Перед «Зенитом» Морозов пробовал поработать со «Спартаком» – но не выдержал из-за эстетичного стиля Бескова
Тандем продержался всего пару месяцев.
В 1980-м «Зенит» впервые в истории взял медаль чемпионата СССР – бронзу под руководством Юрия Морозова. Он поставил команде скоростную игру, основанную на исключительной функциональной готовности. Именно в штабе Морозова начал тренерскую карьеру будущий автор главной ленинградской победы Павел Садырин. Он взял за основу наработки Морозова и довел «Зенит» до чемпионства-1984.
Иронично, что первый клуб Морозова-тренера – московский «Спартак», туда Юрий Андреевич пришел по приглашению Константина Бескова. Впрочем, альянс не пережил даже первые сборы: Морозов окончательно выбрал путь главного антагониста спартаковского стиля.
Морозов познакомился с Бесковым в Самарканде, когда писал диссертацию. А позже напросился к нему ассистентом в сборную
После чемпионства-1963 московское «Динамо» на три сезона завязло в середине турнирной таблицы. Вячеслав Соловьев, ставший главным тренером вместо Александра Пономарева, привел команду к восьмому месту в Высшей лиге – ниже динамовцы финишировали лишь однажды.
Вытаскивать родной клуб из трясины призвали Константина Бескова, который в 1964-м со сборной СССР взял серебро чемпионата Европы, но при этом угодил в опалу – в финале его команда проиграла франкистской Испании, одному из главных идеологических противников советского государства. Бесков на год задержался в луганской «Заре», выступавшей в первой лиге, затем совсем немного потренировал столичный «Локомотив» и в 1967-м оказался там, где провел почти всю игровую карьеру.
Перед сезоном «Динамо» отправилось на сборы в Самарканд, в то же время аспирант ленинградского Института физкультуры имени Лесгафта Юрий Морозов писал там диссертацию. Он работал над темой «Предыгровая разминка как форма готовности футболиста к игре» и тестировал некоторые теории своей работы на игроках родного «Зенита».
Именно в Самарканде Морозов познакомился с Бесковым: «Мы много времени провели вместе, я прислушивался к его советам, а Бесков, как всякий умный человек, вероятно, не пропускал мимо ушей кое-что из моих суждений», – вспоминал Морозов начало общения с мэтром.
В начале 70-х Бесков покинул «Динамо» после двух побед в Кубке СССР, дважды выигранных серебряных медалей чемпионата и финала Кубка обладателей кубков. Примерно тогда же «Зенит» создал свой научный отдел, куда вошел молодой Юрий Морозов.
В 1974-м Бесков снова возглавил сборную, а Морозов попросился к нему ассистентом. Константин Иванович обратился за советом к тренеру «Зенита» Герману Зонину: «Герман, вот ко мне просится в помощники Морозов Юра, как ты думаешь?». Зонин ответил: «Берите, парень умный. Он подходит к тренировкам с научной точки зрения, он вам поможет во всем».
Второй приход Бескова обернулся жутким провалом – после гостевого разгрома от Ирландии 0:3 в отборе к Евро-1976 он переформатировался в тренера олимпийской команды. Считается, что Бескова сняли с поста, но Морозов давал другую версию: «Свой уход он объяснял мне так: «У нас в команде шесть-семь киевлян, у них другая методика подготовки, и если мы останемся, то будем их просто ломать».
Сборную доверили энергичному Валерию Лобановскому, с которым Морозов познакомился на стажировке в Голландии осенью 1974-го: «Жили мы на базе национальной сборной, где на специальных курсах готовят тренеров четырех категорий – от D до А. Причем чтобы получить высшую квалификацию, нужно пройти через все четыре группы. А возглавлял этот тренерский институт великолепный специалист Плойер, обладавший глубокими знаниями по методике спортивной тренировки. И он поведал, с помощью каких упражнений можно достичь в игре многократных скоростных подключений фланговых защитников, прессинга, группового отбора. То есть всего того, что мы с Валерием Васильевичем взяли на вооружение, развивали и совершенствовали».
Лобановский и Морозов закончили технические вузы, смотрели на футбол сквозь призму науки и одинаково относились к тренировочному процессу, но в 1976-м Юрий Андреевич все равно не смог отказать Бескову, внезапно позвавшему его в московский «Спартак».
«Видите ли, тогда как личность Бесков производил на меня более сильное впечатление, чем Лобановский. Все-таки против Василича я играл, у нас не было такой разницы в возрасте, как с Константином Ивановичем, который к тому времени во многих командах, в том числе и в сборной, неизменно проявлял себя как специалист крупного масштаба», – объяснял непонятый многими выбор Морозов.
