Виктор Блажеев: «Спорт должен жить по законам, а не по понятиям»

Ректор Московской государственной юридической академии (МГЮА)

Председатель Комитета РФС по статусу футболистов 

Блажеев В.В.

Михаил Прокопец и Юрий Зайцев взяли интервью у ректора Московской Государственной Юридической академии для журнала "Спортивное право" и узнали о первой в России и СНГ кафедре спортивного права, о том, нужен ли спорту свой третейский суд, о разрешении спортивных споров в России, а также о том, почему футбол в исполнении российских команд не вызывает у Виктора Владимировича никаких эмоций. 

М.П.: Виктор Владимирович, юридическая академия стала первым ВУЗом в нашей стране, начавшим готовить спортивных юристов. В то время как ведущие университеты мира, в частности университеты Гааги, Ливерпуля, Нью-Йорка, Лондона давно осуществляют подготовку специализированных юристов в сфере спорта. Как академия пришла к этому, кому принадлежала идея создания новой специализации и как она сейчас развивается?

В.Б.: История вопроса такова - всем памятно выступление нашей сборной на Олимпийских играх в Солт-Лейк-Сити, скандал с допингом и последующий спор в Лозанне, в котором интересы наших лыжников представлял Анатолий Григорьевич Кучерена, возглавляющий кафедру адвокатуры в нашей академии. Тогда в спортивном сообществе поднялся большой шум по этому поводу. Возглавлявший в тот момент Олимпийский комитет России Леонид Тягачев, глава федерального агентства по физической культуре и спорту Вячеслав Фетисов и собственно Анатолий Кучерена приехали к Олегу Емельяновичу Кутафину (предыдущий ректор МГЮА – прим. редакции) и подняли вопрос о том, что нам нужно как-то более активно действовать в сфере спортивной юриспруденции и в частности в сфере возникающих споров, для чего нам необходимо приступить к обучению специализированных спортивных юристов. Фактически была достигнута договоренность, что государство и Олимпийский комитет России возьмут на себя финансирование этого проекта. Но потом в силу разных причин эти договоренности ушли, в общем-то, в песок. Правда был один положительные момент – наряду с самой постановкой проблемы подготовки профессиональных спортивных юристов обсуждался вопрос и о том, что нужно создавать систему юрисдикционных органов, которые занимались бы разрешением споров в спортивной сфере. В частности, именно тогда зашел вопрос о создании спортивного арбитража при Олимпийском комитете, более того, он был сформирован и многие из наших преподавателей вошли в состав этого арбитража, в том числе и я. До этого мне не приходилось сталкиваться со сферой спорта, точней с юридической сферой спорта, и дела, которые стали рассматриваться в этом суде, показали, что правовое регулирование в спорте практически отсутствует или является достаточно слабым. Было достаточно сложно разбираться во всех этих спорах, более того требовалось некое теоретическое осмысление, а также совершенствование законодательства. Именно эта практика и подвигла нас к тому, что если не вместе с Олимпийским комитетом и соответствующей государственной структурой, то мы сами создадим такое направление.

М.П.: Возглавим…

В.Б.: Да-да, именно возглавим. Потому что оно интересно с профессиональной, юридической точки, это некое новое направление в юриспруденции. Ну и тогда мы на нашем дневном отделении создали маленькую специализацию, человек 15 студентов, которые изъявили желание этим заниматься, и мы начали это направление развивать. В дальнейшем это вылилось уже в создание отделения в рамках института правоведения, далее последовало создания кафедры, потому что неизбежно возникают вопросы, связанные с обеспечением учебного процесса с точки зрения образовательных программ, с точки зрения практики, с точки зрения привлечения специалистов, развития науки. Все это должно концентрироваться в рамках кафедры. Вот такая история.

Ю.З.: Виктор Владимирович, мне повезло оказаться среди тех 15 человек, которые когда-то собрались вместе для изучения спортивного права, и я горд, как выпускник МГЮА, что академия прошла путь от маленькой специализации до кафедры спортивного права, причем прошла очень быстро. Расскажите несколько слов нашим читателям о кафедре, кто ее возглавляет, какова ее численность и какие перспективы?

