Самедов: «Отец был бы очень рад моему возвращению в «Спартак»
Переход Самедова из "Локомотива" к красно-белым стал одним из самых громких трансферов этой зимы. Новый-старый спартаковец вспомнил свой первый период в команде, рассказал, чего ждет от нового этапа, и поделился первыми впечатлениями от работы с Массимо Каррерой.
Чаще фамилии, чем Самедов, в российском футбольном пространстве в последние недели не произносилась ни одна другая. Вокруг его возвращения в "Спартак" спустя 12 лет, вокруг трансфера из "Локомотива", который не назовешь совсем гладким, бушевали информационные бури. Даже Луиc Адриано, человек из "Милана", автор гола в финале Кубка УЕФА и пента-трика в Лиге чемпионов, обсуждался поменьше.
Когда один из ведущих и самый результативный (2+3 по системе "гол плюс пас" прошлой осенью) игрок сборной России времен Станислава Черчесова на день позже партнеров присоединился к красно-белым на первом сборе в Абу-Даби, поговорить с ним жаждали все. И желательно быстрее всех – по понятным конкурентным причинам.
Поначалу я был среди страждущих, а потом понял, что лучше выждать пару-тройку дней. Пусть человек придет в себя, освоится в новой команде, осмыслит происшедшее, успокоится. А потом и наступит время для не суетливо-напряженного, а спокойного и рассудительного диалога.
Так в итоге и поступил – и ни секунды не пожалел. Самедов в любом случае не пламенный трибун и не специалист по горячим цитатам, публичным упрекам и уж тем более разоблачениям. Когда накануне отъезда в Эмираты со мной записывали видео-онлайн для странички "СЭ" в соцсети Facebook, я дал прогноз, что из уст хавбека в адрес Юрия Семина не прозвучит ни одного дурного слова, как и от тренера – оба не из тех, кто любят выпускать ядовитые стрелы через прессу. Ровно так все и вышло. На тему ухода из "Локомотива" Самедов отказывался говорить во всех без исключения беседах.
В целом же он во время нашего 50-минутного разговора был, я бы сказал, философичен. Задумчив. Другой спартаковский дебютант, Луиз Адриану, ходит все эти дни по гостинице абсолютно сияющим, с истинно бразильской улыбкой от уха до уха. А Самедов думает. Он понимает, что в его жизни сейчас происходит что-то очень важное – и старается подыскивать для этого правильные слова. И иногда они проникают в самое сердце.
В одном из недавних интервью Самедов признался, что сильно пересмотрел взгляды на жизнь, отношение к ней после того, как в декабре 2015 года не стало его отца. Это было сказано глубоко и сильно, врезалось в память. И в какой-то момент, когда я почувствовал, что беседа задалась, решился на то, чтобы спросить важную и личную вещь. Когда уходит кто-то очень тебе духовно близкий, ты потом ведешь с ним заочный диалог. Задаешься вопросом, одобрил бы он или она тот или иной твой поступок или нет. Точного ответа, ясное дело, получить не можешь – но, зная, каким был этот человек, каких принципов и убеждений придерживался, можешь его предположить. И в какой-то момент я осмелился спросить Самедова:
– Вы не думали, как бы отец оценил ваш переход в "Спартак"?
Он ответил тут же. Даже не дожидаясь конца вопроса. И с абсолютной убежденностью.
– Уверен, что именно этому он был бы очень сильно рад. Папа меня все детство, всю юность возил в школу "Спартака". Не пропускал ни одной игры ни там, ни в дубле. Весь этот путь я прошел с отцом, который всегда был рядом. Да, он был бы очень рад моему возвращению.
– Какова все-таки ваша главная мотивация? Возможное чемпионство? Лига чемпионов, в групповом турнире которой вам никогда не доводилось выступать?
– Много факторов. Конечно же, возможность побороться за титул. Поработать с тренером, к которому очень хотел попасть. Все время хочу учиться чему-то новому, и почему бы даже в 32 года не становиться лучше, изучать какие-то новые тактические моменты? Мне кажется, у Массимо Карреры такая возможность будет.
