Помазун. Монолог
Перед матчем с «Балтикой» о своей карьере и первых месяцах в «Спартаке» рассказал Илья Помазун, который родился в Калининграде. Вратарь красно-белых поделился также деталями главного семейного хобби: вместе с женой Илья посетил уже почти полсотни стран.
СВЯЗЬ С «БАЛТИКОЙ»
— Калининград — город, в котором я родился и провел первые пять лет жизни. Пока за «Балтику» играл мой отец. Там же впервые сходил на футбол. Не помню этого, но есть фото, где я сижу в коляске, рядом мама, а фоном — заполненные трибуны старого калининградского стадиона. Атмосферно.
Когда выступал за «Урал», мы прилетели в гости к «Балтике», и нас встретили на арене прикольной инсталляцией: вырезали из картона меня меленького и папу в полный рост, как на старой фотографии. Было очень приятно.
Вообще-то редко бываю в Калининграде. Родители давно продали квартиру, других родственников там нет. Но в планах — путешествия по различным регионам России. В том числе хочется покататься по Калининградской области. Сейчас она здорово развивается в плане туризма, стала достойным конкурентом Сочи.
Что касается самой «Балтики», то можно только поздравить клуб с быстрым возвращением в РПЛ. Это важно, потому что если задержаться в первой лиге, то путь назад может затянуться надолго. И сама «Балтика» такое уже проходила…
КРАСНО-БЕЛАЯ ДИНАСТИЯ
— Папа несколько лет выступал за балтийцев, как раз когда они были в высшей лиге. Причем перешел к ним из «Спартака», за который играл в 1993-м. За кого он будет болеть в субботу? Конечно, за нас. С того момента, как я стал спартаковцем, у него нет других вариантов.
Можно ли сравнить нас как вратарей? Сложно, ведь это разные поколения. Футбол сейчас совершенно другой: более быстрый, более тактический, вратарь должен развивать атаки, все анализировать. Но у отца была достойная карьера. Надеюсь, у меня впереди тоже еще много хорошего.
Самое яркое воспоминание о папиной игре связано как раз со «Спартаком». Отец выступал тогда за «Сатурн» — значит, это самое начало 2000-х. Получилось так, что мы с мамой опаздывали и поэтому заходили на стадион рядом с гостевой трибуной. А в Раменском фанаты особенно любили устраивать «шоу». И вот я запомнил эти мгновения, когда мы шли мимо спартаковских ультрас. Было и круто, и жутковато одновременно.
Когда я только начинал заниматься футболом, играл в нападении. Мама не хотела второго вратаря в семье. Устала нервничать за отца. Вратарь — это больше ответственности, постоянное напряжение. Но меня всегда тянуло в ворота. Видел перед собой пример папы, тоже хотелось попробовать. Когда играли во дворе, а не в секции, сразу надевал перчатки. И с папой тоже тренировались. Даже просто во время прогулки я вставал между деревьев, просил его побить, показать какие-то упражнения.
А потом в одном турнире у моей команды не оказалось вратаря. На тот момент я занимался в ФК «Москва». Подменил голкипера, и с тех пор это моя позиция.
Мама, конечно, смирилась, но они с папой по-прежнему очень переживают. И на стадион не ходят. Хотя мы с отцом очень близки, после каждого тура созваниваемся, обсуждаем какие-то моменты, мои действия, когда я играю. Пару раз папа сходил на мои игры в «Урале», мы оба матча проиграли. С тех пор смотрит только по телевизору. Кстати, он работает в детской академии, которая специализируется именно на подготовке вратарей.
Здорово, что и папа, и я оказались в «Спартаке». Преемственность поколений — это всегда классно. Увидел после матча с махачкалинским «Динамо», что седьмой такой парой после нашей стали отец и сын Дмитриевы. Обсудим это с Игорем. Даже не был в курсе, что его папа тоже играл за красно-белых. Они ведь питерские.
ВРАТАРСКИЕ СЕКРЕТЫ
— Никогда не жалел, что стал вратарем. Во-первых, не люблю много бегать. И мне нравится контролировать игру, в какой-то степени управлять всей командой. С детства обучен так, что нужно больше подсказывать, понимая психотип каждого игрока: кому можно «напихать», кому нельзя, кого лучше подбодрить. Сейчас тоже знаю, как с кем общаться, чтобы это максимально эффективно работало.
В последнее время внесли несколько изменений в правила, которые касаются вратарей. Например, необходимо вводить мяч в игру не дольше восьми секунд, иначе соперник получит право на угловой. Могу честно сказать, что сам грешил такими затяжками, играя за «Урал». Даже считал: за счет того, что где-то пройдешься с мячом, где-то медленнее выбьешь, можно «съесть» в районе трех минут за матч. Конечно, теперь я по другую сторону, ведь «Спартаку» такие хитрости, наоборот, вредят. Вот и в первом туре махачкалинцы с первых минут никуда не спешили.