В.Б.: Это уникальный проект, потому что впервые мы создали кафедру в нашем  классическом ВУЗе, которая не подпадает под существующие каноны, потому что у нас, как правило, кафедры совпадают с отраслями права. С моей точки зрения спортивное право - это комплексная дисциплина, комплексное направление подготовки юристов, которое естественно вызывало определенную критику, так как у нас обычно говорят – раз нет такой отрасли права, то и кафедры быть не должно. Но мы все равно этот уникальный проект создали, мы понимали, что в данной отрасли сочетаются самые разные направления и самые разные отрасли права. На кафедру пришли специалисты из разных отраслей – так получилось, что в большинстве своем из трудового права, так как это непосредственно примыкающая отрасль. Кроме того на кафедре есть специалисты и из гражданского права, и из финансового. Возглавил кафедру Денис Игоревич Рогачев, который работал на кафедре трудового права, но был наиболее продвинутым в спортивной сфере. Я считаю его одним из лучших специалистов в этой сфере, так как он очень серьезно занимается изучением юридических вопросов в спорте. Он тоже уже прошел некий путь от трудового права к более комплексному пониманию отрасли. Работников на самой кафедре немного – три штатных специалиста и порядка шести специалистов, которых мы привлекаем на почасовую работу, на полставки из других смежных кафедр - это кафедры трудового, гражданского права. Алексеев, например, с кафедры трудового права, Ольга Александровна Шевченко тоже с этой кафедры, Елена Геннадьевна Стрельцова с кафедры гражданского процесса. Я думаю, что кафедра спортивного права будет расти по мере востребованности. По моему ощущению, мы все ближе подходим к цивилизованным рамкам взаимоотношений, в том числе и в спорте, поэтому мы должны поставить эту отрасль на хорошую правовую основу. Спортивное право однозначно будет развиваться. Мне очень приятно, что к спортивному праву периодически возникает интерес и в других уголках нашей страны, проводятся конференции, и я думаю, что все идет к тому, что там тоже будут созданы такие же центры подготовки спортивных юристов.

М.П.: В Казани сейчас активно развивают эту отрасль.

В.Б.: Да. В Казани, насколько я знаю, очень активно над этим работают.

М.П.: Виктор Владимирович, понятно, что это интересно для академии с точки зрения перспективы. Но как студенты отреагировали на появления такой кафедры? Было ли это встречено с энтузиазмом, стояли ли люди в очередях, чтобы попасть на кафедру?

В.Б.: Конечно интерес присутствует, потому что многие студенты крайне неравнодушны к спорту и, безусловно, для них это отличная возможность объединить свои увлечения, свою любовь к спорту с профессиональной деятельностью. Это уникальное слияние. Я понял, что все у нас получиться и что данное направление перспективно, когда ЦСКА выиграл кубок УЕФА и приехал наш выпускник Валерий Георгиевич Газзаев с этим кубком. Наш первый зал, который вмещает порядка 480 человек, был заполнен до отказа, наши ребята пришли в соответствующей атрибутике. То есть наши студенты очень любят спорт. Понятно, что сейчас у нас существует отбор. Мы принимаем на кафедру в ограниченных масштабах. Но мы растем, и я думаю, что интерес к спортивному праву среди студентов будет только возрастать.

М.П.: Вы говорите, что вы осуществляете отбор - а сколько человек на одном курсе вы можете взять на кафедру?

В.Б.: Мы сейчас берем порядка 30-40 человек. Это одна группа. Думаю, что по мере роста кафедры будет увеличиваться и количество студентов, будут приходить все новые и новые студенты, потому что желание работать в спорте - в футболе, хоккее, в том же спортивном арбитраже, в Олимпийском комитете только возрастает.

Ю.З.: Насколько, по вашему мнению, востребованы выпускники академии и насколько легко им потом найти работу?

М.П.: Я бы хотел привести пример из смежной сферы – спортивный менеджмент. Наши руководители во всех интервью говорят, что чуть ли не единственной проблемой спорта является отсутствие спортивных менеджеров. Мы достаточно часто общаемся с ребятами из ГУУ, где уже много лет готовят спортивных менеджеров, и от выпускников этого университета часто приходится слышать, что им чрезвычайно трудно найти работу в спорте. Есть ли такая проблема у Ваших выпускников?

