4 мин.

О развитии

45

Меня, как я уже говорил, интересуют процессы гораздо более широкие, чем собственно рынки и экономика, которую я считаю феноменом гуманитарным и, следовательно, тесно связанным с самыми разными аспектами жизни человека. И потому я, бывает, задаюсь себе такими вопросами: каковы подлинные перспективы глобальной экономики? Куда идут так называемые развивающиеся рынки? Откуда берется и куда уходит мировое лидерство? Кто на него может претендовать, на каких основаниях? Почему одни страны имеют такое социально-экономическое утройство, и есть ли у них реальный шанс измениться? Почему, например, в нашей стране столетиями нет никакого социального развития, и может ли оно появиться и как? Что такое вообще развитие? Надеюсь, вы меня простите за такую склонность к абстракциям, особенно если подумаете о будущем мире как о таком месте, где нам еще, надеюсь, удастся пожить на пенсии и где придется жить нашим детям. Вот, наткнулся на интересную ссылку. Господин Аузан ссылается на книгу "Violence and Social Order" — «Насилие и социальный порядок», которую написал коллектив из трех авторов, чей правильный состав немедленно вызвал мой интерес: Норт — экономист, нобелевский лауреат, Вайнгаст — один из крупнейших политологов, Уоллис — историк.

Далее из лени даю просто выдержки из Аузана:

Идеи книги: "сейчас существует три модели так называемого социального порядка. Одна из них не представляет особого интереса — это примитивный социальный порядок, который сохраняется больше для этнографического изучения, нежели экономического. Но две других активно конкурируют друг с другом — 25 стран мира принадлежит к порядку открытого доступа, и эти страны экономически и политически успешны. А 175 стран мира принадлежит к т.н. natural state — «естественному государству».

Революционность выводов авторов состоит вот в чем. Если достигается три условия: элиты применяют закон к себе, негосударственные организации живут дольше, чем их руководители, и, наконец, осуществляется коллективный контроль за средствами насилия, то постепенно (модернизация исторически требует не менее 50 лет) возникает взаимная связь демократических политических институтов и динамического роста.

"Еретичность" этой идеи, в частности, в том, что раньше — это последние два века — считалось, что существует прогресс, и следовательно, есть страны, которые просто движутся впереди, и это норма. А вывод Норта, Уоллиса и Вайнгаста совершено не такой — нормальным является режим натурального, естественного государства, а исключением является режим открытого доступа. Очень редко странам удается выйти на этот путь, это флуктуация истории — выход в успешный режим существования.

По существу, речь идет о том, что модернизация - это не задача, это проблема, которую страна может решить, а может не решить, и неизвестно, существует ли для страны решение этой проблемы. И факторы решения этой проблемы лежат не в политических и экономических характеристиках, а в соотношении формальных институтов и неформальных практик. И это очень важно, потому что законы можно принимать какие угодно, и они могут быть сигналами о том, что мы имеем прогрессивный закон, но только он не работает!

Наличие двух социальных порядков в мире довольно хорошо статистически иллюстрировано, потому что в конце 90-х годов ХХ века вышла работа Мэдисона, показывающая, что есть две траектории развития стран, и переходы между ними очень редки. Фактически у стран, которые вступили на «высокую» траекторию А (это страны Северной Америки и Западной Европы), в принципе многолетняя скорость движения выше, притом что темпы роста ниже. И теперь Норт, Уоллис и Вайнгаст объяснили, почему эти две траектории — это два разных социальных порядка."

Еcли бы г-н Аузан писал пояснее, например о том, каким образом может быть так, что "многолетняя скорость движения выше, притом что темпы роста ниже" (хотя я примерно понимаю, что он имел в виду), то не пришлось бы мне покупать книгу на Amazon... (Всяко проще купить какую-нибудь очередную конспирологичексую жУвачку на вокзале, а уж там-то объяснят сразу все мироздание в доступной для житомирских октябрят форме.)

Что-то мне тоже подсказывало, что прогресс ни одной стране мира, ни одному народу не гарантирован, и что лидерство - в экономике ли, в глобальной политике - может быть результатом совмещения множества исторически обусловленных качеств: в том числе, географических, социальных, этических, духовных - в единый сложный комплекс, построенный из их взаимосвязей. Парадоксально, но это, по идее, означает, что довольно примитивный г-н Паршев (это который "Почему Россия - не Америка") не столь уж неправ, отнимая в своей книге у России перспективы развития и оставляя ей только, по существу, шанс на утлое существование, выживание на какое-то время. Понятно, что целью написания книжки Паршева было совсем другое, но вышло-то торжество именно такой безрадостной, фатальной, тупиковой идеи!

Моему внутреннему социальному существу, впрочем, такая перспектива претит. Мне искренне хотелось бы застать старт развития при своей жизни. Но чем я лучше тех миллионов людей, которые ушли в иной мир в прошлых столетиях, включая 20-е, так и не дождавшись ничего подобного?

Важно понимать: не интернет, ни оптоволокно, ни биржи - ничто то техническое, что проникло к нам с Запада и Дальнего Востока (т.е. все равно с Запада), не есть развитие. Это всего лишь то, что называлось убогим советским словом НТП (научно-технический прогресс). Обычно более чем наполовину основанный на импорте (в обмен на соль, мед и пеньку) и промышленном и военном шпионаже. В фантастическом кино частенько попадаются странные инопланетные государства: абсолютные монархии, а то и рабовладельческие диктатуры, вооруженные лазераими, роботами и ржавыми, но функциониарующими космическими кораблями. Примерно таким был СССР.

Развитие же - социально, и только социум горизонтального типа порождает по-настоящему инновационные экономики. Для таких социумов даже кризисы вроде Великой депресии или нынешней Великой рецессии не являются смертельными и не кончаются революциями, которые, кстати, для империй с лазерами не ведут никуда, а просто - по кругу. А ведь ни революция 1917 года, ни 1991 года в социальном отношении не привели ни к какому прогрессу!