Отталкиваюсь и от сборной. До ЧМ-2018 осталось полтора года. Сначала – Кубок конфедераций, а потом, дай бог здоровье будет, смогу показать свои лучшие качества на домашнем чемпионате мира. Уверен, что получится. Это очень важные полтора года. Вернее – для начала полгода, потому что "Спартак" борется за чемпионство. А потом еще год. Главная мотивация – возможность научиться чему-то новому.
– Большим ли облегчением стала новость 12 января, что "Спартак" и "Локомотив" договорились? Ведь разница в предлагаемом одними и требуемом другими была велика, и поводы для беспокойства имелись.
– Было ощущение, что все сложится хорошо.
– Но если бы клубы вдруг не договорились, существовал ли план В – учитывая, что Юрий Семин четко дал понять, что пути назад у вас нет?
– Ни плана В, ни пути назад. Я верил, что сбудется план А. В итоге так и получилось.
– Летом 2014-го вы стали героем нашей популярной рубрики "Разговор по пятницам" и сказали, что в Россию из "Локомотива" не хотите переходить уже никуда. Вот что значит – никогда не говори "никогда".
– Сто процентов. Всегда буду благодарен "Локо". Этот клуб сыграл очень важную роль в моей жизни. Восемь лет – это не просто так. Два Кубка России, три бронзовые медали. Но получилось, что перешел в "Спартак". И очень рад этому.
– Матча с "Локомотивом" уже ждете с нетерпением? Как когда-то Лоськов с Евсеевым после перехода в "Сатурн"?
– Нет. Думаю только о том, чтобы влиться в тренировочный процесс "Спартака" и набрать нужные кондиции. А потом возобновится чемпионат, и нас ждет 13 самых важных встреч.
– То есть игра с железнодорожниками – такая же, как и все остальные?
– Посмотрим.
– Но забить в ворота "Локо" было бы для вас принципиально?
– Нет. Мне бы хотелось, чтобы моя команда победила.
– Если забьете в Черкизово – праздновать станете?
– Когда забью – тогда и увидите.
– Почему вы во всех интервью отказываетесь высказываться на тему "Локомотива"?
– Потому что она для меня закрыта. И я хочу говорить только в позитивном русле.
– По видео пресс-службы "Спартака" из клубного музея, где вы и Сергей Родионов подписывали контракт, а потом давали комментарии, вдруг показалось, что волнуетесь. В 32 года. Странно.
– Так и было. Причем не думал, что это получится так волнительно. Но когда оказался в клубе, в музее, на базе – нахлынуло. 12 лет, которые отсутствовал в "Спартаке" – очень большой период. Если честно – не мог представить себе, что вернусь.
– Когда уходили в 2005-м – думали, что навсегда?
– Нет, не тогда. Размышлял об этом много лет спустя, относительно недавно. Понятно, что в жизни возможно все. Но не думал, что будет такая возможность. И действительно, когда увидел людей, которых давно знаю – того же администратора Георгия Чавдаря, – разволновался.
А когда оказался в музее?! Меня привели в панорамную комнату, где есть видео и статистика всех до единого футболистов "Спартака" за всю историю. Включили мою ленту. Я узнал, что провел за команду 59 матчей. Не думал, правда! Увидел свои голы "Крыльям", "Амкару" – пять или шесть мячей. Всего за "Спартак" забил девять. Плюс там еще все так красиво сделано... Музей – просто фантастика! Обязательно приду туда с семьей. Хочу показать все это сыну. Никогда такого не видел.
– Кстати, вы хотя бы один хет-трик после "Спартака" еще делали?
– Нет. Забивал по два, но тот хет-трик "Амкару" так и остался единственным.
– Вы же, помнится, могли перейти в "Спартак" еще после "Москвы", когда в итоге выбрали "Динамо"?
– Да, интерес имелся, но не срослось. Зато получилось теперь.
– Вы возвращаетесь в клуб, в котором выросли, были капитаном дубля, дебютировали за основу и даже трижды поражали ворота "Амкара". Когда сейчас решили вернуться, не промелькнула мысль: а может, зря уходил? Ведь в других клубах ни чемпионом не стал, ни в Лиге чемпионов не сыграл.
