«У меня были все данные, но мне не хватало терпения». От лиги Европы до тюрьмы и работы курьером. Дмитрий Отставнов
- Этот сезон ты начал в составе «Зенита» (Пенза) провел 8 неполных матчей, но не закрепился. На твой взгляд, почему?
- Спустя четыре дня после подписания контракта у нас был матч против «Рязани». Я сразу вышел с первых минут и вообще, поначалу регулярно играл, но не мог забить. А другой нападающий начал забивать, и я понял, что потерял место в составе. Главный тренер — Виктор Демидов хороший специалист у него есть лицензия — PRO, но есть тренера «новой» и «старой» школы. Я футболист, который играл в Европе пропитан «новой» школой, а в Пензе, у тренера другой взгляд на футбол. Это не хорошо и ни плохо, если результат есть, значит все работает. Но мне это не подошло.
- Как тебе коллектив, на какой ноте попрощались?
- Если не брать «Динамо», то это лучший коллектив, который у меня был. У нас не было дедовщины, мы отдыхали вместе. Возможно, команда была не самая сильная по футбольным меркам, но за счет сплоченности добивалась результата.
- Как тебе Пенза в целом?
- Обычный провинциальный город. Для меня в России существует только два города — Питер и Москва. Все остальные плюс-минус одинаковые.
Рука руку греет - вот такая и подобные ей пословицы и олицетворяют российский футбол.
- Давай вернемся к началу твоего футбольного пути. В 2011 году ты стал лучшим бомбардиром молодежного первенства в составе московского «Динамо», но с тобой не продлили контракт. Почему?
- Тут может быть много вариантов ответа. О себе могу сказать, что делал все, что должен был. Руководству оставалось предложить мне контракт, но они этого не сделали. Околофутбольные люди это поймут: смысла подписывать контракт со своим молодым игроком нет - на нем много не заработаешь. Либо агент не тот, либо спортивный директор. Эта ситуация, в какой-то степени не дала мне пойти дальше. Кто-то думает, что я разгильдяй. Но на футбольном поле делал все, что надо было. В 18 — 19 лет единицы забивают за главную команду в товарищеском матче еще во времена, когда играли такие звезды, как Смолов, Кокорин, Кураньи. Это сейчас российский футбол просел по качеству иностранцев, в мое время было по-другому.
- Странно, могли хотя бы в аренду отдать.
- Мы - обычные люди - никогда не узнаем той правды, которая крутится около футбола. Рука руку греет - вот такая и подобные ей пословицы и олицетворяют российский футбол.
- Сейчас все российские лиги сильно омолодились. На мой взгляд, если бы тебе на данный момент было 17 — 18 лет, то шанс заиграть в основной команде был выше. Ты как считаешь?
- Однозначно, денег меньше стало, поэтому они поняли, как нужно действовать. Так Европа работала 10 лет назад, а Россия только сейчас.
- После «Динамо» был «Нефтехимик». Смена обстановки с Москвы на Нижнекамск не бьет по самолюбию?
- В московском «Динамо» у тебя все на подносе, ты не видишь жизни. Приехав в «Нефтехимик», я увидел обратную сторону медали. Нужно самому снять квартиру, приготовить еду, постирать вещи и распланировать свой график.
Это как будто из «Мерседеса» пересаживаешься на «Запорожец», который еле заводится и тарахтит.
- Второй сезон в Нижнекамске стал для тебя достаточно результативным — 8 мячей в 16 матчах в ФНЛ 2 (на тот момент ПФЛ). И ты перешел в «Рубин 2», но по факту в «Рубин», как так получилось?
- У меня был выбор: поехать на просмотр в «Волгарь» или «Рубин 2».
- Почему выбор был в пользу казанского клуба?
- Потому что «Волгарь» - это сразу главная команда, а «Рубин 2» - прямой выход в РПЛ. Грубо говоря, я опять вернулся в динамовские времена. Вообще, я бы лучше всю карьеру в дубле «Динамо» провел, чем ездил бы по вторым и первым лигам. А в «Рубин» я пришел, потренировался, забил 3 гола в двустороннем матче, Билялетдинов меня заметил, и я подписал контракт.
- В конце чемпионата состоялся главный матч в твоей карьере — дебют в РПЛ против «ЦСКА». Расскажи подробнее.
- Соглашение с клубом я заключил еще в марте, а дебютировал в конце чемпионата. Было очень тяжело. Я думаю, спортсмены меня поймут: когда много тренируешься, а тебе не дают шанса, то уже не выдерживаешь и посылаешь все на три буквы. Конечно, нужно проще относиться к спорту, но я не выдержал и решил пойти выпить. На следующей тренировке хорошо себя показал и мне сказали, что я буду играть.
- Опиши день дебюта.
- Была теория, у нас оставалось два матча — против «ЦСКА» и «Уфы». Нам объявили: «Берете 4 очка, получайте такие-то премиальные». Я за волновался. Потом сказали, что я в старте, и меня еще сильнее затрясло. Помню, я ехал в автобусе, болельщики, телевидение, Слуцкий, Муса и большое внимание ко мне. Моя большая проблема, что я не был готов психологически.
- На твой взгляд, нужен ли психолог в клубе, в частности для таких ситуаций.
- Тяжело сказать, кому-то нужен, кому-то нет. Мне было бы легче, если бы меня выпускали освоиться на 5 — 10 минут. И так везде, независимо от уровня соревнований.
