«Я протестовал, но сам стал тренером и понял – Газзаев многое делал правильно». Интервью Ролана Гусева
Ролан Гусев – один из лидеров ЦСКА золотой эпохи Валерия Газзаева. 20 лет назад он помог команде впервые завоевать золото чемпионата России, а в 2019 году начал тренерскую карьеру. Теперь обладатель Кубка УЕФА растит футболистов в качестве старшего тренера молодёжного состава «армейцев» – в 2022 году именно ЦСКА под руководством Гусева стал победителем молодёжного первенства России.
В большом интервью Metaratings.ru трёхкратный чемпион России и четырёхкратный обладатель Кубка страны рассказал:
из-за чего не перешёл в киевское «Динамо» и «Спартак»;
почему не считает Даниэля Карвальо лучшим легионером в истории ЦСКА;
чьи бразильцы круче – ЦСКА или «Зенита»;
в чём был неправ по отношению к Газзаеву;
почему в основной состав ЦСКА не проходят Вадим Карпов и Егор Ушаков;
что стало самым сложным в начале тренерского пути.
«Даже если бы дали деньги, я бы всё равно не смог перейти в «Спартак»
– Вы начинали заниматься футболом на родине в Ашхабаде. Вы и ваша семья изначально понимали, что это на первое время?
– Да нет, тогда никто ничего не понимал. В то время это была детская любовь, увлечённость и меня никто не заставлял. Я просто сам в шестилетнем возрасте, как все мальчишки, пошёл и начал футболом заниматься.
– Уже в девять лет вы оказались в Москве. При каких обстоятельствах состоялся переезд?
– У меня в Москве сестра профессионально играла в гандбол в команде «Луч». Она меня забрала, я пошёл на просмотр в школу «Динамо» – и меня взяли.
– Что собой представляла академия «Динамо» в конце 1980-х?
– Тогда кругом были одни легенды: Гавриил Дмитриевич Качалин, Виктор Григорьевич Царёв был директором академии в то время, Лев Иванович Яшин, Константин Иванович Бесков, Владимир Григорьевич Федотов. В школе работали Александр Иванович Максименков, до сих пор работает Владимир Владимирович Козлов. Такие люди, понимаете, всё было пропитано духом легендарности «Динамо».
– Каким вам запомнился Константин Иванович Бесков?
– Я был совсем мальчишкой, он запомнился мне добрым человеком и большим тренером. Когда я тренировался с основой, он меня при каждом моменте останавливал, показывал, подсказывал, очень большое внимание уделял культуре паса, постоянно объяснял. Он любил прогуливаться по базе «Динамо» и всегда заглядывал к нам в зеленый домик, где был наш дубль, всегда у нас чем-то интересовался.
– Несколько лет назад вы рассказывали, что в начале 2000-х летали в Киев и могли стать игроком «Динамо», но трансфер сорвался, потому что вы торопились на рейс в Таиланд. Почему не решились на переход в такой большой клуб?
– Не совсем был полёт в Таиланд. Киевское «Динамо» меня звало несколько раз и до Таиланда, но в тот момент так совпало. Да, я приезжал в Киев, разговаривал с Суркисами непосредственно в их офисе на стадионе «Динамо», потом меня отвезли в Конча-Заспа (центр восстановительной и профилактической медицины в Киеве, – прим. Metaratings). Это как раз плеяда Андрея Шевченко, Сергея Реброва, Юрки Калитвинцева, Валика Белькевича, Александра Хацкевича. Команда, сами понимаете, какого уровня.
– Тем интереснее, почему вы отказались, ведь это «Динамо» Киев выносило «Барселону» 4:0 на «Камп Ноу»?
– Не всё так просто было. Николай Александрович Толстых не горел желанием меня отпускать. К тому же я был совсем молодой парень, мне было тяжело принять решение хотя бы потому, что у меня был действующий контракт с московским «Динамо». И до его окончания, по-моему, оставалось ещё полтора года.
– Удалось во время вашей поездки в Киев пообщаться с Валерием Васильевичем Лобановским?
– Не удалось. На базе «Динамо» мне сказали, что завтра меня ждёт встреча с Лобановским, но я летел туда на один день. Думал, что утром приеду, проведём переговоры, а вечером уже улечу. Григорий Михайлович и Игорь Михайлович хотели, чтобы я остался на пару дней, но изначально был разговор о другом, поэтому я сел и уехал.
– Ещё вас очень хотел видеть в «Спартаке» Олег Романцев. Вы – воспитанник «Динамо», который бы перешёл в состав заклятого соперника, представляли себе такое?