– Какой смысл теперь об этом говорить и о чем-то жалеть? Карьера сложилась так, как сложилась. Что-то могло быть лучше, что-то – хуже. Сейчас появилась возможность вернуться в "Спартак". И я ей с радостью воспользовался.
– А кто в школе красно-белых и дубле сыграл наибольшую роль в том, что вы в большой футбол попали?
– Работал с такими людьми, как Федосеич – Анатолий Королев (детский тренер, воспитавший Егора Титова и ряд других известных спартаковцев. – Прим. И.Р.). Как Сергей Юрьевич Родионов, который тогда тренировал дубль. Илья Цымбаларь там же...
Ему и его партнерам по великому "Спартаку" 90-х я, между прочим, подавал мячи на матче с "Реалом" в 98-м, когда Цымбаларь забил со штрафного, и "Спартак" победил! А мадридцев тогда тренировал Гус Хиддинк. Ух, как бились тогда с другими пацанами, кто будет мячи подавать. Переполненные "Лужники", Зеедорф, Рауль, Роберто Карлос. Суператмосфера. И мы выигрываем. Там и мячи подавать оказалось за счастье.
– Как-то прочитал, что тот "Спартак" и ассоциировался у вас с Цымбаларем.
– Да, это мой любимый игрок. Вообще считаю, что он должен был стать мировой звездой, но в силу каких-то обстоятельств этого не случилось. Думаю, если бы уехал в какой-то топ-чемпионат и топ-клуб – стал бы одним из сильнейших в мире. Это мое мнение. Гениальный футболист.
– Его постер не висел у вас на стене?
– Да. Рядом с плакатом, на котором изображен Луиш Фигу. Даже когда Цымбаларь тренировал дубль – делал такие вещи своей левой! Издевался над нами. Когда узнал, что его не стало – испытал шок. Даже слов таких не могу подобрать. Такой молодой человек ушел из жизни...
Готовясь к этому интервью, я вдруг понял, что Самедов – единственный в сегодняшней команде футболист, который застал в "Спартаке" Олега Романцева. И дебютировал при нем в стартовом составе.
– Когда ваш переход состоялся, Романцев сказал: "Такие, как Самедов, "Спартаку" очень нужны. Он обязательно поможет". Ожидали такой оценки от тренера, при котором провели первый официальный матч за красно-белых?
– Мне просто очень приятно, что Олег Иванович обо мне так отзывается. Но предстоит очень много работы, и надо доказать, что он прав. Я тренировался у него с основным составом с 2002-го, на последний тур с "Торпедо" меня поставил. Потом были еще полгода в 2003-м. То есть поработать с ним пусть не так много, но успел. Это такая масштабная личность! Все игроки, а я уж как молодой тем более, немного побаивались его. Застал этот тренировочный процесс – романцевские упражнения до сих пор перед глазами. Как застал и тех спартаковцев, которые приносили золото. Мне было за счастье там находиться, с этими людьми. Вот и все.
– У вас же даже медаль с того времени осталась? Бронзу-2002 вам как участнику одного матча в сезоне вручили?
– Нет, за выигрыш Кубка России-2003. Хотя в финале на поле и не выходил.
– Легендарную романцевскую "максималку" застали?
– А как же!
– Это было жестко?
– О да.
– У Массимо Карреры есть что-то подобное? На первом сборе любой тренер гоняет – будь здоров, а уж итальянский – тем более.
– "Максималка" – она одна в своем роде (улыбается). Тем не менее, сейчас делаем действительно тяжелую работу. Но это подготовка. Через это надо пройти.
– Вы знакомы больше, чем с половиной команды: сейчас с вами в сборной России играют Глушаков, Комбаров, Зобнин, Кутепов, Джикия, раньше – Ещенко, Макеев, Ребров. Вписаться в эту компанию проблем не составило?
– Что касается вливания в коллектив – никаких. Все не просто хорошо, а отлично. Меня очень хорошо приняли. Сейчас главное – набрать нужные кондиции. И это предстоит сделать через тяжелую работу.
– Вам сложнее из-за того, что не проходили ту индивидуальную программу на отпуск, которую раздали каждому футболисту "Спартака"?