Если говорить о современных вратарских тенденциях в целом, то сохраняется вектор, который задал еще Нойер. Это требование быть периодически дополнительным защитником, выдвигаться из ворот, активно применять игру ногами.
Из голкиперов мировой величины выделяю для себя умение Доннаруммы складываться — с его огромным ростом. Куртуа тоже делает это невероятно пластично и резко. А Зоммер, который, наоборот, не такой высокий, потрясающе выталкивается за счет работы голеностопа. То есть не фанатею от кого-то конкретно (условно, как в детстве восхищался Буффоном), а просто подмечаю технические нюансы у разных топов. Тройка лучших в мире на сегодня? Доннарумма, Зоммер и Алиссон. По совокупности игры на «ленточке», на выходах, умению развивать атаки.
Понятно, что у любого вратаря бывают ошибки. И они всегда заметнее, чем у полевых игроков. Ведь нападающие, полузащитники и даже защитники понимают, что за спиной у них кто-то еще. А вратарям остается либо делать что-то невероятное, либо просто действовать качественно и минимизировать количество ошибок. То есть технические, тактические моменты можно поправлять, но самое главное — быть стабильным именно в плане недопущения ошибок.
Моя самая ужасная ошибка в карьере? Сразу вспоминаю дебютную игру на взрослом уровне, когда пропустил два мяча уже к десятой минуте. Хейта было много, хотя, например, при втором голе защитник махнул мимо мяча. Но ничего — пережил и стал сильнее.
«СПАРТАК» — НОВЫЙ ОПЫТ ВО ВСЕМ
Вдохновляет ли пример Сафонова, который конкурирует с Доннаруммой в «ПСЖ»? Конечно, это невероятный кейс в нынешних реалиях. До «Спартака» я был готов к предложениям из других стран. Хотелось попробовать себя в новой культуре, ином футболе.
Но я и сейчас это испытал, ведь у нас итальянский тренер вратарей. Для меня это первый подобный опыт, раньше работал только с русскоязычными тренерами. Мне нравится! Развиваю свой английский, учусь понимать другой менталитет. И подход к работе на тренировках сильно отличается: больше «физики», челночного бега во вратарской в разном темпе, то есть работы на выносливость. Первые пару месяцев пришлось адаптироваться, мышцы привыкали к такой интенсивности.
У нас сложилась дружная вратарская бригада. С Сашей Максименко общаемся в рабочем режиме, а главный заводила — это, конечно, Саша Довбня. Вот ему точно есть что рассказать о своей карьере, программка у вас получится страниц на 150. Максимально позитивный вратарь, который в 38 лет поддерживает себя в невероятной форме, всегда пашет на максимуме. Красавец.
Я в клубе пять с лишним месяцев. Все складывается классно. Атмосфера отличная. Особенно понравились сборы в Тарасовке. Историческое место, где еще лучше понимаешь масштаб клуба. Спрашивал у отца, в каком номере он там жил. Оказалось, он на втором этаже, я — на третьем.
Понравился фотопроект, который клуб сделал недавно к 90-летию базы в формате «было / стало». Облик базы во многом остался прежним, и это здорово в плане уважения к истории. На стенах в Тарасовке везде висят фотографии победных моментов прошлых лет. Конечно, хочется, чтобы со временем там появилась фотография и со мной.
Я уже успел понять, насколько «Спартак» популярен по всей стране. И раньше подозревал нечто подобное: когда пропускал от красно-белых в Екатеринбурге, казалось, что на трибунах в эти моменты больше радовались, чем огорчались. А теперь поражаюсь, что во всех гостевых матчах мы словно играем дома — благодаря мощной поддержке болельщиков.
СТАТУС ВТОРОГО ГОЛКИПЕРА
— Да, я много лет провел в ЦСКА. Но на взрослом уровне сыграл за армейцев всего несколько матчей, а за «Урал» — больше ста. И в большей степени ощущал себя именно игроком «Урала», для которого переход в «Спартак» — безусловный рост.
К тому же, как говорится, были знаки. Помню, еще до всяких контактов с клубом привезли собаку в ветклинику, а там домик стоит со спартаковской эмблемой. И мне это прямо как-то запомнилось.
А спустя время написал Артём Ребров. Ехали с папой в машине после тренировки: он поддерживал меня в форме, когда меня отстранили от команды. И тут сообщение: «Привет, это Артём Ребров. Можем созвониться?» Сразу связались, Артём Геннадьевич спросил, насколько я вообще допускаю такой переход. Ответил, что на все сто процентов за.
