Репортаж из дома Алексея Батракова – все о взрослении нашей новой звезды
Любовь Курчавова – из Орехово-Зуево.
Давно в российском футболе никто не стартовал, как 19-летний Алексей Батраков: за 11 матчей первого взрослого сезона полузащитник «Локо» забил семь голов и сделал шесть ассистов.
Мы узнали все о пути Алексея в большой футбол – через важнейшие места для его жизни и карьеры. Поговорили с родителями Андреем и Анной, братом Евгением, первым тренером Александром Зуевым, учителем физкультуры Станиславом Дробышевым, судьей Медиалиги Александром Филимоновым, который сыграл неожиданную роль в судьбе Батракова, и тренером Андреем Нагибиным, который привел Алексея в академию «Локо».
Куда перенесет этот текст:
● В дом семьи Батраковых – познакомимся с родителями, старшим братом и котом Алексея, которого зовут Руни;
● На работу к маме Алексея – там он пинал первый мячик из пленки;
● В первую секцию, куда Алексей пришел в пять (хотя можно было только с семи);
● В электричку, где Алексей с мамой проводили по несколько часов в день и делали уроки;
● В школу, где на соревнованиях по мини-футболу первоклассник Батраков играл за 4-й и 5-й классы;
● И в академию «Локомотива», которая выпустила, возможно, главную надежду нашего футбола.
***
Почти два часа в переполненной электричке Москва – Петушки, и я выхожу в Орехово-Зуево. Обычный подмосковный город: около ста тысяч населения, река Клязьма, букмекерские конторы около железнодорожной станции. Но есть и значимый факт: здесь появился российский футбол – первые команды в конце XIX века создали англичане, работавшие на заводах Саввы Морозова.
А еще здесь родился и вырос Алексей Батраков – самый яркий молодой футболист на старте российского сезона.
Дом, где меня встречает стена с наградами и футболками Батракова
Вот и дом, в который я направляюсь.
Поднимаюсь на лифте, прохожу через лестничную площадку, оказываюсь в квартире.
И первое, что вижу:
– Я называю это стеной плача, – говорит мама Алексея.
– Почему? – смеюсь я.
– Смотрю на нее и рыдаю – скучаю.
– Здесь призы лучшему [игроку матча], футболка из сборной, – рассказывает папа Алексея. – Все награды – здесь. Наша с мамой инициатива: она где-то подсмотрела дизайн полок, и мы заказали у товарища. Хотелось что-то необычное и функциональное одновременно. Уже еще одна полка нужна.
Знакомьтесь: родители Андрей и Анна вместе со старшим братом Евгением.
– В этой квартире Алексей и жил с рождения, – говорит Андрей.
Знали бы вы, как меня встречали: на столе шарлотка («Лешина любимая – раньше всегда просил»), два вида пиццы (пепперони и четыре сыра), а еще море сладостей. Пока Анна уходит на кухню за чайником, обращаюсь к Андрею.
– Как вы сейчас себя чувствуете?
– Да хорошо. Подпривыкли уже, да и не было ничего особенного. Разве что чувствуется внимание. Пишут: «Нам бы футболочку». Недавно товарищ звонил: «У меня день рождения скоро, можно футболку?» Отвечаю: «Ты 322-й в очереди».
Знакомимся с родителями Батракова. И с котом, которого зовут Руни (да, в честь Уэйна)
Андрей: Всю жизнь занимаюсь ремонтами. Папа работал в строительстве, и я еще школьником с ним лазил – подрабатывал на каникулах. А после школы у меня не так много времени было.
В 18 я вошел в эту квартиру – еще тесть с тещей были живы. Нас с Аней познакомили, и это была любовь с первого взгляда. Так мы и вместе с 1996-го – в том же году родился и Женя.
Анна: Я работаю в рекламе. Однажды мой коллега решил открыть фирму и ушел из компании, где мы работали. Позвал с собой. Я сказала: «Хорошо, но с одним условием: через день или, может быть, каждый день буду уезжать на тренировки». Он ответил: «Без проблем». Так уже больше десяти лет и работаем.