– Может быть. Но есть три сбора, во время которых есть возможность наверстать отставание. Тренировки интенсивные, так что все хорошо. Кроме того, выполнил программу сборной России, которую мне выслал ее тренер по физподготовке. И она очень помогла. Но здесь после трех дней все равно стало тяжело, ощутил приличную усталость. Впрочем, это нормально.
– Вы и с одним человеком из тренерского штаба по работе в "Динамо" хорошо знакомы.
– Да, Роман Пилипчук помогал Сергею Силкину, когда я был в этом клубе. Мы вместе работали в том "Динамо", которое, по мнению многих людей, показывало самый красивый футбол в стране. Михалыч входил в тренерский штаб, и он, как и сейчас в "Спартаке", был небольшим – Силкин, Дмитрий Хохлов, Пилипчук и тренер вратарей Николай Гонтарь.
– С Каррерой один на один уже пообщались?
– Пока нет. Каждый день по две тренировки. Сейчас все сосредоточены на работе.
– Какой итальянец вообще по первому впечатлению?
– Открытый. А занятия пока выстроены так, что он, как понимаю, присматривается. В том числе и ко мне. Идет нормальный процесс.
– У вас уже есть хотя бы приблизительно понимание, как вас станут использовать, на какой позиции?
– Три дня только прошло. Рано. К тому же я день пропустил – по некоторым семейным обстоятельствам задержался, а клуб пошел навстречу. За что – спасибо.
– Сейчас вы не считаете себя чисто фланговым исполнителем?
– Абсолютно нет. Я уже давным-давно не такой.
– Вспоминаю фразу из репортажа Романа Трушечкина после вашего гола левой Люксембургу в составе сборной: "Надо знать, как Самедов не доверяет своей левой, чтобы оценить красоту этого мяча!" Правда не доверяете?
– Если вспомнить, не так уж мало голов провел левой ногой. По крайней мере, они были. Даже тому же Люксембургу я забивал левой в обоих матчах! Так что даже не знаю, о каком именно мяче речь (улыбается). А насчет "доверия" – стараюсь больше над ней работать.
– Недавно вы очень высоко отозвались о Леониде Кучуке. Это он перестроил вас из чистого крайнего полузащитника во многофункционального?
– Кучук многое открыл для меня и вообще для нас в футболе благодаря своему тренировочному процессу. Это очень сильный специалист, с которым многого добились. Да, можно сказать, что именно при нем я перестал быть фланговым игроком и разнообразил свои действия. Бывали случаи, когда и в центре выходил, и слева.
– Но, помнится, болельщики "Локомотива" предъявляли вам наряду с Гильерме претензии по поводу критики в адрес Кучука, удивительным образом опубликованной на официальном сайте клуба еще до уволильнения.
– Насколько помню, на пресс-конференции Кучук заявил, что "в сборной футболисты играют получше, чем в клубе". И все, что я сказал: "Неприятно такое слышать от главного тренера". Меня много раз спрашивали о том, что якобы дал интервью против Кучука, а до сих пор не могу понять – какое?!
– Вообще, считаете себя достаточно легким для тренеров человеком? С Рашидом Рахимовым, Сергеем Силкиным, Юрием Семиным вы расстались с элементами взаимного недопонимания.
– С Рахимовым возникли не то, чтобы проблемы – просто я хотел играть. И в итоге решил уйти. Силкин сказал, что не против расставания с футболистом, – я ушел. Все, никаких вопросов. Всегда выходил, старался, выполнял свои обязанности. Кого-то устраивал, кого-то нет. Но считаю, что никаких разногласий с тренерами у меня не было.
– В одном из давних интервью вы сказали, что никто из "Спартака" в 2005 году не выгонял, решение приняли сами – поняв, что Владимира Быстрова купили на ваше место. Но вот вам цитата Максима Калиниченко: "Самедов, как мне показалось, не после перехода Быстрова, а еще в начале сезона лапки поднял. Скала ему доверял – он играл, а к конкуренции, видимо, оказался не готов. Желаю ему всего лучшего, но такая психология мне непонятна. Если ты считаешь, что лучше конкурента, то почему должен бояться за свое будущее?".
