Максим Траньков: «Уходить не хочется, но кататься до того, когда тебя начинают жалеть, не хочется еще больше»
Возможно, ещё не все любители ФК прочитали интереснейшее интервью, которое Максим Траньков дал для журнала «Одна страна – одна команда!» во время турнира Nebelhоrn Trophy, поэтому решила выложить его здесь. Огромное спасибо teoretik-у за предоставленную площадку, а Бичунии - за посредничество в переговорах. Кроме того, бонусом, - фотографии произвольной программы Тани и Максима, сделанные Эмилией Корсаковой.
Пара Татьяна Волосожар и Максим Траньков тренируются в Москве, но, для того чтобы беседа состоялась, понадобилось получить аккредитацию на турнир в Оберстдорфе, пересечь государственную границу и разыскать именитых фигуристов. Но это того стоило! Поговорить, впрочем, удалось лишь с сильной половиной пары, которая с успехом «отстрелялась» за двоих. Первые два вопроса Максиму родились спонтанно благодаря названию проекта «Одна страна – одна команда».
– Максим, что для Вас означают выступления за свою страну на международной арене?
– Выступать за страну для меня – это не только гордость, почёт, но и ответственность. Я горжусь, что представляю Россию, в которой родился, вырос, где выросли мои родители. Понимаете, когда выходишь на площадку, внутри возникает особое ощущение, и я желаю его испытывать всему нашему молодому поколению. Что касается Тани, то она русская по своему восприятию: Таня из Днепропетровска, у нее русская семья. Она гордится, что выступает за Россию, которая стала для неё второй родиной. Впрочем, мы в равной степени катаемся и под флагом Украины. Мы никогда не забываем, откуда Таня, да и болельщиков там у нас очень много. Мы не разделяем наши страны, это политическая ситуация, а народ один – братский. Я и Таня очень дружим с украинской командой, поддерживаем ее.
– От размышлений о патриотизме перейдем к размышлению о команде. Несмотря на то, что сборная – это большая семья, фигурное катание все же индивидуальный вид спорта. На Вашей первой совместной Олимпиаде в программу соревнований ввели новый вид – командные соревнования. Как относитесь к этой идее?
– Я приветствую это решение. Наш вид спорта очень сложный с точки зрения трудозатрат и координации. Выиграть здесь медаль очень трудно. Например, в биатлоне за один турнир ты можешь выиграть пять медалей. А у нас – одну, при этом ты можешь быть первым после короткой программы, а потом «улететь», забыв о том, что выиграл её. Здорово иметь шанс завоевать медаль. Быть призёром Олимпийских игр – великая честь!
– Ни для кого не секрет, откуда пришла идея командных соревнований. В прошлом году Вы впервые выступили на World Team Trophy и, как можно было заметить по трансляции, объединили команду вокруг себя. Стали символами командного духа. Вот и на Олимпиаде Вы будете капитаном…
– У нас, к сожалению, нет молодой крови, которая бы продолжила наши начинания. Мы хотели сделать какой-нибудь перфоманс, танец на открытии, но к нам подошли и сказали: «Не делайте, делайте просто поклон». Молодые ребята – Ковтун, Аделина Сотникова, Лиза Туктамышева, Ксюха с Кириллом – слушаются людей из Федерации. Они на меня смотрели и ждали моей реакции. Как только чиновник отошел, я говорю: «Делаем, что решили делать». Для них это был небольшой протест, революция, их всё это заводило. Так и должно быть, так делали все: канадцы, американцы, японцы. До этого момента мы были самыми скучными вместе с Китаем. В прошлом же году, когда французам дали приз лучшей команде, к нам все подходили: американцы, канадцы, зрители – и в один голос говорили: «Вы были лучшими».
– То есть положительные тенденции все-таки прослеживаются?
– На самом деле было тяжело выходить на произвольную программу и девчонкам, и нам: мотивации уже не было. Но тем не менее мне очень понравилось, и командный дух присутствовал. Там все проблемы Ковтуна с Меньшовым в сезоне, все замены, всё было забыто. В России я бы в преддверии Сочи тоже сделал командные соревнования. У нас много школ, в которых культивируются все виды фигурного катания: в Санкт-Петербурге, Москве, Перми.
– На протяжении долгого времени Вы хотели спарринг. Что изменилось для Вас с его появлением?
