Дорогой Никола
В нынешнем сезоне столичный ЦСКА почти не обновился. Самое главное — клубу удалось удержать восходящую звезду европейского футбола, полузащитника хорватской сборной Николу Влашича.
Прошлый сезон Влашич провел в стане «красно-синих» на правах аренды. За короткий промежуток времени он стал любимцем болельщиков и одним из лидеров команды. Этим летом ЦСКА приобрел его у «Эвертона», заплатив за Николу рекордные для клуба 15,6 миллиона евро. В интервью Влашич рассказал о решении остаться в России, капитанстве Игоря Акинфеева, шутках Кирилла Набабкина и об отношении к журналистам.
•
– Ожидал, что начало сезона будет таким непростым?
– Да, мы этого ждали. Понимали, что будет непросто. Не все игроки прошли предсезонную подготовку. Я, Бистрович, Магнуссон, Сигурдссон — мы выступали за национальные сборные. Я чуть позже вернулся из отпуска. Но все равно поражение в Самаре в первом туре сильно задело. Хотя в России вообще очень тяжело играть в гостях.
– Тем не менее, недавно ты сказал, что ЦСКА стал сильнее по сравнению с прошлым сезоном.
– Это так. Мы старше, у нас больше опыта. Мы уже год как играем вместе. Так что даже если мы никого не купим, у нас сильная команда.
– Многие ждали, что ты покинешь ЦСКА, но ты остался. Почему?
– Я счастлив здесь. Клуб, тренер, персонал, игроки — все хотели, чтобы я остался. Мне все нравится в ЦСКА.
– Были разговоры об интересе «Зенита». Это правда?
– Нет, это все слухи. Предложения от них не было.
– А из других стран?
– Были. Мне интересны были варианты с клубами, играющими в Лиге чемпионов. Но я хочу выступить в этом турнире в ЦСКА. Надеюсь, в следующем сезоне мы будем там.
– Назовешь клубы, которые делали предложения?
– Нет. Могу сказать, что интерес был из Италии и Франции.
– А из Англии?
– Нет (улыбается). Хотел бы там поиграть, но не сейчас.
– Можно сказать, что попадание в Лигу чемпионов — главная цель ЦСКА на этот сезон?
– Да, так и есть. ЦСКА — большой клуб. И он всегда борется за победу. Чемпионат это или Лига чемпионов — неважно.
– Но ЦСКА может на равных бороться за золото с «Зенитом»?
– Почему нет? В прошлом сезоне мы обыграли их дома. Да, уступили в гостях, но, как я уже сказал, в России любой выезд тяжелый. А так я уверен: ЦСКА может бороться с любым соперником.
– В прошлом году мы с тобой делали интервью, и ты сказал, что в самый красивый футбол в России играет «Краснодар». Сейчас так же считаешь?
– Да. Они действительно красиво играют. «Зенит», может, был не так ярок, но он очень эффективен. Они побеждали тогда, когда это было необходимо. Раз «Зенит» выиграл чемпионат, значит, он был сильнее всех.
– Когда ты только пришел в ЦСКА, многие не знали твоего уровня, а сейчас ты — один из лучших в Премьер-лиге. Чувствуешь себя иначе?
– Нет. В нашем клубе любой думает в первую очередь о команде.
– А отношение соперников к тебе поменялось? Стали жестче играть?
– Бывает и такое. Перед каждым матчем мы анализирует сильные стороны соперника. Уверен, что они делают то же самое. Конечно, тяжело, когда рядом с тобой постоянно два игрока. Они мешают тебе разогнаться, показать дриблинг. Но я привык к этому.
– Вторую часть прошлого сезона ЦСКА провел не столько успешно, как первую. Почему?
– Мы — молодая команда. У нас бывают взлеты и падения. Это было делом времени, чтобы наступил небольшой спад. Но мы боролись за Лигу чемпионов.
– Может, вам не хватило чуть опыта? Из матерых ребят в составе только Игорь Акинфеев, Марио Фернандес.
– Я бы еще добавил к ним Дзагоева с Набабкиным. Да, может, нам чуть не хватило опыта. Если бы команда состояла в основном из опытных ребят — ей было бы сложно чему-то учиться. А если вы молоды, амбициозны, хотите учиться — у вас будут как взлеты, так и падения. Но это нормально. Все приходит с опытом, и мы наберем его.
