пару раз за неимением лучшего и в целях получения драйва и адреналина нарушали уклад бюргеров содроганиями воздуха прямо на улице. Риск - он ведь в крови у молодых душой и телом. Но всё обошлось без досрочной депортации. Муж ни о чём не догадывался. Я вернулся домой, контакты потерялись: она решила удалить все странички в интернете и исполнять роль верной супруги. Но введя в «Одноклассниках» «Шиффнер, Кёльн», я обнаружил ту самую улыбку, глаза… Сейчас, мы просто дружим…
