111 лет Николая Петровича Старостина
В ту пору мы «Юпи» и «Инвайт» разводили по пластмассовым стаканам, запивая этим химическим чудом первые глотки паленой водки. Футбол был еще на первом месте в увлечениях, хотя разраставшиеся внутренние игры юношеских гормонов уже вытесняли из сознания кричалку «В России нет команды лучше Спартака!». В 1996 году умер Николай Петрович Старостин. Не придать бы молодому мозгу этому никакого значения, да не случилось. Оставался патриархат Олега Ивановича Романцева, и с ним было спокойно. Но подозрение закралось. С этого момента начинался медленный кошмар московского Спартака.
Он взрастил, он отсидел, отбил, привил, затянул и вырулил команду на лидерские рельсы практически моментально, с первого же серьезного розыгрыша чемпионата СССР. Осенью 1936 года золото уже пробовалось на вкус. Победы были поставлены на конвейер, а Лаврентий Берия не спал. Ему не нравилось, что подведомственный ему клуб Динамо попирается нагло со стороны невесть кого. Какие там серьезные органы стояли за спиной Старостина? Начальник комсомола, да и только. А тут махина, целый НКВД, который бьют и отнимают его, вроде как свое, навеки-вечное. И Николай Петрович вместе со своими братьями плотно осел в тюремных зонах по целой груде вымышленных, наскоро состряпанных статей. Спартак выел мозг высшему руководству, за это пострадал создатель команды и её головной мозг.
В начале девяностых, вероятно, по причине не очень солидного возраста, я как-то не задумывался о роли Старостина в такой команде как Спартак. Есть Романцев, Ярцев, Тарханов, Хаджи – на них и свет клином сходится. Вот если бы они ушли, я бы крепко пригорюнился, а умер Старостин… ну так он же был старый и не влиял. Это потом пришло осознание того, что после смерти Николая Петровича вся катавасия и случилась. Романцев становится президентом, начинаются непонятные истории с трансферами, проблемы главного с алкоголем, неясная политика клуба по привлечению иностранцев и кульминация всея абсурда – появление в клубе Червиченко. Это всё происходит в какие-то крохи, в несколько лет, сокрушая постулат за постулатом, внося коррективы в отлаженную систему клубного построения, которая работала десятилетия. В тот момент Старостин был ой как нужен. При нем бы такого бардака не случилось. Хотя это уже сослагательное наклонение, если бы да кабы. В любом случае, роль определенной личности в истории клуба осознаешь только спустя многие годы, смотря на происходящее, впитывая, как губка – горести и радости, непонятки, полную неопределённость и разболтанность.
Как же Вас не хватает, Николай Петрович!
такой не даст команде пропасть даже в трудные времена, да и в лучшие времена не даст забронзоветь