***
Тут в комнату заходит пушистый рыжий кот.
– Еще один наш житель, – смеется Андрей.
– Это Лешин, – добавляет Анна.
– Однажды Анна мне позвонила: «Давай возьмем котенка», – продолжает Андрей. – Говорю: «Уже два раза пробовали – не приживаются». А она пришла на работу, и он там сидит. Подкинули. Маленький, рыженький. Говорю: «Ну ладно, тащи». Анна приходит, а Лешка с Женькой дома были. Думали, как назвать.
– Я предлагал назвать его Барсиком, – вставляет Евгений.
– А тогда же Руни очень красиво забил через себя, – продолжает Андрей. – Я сказал: «Смотрите, наш кот такой же рыжий». Вот и назвали – Руни. Уже 12 лет ему.
Работа мамы, где впервые проявилась любовь Батракова к футболу
Анна: После рождения Леши я рано начала выходить с ним на работу: дома скучно, а он был спокойный и постоянно спал. Леша бегал по офису сначала в ходунках, а потом и без них. С коляской забирала Женьку из школы и возвращалась с ними в офис – он там делал уроки.
Когда Лешка подрос, начал играть с Александром Филимоновым.
***
Созваниваюсь с Александром (он футбольный арбитр, работает в Медиалиге), чтобы услышать эту историю от него.
– Я устроился в рекламное агентство, где работала мама Леши – шел 2007-й или 2008-й. Мама иногда приводила его на работу – так мы с ним и познакомились. В свободное время делали что-то вроде мяча из пленки и долбили друг другу, потом уже настоящий мяч принесли. Лешины родители к футболу вообще никакого отношения не имеют, так что первые движения к игре у него появились в этом рекламном агентстве.
Я сказал его маме: «Такое желание у мальчишки, глаза горят». Он уже в четыре года без какой-либо школы правильно бил по мячу – сразу видны правильные футбольные посылы. Когда подрос, очень много времени во дворах проводил – постоянно играл. Это сразу была любовь – все свободное время гонял мяч.
***
Анна: Саша быстро сказал: «У него есть задатки». Я ответила: «Да брось ты, ему всего 4 года, какие задатки?» Он говорит: «Нет, я вижу. Надо отдавать в секцию». Я сказала: «Посмотрим». А потом он уехал куда-то судить, и этот разговор забылся.
Андрей: Вскоре Леша сам пришел: «Папа, запишите меня на футбол». Я говорю: «Леш, по возрасту еще, наверное, мало». А он продолжает просить. Решили попробовать. Пошли в «Знамя труда». Там сказали: «Нет, рано еще. Берем только с семи лет». А Леше было пять. Ушли. Он очень расстроился.
Анна: Потом вернулся Филимонов. Мы рассказали, что Лешу не взяли в «Знамя». Он говорит: «Подождите, давайте съездим в [мини-футбольную команду] «Восток».
Андрей: Приходим, а тренер смеется: «Вы кого привели? У меня таких маленьких здесь нет». Филимонов говорит: «Ну ты посмотри». Александр Юрьич отвечает: «Что смотреть, это детский сад». Филимонов сказал: «Дай ему одну тренировку». Зуев согласился: «Оставляйте на два часа». Возвращаемся к концу тренировки и слышим: «Он мне нужен». Лешиного года не было – всегда играл за тех, кто на два-три года старше.
Первая секция, куда Батраков пришел в пять (хотя можно было только с семи). Видел площадку «словно с коптера»
Анна: Если честно, он уже и в миньке [мини-футболе] выделялся. Помню, поехали на первую игру: выстроилась команда – мальчишки 2002-го и Леша 2005-го. Все смотрят на него, ржут. Судья дал свисток, подозвал тренера. Спросил, здесь ли родители этого мальчика, а потом подозвал нас, чтобы узнать, не против ли мы, что он играет со старшими. Подтвердили, что не возражаем.