– Твой переход в ЦСКА совпал с массовым уходом клубных легенд — братьев Березуцких, Сергея Игнашевича, Понтуса Вернблума. О них и сейчас вспоминают в команде?
– Конечно. Раньше я смотрел матчи ЦСКА и потому знал их всех. Да, у нас новая команда, но даже сейчас ребята говорят о них. Они легенды. О них будут вспоминать и через несколько лет. Конечно, когда ты теряешь таких игроков, команда становится слабее. Но мы еще прибавим. Уверен, что в нашем возрасте братья Березуцкие, Игнашевич были не так хороши, как в свои лучшие времена. Но с опытом, матчами они стали великими.
– Лично знаком с кем-то из них?
– С Игнашевичем. Он был тренером молодежной команды, бывал с нами на выездных матчах. Березуцких встречал на стадионе. Они порой заходили в раздевалку.
– В прошлом сезоне тебя много хвалили, но лучшим игроком ЦСКА по версии болельщиков стал Марио Фернандес. Согласен с таким выбором?
– Конечно. Он заслужил это.
– Фернандес лучше тебя?
– Мы же на разных позициях играем (улыбается). Если бы были на одной — можно было бы поспорить. Но он очень хорош.
– Ты самый молодой капитан в истории «Хайдука». Помнишь тот день, когда впервые вышел на поле с повязкой?
– Помню конечно. Это был гостевой матч в Лиге Европы против румынской «Политехники». Мы проигрывали 0:2, но вырвали ничью.
– Удивился, что тебя назначили капитаном?
– Нет. К тому моменту я два года как уже был в команде. У нас появился новый тренер. И он сказал мне, что хочет видеть меня капитаном. Я согласился.
– Что для тебя значит капитанская повязка?
– «Хайдук» — команда моего детства. Если вы живете в Сплите, то болеете за «Хайдук». Для меня, моей семьи это очень многое значит.
– Если понадобится, можешь выступить с речью в раздевалке?
– Конечно. Если нужно — то да.
– Даже если в команде будут игроки старше тебя?
– Конечно. У нас и в ЦСКА, если придет молодой парень, которому условно 18 лет, и захочет что-то сказать — он может это сделать. Если это поможет команде, думаю, никто не будет против. Не должно быть так, что если ты молодой, то сиди и помалкивай. Это нечестно.
– В ЦСКА есть человек, который может толкнуть речь в раздевалке?
– Акинфеев. Он может и накричать, если надо (улыбается).
– И что он говорит?
– Ну не буду же я все секреты раскрывать (улыбается).
– А ты понимаешь, что он говорит?
– Конечно. Я понимаю русский.
– А легионеры?
– Спросите у них (улыбается). У нас же есть переводчики.
– Что можешь сказать об Акинфееве как о капитане?
– Он очень хорош. Вспомните матч с «Оренбургом», когда он нас спас на последней минуте. Игорь столько лет держит уровень. В раздевалке, клубе — все его очень уважают. Порой возникает ощущение, что Акинфеев одновременно и игрок, и кто-то из руководителей клуба (улыбается).
– Евгений Гинер как-то сказал, что Акинфеев больше хозяин клуба, чем он.
– Да-да. Акинфеев великий.
– Капитан может пойти от лица команды к руководству, что-то сказать. Акинфеев так делает?
– Не знаю. У нас не возникает таких проблем, из-за которых мы скажем Игорю, чтобы он сходил к руководству. Мы как семья и всем довольны. Но если надо будет, Акинфеев поговорит с руководством.
– Знаешь кличку Акинфеева?
– Да. Сейчас вспомню… (После небольшой паузы) Фура! Это означает босс, да?
– Правда, что молодежь в ЦСКА побаивается Виктора Гончаренко? И что он очень зол после поражений?
– Да, после поражений в раздевалке тяжелая обстановка. Иногда может и крик стоять. Но я не боюсь этого. Я уважаю Гончаренко. И не считаю, что такие эмоции — это плохо. Наоборот, это хорошо. Он показывает, что ему не все равно.
– Он как-то наказывает команду после таких матчей, как в Самаре?
– Нет, это не его стиль. Его стиль — объяснить, что было плохо, и чтобы мы работали над ошибками.
– Гончаренко как-то сказал, что ты из тех игроков, которых не нужно критиковать. Это так?
– Да, это правда. Но если я что-то делаю не так, то нормально отношусь к критике.