– Я бы не смог перейти в любом случае. Даже если бы дали деньги, то я всё равно бы не смог. Особенно сейчас с годами я понимаю, что я тогда оттягивал время, чтобы поехать в составе сборной России на ЧМ-2002, и говорил Олегу Ивановичу: «Да-да, возможно, я перейду», «Мне надо подумать». То есть я не обещал, что точно перейду. Это естественно, потому что поехать на чемпионат мира в Японию и Корею было моей мечтой.
«В сборной Семак говорил: «Давай переходи в ЦСКА, собирается хорошая команда, можем натворить дел»
– Но на момент старта ЧМ-2002 вы уже полгода были игроком ЦСКА. Олег Иванович на вас обиделся и в заявку на турнир не взял?
– Да, именно так. Я подписал предварительный контракт с ЦСКА ещё в 2001 году, когда команду тренировал Павел Федорович Садырин. Евгений Леннорович Гинер меня тогда очень быстро убедил.
– За счёт улучшенных финансовых условий?
– Евгений Леннорович мне показал, какие игроки придут в ЦСКА на каждую позицию. Мне стало понятно, что с таким составом можно побеждать в чемпионатах и кубках.
– Кто были эти футболисты, которые убедили, что надо соглашаться на переход?
– Первый – это Сергей Семак. Мы были на Крите, сыграли с Грецией товарищеский матч за сборную, а Серёга Семак подходит и говорит: «С тобой хочет поговорить наш новый президент». Я хорошо помню, что Сергей меня тогда убеждал, говорил: «Давай переходи, потому что реально собирается хорошая команда, можем натворить дел». Потом я посмотрел: там и Дима Кириченко, и Слава Даев, и Дейвидас Шемберас.
– Вы работали с Валерием Газзаевым в московском «Динамо» и к нему же переходили в ЦСКА. Очевидно, что он главный тренер в вашей карьере, но что вы для себя унаследовали из его методов, принципов и философии, когда сами стали тренером?
– Наверное, очень многое. Когда ты становишься тренером, то понимаешь, что Газзаев многое делал правильно. Будучи футболистом, я протестовал, мне казалось, что он делает что-то не так, но с годами, когда ты всё это вспоминаешь и анализируешь, то понимаешь, что Газзаев не просто так добивался больших побед.
– 29 марта исполнилось 20 лет со дня дебюта Игоря Акинфеева во взрослом футболе. Вы застали его первые дни в основном составе ЦСКА, каким он был тогда?
– Я помню всё от и до. Естественно, как он в первой же игре в чемпионате потащил пенальти, и мы все пребывали в шоке, как мальчик в таком возрасте может так уверенно себя чувствовать в основном составе ЦСКА.
– Игорь уже тогда мог «напихать» защитникам?
– От него веяло уверенностью. Естественно, он говорил, давал рабочий и конкретный подсказ. Он себя моментально зарекомендовал в команде, и разница в возрасте на футбольном поле исчезала.
– За счет каких качеств Акинфеев вырос в такую глыбу и удержался в качестве лучшего вратаря страны?
– Там столько качеств, что все не перечислишь. Это в первую очередь характер, психология, работоспособность, талант вратарский, человечность, открытость. Многие почему-то считают, что он закрытый человек, но у меня абсолютно другое мнение.
– Лично у вас есть понимание, кто будет в воротах ЦСКА после завершения карьеры Игоря? Его преемником будет Тороп, Помазун или совсем другой вратарь?
– Я не задумывался. Наверное, потому что Игорь пока повода не давал, чтобы об этом задумываться.
– Большинство стандартов было за вами, вы часто забивали со штрафных. Сейчас же сложно вспомнить, когда ЦСКА последний раз забивал прямым ударом со штрафного. Отсутствие исполнителей в нынешней команде – это проблема?
– Да я не считаю, что у ЦСКА отсутствуют исполнители. Может быть, есть тенденция, что против ЦСКА команды вблизи своей штрафной стараются меньше фолить, потому что понимают, что в каждой команде есть футболисты, которые могут хорошо исполнить стандарт. Мне кажется, что Ваня Обляков неплохо бьёт штрафные. Будь вблизи штрафной соперника больше возможностей, то в ЦСКА нашлось бы кому исполнить.
– Среди игроков РПЛ чья манера исполнения штрафных вам нравится?