Началась игра, и Леша как начал забивать… Сначала все смеялись-смеялись, а потом приуныли. Мы уехали с победой.
Александр Филимонов: Когда тренер приехал заявлять Алексея в Федерацию футбола Московской области, ему сказали: «Не можем – совсем маленький, куда вы его?» Я много матчей с участием Леши судил, и он даже на фоне старших детей очень здорово выделялся. Большой-большой потенциал был виден.
***
На следующий день мы встретились с первым тренером Алексея – Александром Юрьевичем Зуевым.
Вот его рассказ:
– Конечно, такие воспитанники… Редко – не то слово. Такие у нас рождаются раз в сто лет. Может, в Аргентине или Бразилии чаще, но и то вряд ли. Он в мини-футболе через себя забивал, понимаете? Господь в макушку поцеловал. Это талант, который Леша развил трудом. Думаю, он и в мини-футболе бы раскрылся – играл бы где-нибудь в Суперлиге.
Его ко мне привели в пять. Никогда такой возраст не брали – обычно с семи. Сами понимаете: я рисковал. Он играл за 2003-й и даже там выделялся. Меньше всех ростом, а объем работы на площадке – самый большой. Правильность принятия решений – на первом месте. Ребята постарше били по воротам, а Леша поднимал голову и отдавал на пустые. Он видел площадку по-другому – не так, как мы с вами. Я смотрю как тренер и вижу расстановку. Вы смотрите как обыватель и следите за мячом. А он – вообще по-другому, словно с коптера. Сколько раз мы беседовали, он всегда говорил: «Александр Юрьич, не могу объяснить, как я вижу».
В жизни он один, в футболе – совсем другой. Простой, неизбалованный, отзывчивый мальчик, который и к учебе, и к футболу серьезно относился. Правильно воспитан: корону никогда не наденет. Как только на площадку выходит – все, это боец. Есть соперник, против которого нужен результат.
Всегда выделялся. Поэтому у меня здесь он на косяке, а не кто-то другой. Спонтанно стал его рост отмечать.
Вот эта фотография – одна из первых с его подписью.
После победы в Москве Леша мне ее привез. Говорю: «Давай-ка, распишись». Он отвечает: «Не умею». Я сказал: «Надо учиться – пригодится».
Пожалуйста, теперь так.
Сейчас стараюсь его не трогать. Сами видите, сколько внимания. Сказал: «Леш, отфильтровывай это все». Он ответил: «Я все понимаю, Юрьич». После каждого матча переписываемся. У меня всегда одно пожелание: «Без травм».
Сейчас в городе из каждого чайника: «Батраков, Батраков». Да и по телевизору постоянно его фамилия. А ведь всего 19 лет… Но, думаю, Леша не сломается. У него правильный характер.
Поступление в академию «Локо» и врожденное чувство мяча, которому не научить
В академию «Локомотива» Алексей поехал в ноябре 2011-го – ему было шесть.
Анна: Дело шло к первому классу, а Филимонов говорит: «Вам надо его везти куда-нибудь в Москву». Мы такие: «Ну нет, ты что, сейчас школа начнется». Филимонов сказал: «Ну смотрите, потом вы никому не нужны будете».
Андрей: И сделал ход конем. В «Локомотиве» работал тренер из Орехово-Зуево – Андрей Нагибин. Филимонов предложил ему приехать, чтобы взглянуть на Лешу. Тот посмотрел и спросил, как с нами связаться. Филимонов дал мой номер. Нагибин позвонил и спросил, не хотим ли мы на просмотр. Я попросил время, чтобы посоветоваться. Присели всей семьей на диван в этой комнате, и я говорю: «Леш, звонил тренер из «Локомотива», зовет тебя на просмотр».
Это памятная дата в нашей семье, никогда о ней не забываем: 11.11.2011. День, когда Леша поехал на просмотр. Я даже шучу иногда, что к 11 часам поехали. Но нет, по-моему, все-таки к десяти.