Конечно, я понимал, что иду сюда на позицию второго вратаря. Но конкуренция есть всегда. Я довольно-таки устойчив психологически, ведь долгое время был вторым вратарем. Никогда не было такого, чтобы я пришел в команду и сразу стал первым номером. Поэтому понимаю правила игры и адекватно отношусь к тому, что тренер может выбрать другого. Делаю все возможное, чтобы работой доказать свою пользу и заслужить шанс.
ПУТЕШЕСТВИЯ
— Нам с женой всегда было интересно куда-то слетать. Когда начали встречаться, стали путешествовать в мой зимний отпуск. Сначала все было банально: полетели в Египет. Потом подкопили за полгода на отдых в Доминикане. И постепенно сформировался список мест, где хотели бы побывать: Австралия, США, разные азиатские, африканские и европейские страны.
Выбираем место, прорабатываем план — через какую страну можно долететь, составляем программу самой поездки. Даже довольно экзотические направления обходятся примерно в те же деньги, что Турция или Мальдивы.
На сегодня я был в 46 странах. Включая те, где побывал как футболист на сборах или в еврокубках. Все чемоданы обклеены стикерами из разных стран.
Из континентов ни разу не летали только в Южную Америку и в Антарктиду. Изучал варианты, но, во-первых, очень сложно добираться в плане логистики. Например, остров Пасхи — это от Чили лететь еще шесть часов, потом возвращаться. Мачу-Пикчу — это перелет на самый опасный аэродром в мире. Антарктида же — это очень дорого.
Хотелось бы еще побывать в Коста-Рике. Если соберусь, обязательно поспрашиваю Угальде о деталях. Особенно этот черный пляж со светлячками…
Из того, что видел, посоветую в первую очередь побывать в Гонконге. Максимальные контрасты! Немножко Китая, немножко Европы. Буквально у каждого района своя особенная кухня. Очень необычно.
Обязательно стоит слетать в Японию. Причем чем дольше там находишься, тем лучше. Хотя бы две недели. По стране удобно перемещаться на скоростных поездах, а в одном только Токио можно и за неделю не успеть посмотреть все интересное. Настолько там даже соседние кварталы могут тематически различаться.
А лично мой номер один — это Австралия. Были там уже два раза. Просто обожаю! Парадокс, но сейчас в Европу и Австралию лететь по времени плюс-минус одинаково. До Австралии полный цикл Москва — Пекин — Мельбурн занимает 26 часов. И до Европы то же самое — с учетом пересадки, например, в Стамбуле.
В Европе классно провели время в Будапеште, в Скандинавии тоже понравилось. Хотя у нас в России есть своя Скандинавия — Мурманск. Ничем не уступает! Кстати, не были пока на Камчатке, на Сахалине и на Байкале. Хотим обязательно побывать.
Пока у нас нет детей, хочется успеть увидеть побольше. Потом это будет уже малодоступно. В ту же Азию с ребенком полететь максимально тяжело, хотя бы с точки зрения питания.
Есть два варианта, куда хотим поехать в ближайший отпуск, но пока раскрывать не буду. Оставим это все уже на декабрь.
Что касается формата поездок, то стараемся максимально погружаться в жизнь местных людей. Желательно в каждом месте задерживаться дней на пять. Находим русскоговорящего гида, который прожил там уже хотя бы 10–15 лет, и задаем простые бытовые вопросы: как вы здесь живете, какова квартплата, сколько стоит детей в школу водить и так далее. То есть узнаем новые страны не столько через историю и достопримечательности, сколько через то, как живут люди. Уже четыре года по два раза в неделю занимаюсь английским: это помогает и в поездках, и в команде.
В плане еды я максимально открыт к любым экспериментам. А самая запоминающаяся гадость, что я ел, — печень акулы. Ресторан в Японии был в формате омакасэ — когда шеф сам решает, чем накормить гостей. И вот он вынес нам три печени. Среди них акулья. Было прямо не очень…
На футбол сходили только в Австралии, в Штатах были на хоккее и баскетболе. Хочу заметить, что сейчас уже не ощущается такого разрыва в уровне шоу по сравнению с нами. В России тоже научились делать классный матчдэй.
Люблю путешествия за то, что они расширяют кругозор. Конечно, и в плане стиля стараюсь что-то перенимать из понравившейся культуры.
А главное — чем больше видишь стран, тем лучше понимаешь, как классно в Москве. Инфраструктура, уровень сервисов у нас — просто недосягаемый для большинства других мест.