– С Юрой и Верой мы не катаемся на одном льду, тренировки идут подряд друг за другом: Нине Михайловне Мозер требуется больше времени, она не может разорваться между нами. С Ксюшей и Федей работает Влад Жовнирский. А с Юрой и Верой работает непосредственно Нина Михайловна и их прежний хореограф. Ксюша с Федей быстро прогрессирует, особенно Федя раскрывается под руководством Аллы Викторовны. Она от него не отходит ни на шаг, они очень много работают над хореографией, над техникой. Юра прибавил, он прыгает великолепно, артистично катается. Мы недавно прокаты делали на тренировке, как на соревнованиях, с жеребьевкой. Они между собой соревновались, а я роль зрителя играл. Если раньше только Вера что-то хореографическое делала, а Юра скалой ездил, поднимал её, то сейчас он очень прибавил в артистизме. Надеюсь, что и мы повлияли. Мы все дружим между собой, с Федей я дружу еще с Санкт-Петербурга. Можно поговорить, сходить куда-то. Раньше мы только с Таней общались, а тут третий появился. Великовозрастный оболтус (смеется)! Единственное, Нина Михайловна, бедная, совсем устала от всего этого. Она не привыкла трёх взрослых тащить – мы первые были, а тут еще две пары… И ответственность большая, и спрос.
– Что-то за это время внутри изменилось? Не только в характере, но со спортивной точки зрения.
– На тренировках мы не такие спокойные, можем поссориться. Нет идиллии, как все думают. Можем поспорить, потопать ножками, побросать перчатки, бутылки. Нам помогает, что в жизни мы очень близки. Мы всё время проводим вместе, чувствуем друг друга. В первом сезоне у нас были проблемы, мы в ноги не попадали, в темп. Сейчас понимаем с полуслова, я могу показать какой-то жест, и она знает, что нужно сделать. Или она показывает. Это главное изменение. Стало сложнее, стало больше ответственности. После победы на чемпионате мира, кажется, уже легче должно быть, ты имя заработал, оно на тебя работает. А стало наоборот – ответственности больше, волнуешься больше, на тренировках переживаешь сильнее, если что-то не получается.
– На чемпионат мира, значит, поедете?
– Не решили пока. Главное для нас – Олимпийские игры. Таня хочет, а мне всё равно. Мне уже не пятнадцать лет, и я не двужильный. Будем смотреть по здоровью. Сейчас надо дойти до Олимпиады. Уходить не хочется, но кататься до того, когда тебя начинают жалеть, не хочется еще больше.
– В каждом сезоне Вы предстаете новыми, удивляете эксклюзивными программами. Есть ли среди них любимая?
– Наверное, «Черный лебедь». Одна из лучших постановок Николая. В парном катании – точно. Это был шедевр! Мне кажется, это наша самая сильная программа. Мы даже думали, если не попадем с музыкой, то на Олимпиаде «Черного лебедя» будем катать: были мысли и были пожелания. Но её уже не откатаешь так, как было. Правила изменились, поддержки. Это будет уже другой лебедь. А другого не хочется. С короткой программой сложнее. От «Кармины» в начале сезоне был восторг, к концу она уже надоела. Потом была Bring me to life, но там с аранжировками постоянно проблемы случались. Следом был «Крёстный отец», но к концу сезона уже тоже устали от нее. Сейчас катаем «Вальс», посмотрим, что будет в конце сезона. Что касается произвольных программ, то «Ромео и Джульетта» была не суперсложной, но она была вылизанной, вычищенной. Делали много линий. Тогда было важно показать классическое фигурное катание, и она справилась с поставленной задачей.
– На открытых прокатах Ксения Столбова и Федор Климов говорили, что Вы им чуть ли не дорожки шагов поставили. Шаг в тренерское будущее?
– В короткой программе дорожки шагов им поставили Николай и Оксана Грищук. Но они танцоры, и поэтому дорожка шагов не отвечала в полной мере предъявляемым требованиям. У Феди почти не было шагов в совместной части. Николай делает дорожки, мы их переделываем под себя, добавляем, усложняем. Я и ребятам помог сделать, они вместе не умеют кататься. У нас в России этому не учат почему-то. Вера с Юрой еще умеют, потому что они со Шпильбандом работали. Всё остальное – советский нафталин. Взаимодействие – очень нервный процесс, ты напряжен, дергаешься, спотыкаешься. Ребят пришлось учить терпению, особенно Ксюшу. У нее кровь кипит постоянно, Федя же думает, рассчитывает, подумает минут двадцать и только потом поедет. Мне надо было им обоим объяснять: «Ксюша, это очень сложно, очень трудно, потерпите». В итоге получилась дорожка, которая всем понравилась. Я бы хотел учить, но я не знаю, как по этой системе работать. Я умею делать всё так, как научила классическая школа фигурного катания, но я не могу это делать по новой системе. Некоторые вещи я не понимаю до сих пор. Все говорят, что у нас «тодесы» слабые, на самом деле они у нас самые сильные, но мы их делаем классически. Я не знаю, как научить иначе.