Анна: Снег такой валил…
Андрей: Да, точно. Сначала ездили на тренировки к Нагибину, хотя он работал с командой 2006-го. Тогда случилась смешная история: вскоре после поступления был новогодний турнир, и Леху попросили поиграть за 2004-й. В турнире мы победили. Награждение, и тут ко мне подходит одна мамочка: «Вы – родители Алексея?» Я говорю: «Да». А она: «Тогда вот вам плед». Такой хороший плед, локомотивский. До сих пор живой. Говорю: «Ого, смотри какая организация здесь. Даже плед в подарок выдали. Сильная структура». А потом другая тетенька подходит: «А вы на плед сдавали?» Я говорю: «Нет». А она: «С вас тысяча рублей». Говорю: «Ладно, хорошо».
***
Слово Андрею Нагибину, бывшему тренеру академии «Локомотива»:
– Мне сказали, что есть хороший мальчишка 2005 года рождения, который играет по старшему возрасту – 2002-му или 2003-му. Было интересно, это смотивировало поехать посмотреть. Лешка впечатлил взрослыми решениями на поле. Да, он проигрывал по антропометрии, но все его действия были не по возрасту. Это очень бросалось в глаза, поэтому я пригласил его в «Локомотив».
Сначала Леша тренировался с 2006-м: во-первых, он был маленьким, а, во-вторых, нужно было адаптироваться. Когда есть тренер, которого ребенок хотя бы визуально знает, уже проще. Мы хотели сделать его переход более комфортным, поэтому месяца два он тренировался с командой, где я работал вторым тренером, а уже потом я передал его Андрею Алтухову, который вел 2005 год рождения.
Думаю, тренировки в Орехово-Зуево заложили Леше базу, все-таки мини-футбол – игра на ограниченном пространстве. Сами условия предполагают быстрое принятие решений. К тому же он играл против ребят постарше. Думаю, потом в «Локо» ему это помогло – там-то он играл уже с ровесниками, хоть они были и очень одаренными.
Его чувство мяча – наверное, врожденная история. Такому научить невозможно.
Электричка, в которой Батраков с мамой проводили по несколько часов 4-5 дней в неделю
Александр Филимонов: Я сразу маме Леши сказал: «Будет очень тяжело». Но как раз в тот момент у меня началась своя профессиональная футбольная жизнь в роли судьи, и я почувствовал, что это стоит того – просто надо вытерпеть. Сразу было понятно: если все сложится хорошо, потом и Леха, и родители будут вспоминать это с большой ностальгией.
Анна: Нам в «Локомотиве» выдавали расписание на неделю, и мы решали, кто когда сможет возить Лешу. Сначала – три тренировки в неделю, потом – четыре. Плюс суббота – всегда игровой день. Так что четыре-пять раз в неделю ездили в Москву.
Андрей: Мне было проще: я на машине. А они с Аней всегда на электричках ездили.
Анна: Я забирала Лешу из школы, и мы бежали домой пообедать. Брали учебники. На переменах скучно, поэтому на них Леша всегда делал домашку по русскому и математике. А с собой брал устные.
Пару раз опаздывали на электричку. Подбегаем – а она стоит с закрытыми дверьми. Следующая – через час, и мы уже не успеваем на тренировку. А у нас в Орехово-Зуево платформа с изгибом, поэтому перед отправлением машинист всегда проходит по перрону и проверяет состав. Упрашивали его нас впустить. Закрыв двери в вагонах, он уже не имеет права их открывать. Поэтому заводил нас в кабину, и через нее мы проходили в вагон.
Вы, кстати, сегодня попали в самую «рабочую» электричку – после перерыва, поэтому такой биток. Мы с Лешей всегда ездили в 19:27. Тоже «рабочая». Там тебя просто в вагон заносят – Леша даже боялся.
Андрей: Можно было просто ноги поднять, и все равно в вагоне окажешься.