– Тебе не нравится, когда тебя критикуют при команде, или как?
– Нет, это не имеет значения. Я имею ввиду, что меня не надо критиковать, чтобы мотивировать играть лучше. Я и сам это сделаю, без лишних слов. А есть такие футболисты, которых нужно ругать, чтобы они показали свой максимум. Понимаете, о чем я?
– Да, конечно. Ты в курсе, что Евгений Гинер очень популярен среди болельщиков ЦСКА? Часто говоришь с ним?
– Знаю, что фанаты очень его любят. Он сделал много хорошего для ЦСКА. Клуб стал успешным не только в России, но и в Европе. Иногда Гинер заходит к нам в раздевалку, поздравляет с победой. Он любит говорить, чтобы мы, несмотря ни на что, были вместе.
– Знал про кричалку «Гинер всё купил»?
– Да, слышал о ней (смеется).
– Это означало, в том числе, что Гинер может всё. Даже оформить трансфер Влашича.
– Я ему очень благодарен за это. Гинер проделал большую работу, чтобы я тут остался.
– Кто главный шутник в ЦСКА?
– Набабкин (улыбается). В команде его называют Набаба, а я просто — Наба.
– Понимаешь его шутки?
– Да, они все одинаковые (улыбается).
– Можешь вспомнить самую смешную?
– Ох, их столько было! В этом году на зимних сборах он как-то спрятался за дверью в бассейне и ждал Паулино Гранеро. И когда тот появился, Наба толкнул его в бассейн (смеется). Мне нравятся его шутки.
– Готов к ним?
– Конечно. Никаких проблем (улыбается).
– А сам можешь пошутить в команде?
– Мне сложно, я ведь не говорю по-русски. Когда начну говорить, обязательно буду шутить.
– Учишь русский?
– Чтобы с преподавателем — нет. Учу, находясь в команде.
– Только футбольные термины знаешь или можешь выстроить фразу?
– Иногда могу. А вообще, если я в целом знаю, о чем идет речь — то почти все понимаю. Но если вы начнете говорить о чем-то, в чем я не разбираюсь, будет сложно.
– В России бывало, что фанаты приходили на клубную базу и критиковали футболистов. Это нормально?
– В Хорватии такое происходит, и это нормально. Просто у нас страстные болельщики. В «Хайдуке» такое происходило. Если ты проиграл — не выходи из дома пару дней. Оставайся у себя, чтобы никто не видел.
– А в целом это нормально?
– Думаю, в Англии такое невозможно. Но у болельщиков есть свое мнение. Если они считают, что футболисты не выкладываются на 100 процентов и видели, что они где-то гуляли перед игрой — нет проблем. Могут прийти и поговорить.
– Ты общаешься с фанатами в соцсетях?
– Нет, это не мое. Мне пишут, но не читаю эти сообщения.
– Есть ли в таком случае у болельщиков возможность поговорить с тобой?
– Они могут это сделать после игры. Ну, или если встретят меня в городе. Я возражать не буду. А переписка исключена.
– Ты сам ведешь свой Инстаграм?
– У меня есть друг, который этим занимается. Но прежде, чем запостить что-то, он спрашивает у меня разрешение.
– После года в ЦСКА ты, должно быть, уже прочувствовал уровень соперничества со «спартаком»?
– Да, слышал, что за победу над «спартаком» болельщики могут простить многое.
– До Москвы у тебя не было опыта жизни в мегаполисах. Все-таки Сплит и Ливерпуль к таковым не отнесешь. Сложно было адаптироваться в новых условиях?
– Пришлось привыкнуть, что куда бы ты не собрался, нужно дополнительно закладывать минимум час. Поначалу это ужасно нервировало. Понимаете, в моем родном Сплите я жил на одном конце города, а клубная база была на другом. При этом на дорогу у меня уходило десять минут.
– Тебе нравится московский ритм жизни?
– Не знаю. Я просто понял для себя, что между 5 и 7 вечера на улицу лучше не выходить. Там столько суеты.
– А в метро бывал?
– Да, один раз. Но я не ездил на поезде. Спустился, посмотрел и поднялся обратно (смеется). Это была станция «Ленинский проспект».
– Если вдруг возникнет острая необходимость, воспользуешься услугами «подземки»?
– Да, конечно. Не вижу в этом ничего криминального.
– Тебя часто узнают на улице?