В.Б.: Понимаете, мы этот вопрос постоянно мониторим. Какого-то критического градуса, связанного с проблемой трудоустройства не наблюдаем. Но, тем не менее, я отдаю себе отчет в том, что поскольку направление новое, о нас еще мало кто знает. Да и честно говоря, мы с вами знаем, какое отношение существует к юристам в спорте, к которым относятся с недоверием, считают спортивного юриста инородным телом. Встречается мнение, что юристы даже больше мешают, чем помогают. На самом деле это глубоко ошибочное мнение, и я думаю, что оно будет меняться, потому что любая сфера человеческой деятельности должна регулироваться правом. Спорт тоже должен жить по законам, а не по понятиям. Поэтому я думаю, что осмысление и осознание этого будет завоёвывать умы наших спортивных руководителей. Особенно учитывая, что Россия в скором времени примет такие крупные международные соревнования, как Олимпийские игры и Чемпионат мира по футболу. В этом смысле я думаю, что перспективы у наших студентов, у тех, кто специализируется в данной сфере хорошие.

М.П.: Скажите, спортивных юристов готовят только на дневном отделении, или возможность обучаться этой специализации есть также у студентов вечернего и заочного отделения? Можно ли получить второе высшее образование по специальности спортивное право? И проводит ли академия какие-либо курсы повышения квалификации для юристов, у которых есть желание изучить спортивное право?

В.Б.: Вы затронули очень важный, который мы, кстати, обсуждали с точки зрения развития этого направления. К сожалению, пока у нас только дневное отделение, и мы конечно понимаем, что этого мало. В перспективе мы будем создавать институт спортивного права, в котором будут разные программы: программа бакалавриата, программа магистратуры. И вот на программу магистратуры смогут приходить люди, которые уже имеют другие базовые знания, а может и юристы, которые имеют степень бакалавра, а затем здесь у нас получат магистерскую степень. Конечно, будет второе высшее образование не только по дневной форме обучения, но и по очно-вечерней. Планируем самые разные программы дополнительного образования и краткосрочные, и долгосрочные объемом до пятисот часов – главным образом это для тех, кто уже работает и кто постоянно желает находиться в форме, желает узнавать то новое, что появляется в спортивном праве, и естественно мы на таких людей тоже будем ориентироваться.

М.П.: В качестве ремарки хочу заметить, что, по моему мнению, это действительно будет очень востребованный курс. Многие юристы пришли в спорт из других сфер. Из гражданского права, например. Им пришлось уже на месте приспосабливаться, переучиваться. И многие такие юристы, которые работают и не могут позволить себе обучение по очной форме, интересовались у меня, где можно пройти курсы повышения квалификации, обучиться на заочном или что-то в этом роде.

В.Б.: Совершенно верно. Эти программы главным образом рассчитаны на тех, кто уже работает. Очень много поступает вопросов, почему нет такой специализации в нашем заочном институте. И коль это востребовано, то почему бы это не реализовать. В нашем заочном институте учатся бывшие спортсмены, которые уже закончили свою карьеру. Для них это тоже очень важно. Они знают эту сферу деятельности и хотят получить юридическое образование для того, чтобы продолжать работать в этой сфере. Это идеальное, в общем-то, сочетание.

М.П.: По моему мнению, сейчас в спортивном праве существует значительное количество специалистов, которых нужно не научить, а именно переучить.

В.Б.: Да, именно так. Этим мы тоже планируем заняться.

Ю.З.: Перейдем от дел образования к общему состоянию спортивного права. Вы уже затрагивали эту тему. Скажите, пожалуйста, спортивное право когда-нибудь выльется в самостоятельную отрасль права, и что для этого должно произойти, чтобы спортивное право стало самостоятельной отраслью?

В.Б.: Я думаю, что не надо зацикливаться на том отрасль права это или нет.

М.П.: Ну это больной вопрос, и прежде всего даже не для нас спортивных юристов, а для наших критиков.