– Могу согласиться с Максом. Но тогда у меня был такой характер. Непростой. Позвал "Локомотив" – и решил, что раз на мою позицию купили Володю Быстрова, значит, ухожу. А до этого провел довольно много встреч. Но возобладали эмоции. Не то чтобы чего-то испугался – но вот так отреагировал. Что сделано – то сделано.
– Кто-то из спартаковцев того времени сказал мне, что, если бы остался Скала, то с приобретениями 2004 года через какое-то время "Спартак" стал бы чемпионом. Согласны?
– Когда купили Мартина Йиранека и Неманью Видича, мы провели четыре очень достойных матча. В том числе победили "Крылья Советов", которые в тот год взяли бронзу. Я тогда забил и побежал разделить радость со Скалой. А после того выигрыша его убрали. Думаю, что если бы ему дали время, то все могло бы быть по-другому. Но взяли бы титул или нет – этого никто уже не скажет.
– На вас сказалось то, что Александр Старков совершенно не доверял молодежи, сделав ставку на опытных людей?
– У каждого тренера свой взгляд, и он имеет на него право.
– То, что вы выступали в четырех московских клубах и больше нигде – это стечение обстоятельств? Или принципиально не хотели уезжать из столицы?
– Просто так сложилась карьера.
– А в пятый, ЦСКА, не звали?
– (После паузы.) Нет.
– Кто первый рассказал вам об интересе "Спартака"?
– Фамилий называть не стану. Люди, которые идут со мной по жизни. Агенты. Они позвонили и сказали, что такой интерес есть.
– Первая же реакция была: "Я хочу!"? Или после размышлений?
– Я такого не ожидал. Потом произошли некоторые события, о которых не готов рассказывать. И в какой-то момент понял, что есть желание играть в "Спартаке". Тем более, мне сказали главное: Каррера во мне заинтересован. Это оказалось самым важным.
– С кем-то из друзей-футболистов советовались?
– С близкими людьми, с семьей. С футболистами – нет.
– Глушаков, Комбаров не уговаривали: "Переходи к нам"?
– Нет. Ни с кем на эту тему не общался.
– Нет ли беспокойства, как сложатся отношения с фанатами "Спартака"?
– Верю, что все будет хорошо. В любом случае, нужно все доказывать своей игрой.
– В одном из материалов я написал, что у вас не было конфликтов с болельщиками красно-белых. В ответ мне прислали новость за 2009 год о том, что во встрече "Спартак" – "Москва" вы в "Лужниках" показывали фанатам какие-то жесты, и они просят дисциплинарные органы РФС разобраться. Помните такое? И имело это ли какие-то последствия?
– 2009-й? Помню, что "Москва" тогда и в Кубке играла со "Спартаком", и в чемпионате, и это были принципиальные и эмоциональные матчи. Я был молодым, может, на эмоциях что-то и сделал. Не собираюсь от чего-то отнекиваться или чего-то бояться. Прошло восемь лет. Если совершал какие-то ошибки, то не стану говорить, что их не было. Они свойственны молодым людям.
- Как-то так у вас получается, что больше всего в карьере вам доверяют тренеры-легионеры – Скала в "Спартаке", Божович в "Москве", Билич в "Локомотиве", Капелло в сборной. Выбор команды, которую тренирует иностранец Каррера, не с этим ли связан?
– О таких закономерностях не думал, а просто очень хотел поработать с самим Каррерой. Хотя многие и говорят, что я возрастной футболист, 32 года, но никогда не поздно учиться. А тут приехал человек, который много лет трудился в "Ювентусе" и сборной Италии. Мне итальянский футбол всегда нравился.
– Каррера у вас ассоциируется с Капелло?
– Они разные. По возрасту, по взглядам на игру. Какие-то схожие вещи, наверное, в тренировочном процессе есть, но не стал бы сравнивать. Они все-таки специалисты из разных времен. Но с итальянскими тренерами у меня действительно связано много хорошего. Скала мне доверял, и при нем я сыграл почти весь чемпионат – первый свой в карьере. У Капелло постоянно выходил на поле в сборной.