– Узнают, но не могу сказать, что довольно часто. Иногда в течение часа никто не подходит, а в другой раз за десять минут пять человек подойдут.
– Тебе больше по душе жизнь в маленьких городах вроде Сплита, или в больших?
– Мне нравятся оба варианта. В Москве главное знать, в какое время выходить на улицу (смеется). Я люблю возвращаться в Сплит, где мало людей и гораздо спокойнее. Но в Москве тоже здорово. Здесь гораздо больше возможностей, о чем бы ни шла речь. Мне это очень нравится.
– Когда к тебе приезжают друзья, куда их ведешь в первую очередь?
– Разумеется, в первую очередь на Красную площадь. Гуляем по старинным улочкам. Иногда берем машину, чтобы куда-нибудь съездить. Когда я занят, друзья изучают город самостоятельно: ездят на общественном транспорте, на метро.
– С кем ты проводишь здесь большую часть времени?
– Когда нет семьи или друзей, то зависаем с Якой Бийолом, Кристияном Бистровичем, Хёрдуром Магнуссоном. То есть, с друзьями из клуба
– А друзей не из клуба еще не успел завести?
– Нет. Иногда проводим время с клубным фотографом, с ребятами из пресс-службы. А, еще мой водитель… но да, он же тоже сотрудник клуба (улыбается).
– Ты не похож на среднестатистического футболиста Премьер-лиги. Идешь на контакт, спокойно даешь свой номер журналистам и даже сам пишешь им, если надо о чем-то договориться…
– Для меня это не проблема. Тем более, если я пообещал что-то сделать. Я всегда держу слово.
– Откуда эти манеры?
– Наверное, от отца и сестры Бланки. Она — звезда мировой легкой атлетики, но никогда не отказывала прессе. Я много наблюдал за тем, как мой отец и Бланка общаются с журналистами. Самому мне поначалу не нравилось все это дело, но отец сказал: ты должен общаться. Не могу сказать, что у меня сразу хорошо получалось, но все приходит с опытом. С каждым разом ты общаешься все увереннее, а паузы между предложениями становятся все короче.
– Не боишься, что тебя не так поймут или неправильно переведут?
– Да, иногда такое случается, но это не настолько критично, чтобы мне приходилось потом выступать с опровержением. Что меня раздражает больше, это когда слова вырывают из контекста и ставят их в заголовок. При этом в самом тексте эти слова звучат совсем по-другому. В Хорватии такое постоянно происходит.
– Насколько ты востребован на родине у журналистов? Часто тебе оттуда звонят?
– Если ты игрок сборной, внимания тебе не избежать. Да, звонят периодически.
– Ты отсылаешь их в пресс-службу ЦСКА или общаешься напрямую?
– Напрямую. В хорватских газетах футболисты сборной поделены между журналистами. То есть, определенный репортер общается только с определенными игроками. Со мной на контакте, к примеру, три журналиста.
– Ты читаешь прессу? В российской прессе у тебя отличная репутация…
– Да, я знаю, но предпочитаю не читать. Неважно, что именно обо мне пишут. Даже если что-то хорошее, я не хочу, чтобы это засело у меня в голове: мол, какой я классный. Конечно, если друзья мне что-то показывают, я смотрю, но сам не сижу и не выискиваю, что там обо мне написали.
– Кто твой главный критик?
– Отец.
– Твой одноклубник, Ильзат Ахметов, тоже назвал отца своим главным критиком. Причем, как бы он ни сыграл, отец всегда говорит Ильзату, что сыграл он плохо. У тебя как это происходит?
– У меня не так. Сначала отец говорит, что у меня получилось, а потом указывает на недостатки. Но, если честно, я не всегда с ним согласен. В то же время понимаю, что как отец он желает своему сыну только лучшее.
– Когда ты забил мадридскому «Реалу» на «Лужниках» в Лиге чемпионов, в одной газете тебя назвали новым Лукой Модричем…
– Очень трудно быть новым Лукой Модричем. Он прошел такой путь и у него столько достижений. Но, конечно, приятно, когда тебя сравнивают с таким игроком. Но мне предстоит еще столько всего сделать, чтобы хотя бы чуточку к нему приблизиться.
– Какой он в общении?
– Он классный в общении, просто классный. Никакой звездности или заносчивости. Когда меня вызвали в сборную в первый раз, он сразу подошел и предложил свою помощь.