В.Б.: Согласен, вопрос больной. Дело в том, что все это достаточно условно. И наша система права, которая строиться, в общем-то, по отраслевому принципу, в известной степени с моей точки зрения в нынешних условиях не очень совершенна. Жестко выстроенные отрасли права не панацея, и мы можем наблюдать это на зарубежном опыте, где нет такого жесткого деления на отрасли.  В советское время, когда только зарождалась отраслевая теория, у истоков которой стоял Сергей Сергеевич Алексеев, сфера правового регулирования была достаточно узкой, во всяком случае, спорт никак не регулировался, в том числе и потому, что спорт был только любительский, а не профессиональный. Никаких особых проблем в этой сфере не было. И по другим направлениям деятельности, в общем–то, было то же самое. Мне кажется, что в нынешних условиях, кроме отраслевого подхода, который, безусловно, имеет место быть, есть еще подготовка, связанная с определенными направлениями деятельности. Комплексные направления и, следовательно, комплексное правовое регулирование - это и предпринимательское право, и энергетическое право, и, в частности, спортивное право. Смысл комплексного регулирования состоит в том, что в нем применяются нормы самых разных отраслей и законы, которые регулируют эту сферу, также имеют комплексный характер. Их нельзя назвать кодексами в том смысле, как мы это понимаем – один единый предмет, один единый метод и так далее. Мы видим законы, в которых одновременно и нормы трудового права, и нормы гражданского, финансового права, и естественно процессуальные нормы. Поэтому я считаю, главное то, что мы признаем спортивное право, как комплексное направление подготовки, и мне кажется, что в текущей ситуации не нужно стремиться к тому, чтобы это назвалось отраслью права, потому что сам отраслевой подход, как я уже сказал, изживает себя. Если раньше мы говорили, что есть отрасли права, то теперь мы говорим уже о том, что есть некие комплексные отрасли права. Это уже отход от канона, уже компромисс. Поэтому мне кажется, что нужно спокойней относиться к этому вопросу. Практика диктует необходимость регулирования этого направления, следовательно, должна существовать наука, которая обеспечивает это направление деятельности, потому что нужны определенные теоретические подходы, увязка с различными отраслями права и так далее. Все должно быть гармонично. Тем, кто исповедует чисто отраслевой подход, не стоит забывать, что возникают зоны, находящиеся на стыке классических отраслей, которые вообще не изучаются. И тогда возникают проблемы.

М.П.: Мы сейчас затрагиваем больные вопросы спортивного права - отрасль это или не отрасль. Всем юристам, занимающимся спортивным правом, рано или поздно задают вопрос, обычно, когда кончаются другие аргументы, да еще и со значительно долей сарказма - «чем ты вообще занимаешься тут, выдумал себе отрасль»…

В.Б.: Я бы назвал это спором «по понятиям». Считаю такой подход устаревшим, и я уже говорил об этом. Если это не отрасль, значит этого не должно существовать по их мнению. Это  не правда.

 

М.П.: Еще один ключевой по нашему мнению вопрос. На данный момент объективно существует дуализм норм, регулирующих спортивные отношения. С одной стороны это локальные, регламентные нормы спортивных федераций как национальных, так и международных. С другой стороны это государственные законы. Сейчас мы наблюдаем процесс, когда потихонечку нормы из этих локальных актов начинают проникать в федеральное законодательство. Возьмем хотя бы Трудовой кодекс, в котором появилась глава, регулирующая труд спортсменов и тренеров, и в ней статья об «аренде» спортсменов – типичное регламентное понятие, которое проникло в законодательство. Происходит диффузия регламентных норм и закона. Как, по-вашему, это нормальный процесс? Должны ли чисто спортивные нормы, такие как трансферы, «аренда» и т.п. проникать в законодательство и даже может быть превратиться со временем в кодифицированный акт, либо спортивные нормы должны существовать исключительно в рамках регламентов? Возможно, стоит выделить что–то общее из регламентов по всем видам спорта и добавить это в федеральное законодательство?

