Сергей Давыдов: «В какой-то момент у Фроловой абсолютно на все стало появляться собственное мнение. Вся работа пошла через споры»

В это межсезонье фигуристка перешла к Евгению Рукавицыну.

– В этом сезоне довольно много внимания приковано к вашим бывшим ученицам Анне Фроловой и Софье Самоделкиной. Есть хотя бы легкое сожаление, что эти спортсменки, став взрослыми, катаются не у вас?

– Сожаление в таких случаях есть всегда. Но должен сказать, что Фролова – это все-таки продукт Светланы Пановой. Она ее вырастила. К нам Аня пришла, уже владея всеми элементами и имея за плечами опыт выступлений в серии Гран-при.

Софу мы вели практически с нуля. Она не прыгала ничего, когда мы начали с ней заниматься. Выучила сначала двойной аксель, потом процесс пошел дальше.

– Я имела в виду немного другое. С уходом Ани и Софы из группы вы, получается, потеряли возможность работы со спортсменками, которые уже почти пережили пубертат. Это, наверное, совсем другой подход?

– В своей команде мы ведем практически одну и ту же работу как со взрослыми, так и с маленькими. Считается, что со взрослыми надо больше разговаривать, но дело в том, что с маленькими мы у себя в группе тоже много общаемся. Не пинаем их по принципу: «Сказано – иди делай!»

– Но ведь если спортсмены уходят, значит, чего-то им перестает хватать?

– Я уже не помню, сколько лет было Фроловой, когда она появилась в группе, но пришла она с очень большим желанием работать. И весь наш коллектив – я, Саша Кравцова, наш второй тренер, хореограф Вика Бондаренко – работал с Аней с большим удовольствием. Человек захотел учиться – мы его учили.

Но года через два начались трудности. В частности, у Ани случилась травма – стрессовый перелом, который вообще неизвестно откуда взялся. Сначала просто болела нога. Когда, в какой момент она эту ногу сломала, никто не знает.

– Спортивные хирурги склонны считать, что причина стрессовых переломов всегда одна – хроническая перегрузка костей.

– Сказать, что Фролова была на какой-то огромной нагрузке, я не могу. Она всегда работала нормированно как раз потому, что была уже не маленьким ребенком, который любую нагрузку выплевывает, а подростком. С этим я, как адекватный тренер, не мог не считаться. Причина скорее крылась в особенностях организма.

Когда мы пошли по врачам, уже от них узнали, что у Ани такое строение стопы, при котором даже каблуки нельзя носить. Но мы-то понятия об этом не имели. Когда учили четверной тулуп, специально наращивали каблук, чтобы посадка была вперед, а не назад. Без этого было сложно прыгать, сложно приземляться. Соответственно, нагружали ногу сверх меры.

Но главная проблема была не в этом, а в том, что в какой-то момент у Ани абсолютно на все стало появляться собственное мнение. Соответственно, вся работа пошла через споры, на что уходило огромное количество времени. Это было очень обидно, потому что у Ани невероятно сильный характер. Если бы эту силу, эту бешеную энергию запустить в тренировки, а не в споры и какую-то постоянную войну, можно было сделать очень много. Но не сложилось.

– В таких случаях интерес к совместной работе первым обычно теряет тренер.

– Я всегда говорю своим спортсменам: ребята, если вы хотите уйти, очень важно для себя понять, от чего именно вы уходите. Если бежите от тренера, который с вами не занимается, не дает того, что вы хотите получить, ставит плохие программы и так далее, – тогда этот переход оправдан.

Если же пытаетесь уйти от работы, то должны пойти в еще более серьезную работу – только тогда получите результат. Если вы уходите от работы в комфорт – результата не будет. Либо улучшение окажется временным – просто в силу того, что появилась новая команда, новые люди, более интересный круг общения, драйв.

Если разбираться в каждом из конкретных случаев, то мы увидим, что и Софа уходила от работы, и Лиза Куликова, и Аня... Мы требовали дисциплины, требовали следить за весом, выполнять задания. С возрастом все это объективно становится сложнее, но я всегда пытался объяснить, что тяжелые времена, которые в спорте неизбежны, всегда лучше переживать со своим тренером – хотя бы потому, что никто другой не знает тебя лучше. Тем более что всегда можно построить работу так, чтобы человек держался на плаву.

Просто когда речь идет о несовершеннолетних спортсменах, все решают родители. Которым зачастую кажется, что переход снимет все проблемы, – сказал Давыдов.