Анна: Обратно ехали по-разному: успеваем – спокойным шагом, не успеваем – бегом по этим лесенкам-чудесенкам. Не представляете, сколько я там набоек и каблуков сломала.
Зимой было очень тяжело: и снег, и дождь, и ветер. Нигде не посидеть, не укрыться. Леше было страшно – однажды в метро у него даже дутик застрял между платформой и вагоном. К счастью, успели вытащить.
И как-то раз меня осенило, что можно сделать, чтобы нас не заносило с толпой: всегда, когда мы подбегаем, какая-то электричка в нашу сторону да стоит. Либо на «Желдор», либо на Захарово. Садились в первый вагон, доезжали до станции «Серп и Молот», перебегали мост и садились на электричку в обратную сторону – на «Курскую».
Когда весь народ вваливает, мы уже сидим.
Старались занимать два крайних места в начале вагона, чтобы к нам никто не подсаживался. Леша доставал учебники: что-то читал, писал. Кондукторы со временем даже перестали спрашивать билеты – уже узнавали.
Андрей: На машине, конечно, попроще было. Правда, пробки. Когда едешь обратно, легко встать. И непонятно на сколько. Леша спрашивает: «Долго еще? Долго еще?» Неизвестно. Сейчас по платной дороге проще – час десять-час двадцать, и ты в Черкизово.
– Не думали переехать в Москву, чтобы не ездить столько?
Андрей: Никогда не хотел – работал там 11 лет. А вот мама, бывало, поговаривала. Да и сейчас иногда бывает.
Анна: Сколько раз я ревела, говорила: «Леш, может быть, хватит?»
Андрей: Мы иногда его даже провоцировали. Говорили: «Давай сегодня не поедем?» Он всегда отвечал: «Вы чего?». Всегда, в любом случае только «едем». Леха лишь по болезни несколько тренировок пропустил.
– Вас мотивировала мысль, что он может стать профессионалом?
Андрей: Вообще об этом не задумывались. Мысль пришла только ближе к молодежке. Нас просто захлестнула эта жизнь. Было очень интересно: ездили на турниры в разные города, знакомились с новыми людьми. Потом даже брали с собой мангалы с шашлыками, холодильники с мороженым и водой. А Леша просто этим жил.
Школа, где на соревнованиях по мини-футболу первоклассник Батраков играл за четвертый и пятый
Спрашиваю, как в школе относились к особому графику Алексея.
Андрей: На музыку Леха никогда не ходил, если она была последняя.
Анна: И субботы пропускал – мы всегда уезжали на игры. У нас директор была очень хорошая: регулировала эти моменты. Были проблемы с рисованием. Я к учительнице подходила, разговаривала. В итоге она сказала: «Пускай рисунки все равно сдает». Так что по выходным Леша рисовал.
А так – все учителя лояльно относились. Леша всегда хорошо учился, почти отличник. Я даже дневники нашла.
И тетрадка осталась по письму.
***
На следующий день после встречи с родителями Алексея я прихожу в школу, где он учился до переезда в интернат «Локомотива».
И знакомлюсь со Станиславом Дробышевым, который вел физкультуру в классе Алексея.
– Когда Леша пришел в первый класс, я стал его учителем физкультуры – вел и уроки, и внеурочную деятельность. Хороший, достойный ученик. Спокойный, уравновешенный, добрый. Среди мальчишек в классе Леша пользовался авторитетом, но не могу сказать, что был лидером. На физкультуре никак не выделялся – ни лучше всех, ни хуже всех. Лучший в футболе – да. Но что касается обычной школьной физкультуры – он просто был хорош. Троек не было. Кажется, и четверок тоже. Сдавал нормативы наравне со всеми, никаких поблажек. А вот в соревнованиях всегда был настойчивым, целеустремленным. Постоянно шел вперед – не привык проигрывать. Видели мы и его слезы после пропущенных мячей и поражений.