В.Б.: Я думаю, что должно быть два уровня регулирования. Первый – законодательный уровень регулирования, второй – локальные нормативные акты в развитие законодательного уровня. Сейчас у нас, как вы сказали, наблюдается определенная диффузия, но при этом большая часть спортивных отношений все же регулируется локальными актами. Вы правильно говорите, что только–только наметился процесс того, что положения локальных актов, апробированные жизнью, начинают реализовываться в тех или иных законодательных актах. Я считаю, что законодательные акты по таким вопросам обязательно должны существовать. Должны существовать общие правила регулирования. А с учетом этих общих правил регулирования, специфика должна определенным образом отражаться и в локальных актах. На уровне законодательного акта нельзя отрегулировать все до деталей.

Ю.З.: Согласен. Но очень часто возникает проблема, когда федерации перегибают палку и прописывают в регламентах такие нормы, которые недопустимы.

В.Б.: Да, такое просто недопустимо. Очень тяжело так выстроить систему законодательства в спорте, чтобы соблюсти баланс, при котором выполнялись бы и общие положения, и в то же время законодательство не уходило бы в мелкое регулирование. Это должен быть комплексный подход.

М.П.: Как вы думаете, в итоге мы получим спортивный кодекс, как например во Франции? Что-то проникает в трудовой кодекс, что–то в закон о спорте, что-то в иные акты. Будет в итоге все это кодифицировано, собрано в одном документе?

В.Б.: Здесь я с вами абсолютно согласен, что пока у нас существует такое вот разрозненное регулирование. Например, трудовой кодекс отрегулировал свою часть, по которой, кстати, возникает масса вопросов – трудовое это или не трудовой право вообще, а может быть это другая отрасль? К идее появления кодекса я по-особому отношусь, потому что я считаю, что все-таки кодекс это нормативный акт, который регулирует некую однородную группу общественных отношений. Но вот некий фундаментальный закон, который бы включал в себя все нормы и трудового и гражданского права – комплексно регулировал, он, безусловно, необходим. Большой фундаментальный закон. Его явно не хватает.

Ю.З.: Какие вопросы спортивного права интересны Вам, как юристу?

В.Б.: Понимаете, поскольку я, в общем-то, процессуалист, я занимаюсь гражданским, арбитражным процессом, поэтому меня интересуют, прежде всего, процедурные нормы. В частности, касающиеся деятельности юрисдикционных органов. Это юрисдикционные органы, связанные с третейским разбирательством, так называемые квази-судебные органы, которые существуют в спорте. В частности в футболе это и Палата по разрешению споров, и Комитет по статусу игроков. Им мы тоже должны вписывать в систему, потому что любая норма функционирует в двух состояниях. Норма работает, когда она соблюдается и нет проблем с ее применение, и другой режим ее существования - это когда норма не соблюдается, возникает спор и его нужно разрешать. Для этого также существуют процедуры, и вот в том фундаментальном законе, о котором мы говорили, они тоже должны получить свое отражение в том смысле, что для разрешения спортивных споров тоже должен существовать определенный порядок. Опять таки, может быть его не стоит излишне детализировать, чтобы избежать превращения третейского суда в государственный суд, превращения квази-судебного органа в судебный. Но тем не менее, общие принципы должны соблюдаться. Например, такой общий принцип, согласно которому любое решение не должно быть окончательным, и должна быть предусмотрена система пересмотра. Нормальная система пересмотра, потому что людям, безусловно, свойственно ошибаться. В этой связи должны существовать способы исправления этой ошибки. Это принцип, согласно которому орган, который вынес решение, не может его же и пересматривать, потому что в таком случае мы порождаем другую ошибку. И мы сталкивались на практике с такими случаями, в том числе и при разрешении споров в спортивном арбитраже,  когда тот же орган, который односторонне выносил решение, затем и рассматривал на него жалобы, либо считал, что его решение является окончательным и обжалованию не подлежит. И в законе эти ситуации должны быть урегулированы.

М.П.: Виктор Владимирович, вы затронули весьма интересную тему о вашей деятельности в сфере разрешения спортивных споров.  Насколько мы поняли, Вы являетесь арбитром Спортивного арбитражного суда при Олимпийском комитете.

В.Б.: Я являюсь президентом этого суда.

