Король гол

''Футбольный чемпионат -- самая предсказуемая и самая масштабная эпидемия, охватывающая мир с неизменной четырехлетней периодичностью. Противостоять ей бесполезно, да и не хочется. Стартовый свисток, которым завтра в Сеуле начнется матч открытия Франция -- Сенегал, сделает планету другой. Немножко более сумасшедшей, немножко более счастливой.

Никто точно не знает, за что на всех континентах так беззаветно любят эту пору выявления футбольного чемпиона. Быть может, за концентрацию звезд, достойную Млечного пути. Быть может, за то, что спрессованный до одного месяца итог четырехлетия оставляет больший простор для сюрпризов, чем основательные, долгие клубные турниры протяженностью в 7-9 месяцев. Быть может, дело в том, что чемпионаты мира пишут другую, параллельную футбольную историю -- и в этой истории нет слов контракт, трансфер и бюджет. В ней вообще почти не фигурируют деньги, этот архимедов рычаг современного спорта. А может, просто сейчас, в пору всепроницающей глобализации и стирания границ, особенно велик спрос на национальные оттенки, несхожесть, колорит.

Футбол -- такая же могучая кузница образов отдельных стран, как их жизненный уклад или культура. Немецкая сборная сделала для выстраивания современного национального архетипа, кажется, не меньше, чем литературные классики и конструкторы завода Мерседес. История становления государств Африки для многих из нас -- не в какой-то там арифметике роста их ВПП, а в футбольном прогрессе команд этого континента последних двадцати лет. Двухмиллионная Словения не чувствует себя страной-карликом -- она в футбольной элите. А теперь на секундочку закройте глаза и попробуйте представить себе лицо португальца. Проверено: даже воображение тех, кто не особенно интересуется футболом, почему-то рисует лицо Луиша Фигу.

Раз в четыре года футбол с полным правом позволяет своим поклонникам героико-романтический пафос и душевный надрыв. Более весомого повода для того, чтобы обливаться слезами или устраивать салюты в это время в мире, кажется, нет. В Колумбии в 94-м застрелили защитника Эскобара, срезавшего мяч в собственные ворота. Камерунскому вратарю СонгоО повезло -- за пять голов, пропущенных от Саленко, разъяренные фанаты всего-навсего сожгли его дом. Почти каждый успех или провал в этот период на наших глазах обретает ореол легенды. Стойка ворот арены в Лос-Анджелесе, которую расстрелял Роберто Баджо в серии послематчевых пенальти финала-94, кажется, звенит до сих пор. Пусть -- благодаря телерекламе, превратившей трагический промах в стопроцентно действенный маркетинговый ход

В Италии забудут, где у нее плавают гондолы. В Польше пропустят воскресную мессу. В Эквадоре не услышат проснувшегося вулкана. Падение Оуэна в чужой штрафной будут обсуждать на Лондонской бирже оживленней, чем падение NASDAC. В Аргентине плюнут на курс песо, да экономическому кризису и не под силу сделать страну такой несчастной, какой может сделать ее поражение на чемпионате мира великолепной команды Марсело Бьелсы. Предыдущий двухмиллиардный рекорд по числу зрителей чемпионата с грохотом рухнет, потому что никогда еще в нем не участвовала сборная Китая. Ровно на месяц мир забудет о ближневосточном конфликте, перенаселенности и проблеме терроризма. Начало тотальной эпидемии -- завтра, в 15.30.