5 мин.

Столкновение с бездной

54

Не так все плохо

Не совсем правильно говорить, что с 1996 года не было успехов у команды. Играли в еврокубках, занимали третье место. Самое главное – делегировали игроков в сборные. Семшов, Зырянов, Бородин, Бугаев...

«Торпедо» никому не нужно

В последнее время на меня и ушат грязи вылили, и к стенке поставили, но хочу подчеркнуть, что «Торпедо» никому не нужно. И я не держусь за это место. Найдется нормальный человек, я уступлю его. Поверьте, не такое оно хорошее.

Самая главная ошибка

Наверное, надо было плотнее влезать в дела команды. Считал, что работают люди, больше понимающие в футбольном хозяйстве.

Не виноватая я

«Торпедо» играет на лучшем стадионе, нет задолженностей по зарплатам перед игроками. Потому я не чувствую вины. Ведь выплата премиальных, обязательства по договорам и прочее – выполнялись. Команда была экипирована, были предоставлены тренировочные поля, тренажерные залы. А за спортивный результат я отвечать не могу – есть профессионалы, которые должны этим заниматься. Надо разделить аспекты – организационно-материальную часть и учебно-тренировочную.

А я говорил...

Роль председателя совета директоров – минимальна. Выбор игроков – дело тренерского штаба. Я был против приглашения Пехны, который в итоге покинул команду. Но штаб ответил, что он хороший игрок. Что можно возразить тренеру? Я же не специалист в выборе игроков. Болельщики на меня навешивают обязанности, которые не являются моими.

Я тренер? Нет

Уважаемые болельщики, вы меня путаете с главным тренером. Например, один из наших рулевых приходит и говорит, что если мы не приобретем этого игрока, то вылетим в первую лигу. Мы его купили и все равно вылетели. Вся стратегия по покупке игроков, селекция – за тренером. Вы думаете, что я и тренер, и начальник команды, и генеральный директор. Я председатель совета директоров. Каждый должен решать свои задачи.

Переживаю...

«Торпедо» – действительно великий клуб. Но для великого клуба должно быть соответствующее финансирование. Не надо нам сегодня разъединяться, искать врагов. После того, что случилось с «Торпедо», наверное, я больше всех переживаю.

Зато есть «Лужники»

Могу смело ответить – не знаю, когда закончится мировой финансовый кризис. Но удержать такой крупный комплекс, как «Лужники», в устойчивом финансовом положении очень трудно. Мы стараемся, чтобы Москва имела такой уникальный комплекс со статусом элитного стадиона.

Название

Когда директором был Носов, я приходил к нему и предлагал пост председателя совета директоров. Но он хотел назвать команду «Торпедо-ЗИЛ», я – «Торпедо». Диалог не продолжается, Валерий Борисович ушел из жизни.

Правильные фанаты

Фанаты – это нормальное явление. Мы рады их видеть. Но лучше, если они разбираются в футболе и красивой игре.

Совет болельщикам

Те, кто болеет за «Торпедо», должны понимать, как нам тяжело переживать ситуацию.. Желаю болельщику набираться сил и поправляться. Будущее требует сил, здоровья, а также больших денег.

Лучший выход из кризиса

Лучший вариант – передать «Торпедо» в надежные руки и начать с той позиции, где мы находимся. Но таких предложений нет и не было. А если и было со стороны Мамута, то носило чисто декларативный характер. Если бизнесмены чего-то хотят, то они добиваются. С нашей стороны такое желание было. Мудрое решение возможно, когда благоприятная обстановка и среди болельщиков, и футболистов, и функционеров. К сожалению, сейчас не такая обстановка.

Лужков – за

Юрий Михайлович поддерживает объединение. Он сам выступал его инициатором. Сейчас ведем переговоры с владельцем группы ОНЭКСИМ Михаилом Прохоровым и генеральным директором «Норильского Никеля» Владимиром Стржалковским.

Как вы яхту назовете...

Я за историческое название команды. Процесс переговорный, но моя позиция – историческое название надо сохранить. Согласятся ли акционеры «Норникеля», и вообще согласятся ли с объединением «Торпедо» и «Москвы» – сложно прогнозировать.

Мы не играем «договорняки»

Судьба «Торпедо» показывает, что происходит с командами, не пользующимися «околофутбольными технологиями». Вот мы ими не пользуемся – и где мы?