М.П.: Даже президентом, значит вопросы по адресу! Расскажите пожалуйста пару слов о том, как функционирует этот суд, много ли конфликтов там рассматривается? Я, например, тоже являюсь арбитром этого суда уже много лет, но за все это время я рассмотрел лишь один спор в качестве арбитра. В связи с этим вопрос – суд вообще функционирует? Какие виды спорта доверяют ему рассмотрение их споров?

В.Б.: Я не могу сказать, что суд активно работает. Он нормально функционирует. Я не могу сказать, что количество споров маленькое, но при этом они и не большое. Я участвовал в рассмотрении порядка 7-8 дел. Я считаю, что неважно даже то количество дел, которое там рассматривается, главное, что он в принципе существует. А что касается видов спорта, то они самые разные – я, например, принимал участие и в разрешении споров и в баскетболе, и в хоккее, и в бадминтоне. Нельзя сказать, что федерации нам не доверяют - они включают определенную третейскую оговорку, что все споры, которые возникают между их субъектами спорта, рассматриваются в САС. Ну а мы в свою очередь пунктуально, добротно, и с учетом того, что дел не много, добросовестно, рассматриваем каждое дело. Нельзя сказать, что дел какой-то вал, их нормальное количество. Но есть очень интересные споры, принципиальные, и иногда возникают тупики, как раз связанные с неопределенностью правового регулирования, и в частности связанные с пересечением трудового и гражданского права, где у нас нет такой четкой определенности относительно правовой природы тех или иных отношений, которые возникаю в рамках спортивной деятельности.

Ю.З.: Я как раз хотел поднять этот вопрос. Очевидно, что подавляющее большинство конфликтов в спорте как раз упираются в вопросы трудового права: кто-то кому-то не заплатил, кто-то кого-то уволил и так далее. И мы сталкиваемся с тем, что  третейские суды у нас не могут разрешать трудовые споры. Как, по-вашему, верно ли наше законодательство и нужно ли его менять, таким образом, чтобы дать третейским судам возможность рассматривать и трудовые споры?

В.Б.: У меня однозначное мнение на этот счет – это пережиток прошлого, глубокого советского прошлого, откуда это и пошло, что трудовые права можно защищать только в народных судах. Я глубоко уверен, что у гражданина и любого другого субъекта должно быть право рассматривать дело в любом юрисдикционном органе, в том числе и в третейском суде. У него должно быть право выбора, в том числе и право выбрать третейский суд. У меня есть глубокое убеждение в том, что в спорте более качественное рассмотрение споров возможно как раз в специально создаваемых третейских судах, потому что наши суды общей юрисдикции порой просто не готовы рассматривать подобные споры, потому что уж больно специфическая эта сфера. Да, в общем-то, и трудовые отношения в спорте не укладываются в классическое понимания трудовых отношений. Более того договоры с моей точки зрения все-таки носят комплексный характер, в них пересекаются нормы и трудового, и гражданского. Есть, например, такие институты, та же «аренда» – в известной степени это конечно институт гражданского права, но, тем не менее, и в трудовом праве присутствует, но классически он не ложиться в трудовое право. Поэтому здесь возникает масса вопросов и суды порой бывают к этому не готовы. А вот что касается того контроля, то конечно должен существовать контроль за такими судами. Ведь решения третейского суда не подлежат обязательному исполнению, оно исполняется по доброй воле, но если ему необходимо придать обязательную силу, тогда нужно обращаться в суд общей юрисдикции. Если суд общей юрисдикции увидит в таком решении вопиющие нарушения основных принципиальных прав гражданина, трудовых прав, то тогда суд просто откажет в выдаче исполнительного листа и таким образом защитит права граждан. Но такой подход, который существует сейчас, я думаю, это пережиток глубокого прошлого, связанный с тем, что в Советском Союзе практически не была развита система третейских судов, ну не было ее. Существовали традиционные институты, которые рассматривали споры с участием иностранцев -  МКАС, МАК (при торгово промышленной палате) и, собственно говоря, все.

Ю.З.: Как по вашему, возможны ли подвижки к изменению ситуации?