– Слова о том, что хотите научиться чему-то новому, подталкивают к выводу, что в будущем намерены стать тренером. Раньше такого не говорили.
– Если вы меня спросили бы об этом два года назад – ответил бы, что абсолютно точно не хочу после окончания карьеры игрока в футболе оставаться. Сейчас смотрю на некоторые вещи по-другому. Теперь вместо того категоричного "нет" – "почему бы в свое время не попробовать?"
– А что изменилось?
– Сначала думал: у меня в жизни столько футбола, что необходимо будет взять паузу, уделить время семье. Но потом разговаривал с тем же Андреем Ворониным – потрясающим игроком, который, считаю, фантастически одарен с точки зрения генетики. Из-за проблем со здоровьем не смог продолжить карьеру. Мы с ним часто общаемся и он говорит: "Саня, не торопись, потому что будешь очень сильно скучать по этим вещам".
И действительно, задаешь себе вопрос. Ну, пройдет полгода, отдохну, уделю время семье. А что потом? Надо же чем-то заниматься. Мыслей много, но сейчас я в любом случае сосредоточен на карьере, на футболе. Очень хочу играть.
– Как идет ваш ресторанный бизнес?
– Все слава богу. Узнаю много нового.
– Ваша жена говорила в свое время, что в будущем видит вас ресторатором.
– Это очень тяжелый бизнес. Сейчас уже не уверен, хочу ли им быть.
– Вникать приходится?
– Стараюсь в какие-то вещи. Но в любом случае все это – на жене.
– Почему она в Абу-Даби не приехала? У игроков "Спартака" есть такая возможность.
– Во-первых, считаю это не совсем правильным – я едва пришел в команду. А во-вторых, старший ребенок только пошел в школу. В отпуске отдохнули в Таиланде, который люблю, а сейчас надо работать.
– В последние дни спартаковцы живо обсуждают "автобусную" тему. Вы сообщили, что сидите рядом с Денисом Глушаковым и предположили, что он забронировал вам это место. Капитан в интервью "СЭ" проинформировал, что сидеть-то вы сидите, но скоро, вероятно, пересядете – потому что тот, кто занимает кресло рядом с Глушаковым, из "Спартака" обычно уходит...
– Так и есть. Денис сразу сказал, что место несчастливое. И я действительно сразу начал искать другое. Но пока все заняты (улыбается).
– Как освободится – пересядете?
– Наверное, придется.
– Вы вообще суеверны?
– Нет-нет. На самом деле это все шуточная тема.
– Есть у вас один друг-шутник – тот самый одессит Воронин. Он на ваш переход уже как-то отреагировал?
– Без шуток – просто поздравил и пожелал удачи. И за здоровьем следить. Андрей знает, о чем говорит.
– А из города Вашингтона вам с поздравлениями или, наоборот, подначками по поводу трансфера никто не набирал? А то ведь есть там у вас один товарищ – бывший динамовец...
– Нет, Саша Овечкин не звонил. И я с тысячным очком его еще не поздравил. У него сезон идет, у меня сборы начались... Летом приедет в Москву – сделаю это лично, хотя у него будет уже намного больше баллов за результативность. А пока поздравлю через "СЭ".
– Как вы с ним вообще сошлись?
– Познакомились как-то вместе с тем же Ворониным. Овечкин – простой парень, который летом проводит много времени в Москве. И мы с удовольствием общаемся.
– В плане работы над своим телом он как суперзвезда НХЛ вам ничего не подсказал?
– Разные виды спорта, системы подготовки и группы задействованных мышц. В этом нет смысла.
– Вы рассказывали, что если вплоть до "Москвы" у вас рабочий вес был 77 кг, то, начиная с "Динамо" – 74. С каким приехали на сбор в ОАЭ?
– Вот сегодня вообще 73 весы показали. Но все равно есть, над чем работать, нужно кое-какие коррективы внести в свое тело.
– Если из "Спартака" вы ушли после покупки Быстрова, то сборную России ждали до последнего, много лет не принимая предложений из Азербайджана. И в 27 лет добились своего.