– Краснодарские ребята неплохо исполняют – Сперцян и Уткин, который сейчас в «Ростове». Неплохо бьют ребята, но это не чисто стандарты вблизи штрафной, а это и исполнение передачи с фланга, и угловые, и штрафные, – всё в комплексе. Бывает, что футболист вблизи штрафной может перекинуть стенку, а сделать нацеленную передачу со стандарта у него не получается.
– Насколько большое внимание уделяется стандартам в молодёжной команде ЦСКА? Какие секреты по исполнению были лично у вас?
– Стандарты мы отрабатываем. Мои помощники хорошо понимают это дело, и я подсказываю. Что касается ударов через стенку, то это надо набивать ногу. Ты просто смотришь на футболистов, которым дано это: игрок может плохо бить штрафные не потому, что он не мастер, а потому что у него особенности стопы, иначе удар поставлен резанный. Как правило, в команде есть три-четыре человека, которые могут исполнить. Берёшь их и работаешь с ними.
«Евгений Гинер – это человек слова. То, что он делает для ЦСКА, – величие»
– Вернёмся в 2003 год, когда ЦСКА впервые стал чемпионом России. Первая большая победа в эпоху Евгения Гинера. Он уже тогда всё отмечал с сигарой?
– Да, сколько я его помню, он всегда был с сигарой. Ему очень идёт, мне кажется. Мы тогда поехали в ресторан с руководством, всем тренерским штабом отмечать, потом мы с командой поехали на дискотеку куда-то поплясать.
– Олег Яровинский в недавнем интервью «СЭ» вспомнил афоризм Евгения Гинера: «Тяжело собирать выбитые зубы сломанными руками». А какая фраза из личного общения вам запомнилась больше всего?
– Мне сложно вспомнить какой-то конкретный афоризм от Евгения Ленноровича. Я с ним общался обычно о футбольных и каких-то человеческих моментах, тот же контракт. Гинер – это человек слова. То, что он делает для ЦСКА, – это величие.
– В эпоху ЦСКА Гинера среди нападающих принято выделять Олича, Вагнера, Жо и Думбию. На их фоне чуть меркнут фамилии наших Кириченко и Чалова, хотя оба становились в составе ЦСКА лучшими бомбардирами РПЛ. Насколько это сопоставимые нападающие?
– Федя и Киря – разноплановые нападающие. Киря – игрок штрафной, всегда любил выныривать, в штрафной легко разбирался в одно-два касания. Федя это тоже всё умеет, но они чуть-чуть разноплановые. Федя больше из глубины может действовать. Дима, несмотря на свой невысокий рост, очень хорошо играл с прострелов. У него было это чутьё прекрасное, он был очень юркий, ловкий.
– Андрей Соломатин рассказывал, что, когда он играл в чемпионате Кореи в день своего рождения, ему пришло много факсов и писем из Москвы от болельщиков «красно-синих». Какой самый милый или важный для вас жест делали «армейские» болельщики?
– Болельщики всегда ко мне уважительно относились, и сейчас, как мне кажется, хорошо относятся. Много приятных жестов было от них. Раньше много всяких сувениров дарили, но один из самых памятных – это когда мне подарили здорового неживого гуся, который одной лапой держит футбольный мяч. Безусловно, у нас лучшие болельщики, и очень печально, что так упала посещаемость с введением Fan ID. Их поддержка невероятно важна, в том числе на матчах молодежной команды, куда они приходят и активно болеют весь матч. Это мне и ребятам дает мощный заряд.
– От болельщиков со стажем слышал мысль, что существовало два разных ЦСКА эпохи Валерия Газзаева: тот, что был до поражения от «Вардара» в 2003 году и уже переосмысленный, принятый от Артура Жорже, с которым Валерий Георгиевич завоевал Кубок УЕФА. Согласны?
– Конечно. Это были два абсолютно разных ЦСКА. Валерий Георгиевич говорил, что тот ЦСКА был чисто конский, более прагматичный. Хоть мы играли не в такой яркий футбол, но в результативный, получалось перемалывать всех. Потом постепенно стали добавляться бразильцы, и уже стала строиться другая игра, комбинационная, техничная. Мне каждый ЦСКА по-своему дорог.
– Тот вылет от «Вардара» – самое болезненное поражение в вашей карьере? Или бывали обиднее эпизоды, например, в «золотом матче» против «Локомотива»?
– Для меня поражение в «золотом матче» против «Локомотива» было сильным ударом, потому что мы шли к первому месту и такой отрыв отвоевали. Мой выход один на один на последних минутах: Сергей Овчинников потащил и чуть не загрыз Лекхето, который играл со мной персонально и меня упустил.