В.Б.: Тяжело очень будет это сделать. Мешают этому, прежде всего, стереотипы. И главным образом стереотипы наши трудовиков, к сожалению. Я пытался полемизировать с ними на эту тему, но для них эта тема – табу, тема которую даже нельзя поднимать. Я лично думаю, что  под влиянием мирового опыта, мы рано или поздно тоже должны прийти к рассмотрению спортивных споров, в том числе и трудовых,  в третейских судах.

М.П.: Такие суды существуют во многих странах мира – Канаде, Франции, Швейцарии и так далее. Лично, по моему мнению, создание такого суда выведет разрешение спортивных споров на новый уровень.

Ю.З.: Яркий пример – Лозанский суд. Если бы у нас внутри страны была бы возможность рассматривать такие споры, наши клубы, наши спортсмены естественно ходили бы в наш внутренний суд. Но им приходиться ездить в Лозанну, что и далеко, и дорого. На этом зарабатывает Лозанский суд, зарабатывают швейцарские юристы, хотя мы могли бы создать такие же условия у нас в стране.

В.Б.: Таким образом, мы по большому счету теряем репутацию. Нынешняя ситуация говорит о том, что мы не можем обеспечить надлежащую защиту прав. Я считаю, что мы должны создать свою систему защиты прав в спорте, как она существует в системе общих судов. Сначала пройди внутренние суды, и только потом иди в Европейский суд. У нас, и тут вы совершенно правы, поскольку отсутствуют такие суды, все вынуждены идти в Лозанну. Совершенно верно, системы нет, и каждый как может, так и выкручивается.

М.П.: Я как практикующий спортивный юрист уверен, что как только в России появится полноценный спортивный третейский суд, оговорки на обращение в который будут у всех спортивных федераций, развитию спортивного права будет придана геометрическая прогрессия. У спортивных юристов появится место работы, где они могут представлять интересы своих клиентов, работать арбитрами и так далее. Выпускники Вашей кафедры спортивного права получат полноценную площадку для самореализации.

В.Б.: Ну на самом деле суды творят право. И если на западе они творят право непосредственно через прецедент, то у нас на уровне спора можно ярко и четко увидеть проблему в законодательстве, и тогда уже можно совершенствовать законодательство, вносить в него изменения и так далее. Я совершенно согласен с Вами – при отсутствии такой вот площадки не нарабатывается судебная практика, более того – она не приобретает единообразия. Потому что каждый орган в каждом виде спорта решает по-разному и все это накладывается на отсутствие надлежащего спортивного законодательства. Я с вами полностью согласен и более того считаю, что появление такого третейского суда, как это не странно придаст новый импульс развитию спорта, потому что тот беспредел, с которым мы к сожалению иногда сталкиваемся в спорте, он прекратится, потому что появления такого суда безусловно будет иметь и воспитательный, превентивный эффект. Даже сейчас, когда мы рассматриваем какой-либо спор, мы пресекаем на будущее подобные нарушения со стороны того или иного субъекта.

М.П.: Согласен с вами только отчасти. Если бы решения публиковались, то это имело бы более сильный эффект. А так получается, что один человек знает о таком решении, а пятнадцать не знают и допускает ту же самую ошибку.

Ю.З.: В России отсутствует публикация решений спортивных юрисдикционных органов, как класс. Тот же самый КАС, о котором мы так много говорим, постоянно публикует свою практику, и западные практикующие юристы в основном оперируют практикой.

М.П.: В основном они не решают споры в судах, а на основании практики предотвращают рассмотрение таких споров.

В.Б.: Отсутствие публикаций решений тоже говорит о не развитости нашей системы. Будь эта система развита, решения бы публиковались, к ним был бы доступ. И это, безусловно, влияло бы на работу юриста. Ведь есть работа юриста в суде, и есть досудебная работа юриста. Если юрист четко представляет себе, как он будет действовать, какие у него перспективы в третейском суде, на основании этих данных он может попытаться урегулировать этот спор в досудебном порядке.

М.П.: Мало кто знает, что Вы почти два года возглавляете один из тех юрисдикционных органов по разрешению споров в футболе, о котором мы сейчас говорили, Комитет по статусу игроков Российского футбольного союза. Расскажите читателям, что это за орган и чем он занимается? При каких обстоятельствах Вы возглавили этот орган?