Алексей неоднократно участвовал в соревнованиях, которые по формату похожи на Спартакиаду – баскетбол, футбол, веселые старты, эстафеты и прочие развлечения. Участвовал и в легкоатлетических. Ребята побеждали, приносили нам кубки. На турнирах по мини-футболу, обучаясь в первом классе, играл за четвертый-пятый. Несмотря на разницу в возрасте, много забивал и был лучшим. Иногда его можно было просто одного оставлять на площадке – такой маленький, юркий и техничный. Можно было подумать, что соперники поддаются – он всех обыгрывал и забивал по 4-5 голов.
В голове у него один футбол. Если физкультура на улице, Леша всегда подходил: «Мы сегодня будем в футбол играть? Дайте, пожалуйста, мячик попинать». Иногда под него приходилось перестраивать урок – особенно заключительную часть, когда дети уже хотят отдохнуть. Я в его классе на этот этап урока иногда давал игры, связанные с футболом.
Все учителя знали, что Батраков – наша подрастающая звездочка. После соревнований мы с учениками делали стенгазеты с фотографиями и отчетами – он там постоянно был. На малых педсоветах это тоже звучало: выносили благодарность и ему, и учителям, и родителям.
Сейчас на стену спортивного зала вешаем баннеры с фотографиями наших талантливых учеников.
Недавно сделали такой с Алексеем. Когда начнутся каникулы, повесим.
Есть у меня яркое воспоминание: однажды Леша расплакался от радости на награждении после межшкольных соревнований, когда объявили, что его признали лучшим игроком. Видимо, не ожидал: все-таки был самым маленьким в команде. Вот тот турнир:
Фото со слезами, конечно, нет. Сами не ожидали.
Горжусь родителями, которые воспитали такого бойца. И мне приятно, что в нашей школе был такой ученик.
Снова дом, где брату Батракова не хватало внимания
Анна: Футболом у нас никто особо не увлекался. Я в детстве занималась спортивной гимнастикой и плаванием, а уже в старших классах играла в баскетбол – до сих пор все пальцы выбиты. Ездили на соревнования, нам даже денежку выдавали на выезд. Помню, ехали в Мытищи и перед 8 Марта получили по три рубля. Я на них купила мимозу маме и сестре.
– Алексей увлекался чем-то, кроме футбола?
Андрей: Нет. Если у Жени были конструкторы и машинки, то у Леши даже игрушек никогда не было: только мячи. Постоянно в этой гостиной шли матчи: дверной проем – его ворота, дверь на балкон – мои. И понеслась: мама вешается, куча споров. Каждый вечер.
Евгений: Летом он выходил во двор. Тут стояли сушилки для белья – вместо ворот. Потом договорились с родителями других ребят из двора – построили площадку. Со всех дворов к нам приходили играть.
Андрей: Клетка была такая железная. Сварили сами, раньше-то полей особо не было. Но потом бабульки выступили против. А, поскольку это незаконная постройка, нас заставили ее демонтировать. Но Лешка тогда уже в «Локомотиве» был.
– Евгений, вы конкурировали с братом, чувствовали зависть?
Евгений: Да. В детстве думал, что родители все внимание только Лехе уделяют. А я просто рядом существовал. На наших с ним отношениях это, может, как-то и сказалось, но сейчас все нормально – переписываемся, можем пошутить.
Раньше всегда ездил на его турниры. Меня даже называли голосом команды – заводил трибуны, а родители уже подхватывали. Поддерживал команду. А потом – армия, техникум, свадьба. Сыну уже пять лет, собака, три кошки.
Но внимательно слежу за Лехой: смотрю все послематчевые студии, слушаю ютуб и подкасты.
Анна: А помнишь, Женька, как ты себя винил, когда Лешка рассек лоб?
Евгений: Да. Мы бесились, он побежал, а я подножку специально поставил. И он в косяк влетел лбом. Если присмотреться, у него шрам около брови.
Анна: Женя очень долго переживал. А мы ездили и зашивали Леше бровь.
