22 марта, 19:07 1 мин.

Смерть поэта спортивной журналистики

Автор

На одном из своих последних интервью литературному критику Галине Юзефович Василий Уткин заявил, что у него есть два таланта: быть педагогом и совершенно ахренительно писать некрологи. И вот, спустя две недели эти самые некрологи приходится писать уже нам, о самом Василии. На самом деле, я не думаю, что этот текст можно охарактеризовать громким словом некролог или воспринимать как полноценную статью о жизни великого журналиста. Это скорее маленькая, уютная история исполнения детской мечты, которой я захотел поделиться с вами и, возможно, кому-то она покажется интересной.

Жизнь часто преподносит события, важность и масштаб которых мы можем оценить только через некоторое время. Считанные мгновения, которые иногда вливаются в нашу жизнь очень быстро, сумбурно и скомкано оставляют после себя неизгладимый след воспоминаний, которые каждый раз будут преследовать тебя и возвращать в прошлое. Будь это первая любовь, разрыв отношений, смерть близких тебе людей или даже победа твоей любимой команды в финале Лиги Чемпионов под покровом ночи, когда все родные уже спят и тебе нужно сдерживать свой детский восторг. Все это остается с нами до конца жизни. Ровно таким же событием для многих может стать пересечение с их кумиром. Для меня таковым явилась встреча с Василием Уткиным, и не просто случайная встреча, а полноценная беседа в ламповой обстановке, которую я уж точно запомню на всю свою жизнь. Я не помню, как и при каких обстоятельствах, я познакомился с Васей как с медийной фигурой. Нет никакой отправной точки, после которой я узнал о нем, как о спортивном журналисте. Нет судьбоносного эфира с его участием или поразившего меня текста. Он как будто бы всегда существовал со мной, и я с самого рождения знал о его существовании. Я очень редко выхватывал матчи, которые он комментировал. Какие то, не мог видеть в силу возраста (как тот самый матч «Реала» и «МЮ» в 2003), другие просто не имел возможности посмотреть из-за отсутствия интернета или времени, а также очень прохладно относился к испанскому чемпионату, который Василий охотно комментировал. Но при всем этом, я восхищался его послематчевыми эфирами, его «Футбольным клубом» и всем НТВ+, которое сделало мое детство незабываемым.

Уткин и вся «нтвшная братия» сформировали мое мышление и мое отношение к футболу не как к праздному времяпрепровождению или одному из многих видов развлечений, а как к виду искусства. Есть кино, балет, музыка, великие художники, а есть футбол, на одной ступени с ними. Образ мышления тогдашнего спортивного телевидения заложил в меня важную мысль: журналистика – это не про эпатаж, скорость подачи информации и большие связи, журналистика – это трепетное отношение к слову и языку, любовь к литературе и широчайший кругозор.

Жизнь свела меня с Васей очень неожиданно и фантасмагорически. Уже более чем два года назад, являясь постоянным зрителем его ютуб-канала, я услышал про набор в школу журналистики, которую Вася открывал совместно со Станиславом Гридасовым. Я отнесся к этому с интересом, но без оголтелого фанатизма, мне было 22 года, я учился на втором курсе магистратуры и многие воздушные замки и детские мечты на тот момент для меня уже были развеяны, к тому же школа была московская и предполагала офлайновый формат обучения. Я решил все-таки отправить заявку, посмотреть на принцип отбора и узнать с какими заданиями придется столкнуться. Я и сам не заметил, как прошел 4 этапа и в один из дней меня огорошило. Это был вечер пятницы, я нахожусь в Екатеринбурге, а мне приходит письмо о том, что в воскресенье меня ждет в московском ресторане на собеседование сам Вася. На анализ ситуации ушло минут 15, по окончанию которых я на последние деньги со стипендии покупал билеты в Москву.

Я прилетел в абсолютную неизвестность, я никогда не был в Москве, да чего уж, даже на самолете не летал. Остановился на пару ночей у своих хороших знакомых и с трепетом в груди отправился на следующий день к Белорусскому вокзалу, недалеко от которого и находился ресторан. Я приехал на полтора или два часа раньше назначенного времени, боясь опоздать. И никогда не забуду момент, когда я проходил мимо окон нужного мне заведения и увидел сидящего за столиком Уткина. Вот он, перед моими глазами, прям как у Драгунского – живой и светится. Оделся я, мягко говоря, не по погоде, не удосужившись в конце ноября прихватить с собой шапку. Ближайшие 2 часа прошли для меня очень трепетно. Во-первых, я предвосхищал встречу, а во-вторых меня нехило трепетал московский ветер. Самое удивительное было то, что зайдя в ресторан, вся аура величественности ушла. Все стало как то тепло и уютно и вот сам Василий тянет мне руку: «А вы я так понимаю Никита?». Но ответом на следующий вопрос «из Москвы ли я?» был огорошен уже сам Василий. «Так что же нам с вами делать?» - всплескивая руками, спросил Вася. На встрече также присутствовали Станислав Гридасов и Алексей Дурново. У нас четверых вышла приятная беседа обо всем на свете. Мы говорили о югославском футболе, вспоминали имена трех играющих тренеров в истории «Челси», цитировали «Похождения бравого солдата Швейка», я рассказал о своей дипломной работе про взаимосвязь истории, искусства и футбольных джерси. А в конце мы с Василием даже немного поспорили на тему панславизма и, какую роль он сыграл в развязывании Первой Мировой. Сейчас мне кажется, что с перепугу я тогда нес много несуразицы и вся моя презентация как будущего журналиста была похожа на фарс. Но по прошествии времени я вспоминаю ту встречу как что-то необыкновенное и важное в моей жизни. Единственное о чем я могу пожалеть – это то, что находясь под впечатлением от столь Большого для меня разговора, мне так и не хватило смелости предложить сделать общую фотографию. Показалось мне это не совсем вежливым и уместным на тот момент. Да и в душе я все-таки сохранял надежду, что это наша не последняя встреча и может я смогу попасть в его школу и вдоволь с ним нафоткаюсь после. В школу, к слову, я не попал. Возможно, мне не хватило уверенности и точности в ответах на поставленные вопросы или же интервьюеров смутила неопределенность моего нахождения в Москве, сейчас это уже не важно. Важно то, что после этой встречи я поверил в себя, создал блог на Спортсе, телеграм-канал и открыл для себя возможность писать не только «в стол», но и делиться мыслями с другими людьми. Все это дело я в данный момент забросил и вернулся сюда не по тому поводу, по которому хотелось бы. Не зря Василий как то сказал, что «ипотека – убийца журналистики». Необходимость зарабатывать деньги убивает многие творческие порывы, и мы становимся заложниками обстоятельств. Закончить хотелось бы еще одной маленькой деталью с нашей встречи. Перед собеседованием мы составляли 5 коротких вопросов, которые хотели бы задать Васе. В итоге один из этих вопросов Вася задал мне в конце нашей беседы. «Какая песня способна довести вас до слез?». Я тогда сказал, что это «Чистые пруды» Игоря Талькова. Вася на секунду задумался, а потом ответил: «Хорошая песня…». Так вот, последние дни до слез меня доводит не хит Игоря Владимировича, а нарезки с цитатами Василия Уткина и старые записи его репортажей. Спасибо вам, Василий Вячеславович за счастливое детство и юность, за то, что взрастили во мне не только любовь к футболу, но и любовь к родному языку, культуре и жизни в целом. Спите спокойно. Большим и громогласным словом Он пересобрал язык могучий, В сердцах других он искры разжигал,