В.Б.: Футбол я люблю давно - и сам немножко играл, и болею с пяти лет. Мой дядя тоже играл в футбол и был очень активным болельщиком «Динамо» Киев, поскольку я на Украине родился. Именно поэтому мои кумиры футболисты того времени, когда Валерий Васильевич Лобановский возглавлял команду. По-моему, на Украине все заражены футболом. Футбол и сейчас мой любимый вид спорта, на втором месте – хоккей. И когда поступило предложение возглавить Комитет по статусу игроков РФС, оно показалось мне интересным – с одной стороны, потому что это любимый вид спорта, а с другой, потому что это интересно с профессиональной точки зрения – как этот механизм функционирует, как его можно улучшить. Поэтому я с интересом занялся этой деятельностью и могу сказать, что уже многие вопросы для себя прояснил, много для меня вопросов еще осталось. Комитет по статусу игроков РФС кажется мне уникальным органом. Функциями комитета являются, во-первых, регулирование переходов игроков и, во-вторых, основная функция – комитет выступает второй очень важной инстанцией в отношении тех споров, которые рассматриваются Палатой по разрешению споров РФС. Лично мне кажется, что в связке эти два органа при условии их нормального функционирования, могут серьезным образом нормализовать ситуацию в футболе и позитивно влиять на его развитие. Эти два органа отнюдь не дублируют друг друга, и между нами зачастую возникают очень жаркие споры и более того, мы очень часто отменяем решения Палаты и иногда они с нами не соглашаются, и мы пытаемся в своих решениях их убедить, объяснить, в чем именно они не правы. Это нормальный с моей точки зрения процесс, который и должен происходить. У нас есть понимание, и у одних и у других, что так все и должно развиваться. Есть вопросы, связанные с совершенствование работы комитета, но одно могу сказать  с уверенностью, что работа в нем лично для меня очень интересна.

М.П.: Надо полагать, работа в Спортивном арбитражном суде и Комитете по статусу игроков РФС отнимает у Вас немало времени. Почему Вы – занятой человек, управляющий ведущим юридическим вузом страны, этим являетесь? Зачем Вам это?

В.Б.: Вы знаете, мне это интересно. С одной стороны я неравнодушен к футболу, мне не равнодушна судьба футбола. Ну а с другой – это профессиональный интерес, чтобы право присутствовало в футболе, чтобы отношения в футболе основывались на праве, чтобы футбол развивался и хорошо себя позиционировал на мировом уровне.

Ю.З.: Виктор Владимирович, давайте немного отойдем от юриспруденции. Скажите, вам как футбольному болельщику часто удается посещать футбольные матчи и если да, то что это за матчи?

В.Б.: Матчи сборной я естественно посещаю все. Посещаю еврокубки. Что касается нашего внутреннего чемпионата, то  не всегда удается, хотя всегда с интересом смотрю матчи с участием Зенита, ЦСКА, Спартака и Локомотива. Сожалею только что на все времени нет.

Ю.З.: За «Динамо» Киев следите?

В.Б.: За «Динамо» конечно слежу, и до сих пор, когда меня спрашивают, болельщиком какого клуба я являюсь, я отвечаю, что я, в общем-то, остался болельщиком «Динамо» Киев. Хотя и «Динамо» уже не тот клуб, но я стараюсь следить за его выступлениями, когда бываю в Киеве, иногда посещаю матчи. Когда Валерий Георгиевич Газзаев тренировал команду, как-то был у него даже. У меня там еще дядя остался на Украине, который меня и приобщил к футболу, мы периодически созваниваемся, обмениваемся мнениями, он рассказывает мне о чемпионате Украины. Поэтому в глубине души я по прежнему считаю себя болельщиком «Динамо» Киев. И в этом смысле для меня это даже хорошо, потому что, когда я начинаю смотреть наш внутренний чемпионат, я смотрю за зрелищностью игры без лишних эмоций и пристрастий к тому или иному клубу.

М.П.: Ну и при разрешении споров такой внутренний нейтралитет тоже должен вам помогать.

В.Б.: Да, я согласен. Мне это помогает быть нейтральным.