– Когда сборная Хорватии вернулась с серебряными медалями с ЧМ-2018, ей устроили в Загребе чемпионский парад. Даже мы его смотрели. А ты?
– Я тоже, правда, не весь. Я в этот момент был в аэропорту, улетал из Сплита в Манчестер. Успел захватить только 20 минут. Но я чувствовал столько гордости за парней.
– Наверное, тоже хотел бы там быть?
– Конечно, но наше время еще придет.
– В сборной Хорватии сейчас полным ходом идет смена поколений. Ушли Манджукич, другие ветераны. Как считаешь, у твоего поколения есть потенциал быть, как минимум, не хуже?
– Думаю, есть. У нас очень много талантливых молодых ребят. И у нас полно времени, чтобы это доказать.
– Сколько еще сезонов отыграет Модрич?
– С его профессионализмом, два-три года на высочайшем уровне он проведет спокойно. Но я не знаю, что у него в голове.
– Как ты объяснишь тот факт, что Хорватия вроде бы небольшая страна, но у вас всегда появляются новые талантливые игроки?
– Не знаю, как это происходит. Но соглашусь с вами. На юниорском уровне, это до 16 лет, у нас в каждом поколении всегда есть шесть-семь игроков, которым прочат выступление в мадридском «Реале». В итоге на взрослом уровне из этих ребят себя проявляют два-три человека. Но если каждое поколение дает по два-три классных игрока, этого достаточно, чтобы собрать хорошую команду.
– Когда от тебя много ждут, это давление. Ты его чувствуешь?
– Стараюсь не зацикливаться на ожиданиях. Нет такого, что я выхожу на поле и говорю себе: так, Никола, сегодня ты должен сделать то-то и то-то. Я хочу многое сделать, но если у меня что-то не получилось, это не конец света.
– Даже если сборная России проигрывает заведомо более сильному сопернику, ее начинают критиковать. Давление запредельное. У вас так же?
– Я не удивлен. У вас большая нация, а значит — большие ожидания. Впрочем, у нас тоже давление на сборную беспрецедентное. Пара неудачных матчей, и заслуженных игроков, которые провели много матчей и вроде бы с отличной репутацией, уже вовсю начинают отправлять на пенсию.
– Мы видели пост, где ты — в шапке-ушанке. Выглядит стильно.
– Это моя шапка. Я ее купил сразу же, как приехал в Россию. Зимой постоянно в ней хожу.
– Ты вообще можешь назвать себя стильным человеком? Следишь за модой?
– Стараюсь быть в курсе трендов. Но мой брат говорит, что я одеваюсь так, словно мне 40 лет (смеется).
– Шопиться любишь?
– Я бы не сказал. Если мне что-то нужно, я просто иду и покупаю. А так, чтобы часами пропадать в магазинах, такого нет.
– Заметили у тебя еще один забавный пост с требованием подписать контракт с тренером Виктором Онопко…
– Должен вам сказать, что он просто в невероятной форме. Когда мы разбиваемся на несколько команд, играть против него очень тяжело. Подкаты у него будь здоров: стараюсь их избегать.
– У кого самые жесткие подкаты в Премьер-лиге?
– Трудно сказать. Тут все защитники довольно жесткие. Когда я только пришел в команду, тренер мне сразу сказал, что в российском чемпионате играют очень жестко и к этому необходимо привыкнуть. Окей, я привык.
– В российском чемпионате введен VAR. Ты к этой штуке как относишься?
– Конечно, я за VAR. Да, иногда на него уходит слишком много времени, но зато он гарантирует стопроцентную честность в спорных моментах. Из-за судейских ошибок клубы теряют деньги, а футболисты и болельщики переживают сильнейший стресс. Поэтому да, VAR нужен.
– А как ты относишься к натурализации? Недавно Андрей Аршавин приводил пример, мол, если Марио Фернандес такой хороший игрок, то он должен играть за сборную Бразилии…
– Если человек чувствует себя в стране, где он играет, как дома, не вижу препятствий, чтобы он выступал за сборную этой страны. Уверен, что Марио спокойно мог бы играть за Бразилию. Но он выбрал Россию. Вы должны быть только счастливы. У нас, кстати, был натурализованный игрок, Эдуардо да Силва. Болельщики души в нем не чаяли.
Очень рад ,что Никола в итоге с нами!спасибо Леонорыч!!!