- В мае ты играл против лучших защитников страны на тот момент, а уже через полтора месяца оказался в «Волге» (Ульяновск). Такое резкое движение на «футбольном лифте» выбивает из колеи?
- Было страшно. Я не хотел там оставаться. Это как будто из «Мерседеса» пересаживаешься на «Запорожец», который еле заводится и тарахтит. Но почему-то именно там я стал лучшим бомбардиром.
«Ну что, доигрался?» Потом взяли под руки и повели...
- Сложно поверить в то, что лучший бомбардир второго российского дивизиона может уехать играть в Европу. Как тебе это удалось?
- Я попросил агента найти мне команду в Европе. В России, несмотря на большое количество предложений, оставаться не хотел, я в 22 года все посмотрел от ЛФЛ до РПЛ. Нужен был новый вызов.
- Правда, что в португальскую «Санта Клару» тебя взяли по видео?
- В какой-то степени да, сделали красивое видео, но главным аргументом была статистика — 16 голов в 23-х матчах.
- Несмотря на это, во второй лиге Португалии у тебя совсем не получилось. Почему?
- В Португалии не мой футбол, там больше техники, игры в пас. Мне нравиться толкаться, бороться — английский футбол. Только спустя 6 месяцев я научился.
- А почему не остался?
- Испугался, не поверил, хотя тренер мне говорил, чтобы я остался. Но я не захотел. Кстати, главный минус на тот момент, где бы я ни играл, мне не хватало терпения.
- Давай отойдем от футбола. Расскажи о быте, о людях.
- Там очень медленные и спокойные люди. Как я понял, только люди с постсоветского пространства все время куда- то торопятся. Новое поколение более похоже на европейцев в этом плане. В Португалии очень тяжело с постсоветским менталитетом, там это не приветствуется.
- Тебе с таким менталитетом было тяжело адаптироваться?
- Нет, мне было не сложно. У меня была малая часть такой черты. Если говорить о том, что меня там изменило, то я стал проще ко всему относиться. Сережки в уши вставил, ноги начал брить. Кстати, большое отличие, в Португалии если ты с волосатыми ногами, то ты гей. В России же наоборот.
- Вернемся к футболу. После второй португальской лиги в твоей карьере была третья бельгийская, клуб «Патро Эйсден Масмехелен». Как там обстояли дела?
- Там у меня получилось бы сто процентов, стиль футбола мне подходил, как раз силовой. Но «Санта Клара» не сделала мне рабочую визу, в какой-то степени я жил там как нелегал. Выяснилось это только в Бельгии.
- В итоге тебя депортировали, и ты оказался в тюрьме. Расскажи об этом поподробнее?
- Когда я узнал об этом, сразу поехал в Москву делать визу, но оттуда меня уже не выпустили. Потом я играл за «Волгарь» и спустя год вернулся в «Волгу», но мотивации вообще не было. Хотелось дома побыть и опять куда-нибудь уехать.
- У тебя получилось уехать в Литву, ФК «Тракай». Как проходил трансфер?
- Переход организовал агент, с которым я познакомился в аэропорту, когда возвращался из Бельгии в Москву. Он спросил, есть ли у меня виза. Я подделал визу и улетел в Литву. Когда возвращался с выездного матча Лиги Европы, на литовской границе меня задержали. Мы с Данияром Билялетдиновым и тренером играли в бридж, меня подозвал проверяющий, сказал: «Ну что, доигрался?» Потом взяли под руки и повели... В камере я провел от 7 до 9 дней. Потом вновь вернулся в Россию.
- Ты настолько понравился тренеру и подходил команде, что говорят о том, что был вариант поехать на матч Лиги Европы в фуре, это правда?
- Да, была такая возможность, но руководство клуба испугалось, и мы разорвали контракт.
- А тебе не было страшно?
- Мне было все равно, я понимал, чего хочу, и все.
Я плакал. Это была самая сильная боль, которую испытывал.
- После этого был год без футбола. Объясни, что чувствует в такой ситуации футболист, который находится в хорошей форме?
- У меня был вариант поехать в «Волгарь» во вторую лигу, но я не захотел. Это то же самое, если после французского ресторана сухарики есть. Морально было очень тяжело без футбола. Чтобы жить, я продавал свои вещи, занимал деньги у друзей. Ходил в массовки по разным передачам.
- В какой момент стало понятно, что пора браться за ум?
- Я приехал в Тулу, и отец мне сказал: «Иди работай, а найдется команда - пойдешь туда». Гуляя по набережной, услышал, как два парня разговаривают про работу курьером. На следующий день я уехал в Москву и начал работать яндекс-курьером. Я увидел другую сторону медали.
- Ты говорил, что футболистам легко даются деньги. Объясни свою точку зрения?
- Это философский вопрос. Если говорить проще, то в футболе меньше работаешь, но больше получаешь. В обычной жизни наоборот. Но в футболе очень страдает нервная система, ты либо в минусе, либо плюсе. Cпорт - это не столько физическая боль, сколько моральная.
- В интервью Евгению Савину твоя мама рассказала историю о том, как в непогоду ты повез заказ, а мимо проезжал автобус «Динамо». Что ты чувствовал в тот момент?
- Я плакал. Это была самая сильная боль, которую испытывал.
- Чему тебя научили испытания, через которые ты прошел?
- Я потерял в финансах, перестал ходить в те места, которые посещал раньше, сузился круг моего общения. Но ментально, я стал сильнее.
Поддержите плюсами и комментариями!