Андрей: Леха очень нацелен был стать профессионалом: сам следил за расписанием, ждал каждую тренировку, всегда играл за первый состав. Бывало такое: съездил в Италию, Францию или Германию на турнир, а потом ко мне подходит тренер и спрашивает, есть ли у нас возможность отправить Лешу за свой счет со вторым составом. Я говорю: «Конечно, есть».
Шучу теперь: мы на кухню три раза копили, и три раза мебель у нас уезжала в Европу.
Отъезд в интернат, из-за которого мама Батракова до сих пор иногда плачет
– Как вы переживали отъезд Алексея в интернат?
Андрей: Тяжело. Я-то, наверное, попроще, а мама до сих пор плачет. Сейчас уже меньше, а до этого – чуть ли не каждый вечер: как он там? чего он там? Постоянно переживала.
Первые месяцы дались очень сложно. Как это так: жил-жил дома, а тут раз – и все. Но Леша быстро влился – там же все иногородние. Со временем школа и тренировки заполнили все его время, и он привык.
С тех пор у нас правило: созваниваемся каждый вечер в 21:30.
Анна: Когда он переехал, мы ездили уже только на игры. Даже стало скучно: привыкли к этому ритму. Втянулись. А тут уже не надо никуда ехать, нет особо планов.
Андрей: Был даже момент, когда не знали, чем себя заполнить. Всегда – только «треньки-треньки-треньки». А потом – бах, и столько свободного времени.
– Вы привыкли, что Алексея нет рядом?
Андрей: Я-то привык. Вот когда он маленький был, очень переживал. Сейчас-то уже двадцатый год. А мать до сих пор нет-нет да и всплакнет.
***
Александр Филимонов: Когда Леша попал в «Локомотив», мама постоянно мне рассказывала о его успехах. Он забивал кучу мячей, очень выделялся. Мог за турнир больше десяти голов забить. Я всегда верил, что у него все получится.
Анна: Но каждый год перед отчислением мы тряслись, потому что Леша – маленький.
Андрей: Брал за счет интеллекта: правильно выбирал позицию. В детстве же он очень много головой забивал, хоть и самым маленьким был. Потому что знал, куда мяч прилетит.
Анна: Его даже называли «Второй этаж».
Андрей: Все всегда обсуждали, что Леха маленький – и тренеры, и родители. В «Локомотиве» говорили, что маленький и хрупенький. Он и сам это чувствовал, но что тут сделаешь? Побаивался, конечно, но не показывал этого.
Александр Филимонов: Да, рост маленький, но голова – футбольная. За счет умных действий на поле выигрывал у тех, кто был выше, сильнее, мощнее. Думающая голова, которая способна на неординарные решения. Леха доказал, что рост в футболе – не главное.
Андрей Нагибин: Вряд ли Леше мешало, что он был меньше сверстников. Думаю, мотивировало. Нужно было играть быстрее, чем соперники, потому что физически он проигрывал – и, соответственно, не мог убежать или оттолкнуть. Лешка все время в академии вынужден был «выживать»: каждый день боролся с ребятами, которые выше, мощнее, быстрее. Несмотря на это, всегда играл ключевую роль в команде 2005 года.
Как семья Батраковых живет сейчас
– Не боитесь звездной болезни?
Андрей: Мы не раз разговаривали на эту тему. Боязнь все равно есть, потому что возраст такой… Был бы постарше – еще ладно.
Анна: Но он умный, так что не думаю, что что-то такое будет.
Евгений: И скромный. Даже тренеры говорят, что Леше это не грозит.
Андрей: Соблазнов в Москве, конечно, много, но надеюсь, его это обойдет стороной. Больше чем уверен, что так и будет.
Анна: Летом он съехал с базы и снял квартиру, хотел попробовать сам пожить. И вот, например, недавно у него не получалось согласовать время прихода клининга. В итоге сам убрался – взял тряпочку, никаких проблем.
Андрей: Может, с ребятами он как-то иначе общается, а для нас все по-прежнему – звонит, голос мягкий, при встречах все по-доброму.