– Но есть же технические специалисты?
– У нас я таких не знаю. Не было бы японки и украинки, где бы мы были с нашей русской школой?
– Канадцы Меган Дюамель и Эрик Рэдфорд недавно появились…
– Для меня сила канадцев, скорее, заключается в Федерации. Они заслуженно выиграли тогда, хотя должны были быть вторыми, наверное. Очень хорошо катались, бились у себя дома, а это сложно. Канадцы молодцы, но они очень похожи на нас: маленькая девочка, партнер её на себя положил и ездит всю программу, как я это называю. При этом у меня нет ни одной, например, танцевальной поддержки. Я Таню не отрываю ото льда. Была единственная поддержка в прошлом году после выброса, потому что нужно было быстро доехать до бортика, но это не оценивается. Есть много вещей, которым нужно научиться русским парам. Например, у Камиллы Гайнетдиновой и Ивана Бича короткая программа в этом сезоне мне очень понравилась: она сделана современно, а вот произвольная – как обычно.
– Соревнования спортивных пар не самый популярный вид. Почему?
– Спортивные пары уже похоронили на самом деле. Нас мало, потому что это очень сложный вид. Парное катание чуть-чуть душат. У меня есть подозрения, что нас вообще когда-нибудь прикроют. Раньше у нас было самое удобное расписание, потому что у спортивных пар сложные координационные элементы, девочки летают под два метра. Теперь расписание самое сложное: на чемпионате Европы в воскресенье утром идет произвольная программа, а вечером – показательная. Это самый возрастной вид, катаются люди, которым тяжелее всех. Две программы откатать в один день – тяжелый труд. Я бы хотел открыть международный центр, поднимать парное катание. Я бы сделал турнир по парному катанию. В России до сих пор нет соревнований уровня «Б». И это позор. Иметь такие традиции, столько катков, столько чемпионов, но не иметь турнира второго уровня. У нас в планах открыть свою школу, собрать международную команду, уже есть идеи, где и как, есть люди, которые заинтересованы в этом. Если тренировать, то только так, я не хочу быть вторым, третьим тренером. Хотел бы научиться у Нины Михайловны менеджерским способностям, взять юниорскую пару (двух одиночников) и готовить их. Не полдела сделать, а взять и пройти весь путь.
– Если бы Вы не стали фигуристом, то кем?
– Я бы хотел играть в кино.
– Маньяка?
– Почему бы и нет? Мог бы и героя-любовника сыграть, зомби, ходил, убивал бы всех (смеется). На льду мы стараемся не загонять себя в рамки. При этом есть вещи, которые я бы не стал катать, а есть, которые хотелось бы реализовать, но я не смогу.
– Какую хотели бы, а какую нет?
– Я бы не хотел, как с предыдущей партнершей, безыдейных программ. Я не смог бы откатать, например, принца из «Щелкунчика», принца из «Лебединого озера». Есть вещи, которые я не могу себе позволить.
Фотографии выкладываю с любезного разрешения автора. Возможно, глядя на них, все сомневающиеся перестанут сомневаться, а успевшие восхититься - восхитятся ещё раз.
– Я бы не хотел, как с предыдущей партнершей, безыдейных программ. Я не смог бы откатать, например, принца из «Щелкунчика», принца из «Лебединого озера». Есть вещи, которые я не могу себе позволить."
Мне одной показалось, что это ответ на заявление Инго Штойера "Мы знаем слух, что наши главные соперники, Татьяна Волосожар и Максим Траньков, будут кататься под музыку из «Иисус Христос Суперзвезда». Конечно, это не наш стиль, и мне не нравится эта музыка. Мы идем в совершенно другом направлении."
Ведь немцы в этом сезоне как раз катают Щелкунчика;-)))
Спасибо.
Ребятам удачи на главных соревнованиях, будем болеть за них, переживать и молиться.
Бичуния и teoretik, спасибо за помощь и поддержку!
А мне и штаны сразу понравились)
Спасибо, что забежали.