– Да, мне предлагали выступать за Азербайджан, но принял другое решение. Потому что очень хотел сыграть на чемпионатах мира и Европы. В итоге турниры сложились неудачно, но никогда их не забуду. Пусть даже на Euro это были 20 минут с Уэльсом. Но для меня это было очень важно.
– На Леонида Слуцкого за недоверие не обижены?
– Какие могут быть обиды? Обиды – это детский сад. Человек выбрал тех футболистов, которых посчитал нужным. Вот и все. В любом случае, хотел, чтобы наша сборная выступила как можно лучше, и очень сильно переживал.
– Как относитесь к тому, что Рамиль Шейдаев в случае с предложением Азербайджана поступил наоборот?
– Абсолютно нормально. Это его выбор.
– Правда ли, что после неиспользованного голевого шанса в матче с Алжиром на ЧМ-2014 вы две недели находились в депрессии и не выходили из дома?
– Именно тот эпизод еще долго стоял перед глазами. Тяжелый момент. Просто требовалось разобраться в ситуации и сделать счет 2:0 – и вышли бы из группы. А я не разобрался. Заново прокручивал в голове, что мог сделать, что не нужно было делать. Просто это чемпионат мира. И это сложно объяснить.
– Станислав Черчесов, как и Капелло, явно делает на вас ставку. В таком количестве голевых атак сборной России минувшей осенью, как вы, и близко никто не участвовал. Можно сказать, что отлично друг с другом поладили?
– Прекрасно чувствую себя в сборной и стараюсь выполнять требования тренерского штаба. Мне очень нравится приезжать в национальную команду, и хочу играть за нее. Вот и все.
- Но есть ощущение, что Черчесов – ваш тренер?
– Не люблю таких формулировок: мой, не мой. Он мне доверяет, и это приятно. Стараюсь отплатить той же монетой.
– Вы выражали радость по поводу возвращения в сборную Александра Кокорина. Как относитесь к историям, в которые нападающий постоянно попадает, и к негативному шуму вокруг его имени?
– Для меня Саша – открытый парень. Все люди совершают ошибки, но мне кажется, что к нему сейчас относятся немножко предвзято. Знаю его как человека, и ни разу не мог сказать, что он неправильно вел себя по отношению к партнерам.
– Вы рассказывали, что сами в молодости не избежали тусовок, ночного времяпрепровождения, и это сказалось на карьере. А можно ли этого как-то избежать? Возраст, деньги...
– Не знаю. Но на этих ошибках люди учатся, должны, по крайней мере. Это опыт. Меня подобные вещи чему-то научили. Можно сожалеть, что они в твоей жизни были. Но какой смысл? Нужно делать выводы и двигаться дальше.
– Можете сказать, что уже спите и видите чемпионат мира в России?
– Нет. Не сплю и не вижу. Одно скажу: к этому турниру надо быть готовым и физически, и психологически. Необходимо начинать готовить себя к нему не за месяц, а гораздо раньше. Дай бог, чтобы было здоровье и возможность там выступить. Это очень важное событие, и к нему нужно быть на сто процентов подготовленным.
– А что может заставить болельщика поверить, что может сложиться по-другому, чем на двух предыдущих турнирах?
– Только мы сами – своей игрой и желанием. Все зависит от нас. Если будем выходить и сражаться за сборную, то люди обязательно нас полюбят и в нас поверят.
– Какой на данный момент самый счастливый момент вашей карьеры?
– Верю, что он – впереди.
Для портала - в принципе, такой вариант - тоже неформат, здесь тоже не приветствуются такие длинные тексты в расчете, как ни крути, на малочитающую публику, основной контингент посетителей Интернета, тексты больше восьми тысяч знаков в спортивных электронных СМИ просто не принимают (вы часто, видимо, встречали комменты пользователей - много букафф или еле осилил - это характерно), хотя и разукрашивают их броскими заголовками, ретвитами и позаголовками, фото и видео вставками. Но тема интересная, и Рабинера читают, это о Спартаке, в конце концов! Но с точки зрения принятых стандартов - это все-таки неформат. Хотя вью, еще раз повторю - интересное, но для нас интересное!
P.S. Спокойной ночи!