Александр Филимонов: Леша очень спокойный – его тяжело вывести на какую-то там эмоцию. Целеустремленный. На него смотришь – и ощущение, что он постоянно о чем-то думает. Вообще не чувствую изменений: по-прежнему общаемся, созваниваемся. Как он для меня был с детства простым, добрым, общительным, так и остается. Переживаю, что могут быть какие-то моменты, связанные с большим давлением, но тут Леха вообще молодец: видно, что спокойно реагирует.
Андрей Нагибин: Леша – любознательный, скромный. Наверное, немножко даже застенчивый. Помню, подарил ему первую футболку «Локомотива» – просто купил в клубном магазине, нанес фамилию и 10-й номер.
Он с такой гордостью ее носил, хотя, когда ему ее дарили, было видно, что он счастлив, но очень смущен.
***
Анна: Сейчас мы часто видим, как информацию искажают. Кто-то сказал одно, кто-то – другое…
Андрей: Элементарный пример: по воскресеньям я хожу в баню. Сидели за столом с ярым спартаковским болельщиком – как раз на следующий день после игры («Локомотив» выиграл 3:1, Батраков отдал голевую – Спортс). Мой товарищ Серега начинает с ним разговор про матч. Тот говорит: «Ну вот так вот, проиграли. «Локомотив», конечно, молодцы. Видели, какой у них парень-то? Батраков». Отвечаю: «Ну да, видел, конечно. Наблюдаю за «Локомотивом». А он: «Этот Батраков-то – из Демидова». Я говорю: «Он не из Демидова, а из Орехово-Зуева». Тот отвечает: «Что ты мне будешь рассказывать? Хорош, ты не знаешь ничего».
Серега сидит рядом и ржет – он-то знает, что я отец. Доказать так и не удалось.
– Как вы отнеслись к тому, что Алексей покрасился?
Андрей: Да нормально. Я сам лет в 16 челку красил – перекисью. Тогда у кого рыжие, у кого белые волосы были. Леша сказал, что интересно попробовать. Пока не надоело.
Подкалываем. «Кто под кого косит: ты под маму, или мама под тебя?» Зато на поле хорошо видно. Раньше приходилось по бутсам выискивать. И бабушке по телевизору понятнее.
– Бабушка на стадион не ездит?
Андрей: Нет, ей сложно из-за здоровья. Смотрит, если по «Матч ТВ» показывают. Переживает. Многих ребят уже по фамилиям запомнила.
К ней недавно приходил газовщик – в футболке «Локомотива». Она на него смотрит, спрашивает: «За «Локомотив» болеете?» Он говорит: «Да». Она спрашивает: «А кого там знаете?» Газовщик отвечает: «Там бегает парень из Орехова, Алексей». А она: «Вы бланк мой заполняете, фамилию-то не видите? Это мой внук!»
В итоге газовщик присел на час – она ему детские фотографии показывала.
– Как изменилась ваша жизнь в последние месяцы?
Анна: Внимания стало больше. Но, думаю, это надо пережить. У нас же не город, а маленькая деревня. Идешь иногда: «Ой, а можно билетик?» Отвечаю: «Пожалуйста, есть сайт, покупайте».
Андрей: Многие пишут и от души поддерживают. Появились и завистники – даже не ожидал. Есть и те, кто подкалывают: «Да вы зазнались». Некоторые вообще перестали писать почему-то.
А в целом ничего не поменялось – живем от выходных до выходных.
Ждем футбол.
Телеграм-канал Любы Курчавовой
Фото: личный архив семьи Батраковых, Александра Зуева, Александра Филимонова, Андрея Нагибина; РИА Новости/Григорий Соколов, Александр Вильф, Максим Блинов
Пусть у этого парня всё сложится наилучшим образом!!!
Сам из Ногинска, поэтому до боли знакомо после школы бежать на электричку ради тренировки в Москве. Как раз на ту самую - с Захарово.
В Ногинске, кстати, сохранилось множество зданий и домой, построенных теми самыми англичанами и для самих англичан.