Бесков с трудом уговорил Морозова приехать в «Спартак». Но дуэт не пережил даже первые сборы
В начале 1975-го «Спартак» покинули начальник команды Николай Старостин и главный тренер Николай Гуляев. Формальной причиной кадровой революции стала история с валютой, обнаруженной у нескольких футболистов во время еврокубкового выезда. Впрочем, говорили и о конфликте Старостина с профсоюзным боссом Владимиром Богатиковым – якобы именно он настоял на увольнении легенды.
В «Спартаке» начался бардак, новый тренер Анатолий Крутиков потерял контроль над коллективом, а лидеры зачастую приезжали на тренировки с перегаром. После мучительного сезона команда бесславно рухнула в первую лигу – этот случай до сих пор остается единственным в красно-белой истории.
Бесков пришел в кризисный «Спартак» не сам – его назначил первый секретарь Московского горкома партии Виктор Гришин. Тренер отпирался до последнего, но когда министр внутренних дел Николай Щелоков лично сказал ему, что нужно спасать легендарный клуб, Константин Иванович сдался. Бесков поспособствовал возвращению Старостина, капитально перекроил состав (вывел из него даже капитана Евгения Ловчева) и принялся за создание великого игрового стиля, который до сих пор называют «спартаковским».
Он видел в Морозове специалиста, который разбавит его творческий подход системными научными методами. «Я вообще не испытывал горячего желания идти в «Спартак». «Динамо» – другое дело, – говорил я Бескову. – А тут и вы новый человек, и я». Но Бесков кого хочешь может убедить! К тому же по его настоянию в команду вернули Николая Петровича Старостина, к которому я относился с огромным уважением», – вспоминал Морозов.
К тому времени Юрий Андреевич уже находился под мощным влиянием Лобановского, который подходил к организации тренировочного процесса совсем не так, как Бесков. Лобановский четко отделял игровые занятия от функциональных и прокачивал скорость с выносливостью за счет изнурительных силовых тренировок.
Бесков же считал, что физические данные можно развивать и с мячом в ногах, поэтому интенсивные забеги и занятия со штангой сводил к минимуму. В свое время спартаковцы говорили: «Тренироваться у Бескова – одно удовольствие». Динамовцы подтверждали: «Да уж, в тренировках Лобановского тоже есть одно удовольствие – дожить до их окончания».
Бесков искренне верил, что пригласил в «Спартак» своего воспитанника, верного соратника по футбольной идеологии. Однако к тому времени Морозов находился на противоположном полюсе, и союз развалился буквально через пару месяцев: «Уже на сборах, где Бесков ставил игру, базировавшуюся на ювелирной технике, коротких и средних передачах, я стал активно пропагандировать функциональную подготовку, полярные тактические решения, а если коротко – то футбол «по Лобановскому», который мне импонировал в большей степени».
Бескову показалось, что Морозов переступил рубеж, отделяющий второго тренера от первого: «Я почувствовал это и в один прекрасный день сказал ему: «Константин Иванович, готов сотрудничать, но не беспрекословно выполнять указания». Старостин возражал против моего отъезда из Сочи, хотя в душе понимал, что тандема единомышленников из нас с Бесковым уже не получится. И дал мне деньги на обратный билет», – вспоминал Юрий Андреевич о разрыве.
***
На этот раз Морозов ушел не к кому-то. Единолично возглавив ленинградское «Динамо», он наконец начал самостоятельную тренерскую карьеру. Через полгода Морозов оказался в «Зените», с которым в 1980-м взял бронзу – эти медали стали первыми в истории вечного середняка советского первенства. Запустив строительство чемпионской команды1984, он ушел за два года до золота и бережно принял от Лобановского киевское «Динамо».
Юрий Андреевич возвращался в родной клуб в 1991-м и 2000-м – и никогда не отказывался от своих принципов. «Мне рассказывали: Морозов работал в институте Лесгафта и не давал стипендии студентам, которые прибегали на кроссах после него. Потом и в «Зените» ввел подобное: на сборах в Сочи снег выпал, а стадион в Дагомысе, на автобусе не доедешь, вот мы и бегали. А Морозова же хрен догонишь. Те, кто отставали, прятались по кустам, чтоб он не заметил. Я не выдерживал, мышцы рвал», – вспоминал игрок бронзовой команды-1980 Сергей Швецов. Андрей Аршавин и вовсе отмечал, что за одну предсезонку у Морозова футболисты пробегали больше, чем за все сборы у Властимила Петржелы и Дика Адвоката вместе взятые.
Советский футбол 80-х был биполярным – эстетичность спартаковского стиля свирепо соперничала с динамовской практичностью. У Морозова были шансы пойти по любому из путей, но он четко выбрал второй – и построил свой «Зенит» по чертежам Валерия Лобановского.
Так в противостоянии «Зенита» и «Спартака» антагонизма стало еще больше.
Фото: fc-zenit.ru/Фотоархив Юрия Морозова; РИА Новости/Игорь Уткин, Юрий Иванов
